Часть 2 Жена Наркомана гл. 15

Глава 15

Одним из августовских вечеров две тысячи седьмого года Сергей подъехал к бывшей работе Ольги. Они созвонились днем, договорились, что проведут два часа этого вечера  вместе.

тарший брат понимал ее. Это был единственный человек, который все знал или почти все. Знал ее и знал о Павле. И, когда Ольга однажды призналась ему одним из августовских вечеров, кем на самом деле является Павел, он не оставил ее. Он не отвернулся. Сергей помогал в трудных ситуациях: занимал денег, искал нужные и дорогие лекарства для Павла в свое личное время. Он служил отдушиной для девушки. Он был ее другом. Он был ее братом. Человеком, с которым сильны родственные связи, который был и остался доверенным и проверенным лицом Ольги.

Пятнадцатого августа Сергею исполнилось тридцать два. Ольга была приглашена на праздник, но состояние Павла обострилось и ей пришлось провести все время у постели больного.

Вечер зажег огни улиц.  Прошедший недавно дождь прибил пыль на дорогах, и стало легче дышать. Легкий ветер обдувал  лицо.

Около метро Лиговский проспект Сергей ждал ее в машине, припаркованной недалеко от работы Ольги. Он сидел с полузакрытыми глазами, будто дремал. Выглядел уставшим. Недавнее повышение до директора только сначала радовало. Но работа стала занимать все свободное время. Мать сломала ногу и очень скучала по вечерам в своей крохотной квартирке. А он, ее единственный сын, не мог найти для нее свободных выходных. Это угнетало.

Сергей был невысоким брюнетом, с прямым носом и волевым подбородком. У него были прекрасные добрые карие глаза с желтой короной вокруг зрачка. Взгляд был глубокий и нежный. Сергей был добряком и консерватором во взглядах.

Ольга села в «БМВ» темно-зеленого цвета.
- Привет, - садясь в машину, поздоровалась Ольга. – Поехали…

- У тебя не будет проблем? – спросил Сергей, включая зажигание. Машина заурчала. Брелок, что висел на  лобовом стекле, в форме футбольного мяча, чуть качнулся из стороны в сторону.

- Нет.

- А он?

- Он не знает…

Сергей вывернул руль, включил поворот и выехал в Транспортный переулок.
На пересечении Лиговского проспекта с Разъезжей улицей они застряли на светофоре.
- Тут всегда такая жопа? – наблюдая в боковое зеркало давку машин, спросил Сергей.

- Да. Сейчас только начинается…

- Да, занесло тебя сюда… То ли дело раньше на Шаумяна…

- А что, там не так? – расстегивая плащ, удивилась Ольга.

- Не так… раньше, по крайней мере, было лучше… - вклиниваясь в нужный ряд,  пробубнил он.

- Ты меня куда везешь?

- К себе…

- Пробки…

- Знаю… Максимум через три часа привезу к нему.

На дороге было много машин. Все спешили. Кто на работу, кто с работы.
Повернув на улицу Марата, машина опять вынуждена была остановиться из-за пробок.  Ольга открыла окно.
- Это надолго… - вздохнула она.

- Я тебя привезу, я же сказал, - начинал злиться Сергей.

- Успокойся, - положив руку ему на колено, улыбнулась Ольга.

- Не надо улыбаться, если не хочешь. Вымученно это у тебя получается, - кладя свою ладонь сверху и легонько сжимая, ответил Сергей.

- Я только с тобой и улыбаюсь.

- Рад, что хоть на что-то гожусь! – засмеялся он, выезжая на Невский проспект. – Ты посмотри! И тут жопа! – увидев длинную очередь из автомобилей, воскликнул он. - Да что за день такой!

Ольга промолчала, только снова улыбнулась.
- Мне нравится, когда ты улыбаешься!

Оля прислонила голову к его плечу:
- Если бы не ты, я бы не смогла это все выдерживать, - грустно произнесла девушка.

Держась одной рукой за руль, второй Сергей погладил ее по голове. Из-за движения  машины  рука его только взъерошила Ольге волосы.
- А мы в объезд! – нырнув в переулок и резко разворачивая руль, обрадованно произнес Сергей.

Через десять минут они подъехали к девятиэтажному жилому дому. Объезжая припаркованные машины,  увидев пустое место во дворе, Сергей смело юркнул в карман.
- Вот тут я и живу, – выключая питание и вынимая брелок с ключами, прокомментировал Сергей.
Через минуту  оба оказались в лифте.

-  Я тебя не очень отрываю от дел? - поднимаясь на третий  этаж, спросила Оля.

- Глупая! Зачем же я тебя привез?

Парень и девушка вышли из лифта на площадку. Сергей открыл двери. Они зашли.
- Сереж, я надеюсь, у тебя тут нет голых баб? А то, мало ли, ключи дал…

- Голых?! – не понял он, но тут же ответил, рассмеявшись: – Что ты! Конечно, нет! Я их вечером запускаю… Мысль неплохая, сестренка, - сказал Сергей и подал ей тапки. Сам  разулся и пошел на кухню ставить чайник. – Ты чай зеленый или черный пьешь?

- А кофе нет? – проходя в просторную комнату с зелено-синими занавесками, бильярдным столом в центре, старым креслом и маленьким мягким уголком, поинтересовалась Ольга. Она осторожно села на край дивана, сложила руки, будто мерзла, обхватив одну ладонь другой. В комнате было чисто и уютно. Большой телевизор на стене, внизу DVD проигрыватель. На окнах цветы - фиалки и бегонии. «Как давно я никуда не выбиралась», - подумала Ольга.

- Есть.

- Тогда мне без сахара две ложки… И, если можно, разбавь, пожалуйста.

- Нет проблем. Сделаю. Ты пока там присаживайся. Будь как дома, – гремя чашками и ложками на кухне, крикнул Сергей.

- Так давно хотела к тебе приехать, и вот…

- Приехала. Чему я очень рад, – внося чашки в комнату, весело произнес он. – Вот. Прошу! – Сергей поставил напитки на маленький стеклянный столик на колесиках, что стоял рядом с уголком.

- Как у тебя уютно! Мама обставляла?

- Нет. Я сам, а что, нравится?

- Очень, - беря чашку с кофе  и делая глоток, ответила Ольга. - У тебя есть вкус!

- Спасибо, конечно. Мама твердит: вот будет у тебя девушка, увидит, какой у тебя бардак, и сбежит.

- Правильно мама  говорит! – ставя кружку обратно на столик, сказала Ольга.
Они засмеялись.

- А теперь к делу, - без вступления начал разговор Сергей.

- Да? – Ольга повернула голову к собеседнику.

- Я тебе задам только один вопрос,  - твердым голосом произнес Сергей. - К чему тебя это приведет? Вся эта жизнь, которой ты сейчас живешь?

Ольга сжала пальцы в замок и опустила глаза. Руки стали холодными. Она скрестила ноги в щиколотках.

- Не думай, что я не понимаю. Не думай, что я никогда не любил. Я очень хорошо тебя понимаю.

- Тогда зачем этот разговор? –  напрягая спину, спросила девушка.

Но ее вопрос остался незамеченным, Сергей встал у окна. Он отодвинул гардину, выглянул во двор, посмотрел на припаркованный автомобиль, потом опустил ее, поправил складку, что запуталась в батарее. Выдохнув, перебрал зеленые листья бегонии, продолжил:
- То, что ты делаешь, – бесполезно. То, что ты делаешь, – обречено. Он не хочет, понимаешь?

Ольга посмотрела на него злыми глазами. Сергей неожиданно поперхнулся, а как откашлялся, продолжил:
- Всю остальную жизнь ты хочешь жить в мире, воображаемым только тобой? Ты не хочешь признать проблемы…

- Ну почему же…

- То есть ты признаешь, что Павел болен? И нет… нет ничего, чтобы его спасти?

- Ты меня учишь? Ты? А кто встречался с безрукой девушкой, больной раком? - снова беря чашку в руки, возразила Ольга.

- Я не старался… ее спасти. Я знал и понимал, – строго ответил Сергей. - Но сейчас речь не обо мне. Речь о тебе.

Оля с интересом рассматривала свои ногти на руках. Они не накрашенные и неровные. «Когда я красила их в последний раз?» - подумала она.
-Ты меня не слушаешь! – повысил голос Сергей.
- Не кричи на меня! – Ольга встала с дивана и прошла к бильярдному столу. Взяла бильярдный шар в руку, мысленно взвесила его и положила обратно. – Отчего же? Слушаю…

Оля осматривала комнату, а Сергей явно пытался взять себя в руки.
- Мы все боимся тебя потерять. Боимся, что тебя не станет… Ведь неизвестно, что Павлу в голову придет. Он же опасен! У тебя что, нет чувства самосохранения?!

- Видимо, нет, – Ольга посмотрела на ручные часы.

- И еще, ты вышла замуж за него! Это надо ум иметь?

- Значит, нет ума… - начала сердиться Ольга.

- Ты, видимо, не понимала, что делала? Да?

- Понимала.

- Тогда я не могу понять тебя, - нахмурился Сергей.

- И никто не поймет… - Ольга закурила. Сергей молчал, видимо, обдумывая следующий вариант разговора, но тут девушка продолжила, зажигая новую сигарету: - Знаешь, я понимаю, что я одна.

- Нет, ты не одна… - поспешил ответить Сергей.

- Не перебивай, и так этот разговор тяжелый. Мне тяжелее, чем тебе, говорить на эту тему.

Сергей кивнул. Он оперся о подоконник и сложил руки на груди.

- Ты… нет, вы все многого не знаете… - продолжила Ольга.   

- К счастью! – выдохнул брат Ольги и, вспомнив, что обещал молчать, виновато улыбнулся: - Извини.

- Например, когда мне было плохо, никто не знал об этом и никто не помог мне, кроме Павла. Мне пришлось уволиться с работы из-за депрессии и валяться в больнице, а он ухаживал за мной, как за ребенком. Он выходил меня, когда я болела гриппом и температура была под сорок. Когда мне звонили с работы и срочно требовали выйти, несмотря на мою болезнь, Павел давал отпор всем. Именно он терпеливо читал мои каракули, что я писала в блокноте, когда из-за нервов говорила беззвучно. Именно он таскал меня на руках, даже в туалет, когда две недели ноги мои не ходили. Именно он меня успокаивал после разговора с отцом.

- Что, папа звонил тебе? – удивился Сергей. – Я не знал, почему не говорила?

- Да. Звонил. Только лучше бы звонка не было, – грустно ответила Ольга. - Я написала  вам письмо, где сообщила, что вышла за Павла.

- Да, помню. Мне говорили… - почесал затылок Сергей.

- Мне запретили общаться с мамой, и вообще…

- Что? Как запретили? Кто? – с возбуждением спрашивал он.

- Папа.

- Папа?! – не мог поверить брат Ольги.

- Да. Он позвонил мне и сказал, что ему жаль, что я у него есть. Жаль, что я такая. Что я позорю всю семью… И сказал, что маме плохо из-за меня. Сказал, что ее очень любит и хочет остаток жизни дожить с ней.

- Ну, да, знаю, папа, правда, любит маму. Это не секрет, – пожал плечами Сергей.

- Сказал, чтоб я не смела больше звонить ей и вообще меня не существует в семье… - Ольга выгибала пальцы на руках, глаза заблестели. Сергей молчал, Ольга взяла себя в руки и через минуту продолжила: - У меня была жуткая истерика, я не могла поверить, что эти слова звучали от папы. Я не могла поверить, что от меня отказались… - Ольга разрыдалась. Она закрыла лицо руками, тело ее вздрагивало.

Сергей подошел к ней и обнял:
- Все, успокойся, – он присел к ней на диван.

- Понимаешь, я тогда поняла, что я одна, – Ольга подняла голову, посмотрела на Сергея и повторила: – Одна. Совсем одна. И нет никого рядом. Кроме Павла. Он, по-вашему, ничтожный человек, наркоман, но он пришел с работы и, увидев меня в таком состоянии, принялся успокаивать и жалеть. Он гладил мои волосы и говорил, что вы все не знаете, ради чего стоит жить на этой земле. Хотя мог крикнуть, что ему надоели мои слезы, что он пришел с работы и голодный и тому подобное. А он прижал меня к себе и успокаивал, как ребенка. И потом я вдруг поняла, что самый близкий человек - он, Павел. Да, что ты так смотришь на меня? Да, тот несчастный больной героиновый наркоман. Потому что мы дышали одними легкими, мы чувствовали друг друга. Ты ведь не знаешь, а бывало, Павел звонил мне на работу и интересовался, не болит ли у меня сердце, не чувствую ли я себя плохо? А когда я отвечала, что, да, мне неважно и болит именно то, что он назвал, в трубке слышались слова: «Я чувствую тебя на расстоянии». Ты думаешь, это ничего не значит? Разве могут быть такие люди, чтобы настолько хорошо понимали друг друга? И ты говоришь, что он ничтожество? Знаешь, мы очень часто разговариваем. Обо всем. Практически каждую ночь, которая начинается с массажа его тела и заканчивается новым знанием. Ты ведь не знал, сто процентов, что наркомания раньше считалась привилегированной. Что наркоманов было мало и что они все принадлежали к «новым» русским. Что только опустившийся, не в том смысле, что петухом сделали, а в том, что дальше некуда было  падать, мог переламываться в подъезде и идти на преступление. Ведь так, они неотличимы. Они такие же, как и мы, как все люди. Пока у них есть доза, они, наркоманы, очень даже интеллигентные и вежливые люди. Многие изучают искусство, психологию. Многие пишут стихи, причем не плохие. В них всегда больше смысла, чем у обычных людей. И знаешь почему? Смысла больше?  - спросила Ольга, отстраняясь от брата.

- Почему? – отпуская ее руки, повторил Сергей.

- Они знают, что такое боль…  - Ольга встала с дивана и подошла к столу, что стоял в центре комнаты.

- Чушь! Они боятся ее! Они слабые личности, неустойчивые! – хмыкнул Сергей. - А ты не боишься умереть? – подходя тоже к бильярдному столу и взяв в руки кий, задал вопрос Сергей.

- Умереть? – Ольга задумалась. Она прикусила губу и посмотрела в неопределенном направлении, обошла стол с разбросанными цветными шарами, медленно подошла к Сергею очень близко и, глядя в глаза, ответила:
- Нет. Не боюсь.

- Бедная, бедная девочка! Что он с тобой сделал? Что? Он давал тебе таблетки? Он колол тебе что-нибудь? Может, и ты теперь… - Сергей внезапно умолк на полуслове.

- Наркоманка? – хмыкнула она. – Нет. Я - нет.

Сергей неожиданно схватил ее за плечи. Встряхнул и прижал к себе. Он положил руку ей на голову и начал многократно гладить по распущенным волосам.

- Бедная ты душа! Я обещал твоим родителям поговорить с тобой. Я поговорил, – Сергей отстранил ее от себя, посмотрел в глаза. - Значит - нет? Не вернешься?

- Значит, нет. Не вернусь! Да и куда? Я гнилое яблоко, зачем снова лезть на ветку, если меня уже стрясли на землю и дали хороший пинок?

Сергей отошел к окну,  посмотрел с секунду на улицу, резко повернулся и зло произнес:
- Это не так! Ты сама это знаешь! Если хочешь рыдать над собственной судьбою дальше, давай! Вперед! Рыдай! Я умываю руки!

- По крайней мере, ты пытался, значит, совесть твоя чиста. Не вижу смысла продолжать этот никому не нужный разговор, – спокойно ответила Ольга, направляясь в прихожую.

Ольга начала обуваться. Сергей прислонился к краю шкафчика в прихожей и наблюдал за ней, сложив руки на груди. Его пристальный взгляд сверлил сестру в надежде, что Ольга не выдержит и посмотрит на него. Но она накинула плащ на плечи, поверх плаща шелковый бледно-красный платок и начала открывать входную дверь.

Сергей обошел шкаф и поставил руку перед дверью, закрывая выход.
- Что дальше? – спросил он.

-  Я люблю его таким, какой он есть!

- Это неправда! Ты жалеешь его! Не любишь, нет! Это разные чувства! Ты просто не хочешь отпустить прошлое… Но, Оля, прошлое - на то и прошлое, чтобы оставить его позади!

Оля ухмыльнулась. Она понимала, что Сергей прав. Прав во многом, только пути назад уже нет. Как трудно оставаться честным с самим собой. Она боялась предательства перед собой. Боялась, что ее загрызет вина за то, что она поступила, как все другие. Типичная депрессивная личность. Она растворилась в Павле и жила его жизнью, а не своей. Она думала и чувствовала, как он, она могла перевоплотиться в него, чтобы понять поступки. Он - все для нее. Все: все желания, мысли и чувства, действия, мечты.

- То, что ты с ним, для всех нас большое несчастье! Вон мать как поседела! Ты видела ее сейчас? Ты видела ее, какие у нее глаза?

- У меня не лучше.

- Сама виновата! У нас всегда есть выбор!

- Почти… всегда.
- Пойми, что ты борешься впустую! И было бы из-за чего! За кого бороться! – делал последние попытки убеждения Сергей.

- Сережа! – сжала кулаки Ольга. – Не говори так, не надо!

- Если б это помогло! Я сам бы дал деньги на лечение… Но ты сама говоришь, что для этого надо удалить часть мозга. Он на это никогда не пойдет. Он не хочет быть человеком без желаний и удовольствий, он хочет жить.

- Это его право. Каждый хочет жить, даже таракан.

- Прекрати его защищать! Посмотри на себя! Где ты? Где моя умница и красавица? Где? Ты просто губишь себя! И… - Сергей убрал на мгновение руку. - И посмотри, кем ты стала?

- О, не надо морали! – Оля перешагнула порог квартиры. Сергей схватил ее подол плаща, но девушка так и стояла, не поворачиваясь к собеседнику.

- Повернись! Сейчас же! Я с тобой говорю, а не с твоей спиной! Это неуважение!
Оля подавляла в себе слезы. Она повернулась, в глазах была ненависть не только к правде, к Сергею, но и к себе.

- Я не уйду от него. Мы вместе. Это главное. Я нужна ему, – шептала Ольга.

- Да ты… ты… - зашипел он в гневе.

- Жена наркомана, - спокойно ответила Ольга.

Лицо Сергея осунулось, гнев прошел, пальцы, держащие ее плащ, разжались.
- Ты так спокойно об этом говоришь? – Сергей облокотился на наличник двери. Дверь была открыта, и их разговор слышали все подъездные свободные уши. – Это же страшно! А ты …

- А я его люблю, – поднимая голову и выдерживая взгляд брата, произнесла Ольга. – Я не могу без него. Он мой наркотик. Есть такая любовь, когда любишь не за что-то, а просто. Потому что есть такой человек. Не за деньги, не за состояние, не за будущее, не за секс, а просто душу, то, что внутри. Тебе не понять… Мы с ним одинаковые. Наверно, я сделала больно ему в прошлой жизни, раз так больно сейчас мне делает он. Я хочу исправить это.

- Куда же мне понять тебя! – хмыкнул Сергей. - Я ж дурак, ночами не разговариваю напролет! К тому ж душа-то мелкая у него, ты слепа, как крот, сестренка!
- Я так и знала, что не поймешь…

- Ты же знаешь, не пройдет и двух лет… как Павел превратится в животное. Не в растение, а в животное! А может, в дикого зверя! Он сядет или умрет! Третьего не дано…

- Не говори так, - Ольга зажала уши руками. - Не говори!

- Ты это знаешь, не так ли? Тебе не пять лет, ты – взрослый человек!
Ольга начала быстро сходить по ступенькам, стуча каблуками. Она не хотела слушать. Сергей догнал ее на лестничном пролете между вторым и первым этажами.
- Я не хочу видеть тебя! Я не хочу видеть никого! Никого! Все, оставьте нас в покое!
- Не переубедим? – искренне спросил Сергей.

- Нет!!!
Ольга оттолкнула парня от себя, насколько хватило сил. Сергей пошатнулся, но удержался на ногах.
Через секунду железная подъездная дверь хлопнула.
Ольга выбежала из подъезда и пошла к метро Сенная Площадь быстрым шагом.
В ушах звучали слова Любови Леонидовны, которые она как-то при ней сказала Павлу: «Выбирай, я или твоя любимая женушка? Если ты выберешь ее, я тебя посажу. Ты забыл, кому обязан!»