Глава XI Соскок

        Хмурые лица вернулись в купе, присели руки в бедра, разряжая спертый воздух дешево-табачным выхлопом. Герман уткнулся носом в стену, завернувшись в простыню, оставил зад на лицезрение неудачникам.

        В дверь протиснулся раздавшийся сытостью мужичок с отвисшим животом, прорывающимся сквозь белую майку, и добродушной улыбкой:
        - Играете, что ли? Может, возьмете? А то не спится…

        Влад заботливо расправил одеялко подле себя, пропустил к окну, аккуратно постучал в верхнюю полку:
        - Герман, угости тысчонкой… до Калтыга.

        Бледно-зеленая бумажка вспорхнула в приглушенный свет, зигзагом закружила к столу. Молодой со второй попытки ухватил, смачно шлепнул на стол – играем!

        Мужику дали по первости выиграть и к полудню «хлопнули» на сорок тысяч. Тридцать сразу, десять в долг. Толстяк понуро ушел объясняться со второй половиной за испорченный отдых, выклянчивать деньги.

        Разомлевшая на полуденном солнце змейка-поезд, ухнув парами, притёрлась к платформе. С открывшимися вагонами вокзал превратился в муравейник, перронные бабки спешили заработать нехитрой снедью, отдыхающие спешили вкурить приближающийся расслабон.

        Герман, утирая полотенцем шею, вернулся в купе после туалета.
        - Та-ак, где это мы? – глянул в окно Влад. – Лиговская. Подъезжаем к Калтыгу… Ну что, Кузьма, пойдём курнём?
        - Э-э, уважаемые, - «геолог» забросил полотенце наверх. – Сделали фраера – вертайте должок.

        Молодой достал тысячу, хлопнул об стол:
        - Как обещал.
        - А остальные?
        - До Сочей далеко, вернём. Ну, чтоб снова не занимать. Проводник обещал ещё лошков подогнать.
        - Со мной сыгрануть не желаете?

        Старик сцедил слюну в сторону, спрятал карты в пиджак:
        - Вот приедем на место, разойдемся по углам и тогда посмотрим, к кому лохи лучше липнут, - и вышмыгнул на перрон.
        - С тобой играть – век фарта не видать, - рассмеялся атлет. - К тому же Кузьма не играет в Калтыге и в окрестностях.
        - Не катит?
        - Глухой городок, ты что, не слышал?
        - Нет, а что не так?
        - Фидель истребил нашего брата, да и вообще граждан-уголовничков.

        - Фидель? Кастро, что ли? Так ведь мы не на Кубе.
        - Смейся, смейся... Плохо на зоне «радио» слушал. В Калтыге смотрящий – Фидель, местный олигарх. Чтоб его так! Свои законы. Все работают честно, даже менты...
        - Очень интересно. Не с кем договориться? Быть не может.
        - Кузьма тоже так думал, закатали сразу и по полной... - Влад последовал за напарником.

        Герман решил подышать в тамбуре у приоткрытой фрамуги. Соседи пыхтели рядом, оживленно беседовали. Шулер прислушался.

        - … не нравится он мне, - ворчал старик, - борзый очень. На зоне я бы его сделал Герой, Герочкой…
        Молодой понимающе рассмеялся. Блатной мир не любил два «н» на конце.

        - Слушай сюда, - нервно добивал бычок Кузьма, - в Сочах предложим сводить в катран. Если там его не разуем, тюкнем по темечку, вернём бабки.
        - А если не пойдет? Больно осторожный…
        - Чтобы катала отказался от большой игры?! Плохо ты знаешь нашего брата.
        - Мало ли…
        - Тогда сразу по приезду зажмём где-нибудь в переулке… но бабосы надо вернуть!
        - Я на макруху не подписывался.
        - Да какая макруха?! Просто вырубим! Или ты хочешь ему наши денежки подарить? Хвост ему собачий, а не бабки!
        Молодой вздохнул, отвел глаза на рельсы, призадумался.

        Кузьма аккуратно затушил докуренную до обгрызенных ногтей сигаретку, сплюнув о воле, выбросил:
        - Дай-ка свой мобильник, звякну кому-надо, пусть встретят.

        По вокзалу нечленораздельно женский голос объявил об отправке. Герман бросился к купе, схватил рюкзак, рванул в соседний вагон. Под скрежет закрывающейся дверцы и растерянности проводницы успел соскочить с подножки.

        Состав медленно потянулся дальше. Улыбающийся шулер помахал усталым попутчикам, плетущимся по вагону. Увидели, прильнули к раскрытому окну.

        - Припозднился ты, малый, для покурить, - крикнул старик. – Рвать стоп-кран? Или запрыгнешь?
        - Я остаюсь. Следите за рукой, - ладонь проскользила от плеча до локтя, рука согнулась в неприличном жесте.

        Глаза старика налились яростью, металась растерянная мысль, но поезд уже набрал ход. Злость прорвалась криком, угрозами, кулачным маханием. Подельники растаяли в южной дали.

        «Что мы имеем? – рассуждал катала промеж себя. – Калтыг, курортный городок. Плюсы: непуганые граждане, отсутствие конкуренции. Можно хорошо нажиться… Минусы: серьезные «мусора».

        Шулер направился к поникшему вокзалу, мураши-торгаши попрятались по теням в ожидании новой зелёной «змеи». Окружила тройка местных, на пальцах крутились ключи от авто. Мужик в темных очках расправил грудь:
        - Куда ехать?
        - В Калтыг.
        - Две штуки.
        - Тут ехать всего ничего, а ты цену ломишь.

        К троице приблизился таксист с выдающейся нижней челюстью:
        - За тысячу поедешь?
        Герман кивнул.

        Мужик в майке «Манчестер Юнайтед» налег на конкурента:
        - Ты чо цены сбиваешь?
        - Не обижайтесь, мужики, - отпрянул таксист, - я сам калтыжский, мне домой… чтоб не порожняком…
        Инцидент исчерпался парой крепко-напутственных слов.

        По степи петляла узкая дорога, усаженная тополями. Пух укутывал асфальт, колеса укатывали пух. В машине пахло кочевой жизнью, невнятно бормотала теряющаяся радиоволна.

        - Много поднял? – прохрипел водитель, сонно глядя вперед.
        - То есть? – отшатнулся Герман.
        - Я тебя давно запас, когда ты ещё с поезда соскакивал. Торопился. Убегал от того старика, который тебя вдогонку крыл?
        - У тебя глаз – алмаз.
        - Хорошо играешь?
        - Товарищ шофёр, я вас не понимаю. И, вообще, следите за дорогой.
        - Да брось ты, сразу видно - катала. Не удивлюсь, если под пластырем червовая наколка.

        Герман накрыл руку рукой, спрятав «порез».
        - Я на таких, как ты, насмотрелся.
        - Где это интересно?
        - В прошлой жизни.

        «Чёрт! – шулер заелозил в кресле. – Надо было с теми ехать за две. Этот, видимо, решил меня грохнуть по дороге… из огня да в полымя».

        - Я всё спустил, ещё и должен остался. Вот они меня и хотели придержать, - катала искусственно рассмеялся.
        - Брешешь. Поездные тебя б обобрали до нитки – денег на мотор не хватило бы.
        - Поэтому и торговался.

        Таксист внимательно оглядел пассажира:
        - Да ты не боись. Если хорошо катаешь, у меня есть клиент. А если трепач, то расплатишься и уйдешь, как есть.

        «Пруха продолжается? Дилетанты в поезде, наклёвывается игра… аж не верится. Наверняка, замануха… а если нет? Не спугнуть бы, а то больше не покатит. Но надо прощупать, прежде чем кинуться», - почёсывал бороду шулер.

        - Говорят, у вас в Калтыге, с играми покончено?
        - Покончено. Оттого и развелась куча лохов, готовых сами деньги отдать. Расшвыривают направо-налево, тошно смотреть.
        - А сам-то что?
        - Я не по этой специальности.

        Таксист одарил пассажира волчьим взглядом, отвернулся на дорогу:
        - Так хочешь бабки поднять или нет? Клиент хороший – большой начальник в администрации, денег куры не клюют. Прожигает на бухло по клубам.
        - Казнокрад значит?
        - Нет. У нас с этим строго. Сразу прищучат.
        - Разве чиновник может быть при бабках и не воровать?
        - Сам не понимаю. Наверно, из Москвы спонсируют. Зачем-то держат этого пня… Ну да дело не моё, мне бы бабосы сорвать и свалить по-тихому.

        Герман придирчиво осмотрел загоревшее лицо, серую рубашку, выцветшие джинсы. Прочёл биографию по затейливым татуировкам на руках, как музыкант по нотам:
        - Судя по всему, тебе пришить этого фраера, раз плюнуть. Чего канителишься? Другим шепчешь…
        - Сказал же – по-тихому надо. Не хватало мне еще «мусоров» на хвост. Слишком много вопросов задаёшь. Что решил? Подгонять?

        Катала потянул карточку из визитницы, приклеенной к центральной консоли:
        - Подумать надо, Гонцовский Дмитрий Афанасьевич. А как в нашем мире величают?
        - Кашалот.
        - Кашалот – слишком длинно. Буду звать тебя Кашей, так короче. Не возражаешь?

        Таксист смачно сплюнул в открытое окно. Оставшуюся дорогу ехали молча. Когда на горизонте зашумел Калтыг, Кашалот спросил:
        - Остановиться есть где?
        - Хороший вопрос…
        - Есть одно место. Бабка комнату сдает. Недорого. Главное, глухая и полуслепая. Сможешь затихариться, сам у неё чалился...
        - А чего свалил?
        - Общагу дали, мне там сподручней.
        Шулер пожал плечами:
        - Вези.

        На город накатывал вечер. Идеальный асфальт остывал от дневного солнца. Вычурные пятиэтажки прижимались друг к другу стенами. Разгорался неон кричащей рекламы, зажигались витрины бутиков, причудливые фонари. Вразвалочку прогуливались разномастные туристы, спешили домой многочисленные служащие.

        Такси свернуло с центральной улицы, покатило к периферии. Остановилось у покосившегося забора, со дня на день грозившего рухнуть. Паданки, как клумбы, окружили скривившиеся яблони. Одряхлевшая калитка заунывно запела «скрежещущую».

        - День добрый, баба Маня! – широко улыбнулся шофёр торчащей меж грядок бабке в позе пропольщицы.

        Герман не поверил в умение Каши улыбаться, но наваждение осталось. А старая юбка всё также медленно трепыхалась, не поднимаясь и не оборачиваясь.

        Таксист подошел ближе, похлопал по спине, прокричал:
        - Здравствуй, баба Маня, говорю!

        Бабулька оторвалась от земли. Глянула мутными глазами, старческие скулы затряслись в полуулыбке, зашамкала:
        - Ди-има! Надысь тебя вспоминала. Наведать прийшов?
        - Нового постояльца тебе привёз. Принимай!

        Бабка внимательно осмотрела потенциального постояльца.
        - Издаля не видать, подойди, мил человек.
        Шулер приблизился.

        - Ну, живи, коли хочешь, - улыбнулась хозяйка беззубым ртом. – Пойдем, комнату твову покажу.
        - Сколько за постой возьмёте?
        - Чавось?
        - Сколько платить? – крикнул постоялец.
        - А скольки дашь, да и ладно.

        - Давай, ей двести рублей в день, - подсказал Кашалот, - она и рада будет… Баба Маня, я в сортир забегу. Навоз еще не разобрали?
        - Лежит. Чего ему сделается?
        - Может, раскидать? Лучше расти будет.
        - Пущай лежит, есть, пить, не просит. Всё и так цветёт и пахнет. У нас же климат! Палку воткни прорастёт, - и бабка скрылась в хате.
        - Всё, оставляю. Надумаешь – звони, - прощался таксист. - Я иногда буду наведываться. И вот еще что…

        Кашалот заговорщически приблизился к Герману, прохрипел:
        - Моё погоняло не свети. Если что, сдам тебя при первом шухере. Самого как кличут?
        - Зови меня Германн, с двумя «н».
        - Еврей, что ли?

        Катала причмокнул:
        - Откуда вы берётесь такие сообразительные?

        Продолжение - http://www.proza.ru/2014/07/31/655