Идеальная грешница. Глава 15

Глава 15. ОСКОЛКИ ЧУЖОЙ ЖИЗНИ


 
- Тош, я за последнее время много чего передумала. Лягу, накроюсь с головой и думаю. Что бы было, если б я тогда, в школе, тебя не оттолкнула?
- Хрен знает. Теперь-то что об этом? – ему не надо было изображать равнодушие в голосе – ему было просто плевать на ее эмоции.
- Нет, ты не понимаешь… – Таня коснулась его руки. Пальцы у нее были холодные и неприятно-влажные. Антон инстинктивно дернулся, она отстранилась. – Я знаю, что ты ко мне давно остыл, но твоя школьная любовь – это единственное, что сейчас меня греет.
- Поздно, Таня, поздно теперь говорить об этом. Любил – разлюбил – оставь это в прошлом, как оставил я.
- Зачем ты со мной так? – она посмотрела ему в глаза.
- Ты о чем?
- О той ночи. Ведь ты же мне мстил. Я угадала? Мстил! – сдавленный выдох, казалось, забил Антону уши.
- Допустим. И что?
- Как же ты мог? – Таня ссутулилась, положила руки на стол, словно школьница-отличница.
- Так же, как и ты, – он усмехнулся, допил кофе, демонстративно поставил чашку на блюдце. – Или ты ждала чего-то другого от полного отстоя и очкастого урода?
- Я никогда так не думала о тебе.
- Зато много об этом говорила. Причем, вслух. А я ждал. Ждал тебя после выпускного бала, когда ты трахалась с Тарасовым. Ждал много лет. Все думал – ну посмотри на меня, разгляди. Тебе же нужен был мужик с драйвом? Не так ли? А чё муж? Сплоховал? Да он тебя ни разу до оргазма не довел, драйвовый мужик. Скажешь – нет? – в голосе Антона не было обиды, только равнодушие и едва заметный холод застывшей на морозе стали. – Что ж ты от своего любимого муженька ко мне в постель прыгнула? Мне даже усилий прилагать не пришлось. Забавно, не так ли?
- Дурак, – прошептала Таня.
- А чё ты перед этим дураком ноги раздвинула?
- Тоша…
- Был Тоша, да весь вышел. Вместе с тем ожиданием. Поняла? Ты – такая же, как все вы – шлюха. Вас интересуют или деньги, или размер члена, или просто штамп в паспорте – чтобы перед подружками хвастаться. Думаешь, я не знаю, почему ты в постель ко мне залезла? – он хмыкнул, блеснув глазами, сжал кулаки, навалился грудью на стол. – Увидела возле меня красивую телку и позавидовала, любопытство тебя заело – что же она в этом уроде нашла? Может, в нем есть что-то такое особенное? Оказалось, есть! И ты могла это иметь каждый вечер, как тогда, в гостинице. Я бы тебя на руках носил, пылинки сдувал, цветами заваливал…
- Тоша… – Таня смотрела беспомощно, в глазах блестели слезы, но Антон ничего не хотел видеть.
- Только вы, бабы, простых парней не видите за их очками и робостью, всё драйвовых принцев ищите, а потом от них бегаете налево трахаться, добирать то, что ваши сраные принцы-мужья вам не дают. Не, ну это только подумать! Не первый год замужем, а в постели – примитив примитивом!
- Тоша…
- Да, блин, достала ты меня! Что тебе надо? Чтоб я снова трахнул тебя? Ты за этим сейчас пришла? Только я этого не хочу! У меня достаточно баб, которые умеют заниматься сексом, а не в потолок пялиться и думать, правильно ли они поступают, развлекаясь с чужим мужиком. Какого хрена ты мне названиваешь? Под окнами толчешься? В это чертово кафе зачем позвала?
- Но ты же пришел.
- Любопытно стало, что ты придумала, да только время потратил зря. И здесь у тебя, как в постели, сплошной примитив. Ладно, хоть про дурацкую беременность врать не стала. Правда, это все равно бы не помогло. Или ты думала, после той ночи в гостинице все изменится? Тоша пожалеет, позовет замуж. Ты ведь этого хочешь? Ну, признайся!
- Да, хочу. Очень хочу! – Таня прижала руки к груди, посмотрела с мольбой.
- Дура… Сдохла школьная любовь, как шлюха подзаборная! Сдохла! Все, давай заканчивать этот балаган, у меня дел по горло. И не звони мне больше. Поняла?
- Тоша…
- Что еще? – Антон вытащил из кармана рубашки деньги, пересчитал.
- Я ведь тебя просила придти, чтобы…
- Мне это не интересно, – оборвал ее Антон, положил купюры под блюдце, встал и, не прощаясь, ушел. Лишь на прощанье махнул рукой миниатюрной официантке. 
Проходя мимо гостиницы, он сплюнул и ускорил шаг. На душе было спокойно и пусто до омерзения. Казалось, за ребрами ничего нет, одна бездна, сожравшая чувства, как серная кислота – кожу. Он шел, не думая о боли, причиненной его словами, не вспоминая размазанной туши поверх синих теней, и дрожащих пальцев, на одном из которых виднелся белый ободок – единственный след от замужней жизни той, которую когда-то, тысячу лет назад, он беззаветно и преданно любил.

Родителей дома не было – они уехали на дачу, как следовало из СМС-ки, присланной мамой, и Антон спокойно занялся бумагами из коробки Евы. Он вынимал их, просматривал, лицо его вытягивалось все сильнее. Вырезки из газет, платежные документы, справки о зарубежных счетах, переписка, аудио- и видеозаписи – чего здесь только не было! От имён клинило мозг. В отдельной коробке с надписью «Кино» лежали диски, пронумерованные и подписанные. Это, наверно, то, о чем говорила Ева – видео с записью эротических похождений, так называемых сливок общества. 
А вот и нужная папка. Положив ее на стол, Антон пошел делать кофе – надо успокоиться, прежде чем взять в руки компромат. Вернувшись в комнату с чашкой, он снова сел за стол. От того, что скрывала картонная оболочка, у него перехватило дыхание. Регина Гусева. Альбина Гудаева… Это были имена, названные Светой – подругой Евы. Антон влажными от волнения руками перебирал фотографии из больницы и с места гибели Регины. А еще среди бумаг он нашел информацию об отце Шишкина.
Ему понадобилось время, чтобы придти в себя. Кому показать – не поверит! На вопрос, причастен ли Шишкин к исчезновению Евы, ответа Антон так и не нашел, но что-то внутри подсказывало – причастен и еще как! Бумаги на столе – настоящая бомба, и страшно представить, что может быть, попади они в руки журналистов. Судя по рассказу Светы, та, выясняя отношения с Шишкиным, в запале случайно заложила подругу. Дальше, как говорится, продолжите логическую цепочку.
Посмотрев на часы, Антон вскочил, сдернул с вешалки ветровку и выбежал на лестницу – он едва не забыл, что скоро прилетает Ася. Уже в метро вспомнил, что цветы оставил в вазе на кухне. Ладно, не смертельно. В конце концов, не невесту встречает, а просто знакомую – девушку, с которой у него до сих пор ничего не было. Не то, чтобы он не хотел… Антон, конечно, намекал, но на большее впервые не решился; Ася же делала вид, что не понимает его красноречивых взглядов. Играла? Строила из себя недотрогу? Так он знает, что она не девочка. Тогда почему его желание игнорировалось столь очевидно, словно было чем-то противоестественным? Или Ася так по-дурацки набивала себе цену? Есть такая категория женщин, которые не понимают, что все хорошо в меру. Это вовсе не означает, что в постель к мужику надо прыгать на первом же свидании, но и крутить бесконечное «динамо» опасно для отношений. В конце концов, если два взрослых человека нравятся друг другу, почему бы им не получать от общения весь спектр эмоций, а не только платонические ласки? Стоп! Вот оно, ключевое слово – нравятся друг другу. Выходит, Ася просто-напросто была к нему равнодушна?   
Всю дорогу до аэропорта мысли перескакивали с одного на другое, и он не мог сосредоточиться. Казалось, Антон раздвоился: одна его половина радовалась предстоящей встрече с Асей, вторая – тосковала по Еве. Чего уж там? Себе-то можно не врать. Уходя от одной девушки, он думал, что вторая избавит его от угрызений совести и горечи расставания. Это блеф, что захлопнув дверь, ты оставляешь большую часть боли тому, кто там, внутри комфортабельной клетки со всеми удобствами, застывшим взглядом смотрит тебе вслед. Иногда бывает наоборот.
Задумавшись, Антон не сразу услышал, что объявили о прилете рейса из Архангельска. Он осмотрелся, увидел, как стоящая неподалеку женщина с плетеной корзинкой, обтянутой сеткой, посмотрела на него с усмешкой. Он, что, разговаривал вслух? Или она заметила, как покраснело его лицо? Кашлянув, Антон принял независимый вид и пошел встречать Асю. Вместе с другими он стоял и смотрел, как мимо проходили люди – веселые и сосредоточенные, грустные и равнодушные. И вдруг сияющее личико, обрамленное светлыми волосами, улыбка на пол-лица. Ася! Оказывается, ему без нее было гораздо хуже, чем он представлял.
- Привет! – она подошла и, привстав на цыпочки, поцеловала его в губы.
- Я ужасно соскучился! – Антон не врал, но Ася взглянула с улыбкой, и он почему-то смутился, словно она подсмотрела его недавние мысли.
- Ты можешь смеяться, но я тоже.
- Устала?
- Нет, нормально долетели, дебоширов не было, так что я полна сил и желаний.
Это прозвучало так двусмысленно, что оба остановились, посмотрели друг на друга.
- Звучит как приглашение, – осторожно сказал Антон.
- Если ты не против вечернего чая в моем обществе… – Ася не договорила, но ему не надо разъяснять полутона ее голоса.
Он посмотрел ей в глаза, забрал небольшую спортивную сумку, взял за руку и повел за собой, как маленького ребенка. Она смеялась, шутила, старясь скрыть неловкость, но в такси больше молчала.
- Мы едем ко мне, – пояснил Антон, поймав ее удивленный взгляд.
- Антоша, это неудобно.
- Удобно. Родители на даче. Кстати, у меня есть твой любимый сыр…
Антон говорил, боясь, что если замолчит, она остановит машину и выскользнет. Но Ася улыбалась и, кажется, была смущена. Когда такси притормозило возле подъезда, он испытывал странное чувство, похожее на панику. С одной стороны, наконец-то свершится! С другой… Конечно, разлука сыграла не последнюю роль, но… Антон не мог отделаться от мысли, что происходит что-то странное. Вот так, сразу, с самолета – в постель? Не похоже на Асю. Или он мало ее знал? Не хотелось думать о плохом, но внутри что-то свербило, жонглируя вспышками вопросов: «Она так быстро со всеми в постель ложится или только со мной? Чё ж выпендривалась раньше? Сколько у нее было парней до меня?» И еще с десяток вопросительных знаков.
Наверно, он слишком нервничал, потому что Ася опустила глаза и тихо спросила:
- Может, мне уйти?
- С ума сошла? – он взял ее за руку, сжал так сильно, что она поморщилась. – Даже не думай об этом.
- Просто ты так странно себя ведешь, что я теряюсь.
- Я волнуюсь, – честно ответил Антон, и вдруг все изменилось.
Исчезли вопросы, пропала скованность, сжимающая пальцы в кулаки, стало легко, словно он поймал воздушный поток и парил, подобно птице. Где-то внутри зажегся огонек, способный мгновенно перерасти в пламя. Нет, не маячок, который он включал, настраивая себя на чужих женщин, а огонек – крохотный, размером с искорку – он вспыхивал раньше только с Евой да и то в первое время их романа. И вот зажегся сейчас, освещая каждый уголок готовой распахнуться души. Ася уловила это, улыбнулась, чуть смущенно шагнула за порог. Они разговаривали, пили чай, глядя друг другу в глаза и стесняясь того, что должно было произойти. Странное дело! Она, вроде, не в первый раз, он со шлейфом опыта, но перейти от общения и созерцанию к началу действий почему-то не получалось. Решившись, Антон потянул Асю за руку, усадил себе на колени. Они целовались сначала робко, как старшеклассники, оставшиеся без присмотра взрослых, но вскоре он перестал контролировать каждое свое действие и перешел в наступление, предаваясь чувствам, которых раньше не испытывал даже с Евой. Ася вроде бы неохотно уступала, и эта игра заводила его еще больше.
- Девочка моя… – прошептал он, прикусывая мочку уха с маленькой сережкой, которая смешно цокнула о зубы. 
Что было дальше, Антон помнил смутно. Застелить диван в его комнате они не успели – их накрыло таким желанием, что прерывалось дыхание, до боли сжималось нутро, сердце норовило выпрыгнуть из груди. Он старался не торопиться, изучая ее тело, касаясь его кончиками пальцев, и она смеялась:
- Щекотно!
- А, так ты боишься щекотки? – Антон скользнул губами к подвздошной ямке. – Здесь тоже?
- Тоже!
- А тут?
- Кажется, сейчас я вся – большая щекотка.
- Отлично – мне досталась щекотница.
Он дал волю языку и губам, ее смех оборвался протяжным стоном. И мир остался за стенами, и не было в нем никого, кроме них двоих. Ася отдавалась с такой страстью, словно они давно были любовниками и встретились после долгой-долгой разлуки. Антон пил ее желание, как жаждущий наслаждается прохладным безалкогольным мохито в жару.
То, что он испытал с ней, поразило его. Переспав с бесчисленным количеством женщин, Антон думал, что отныне яркие ощущения – не для него, что он попросту секс-машина. Оказывается, где-то там, внутри него, был запрятан ларец с чувствами, предназначенными для той единственной, которая сумеет его открыть.
Ася словно читала все, о чем думал Антон, улыбалась чуть смущенно, пряча взгляд от его жадных глаз.
- Анчи, я, наверно, поеду домой.
- Как ты меня назвала?
- А что, не понравилось? Извини, оно само вырвалось.
- Нет, наоборот, очень понравилось! Только домой я тебя не отпущу.
- Почему?
- А вот поэтому…
И Антон снова склонился к ней. Ответить Ася не успела, а он с наслаждением наблюдал, как в ней просыпается желание. Сначала послышался тихий вздох – словно крыло бабочки коснулось его губ. Закрылись глаза, и длинные ресницы дрогнули. Чуть запрокинулась голова. Пальцы сжали  и потянули покрывало. Будто легкая волна прошла по ее телу, следуя за его рукой – от подбородка  к груди… чуть медленнее – от груди к животу, бедрам… и обратно. Он хотел, чтобы в этот раз она позвала его сама. Вот напряглись ее колени, она застонала, приоткрыв губы, задышала часто и жарко. Его руки и язык не давали ей возможности опомниться, подумать о ком-то, кроме него.
- Иди… ко мне…  – прошептала она.
Теперь он узнал, чем отличается «заниматься сексом» от «заниматься любовью». Оказывается, между ними такая же разница, как между плесканием в бассейне и купанием в море – действия, вроде, одинаковые, а ощущения абсолютно разные. Наслаждение было столь огромным, что фейерверк экстаза выплеснулся неожиданными слезами. Антон растерялся – сейчас Ася увидит это и засмеется. Но у нее не было сил открыть глаза,  она лишь тихонько сжала ему ладонь.
Антон на секунду подумал о сексе с начальницей, ночи, проведенной с Лилей – девчонкой из бара, Ирмой – и поклялся, что больше никогда не коснется ни одной женщины, кроме Аси. О чем думала его возлюбленная, он не узнал – она сладко посапывала у него на плече. У нее удивительно приятно пахли волосы – чем-то до боли знакомым, из детства. Белокурый завиток соскользнул на щеку, и Ася смешно наморщив нос, что-то пробормотала. «Господи, какое счастье, что ты дал возможность нам встретиться!» – Антон улыбнулся и уснул.

Утро встретило его тишиной. Аси рядом не было, но простынь еще хранила тепло ее тела. «Наверно, завтрак делает», – улыбнулся он, надел шорты, вышел на кухню, зачем-то потрогал чайник. Холодный. Ася исчезла. Может, она оставила записку? Прислала смс-сообщение, а он не услышал? Антон проверил мобильник, походил по квартире, сел на диван, обвел глазами комнату. Взгляд упал на стол. Черт, он же забыл убрать папку с компроматом на Шишкина! Подошел, осмотрел стол и пол под ним. Папки не было. Антон перерыл весь дом. Тщетно! И тут до него дошло. Так вот почему у нее возникла такая неожиданная страсть! Ей надо было попасть к нему в дом, усыпить бдительность, чтобы выкрасть бумаги. Но, с другой стороны, она же не знала, что у него дома хранятся компромат. Или знала? Разочарование было настолько сильным, что он до скрежета стиснул зубы и долго сидел, обхватив голову руками.
«Сука! Как она могла?!» – «А разве ты не используешь такие же методы? Ирма, например, или начальница Юля. Я уж молчу про Стаса, которому ты сломал жизнь.» – «Это другое!» – «То же самое, братец!» – «Но Асю я любил по-настоящему!» – «Переспав при этом с парой девчонок? Странная у тебя любовь. Выборочная какая-то. Так почему ты удивляешься, что кто-то использовал тебя так же, как ты использовал других?» – «А ты кто такой, чтоб вправлять мне мозги?» – «Твое нутро, братец. Или можешь называть меня душой»
Антон схватил телефон, набрал номер Аси. Длинные гудки раскаленной проволокой оплетали мозг. Цифры мелькали перед глазами снова и снова. Ася не отозвалась. Он проклинал все на свете, жалел, что привез ее к себе. Самое страшное – теперь у него нет оружия против Шишкина, и если исчезновение Евы – его рук дело, он не сможет ей помочь. Хотя…   
- Пашка, привет!
- Ё, какие люди! – голос друга рокочет, словно морская волна перекатывает гальку. – Ты чего тренировку пропустил?
- Да тут у меня такие дела закрутились… Слушай, давай где-нибудь пересечемся? Похоже, мне понадобится твоя помощь.
- Без проблем. Где? А то, мож, я к тебе приеду?
- Ко мне? А чё, давай. Я пельменей сварю.
- Отлично. Я уже в пути.
Антон так и сидел, прижав телефон к губам. Звонок в дверь вывел его из ступора. Пашка развел руки:
- Мальчика вызывали? Так вот он, я!
Они сидели на кухне, трескали пельмени, Пашка пытался развеселить друга, но вскоре сдался:
- Слушай, давай уже телись, а то я тут как девочка на шаре – и так изогнуть, и сяк ручкой махну.
- Да дело такое, что сам не знаю, с чего начать.
- Как обычно – с начала.
- Помнишь Еву?
- Эту куколку? А то! Такую раз увидишь – век не забудешь.
- Она внезапно исчезла.
- То есть? – Пашка отставил вилку с нанизанным пельменем и уставился на Антона. Его светло-зеленые глаза округлились, отчего он стал похож на удивленную лягушку.
- В самом прямом смысле. Никто не знает, куда она пропала – ни друзья, ни враги.
- А что, у нее есть враги?
- Да похоже на то. Еще и Ася встряла не по делу.
- Какая Ася? Бывшая пассия Мишки Полуярова? Которая любит белые гвоздики?
- Насчет пассии – это еще вопрос, они так, несколько раз в кино сходили.
- Да ладно, чё завелся-то сразу?
- Тут, понимаешь, такое дело… Как бы это сказать?.. В общем, мы с ней провели ночь, а утром у меня пропали очень важные документы.
- Тэкс. С этого места поподробнее.
- Документы эти – компромат на одного нашего олигарха. Я думаю, Ева пропала при его участии. Хотел попробовать воспользоваться…
- Кое-что понятно, – перебил Пашка. – Ты собирался его шантажировать.
- Задать несколько вопросов…
- А это есть нарушение закона, – свою мысль Пашка продолжил с набитым ртом. – Не есть гут. Теперь давай заново и в деталях: почему ты решил, что Ева пропала, что предпринял, кому звонил, кто что рассказал. Да! И про ночь с Асей тоже.
- Чего?
- Это я образно. Надо же понять, как связано одно с другим. Попробуем все кусочки сложить в одно целое. Неси листок бумаги и ручку.
- В ящике стола возьми.
Пашка поерзал на стуле, подпер голову рукой:
- Ты рассказывай, а я кое-что записывать буду.
  По мере рассказа Антона, его лицо, усеянное веснушками, темнело. Он не перебивал, делал короткие заметки на листе, иногда удивленно вскидывал прямые брови и смотрел на друга, словно видел его в первый раз. Казалось, ежик темно-русых Пашкиных волос стал еще острее.
- Ну, как-то вот так, – развел руки Антон. – Я пытался до Аси дозвониться, но в ответ длинные гудки.
- Давай мы на эту ситуёвину посмотрим незамутненным взглядом. То есть моим. Ева могла плюнуть на всех и просто уехать, например, в Германию?
- Ее там нет.
- Откуда знаешь? 
- Света звонила управляющему виллой.
- Так твоя Ева – богачка?
- Не важно. Главное – ее там нет.
- Хорошо. Она могла умотать в любую точку земного шара.
- Не сказав об этом Светлане? Нет, Ева всегда делилась с ней своими планами. И вообще…
- Что замолчал?
- У меня такое чувство, что с Евой что-то случилось.
- Ты, брат, меня последнее время сильно удивляешь, – сложив руки на столе, Пашка покачал головой и процитировал. – И нервы похожи на тонкую нить. Мне с этим придется изломано жить.
- Что?
- Это я так, лирику вспомнил.
- Я и забыл, что ты когда-то писал стихи.
- Проехали и забыли. Вернемся к нашим слонам. Слушай, а кто нам мешает съездить в эту деревню… – он заглянул в записи на листе. – Как там ее? Душино. За спрос денег не берут, ехать недалеко, ща Мишке Полуярову позвоним…
- Зачем? – удивился Антон.
- Так он же машину купил. Да, братец, далеко ты от нас со своими закидонами оторвался. Я даже не думал, что так все запущено… Мишка же машину водит, как бог, ну ты это знаешь. А тут он надумал отцовскую продать, личную заиметь, ну, сам на строительстве коттеджа у кого-то подработал, предки еще подкинули деньжат – и теперь наш Топтыгин на колесах. Счастлив до завидного.
- Что за тачка?
- Внедорожник. Да я в них ни черта не разбираюсь. У меня три вида машин – легковая, грузовая и автобус. Так вот, продолжаю размышления у парадного подъезда. Смотаемся, приглядимся, оценим обстановочку. Если он, конечно, сможет. Хотя, знаешь, – Пашка наклонился к Антону, и его веснушки потемнели, – Топтыгин только и ищет повода, чтоб куда-нибудь подальше съездить, а то все по городу да по городу. 
- Не думаю, что это хорошая идея. В смысле, про Душино.
- А ты что предлагаешь? Ждать? В конце концов, если Евы нет в Душино, будем думать дальше.
- Черт с тобой, может, ты и прав. Звони Мишке.
- А ты попробуй еще раз с Асей связаться.
- Не получается. Я постоянно набираю ее номер с периодичность двадцать минут. Теперь абонент выключен или находится в местах не столь отдаленных.
- Не понял.
- Шучу. Выключен ее телефон.
- Слушай, странная она какая-то, Ася твоя. Что тебе с девками так не везет?
- Дурак, наверно, потому что.
- Опа! Какая самокритика.
- Паш, мне и так хреново, а ты тут еще прикалываешься.
- Не прикалываюсь, дело говорю. Ты, Антоха, в связях неразборчивый.
- Отвали. Звони давай Мишке, а я пока еще раз на карте гляну, где эта чертова деревня.
- Я, вот, думаю, мож, еще и Лёву с собой возьмем? На всякий случай?
- Смешно будет, если там никого нет.
- Смешно будет, если там взвод охранников с собаками, а мы втроем. Не, Антоха, ты как хочешь, а Лёвке я все-таки позвоню.
- Да делай уже что-нибудь! – завелся Антон. – Треплешься, как флажок первомайский, а время идет. Давай, я пока посуду помою. 

Через полчаса огромный темно-серый «Ниссан Патфайндер» несся по трассе, сверкая свежевымытыми боками. Мишка, довольный, сияющий, вальяжно положив руки на руль, что-то тихонько напевал. Лёва с Пашкой дремали на заднем сидении, Антон думал.
- Да не боись, – толкнул его в плечо Мишка. – Нормально все будет. Найдем твою красавицу… Кстати, Антоха, не обидишься на вопрос?
- Про Асю хочешь спросить?
- Угу.
- Спрашивай.
- Слушай, ты не заметил, что она какая-то странная?
- В смысле? – Антон развернулся к другу. Он только что думал о том же самом.
- Мы, правда, встречались с ней не так долго, но мне иногда казалось, что эта девочка… как бы сказать… с тараканами. Причем, какими-то странными тараканами. Вот другие. Цену себе набивают, если динамят, так понятно сразу. Ася же… она, вроде, вся на ладони, а через мгновение ее уже нет… как отражение в зеркальном лабиринте – никогда не поймешь, где оригинал, а где двойники. Сидим в кафе, едим мороженое, звонок – и Ася слиняла.
- У тебя тоже такое было?
- Пару раз. Я даже решил, что это новый вид кидалова, ну, или завлекушка такая – типа, посмотри, я вся нарасхват. Хотя, если честно, Ася мне нравилась. В ней есть что-то особенное, сильное, мне почему-то каждый раз в голову приходило сравнение с Жанной Д’Арк.
- С чего это?
- Хрен знает. Вот есть в ней что-то… железное.
- Пояс верности? – усмехнулся Антон.
- Ну, это вряд ли. Девушка она современная, женские целостности на замок не запирает. Кстати, знаешь, кто у нее был первым мужиком?
- Топтыгин, давай не будем, а? – Антону стало неприятно, словно он заглянул в замочную скважину.
- Ну, как хочешь. А про родителей ее знаешь что-нибудь?
- Она рассказывала, отец – военный, мать – переводчик.
- Аська на двух языках болтает свободно.
- Да? А мне не говорила.
- Немецкий и английский. Вроде, стала японский изучать. Вот скажи – зачем человеку столько языков?
- Может, она литературу любит в подлинниках читать.
- Да? Так просто?
- А что? Драмы Клингера , например, или Генриха Бёлля  .   
- Слушай, не грузи своей эрудированной энциклопедией, а то я рядом с тобой чувствую себя пещерным человеком.
- Антоха, – раздался сонный голос Пашки, – ты их что, правда, читал? Ну, тех, кого только что назвал.
- Было дело, – замялся Антон.
- Еще скажи – в подлиннике! – засмеялся Лёва.
- Представь себе.
- Не, слушайте, мужики, дожили, называется, – заржал Пашка. – Все нормальные мужики про баб говорят или про работу, а мы – о литературе.
Остаток дороги они смеялись, подкалывали друг друга, вспоминали поездки на рыбалку. Мишка свернул на проселок, и машину заметно затрясло.
- Да, похоже, здесь дорогу лет десять не ремонтировали: асфальт – дыра на дыре. Похоже, недолго ехать осталось, – он чуть притормозил. – Предлагаю найти место и еще раз обсудить наши действия.
- Сто раз уже обсужда-а-ли, – зевнул Лёва и передернул плечами. – Да ладно, мужики, ща подъедем поближе, посмотрим, Пашку в качестве гонца зашлем, а там разберемся, что к чему.
- Уверен? – Мишка посмотрел в зеркало заднего вида. – Ну, смотри. Ты ж у нас старший. Это мы – молодежь неопытная, а ты – ого-го!
- Хорош прикалываться, – огрызнулся Лёва. – Антоха, а что там за дом?
- Одноэтажный большой дом с огромным участком. Больше ничего не знаю.
- Ясно. Мишка, сбавь скорость. Эх, жаль, бинокль не взяли.
- А надо было? – поинтересовался Пашка.
- Не помешало бы.
- Ну, так у меня есть, – усмехнулся Пашка, расстегивая сумку. – Правда, у меня не супер…
- Отлично… Так, кажись, приехали. Ну-ка, Мишка, тормозни у елки, – Лёва просунул голову между передних сидений и махнул рукой. – Вон тот домишко – не наш, случаем?
- Похоже, наш. А дерево это не елка, а ель, – поправил его Антон. – Выгружаемся?

Деревня Душино располагалась в низине между холмами – несколько десятков старых домов, крытых шифером, утопали в садах, забрызганных желтыми кляксами осени. Обычная средняя деревенька – живописная мечта художника и затюканного горожанина. Красотень, тишина, воздух свежий, звонкий, как майская песня жаворонка.
- Вон, смотрите, – Антон показал на дальний дом возле реки. – Явно современная постройка.
- А сад-то! – присвистнул Лёва. – Я б от такого не отказался. Пашка, давай свою смотрелку.
- Что?
- Бинокль, говорю, давай. Отсюда ни черта не видно.
Пока Лёва разглядывал окрестности, Антон снова пытался дозвониться до Аси. Мишка, усмехаясь, что-то тихо говорил Пашке, размахивая сломанной веткой.
- Так, мужики. Либо там никого нет, либо они все сидят в доме. Надо идти и проверять, – Лёва отдал бинокль, покачался на носках ботинок. – Черт, надо было кроссовки одеть.
- Я не понял, – Мишка толкнул его плечом, – так чего делаем-то?
- Идем. Будем дурачков включать.
- Что, все сразу? – не понял Антон.
- Зачем все и сразу? Сначала Пашка пойдет хозяев искать, на постой попросится на неделю-другую. Ну, а мы уже по ходу пьесы подключимся.
Идти до дома оказалось гораздо дольше, чем они думали. Дорога, на которой с трудом могли разъехаться две машины, петляла, то ныряя с холма, то забираясь на возвышенность.
- Как они по ней ездят? – пожал плечами Мишка.
- Так, может, они ходят пешком или на велосипеде, а это другое дело.
- Ты представляешь, что тут творится во время дождя?
- Что-то я сомневаюсь, – подал голос Антон, – что какому-то олигарху здесь понравится.
- Так это сейчас так, а потом, наверняка, нормальный асфальт положат. Не, Антоха, место здесь хорошее. 
Возле большой резной калитки Пашка махнул рукой и вошел в сад. Друзья, заметив в двух шагах поваленное дерево, направились к нему. Антон хотел что-то сказать, но застыл с разинутым ртом. Лёва вытаращил и без того круглые глаза. Мишка подался вперед.
- Мужики! – Пашка, тяжело дыша, остановился возле калитки.
       Друзья мгновенно оказались рядом.
- Что случилось? Ты бледный, будто привидение увидел, – дернул плечами Мишка.
- Мужики, там кровищи полно, – Пашка вытер лоб и посмотрел на Антона. 






Продолжение: http://www.proza.ru/2014/07/31/2135