Пусть будет Кино

https://ru.pinterest.com/pin/239535273916541953/
Aurore Clement as Roxanne Sarrault. Apocalypse Now, 1979


Дневник Смита-120
«31» июля 2014 г.

Хорошо все то, что утяжеляет. Томпсон утяжеляет. В дневниках – полевом (этическом) экзистенциализме – царит культ Смита, Томпсона и дикой принцессы. Злого, дикого ницшеанства жаждет душа. Волчье чутье на метафизику, красоту. Вот почему Смит всегда в белой рубашке и оружием наперевес.

Современный человек лицемерен, он выбрит до блеска как лягушка. Это не жизнь, а фальшивка жанра. Арийские рейнджеры рекомендуют: «сейчас пойдешь окопы рыть. Постоянно весь экран заволакивает пылью. Семеновка – полевая религия времени, наша безусловность и неоспоримость».

С другой стороны, по-прежнему арийской военной темы нет. Суть так и не ухватили. Сила и свирепость были, под замес-коллайдер первоначальной Европы, но случился не тот замес. Европу-принцессу обманули нацменскими войнами. Но скоро радиоактивный пепел будет зачищен, и не только бронированной лингвистикой и эскалацией воли. 

Смит откровенно работает на волевые задачи и военную текстографию будущего, на эмоциональный баланс, совесть. «Страха нет», – говорила Европа исконная. Его потом придумали. Столкнувшись с медведем, идите на баскервиль, – это и есть теория опасности. А знаешь, сегодня я выиграл. Гризли-пуля погасит любой взгляд, даже горгоны. Герой аккумулирует милитаризацию, все, что есть на планете, аккумулирует. 

На Алтае около и в поселках буйствуют не менее двадцати медведей. А что творится в тайге? Волки (ударение на второй слог) не прячутся.
29 июля 2014 г. медведь выломал дверь вагончика, где жили работники метеостанции и напал на женщину. Медведь пытался залезть в избушку. Рейнджер среагировал и выстрелил в баскервиль, когда тот разбил окно. (А если без окна, у костра?)
«31» июля 2014 г. Якутия, Алданский район. Мощный удар по рюкзаку сбил с ног. Падая, увидел в паре метров огромного медведя. «У меня старая модель. Нажимаешь первую кнопку, и аппарат говорит, сколько времени. Когда медведь вцепился зубами мне в грудь и прикусил эту кнопку. «Восемь сорок. Восемь сорок...», - сказал металлическим голосом мой аппарат». Зверь убежал. Медведь снял скальп и кожу с левой стороны лица, оставил глубокие рваные раны на животе и груди, порвал вену на правой руке - оттуда хлестала кровь. Как смог, перетянул руку тряпками, но кровь продолжала сочиться. Израненный, окровавленный, остерегаясь нового нападения медведя, он двинулся в обратную сторону от зимовья и вскоре окончательно заблудился. На тайгу опускалась ночь. Спасаясь от дождя, прикрывался разорванным зверем плащом. Сильно болела и кружилась голова. Кое-как достал из кармана спички. Попытался разжечь костер, но пальцы не слушались. Из раны вдруг брызнула кровь и залила спички. Ночь провел под деревом, прислушиваясь к каждому шороху. Когда рассвело, пошел дальше. Когда силы окончательно покидали, ложился на землю и полз. Иногда вставал и, шатаясь, шел дальше».

– А у меня работа не такая драматичная. – А у меня – драматичная! Глыбы текстов. «После прочтения – сжечь». У Смита тотальное превосходство в теории. Организовать для гризли локальный огненный ад. Быть строгим с точки зрения морали, почитать все строгое. В лесах с пулеметом ты король. На антипартизанской тактике, – ты король. Положить гризли, на дисциплинарных методах.

– Генри Хилл? – Ну? – Привет! (стреляет от пояса.) Засовывает повестку в рот. – В общем, ты арестован. Борман-автомат. Егерский приклад. Сильно заинтересованные личности перестают контролировать тело. Полевая физика героя. – Вы не можете остановить брутально небритого решившегося мужчину, – думает дикая ницшеанка. Это твой личный Ржевский выступ. Томпсоном (арийской распиской) по перегону! И это правильные годы.   
…
Векторная картина вывала леса, космическая шаровая молния. Карский кратер или «радуга-дуга»? – интересуется In The Deathcar. «Как я делал какие-то решения в Африке».

Местность здесь подозрительная: грипп, занесенный свиньями с Канар, лишайниковые бороды и завязанная узлом берёзка. Похмельная корректировка. Морально развращенное болото, сборище отборных мерзавцев, лжецов и клятвопреступников. – Красивых решений нет,  – так говорит черная образина и моргает. Но почему же: – «олигархи» сделали очень красивый финт ушами.
Справедливость всегда только в кино? Хорошо, пусть будет Кино. Без компромиссов. 

«Некуда бежать» (1993), финальная сцена:
– Эй, ублюдок! Ты хоть знаешь, кто я такой? – кричит, выдвигаясь из машины, оборотень в галстуке (уже в наручниках).
Ответ: герой Жанра бьет ногой в дверь машины по нижнему уровню борова. – Я знаю, «что» ты такое!
…

Ладно, я сыграю в твою игру, «охотник на оленей». 1978. Ритмы войны, бремя Вьетнама, обуздание вьетконга. Ты этого хотел? В черном мне удобнее. Гангстеризм – это демонизм. Джунгли опаснее тайги. Плюс русская рулетка. Крутанул барабан. Приставил пушку ко лбу. – Теперь хорошо? Контрольный выстрел. Осечковое мероприятие.   

Понравилось под пулями? Это не больно. Если ты это хотел узнать. Нам не место в этой дыре. Кому интересны сейчас тайные пружины политики Кении и вся Африка в целом? Мы ликвидируем Зимбабве, и это не обсуждается. Вьетнам… Всю жизнь мечтал. Культ отваги, романтизированные сюжеты. Заколдовал реальность. Прелюдии к философии будущего – военная пандемия! Главное, чтобы «бытие» в концепцию вписывалось, чтобы в теории и текстографии все было хорошо. Тогда и будет военный идеализм. День русского льва. «Много желающих идти в прорывы. Вообще куда угодно». Выбирая ареал для прорыва, присмотрись, не холодно ли вокруг. Должно быть холодно.

Смит – абсолютный метафорист. Обладаешь оружием (мандатом), обладаешь женщиной. Нет оружия – нет никакой женщины. 
Родезия… Драконовые-Уральские горы. Черный силуэт оружия. Спасти белокурых красавиц из городов для последующей жизни на скалах. Русский человек влюбляется только в русских женщин.

Сейчас дикую принцессу можно канонизировать в арийской историографии.


***
События, герои, место действия являются литературным вымыслом; также прошу не отождествлять героя произведения с автором.