Славное лето в Кудиново

   .               
   Утомительно летом в городе. Горячий ветер разносит
едкий запах размякшего асфальта. Мошкара и та от жары
куда-то разлетелась. Облака то соберутся в лёгкие
серенькие тучки, то расплываются, и вновь нещадно палит
жгучее светило.
 
Дворовые кошки с котятами устроились уютными семейными
клубочками на изумрудной травке почти у каждого дома.
Иногда кошка-мама лениво открывает сонные глаза и
успокоенно опять закрывает их в полной неге, убедившись,
что опасности нет.

Уже давно отцвела пахучая черемуха. Облетели лепестки
сирени и жасмина. Лишь стойкий шиповник всё ещё манит
колдовским ароматом. Где-то косят траву и доносится свежее,
ни с чем не сравнимое благоухание. Это запах далёкого
босоногого детства. Лето в зените.

Кокетливо едва качают головками мои самые любимые цветочки 
космеи. В детстве летние каникулы я обычно проводила у
московской родни. Там около каждого дома они мне весело
улыбались мне, навсегда став для меня приметой весёлой и
беззаботной поры жизни. Я их называла - цветные ромашки.
 
Вспомнилось детство. Подмосковная дача моего дядюшки Лёши,
куда меня отправляли из душной Москвы. Как же чудесно было
на даче в Кудиново! Там жили тётя Аня, её старенькая мама,
сестра Зина, а также мои двоюродные брат Сергей и сестричка
Танечка. Они были немного старше меня. А было мне тогда
десять лет.

Тётушка со своей сестрой весь день хлопотали по хозяйству:
то над приготовлением пищи, то варили душистое варенье из
поспевших ягод и плодов, то пололи грядки. Мы тоже без дела
не сидели: помогали готовить, ездили за продуктами, носили
воду, мыли посуду, чистили картошку. Но и отдыхали, конечно.
 
Я любила рисовать, расположившись на веранде, и внимательно
слушала разговоры взрослых. Тётушка моя - Анна Георгиевна -
энергичная, весёлая, работящая и изящная женщина, учила нас
уму-разуму. Во время войны служила она медсестрой. Помню её
советы на все случаи жизни: и как насморк лечить, прикладывая
ко лбу бутылку горячей воды, и какую гимнастику для гибкости
делать, и, как важно изучать иностранные языки и многое другое.
 
Я с интересом её слушала, рисуя, и удивлялась, как она всё
успевает: и готовить, и трудиться над грядками, и оставаться
такой привлекательной. Они с моей мамой были ровесницами.

Мне же больше по нраву было путешествовать по ягодным местам
дачи. Уже на тонких веточках появились кисленькие ягодки вишни.
Яблоня, сбросив свой бело-розовый наряд, обнажила маленькие
яблочки. А вдоль забора в колючих зарослях затаилась перезрелая
малина! Красная и жёлтая. Увидев самую большую и красивую ягоду,
я умудрялась до неё дотянуться сквозь колючие кусты. От лёгкого
прикосновения ягодка порой сама падала в ладошку. А иногда и
мимо. На кустах чёрной смородины соблазнительно покачивались
крупные перезрелые ягоды - терпкие и необычайно вкусные. От
спелости они чуть не лопались. На жарком солнышке, даже крыжовник
становился прозрачным и медовым. Старалась я не для себя.

Целый день я тайком от всех ждала своего любимого дядюшку и,
напевая песенки, собирала для него в большую кружку самые спелые
ягоды. Вечером он очень усталый приезжал из Москвы с работы. Да
ещё привозил огромные авоськи с продуктами и гостинцами. Тётя Аня
кормила мужа, а потом мы с ним забирались на второй этаж дачи и я
рассказывала ему, как прошёл мой день. И радовалась, когда он ел
ягоды, собранные для него.

Дядя Лёша для меня был самым добрым, самым умным и справедливым. 
Гордость нашего рода. Мне почему-то казалось, что в семье его не
очень ценят, считают в бытовом плане не хватким. Тётя Аня порой
ворчала на него и потому мне казалось, что никто его так сильно
не ждал с работы, как я. Но он не обижался и оставался как
всегда добродушным.
 
Учил он меня, как надо жить, ненавязчиво подсказывая верные
ориентиры. И всей своей жизнью, своими военными подвигами был
живым примером, как можно оставаться достойным человеком, несмотря
ни на какие трудности и препятствия! Я немного уставала от его
советов, но до сих пор всё помню. Горжусь им и люблю его.

Частенько с лукошками и ведёрками отправлялись мы в лес собирать
грибы и орехи. За нами увязывалась рыжая собака. Лес был совсем
не такой, как у нас в Латвии, где сосны и могучие ели упираются
прямо в небо, а земля густо усыпана хвоей и шишками. Это был
лиственный лес с разными буераками, мхом, сучьями, ветвями, которые
так и норовили зацепить тебя за ногу или хлестнуть прямо по
лицу. С непривычки я всё время отставала от старших, сражаясь с
упругими ветками, и очень боялась потеряться. Всё-таки запомнилось:
густой орешник с неспелыми зелёными орехами, светлые ручейки
прозрачной воды и поляны лесных цветов и земляники.
 
Усталые, с полными корзинами даров леса возвращались мы на дачу,
где нас ждал сытный обед. Любимым блюдом для меня был салат из
овощей, который иногда доверялось готовить и мне. Во время обеда мы
с братом тайком ждали момента, когда в салатнице останется лишь
вкусная юшка, где смешались соки огурцов, помидор, редиса, лучка
и прочей зелени.

После обеда со смехом бежали купаться на речку, где царствовали
нежные кувшинки, и где меня безуспешно учили плавать: то сбрасывая
с лодки,то пытаясь утопить. Потом, также впустую, учили езде на
двухколесном велосипеде. Проехав метра два или три, я непременно
сваливалась в ближайшую
канаву, обдирая локти и коленки. Вечерами, отбиваясь от комаров,
сидели на завалинке и пели песни тех самых 60-х годов и про чёрного
кота, и про замечательного соседа, ну и про королеву красоты.
 
Сестра учила меня рисовать. И мы, засев среди садовых цветов,
с вдохновением занимались живописью. Но цветные карандаши были
бессильны отразить окружающее нас великолепие. А Танечка
всё-таки стала настоящим мастером и теперь создаёт великолепные
украшения из кожи и полудрагоценных камней.

Когда шли дожди, я предавалась философским размышлениям. В то
время меня особенно сильно тревожил вопрос о жизни и смерти.
Я не могла понять,как взрослые могут спокойно жить, радоваться,
вести разговоры, смеяться, работать и совсем не бояться неминуемой
смерти, которая с каждым годом всё ближе. Как вообще может быть
такое, что меня когда-то не станет, и я исчезну навсегда. Никто
не смог бы мне ответить. Только дядя Лёша рассмеялся и заметил,
что его тоже волновал этот вопрос в моём возрасте. И утешил, что
с годами эти мысли посещают всё реже. Выглядывало солнышко и
странные мысли улетучивались без следа.

Вечером частенько приезжал дедушка Егор - отец тёти Ани. Совсем
седой, красивый, с пышными усами. Начинался праздник. Чаёвничали
на веранде и взрослые, выпив по чарочке, душевно запевали старинные
русские песни и романсы:"Когда бы имел златые горы...",
"Липа вековая", "Летят утки", а мы детскими голосами подпевали.
 
Я выходила в ночной сад. Запах цветущего табака к ночи усиливался,
перебивая все иные ароматы. Стрекот мошкары убаюкивал. Было так
мучительно хорошо, нахлынувшие чувства так переполняли всю меня,
что хотелось одновременно и смеяться, и плакать.
 
Я смотрела на небо, на звёздный хоровод. И жалела только, что
рядом с нами нет моей любимой мамочки и она не видит этой дивной
красоты, не радуется этому волшебному вечеру.  И я просила у звёздочек,
чтобы они берегли её там в Риге, не давали скучать, и чтобы всё у неё
было хорошо, пока мы в разлуке.

Однако, подул резкий ветер и оборвал мои благостные воспоминания.
Кошки любопытно посмотрели на небо и, что-то прошептав своим малышам,
поспешили всей своей пушистой компанией в укрытие.

А я люблю ветер! Он освежает и защищает от палящего солнца. Люблю
сквозняки. О-хо-хо! Жаль только, что мой организм уже не разделяет
этих безумных радостей. Эх, ветер, это ты вернул меня из славных
воспоминаний детства. Собирай тучи, пусть освежат нас тёплым дождём!