Тоской в тонах иссиня -синий. Полное произведение

Тоской в тонах иссиня-синих
(Поэтический роман)

ГЛАВА 1.ОНА КРАСИВА, ВОЗДУШНА И НЕЖНА
Часть 1. И желала увидеть Мир!

Тоской в тонах иссиня-синих
Я догоняю тучи серых облаков,
Сразиться взглядом с ливнем.
В луче безмолвия дар Богов.

Там словно роза в облаках сияет,
Она красива, воздушна и нежна,
И в ласках бархатных лепестков
Роза тает, в небе заалели облака.

А что мне осень сейчас дарит?
А может, здесь примета есть?!
Мне хочется её сорвать глазами...
Но не дотронуться и не догнать.

   Сколько раз в темноте мне выходить на этот берег и
ждать и ждать его, а когда издали замечу я корабль, то
знаю: скоро он откроет мою дверь. Я не жена и не знаю
даже, кто я? Но Бог простит любовь его ко мне. Пускай
встречаемся мы редко, но с каждой встречи можно и ро-
ман в любви писать. А сам живёт за тридевять земель,
имеет дом, семью, жену, наверно. Мне безразлично его
прошлое нигде, лишь жду у берега всегда с тоскою. Мо-
ряк, а может, не моряк, он боцман, юнга, капитан? Но он
единственный такой уж ласковый бывает. Плывут почти
по океану по полгода там. Потом при встрече всю страсть
на меня он выливает. Не знаю, как попала я сама на этот
остров. А может быть, родители привезли, не помню... А
лишь одна среди чужих живу. И отличаюсь своей кожей и
положением своим. У всех домишки словно шалаши, на
крыше листья пальмы. Рыбачат с утра до поздней ночи,
как батраки, их труд растрачен и бесплатен. Они себе
зарабатывают доллар. А мне готовое уже поджаренное
принесут – такая странная еда, и рис крабовый, и рыбка
с перцем с золотистой шкурке. Налить вина, здесь мож-
но всё достать, но тем, у кого имеются «пенионзы». Мой
дом невдалеке стоит, террасой смотрит в океан. Одна та-
верна на весь остров. Я там пою, играю на гитаре и за-
бавляю моряков, сошедших на берег. Где встретила его
я, там же за столом. Смотрю и не желаю и словом с ним
обмолвиться. Но вскоре завязался разговор, потом лю-
бовь и страсть желаний. Желающих в таверне много –
поцеловать, потрогать моё тело, но я не вульгарна и цену
себе знаю. Пока я предана ему, пока он приезжает. Его
всё жду, и когда солнце отступает, сколько – не говорю.
Но он упорный был, тогда сумел сразить, сломить бли-
же к ночи, когда закат торопился домой и небо не чёрное
становилось, а тёмное в тонах иссиня-синих.

   И каждый раз всё ожидая я его, соблазн большой прой-
тись с другим, с чужого судна моряком, но нет, ему пре-
данной была, хотя ни разу не назвал «жена». Испанец
мой «Корриду» танцевал, он так меня всё в танце раз-
жигал, однажды, не вытерпев, ему сказала я: «Возьми
меня в Испанию хоть раз... Не видела я в мире ничего.
Один лишь остров, окружённый океаном и песком. Я мо-
лода ещё, хочется посмотреть, как народ живёт на дру-
гих островах и в целом на Земле». Он обещал, но нет его
который год. Неужто обмануть решил? Как трудно мне
сейчас, кому б мне рассказать, не зная, и кому доверить
сердечный страх. И сохранить мне то, что так в любви в
желаньях отдала, не совершить греха. Решила подождать
чуток. И видит Бог, вдали плывёт корабль в порт. На ко-
рабле испанский флаг. Как долго ж я тебя ждала, люби-
мый мой. И, не дождавшись возвращения домой, бегу
я по песчаному берегу туда, где только пришвартовался
корабль, издалека. Сошли на берег почти все, но нет его.
Набралась храбрости, спросив о нём. В ответ: «А как его
фамилия, дорогая?» – «Фамилию не помню, но только он
боец, широкоплеч, высок, смуглой кожи, и кажется, он
Карлос, и кличка есть «пловец», – «То, значит, Карлос
Слим (Carlos Slim), сейчас он выйдет». Прошёл и час, я
всё стою и вижу – тень его бежит. Ко мне спешит, но я
уж здесь, терпенье рвёт меня на части, души полёт... А
он в руках несёт для меня платье. «Устроим пир, пока
станцуем мы “Корриду”». Он и магнитофон привёз, и
множество пластинок. «Оденься», – говорит. Какой он
страстный в танце танго! И этим соблазнил.

    И музыка зовёт на танец, она за шторочкой стоит, на-
ряд прекрасный, неужели все женщины в таких нарядах
ходят плавно так... Она выходит, он в восторге, хватая за
руку её, ведёт по кругу, нагнёт, целуя, всё дальше в спаль-
ню он ведёт. Такие годы молодые, нам не понять, а им же
страсть, когда в любви бокал играет, и осушает там вино
до дна, пока не насладится ею, пока она дрожит под ним,
пока он прыгает, как мотылёк, до боли, оставляя каплями
пыльцу над ней. Потом он снова поднимает и кружит в
танце вокруг стола, но страсть овладевает им опять, ве-
дёт её он на кровать. Пластинка крутит, музыка льётся,
и он за ней, продолжая танец объяснять. Он страстный
был, она тем более, но в следующем танце он сказал, что
он её увезёт. Но на каких правах, он не сказал – замолк.
Пускай соберёт, что есть. А что было у неё? Ничего, мо-
жет, собранные «пенионзы», и их было мало на те дни и
на билет. Он договаривается на корабле, и в трюме пере-
возит с собой Карлос.

   Впервые ножкой наступив на берег странный, Испания
– салют! Полно людей и кораблей, костёл, дома, бульвар.
Там дикость сразу же прошла, когда в борделе оказалась.
И был один лишь он на дармовом, за то, что он привёз её.
Сейчас она для всех и разрывалась по ночам. За всё пла-
тить, за койку, за ночлег. А он к жене, к детям ушёл. Со-
всем не бросил – заходил лишь станцевать «Корриду» под
луной, когда приспичит страсть ею обладать. Бесплатный
вход, по договорённости печать, на год дармовщина. По-
казывая, что он привёз её. Посторонитесь – это моя @ и
сегодня ночью со мной она... так грубо он владел. Обида
разрывала, грусть за остров, где жила и где чужие – лишь
только поздороваются, ну и пусть, зато не лезли под про-
стынёю, и под юбку, не обидев никогда. «И как же мне
найти дорогу, чтоб вернуться?» Умышленно с ним была
ласкова: а может, он подскажет, как добраться, ведь там
дом есть и не за что платить... А он совсем нахальным
стал, ни ласки, ни любви в постели, лишь только обслужи
его «по первое число», и всё щемило до рассвета. И вид-
но, это и судьба, и если бы не случай: к ней в комнату для
любви на ночь один раз попал русский поручик. Случай-
ный гость заметил кротость. И пожалев, решил помочь.
Но как и где?.. Она без документов, и штамп на руке, что
из борделя, и кто она есть.


07/28/2014

http://www.proza.ru/2013/09/29/193
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214072800071


   Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 2
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"

 Часть 2" Мечта каждого – овладеть ею"

Только сердце умеет любить!
Умеет различить внешний мир.
С камнем, пожалуй, не прожить,
Даже если бриллиантом светит.

B оправе золотом бесценен,
С глазом сапфир обрамлённый,
Изящен множеством расщелин,
Но нечестен, душа угольком.

В жизни выбор порой не виден,
Комплименты – россыпью бисер.
Опал полной луны... проседь,
Ох и вместится в любви юном!

   И тут поручик Владислав подсуетился – выкупил меня
из притона. Я стала лишь его, но странный был, как за-
водной. Но я любила. Всем сердцем отдалась, старалась
делать всё, чтоб не огорчать. Пока привыкла, как горох
об стену, несколько раз ругал меня, жалел, что взял. Од-
нажды руку поднял, но что же делать?.. Куда пойдёшь, ты
без документов здесь никто, работу не найдёшь. А он ещё
такой, всё любит путешествовать, с собой меня берёт. И
на одежду был не скуп. Он одевал меня из самых дорогих
кутюрье магазинов, платья пышные до пят, и шляпки, и
перчатки – всё до мелочей. Совсем я стала здесь светской
дамой. Везде возил с собой, представлял в своём кругу,
говорил по-русски. Ко мне же с трудом приходила речь,
но я старалась, он же обучал и письменности меня. Я по-
нимала больше, чем говорила. Но вот однажды говорит,
что выезжаем мы в Париж, показывая паспорта. Так зна-
чит, паспорт есть и у меня, хранит его он в сейфе, зачем?!
Чтоб я не сбежала? И даже не было плана такого у меня.
А может, любил, что выкупил меня, а может, пригляну-
лась, но почему он при встречах только на разных языках
разговаривает, не по-испански, всё сомневалась я. А мо-
жет, что-то замышляет, уже с недоверием к нему я иногда.
Париж, Марсель, Мон-Сен-Мишель, Парей Ле Мониаль.
От них кружилась голова, отель и ресторан! И я как вещь,
которую купил за красоту мою. Ночами – ласкал, цело-
вал, нежил, днём же грубил. Зачем? А может, такой ха-
рактер, и тоже любит, грубит, чтоб была послушной, вер-
ной, никак не выучит меня. Ведь нет во мне и желания
пофлиртовать. Я верна, преданна лишь ему одному за то,
что его люблю. Он с недоверием ко мне. Жила я словно
взаперти. Одной? Ни-ни – побойся Бога – не пройтись.
Но лучше так, чем быть в борделе, откуда он меня и подо-
брал, обмыл, одел. И что ж в постели? – он был неплох!
Но его слабость пить пагубна. Порой он забывал, что
я здесь, не выходя из алкогольного транса. И пил один...
ему не нужен компаньон, и не могу перечить. Сама на
птичьих тут правах. Однажды в зиму решил меня он по-
везти на лучшие горнолыжные курорты Франции в Аль-
пах, а там он заболел. Вернулись, не успев порадоваться
ими, ведь горы вижу я впервые... Всегда на океане я жила,
и море мне родным уж стало. Но тут раздолье в шапке
снеговой, как будто бы старик стоит со своею бородой
и на нас глядит. Боролись всё же долго за его жизнь. В
один день Владислав нотариуса зовёт. И после смерти
всё имущество он мне завещает и дом. Удивлена такой
щедрости его и до последнего дня ухаживала за ним. Но
поздно говорить, курильщиком он был. И сам себе и на-
вредил. Похоронила с почестями его. Осталась я вдовой,
не побывав женой.

    И шик, и блеск, и знание языков, и дом большой на
набережной крутой. Но нет любви, и одиночество своё
делю с холодной простынёй. Ей сердце, душу в страсти
отдаю. А мне лишь двадцать... в самый раз иметь поклон-
ника, в любви сгорать. В костёл помолиться всё хожу.
У Бога выпрашиваю мужа для себя, не просто так. Уж
хочется семьи, детей, зачем Владислав не разрешил за-
вести... Почувствовать материнство и умереть. Любить
семью, детей, желание иметь хотя бы вне брака, всё по
сторонам смотрю. В кафе на набережной сижу за чашкой
кофе целый день. И один раз подходит ко мне мужчина,
но не из молодых. «Давно наблюдаю всё за вами, – пред-
ставился он Иваном. – Вы всё одна и одна. И не хоте-
ли бы мне составить компанию? Я «не ночной ходок», а
просто так. Не то уж время года, не в том месте оказался
я», – и два-три слова по-русски он сказал.

    И я согласие дала. Ох уж, русская речь меня взяла, пре-
красный говор – словно он поёт и на полутонах говорит.
Ведь всё равно одна. И к русской речи, манерам, ресто-
ранам привыкла я. Русские – они щедры, нежны, когда
хотят. Он удивлён был знанием русского языка, ещё боль-
ше упрашивать он стал: «Вы просто поймите правильно
меня, мне нужен человек, с кем поговорить, а ваше знание
русского языка меня вообще с ума свело... Согласие жду
скорей». Он был богат, из бывших белых, бежавших из
страны, когда захватили власть большевики. Бежал он на
чужбину, но в сердце любовь к Родине храня. Мне было
интересно с ним. Он много знал, разговаривал, рассказы-
вал про всю жизнь. А я ж вела блокнот, записывая всё. Уж
очень интересна была его жизнь, и первая любовь, и тут
война миров... Как день прошёл, вела дневник, пока мы
жили врозь. Потом он предложение делает, замуж зовёт
– объединиться, и не просто так. Он мне на палец кольцо
надел, неравный брак, но мне небезразличен он. Не по-
паду, не пропаду уже я с ним, и фамилию – Соколов – его
беру. И первое венчание в Православном храме. В белом
платье и под фатой с ним под венец иду. На всё согласна,
и с ним мне было интересно. Он много знал, тебе всё как
учитель передавая, и даже не болел, но он завещание на-
писал: жене моей всё. Уже богатой дамой стала при жи-
вом муже, достигла в обществе признания, но холодная
постель ещё была, и спали в разных мы опочивальнях.

       Как много женщин меня поймут: может ли такое
перенести женская душа? Уже и по-православному кре-
щусь. Всё падаю перед сном на колени, молясь. Тихо,
на цыпочках, пробираюсь к нему в спальню и в кровать.
Нет терпенья, разрывает страсть. «Я ждал тебя, когда
сама придёшь, я не старик – есть ещё порох в порохов-
ницах». Он меня целовал и возбуждал. «Он был ничего»,
– подумала наутро, хотя поймала его врасплох. И тихо
с каждым днём стала расцветать. И Бог одаривает нас
сыном. Такая радость материнства у меня! А как был
рад Иван, мне трудно описать. На склоне лет иметь де-
тей – не верил радости такой. И молодая любящая жена,
пускай неравный брак, зато сын есть, назвали Павлом.
И няни, гувернантки в доме, шум и гам. Но так приятны
хлопоты людские. «Всё иметь, не быть мне одному как
перст», – сказал однажды он, одаривая меня бриллиан-
тами, сапфирами и другими драгоценными украшения-
ми, в ответ на мою преданность и любовь...

      
 07/28/2014

http://www.proza.ru/2014/07/28/1488
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214072801488

    Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 3
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"

 Часть 3 " Женщина с именем Желанная"

Женщина с именем Желанная.
Такую радость взамен принесёт,
Что паришь с нею в облаках.
Награждён любовью и вниманием.

Забылся на минутку: кто ты есть?!
Если рядом – она с тобой рядом!
Поцелуй ждёшь, не говоря о другом,
Наслаждаясь, словно напившись:

Холодной воды в знойный день,
Солнечной лаской прикрывшись,
И бриз с океана в себе ощутишь.
Восторг – находиться с ней рядом.

   Да, она долго оставалась женщиной Желанной, была
красива, и где б ни появлялась, везде очами раздевали
догола. И многим бы хотелось овладеть ею. Она замуж-
няя была, хотя неравный брак, страдала. На разговоры
по сторонам не накинешь платка. Она не думала ему из-
менять, да и зачем, у них был сын, и она была мать. А
сколько женщин пошли бы на это, но не она, она верила
в Бога, который вырвал из темницы зла, порока. Супруг
не требовал от неё покорности, но в их отношениях со-
блюдалась честность. И так они живут. Конечно, сердце
и щемит её, но как тут быть?! Позор на старость лет не
отмыть. Он к ней привык и рад, что она у него есть и сын!
Сынуля бегает с утра вокруг. И дом гремит от погрему-
шек разных. И это радость. А по ночам изредка она сама
заходит в спальню к старику, чтобы исполнить супруже-
ский долг. А он страсть, что осталась, берёг и отдать в
любви лишь ей готов. Но сам он не позволял себе войти к
ней и нарушить сон. «А как к ней войти и побеспокоить,
а может, она спит...»

   С рождением дитя привлекательностью на весь город
слыла и ошарашена успехом, в красивых нарядах утопа-
ла она. И потому на балах... зваными гостями были. Все
встретиться с нею хотят, хотя бы раз станцевать, хотя бы
раз прижаться к ней, но корсет мешал, и пышность юбки
не позволяет прикоснуться, как хотят. У каждого созрел
уж план, когда прослышали, что спит ночь она одна. Про-
браться ночью в сад... по лестнице подняться в спаль-
ню. Уже молодчики нашлись и в спор на своих саблях
поклялись. Кто отважится первым, и будет ею любим, а
остальные отступят. У мужа же двоюродной сестры ку-
зен – сегодня же в ночь решил поспеть он первым, что-
бы она другому не отдалась. Он понимал страсть её ноч-
ных страданий. «Какая странная та жизнь, когда готова
ты любить и молода, под лаской в танце ты дрожишь, а
спишь одна», – подумал он, к окну крадясь.

   Её там нет... «Неужто мужу ночь дала?» Но всё равно,
открыв окно и спрятавшись, всё ждал её. Уже полночи,
скрип в двери... «Не выйду, пускай ляжет спать». Она не
спит. «Ой, голова болит, напрасно я пошла, таблетка не
помогла». Он понимает её боль. Она в расцвете сил. Ей
нужен мужчина волевой, и в ласке утопать... тогда прой-
дёт и головная боль. Но он не тронул в эту ночь. Оставив
на потом, лишь любовался красотой. «Она была прекрас-
на в этот вечер, танцуя лишь со мной, сейчас почувство-
вал восторг, прилив объятий только рук её...» Он тихо за
кроватью и уснул. А утром, когда вышла она прочь, он
по лестнице спустился в сад. Его друзья не спали в ночь.
Все ждали возвращения – на сколько он задержится там в
любовной драме. Легко и опорочить так. Она прекрасна,
обаятельна, страстна, но кто осмелится пойти во второй
раз? «Храбрец пойдёт в наступающую ночь, ведь был же
уговор... Опять молчок, наверно, снова я. Я думаю, вам
всё понятно, что сердце и любовь она мне отдала». Опять
наступит ночь, и тоже глухо всё пройдёт, не смеет потре-
вожить: к нему подкрадывалась любовь. К её кудрявым
волосам, лежащим на подушке, сама красавица спала –
не разбудить, не потревожить.

     Он утром, возвращаясь, небылицей рассказывал
друзьям, какая страстная была. И сплетня разнеслась,
потом нашли концы в борделе и очернить её совсем
хотели, и днём, случайно встретившись с нею, свои ус-
луги предлагали в ночь. Уже нахально. Она печальна, не
смогла стерпеть и Ивану рассказала. А он хоть и старик,
но сплетню слушать его конёк. Давно он слышал эти
сплетни и в одну ночь решился спальнями поменяться
он с женой. Ляжет, покрывшим он одеялом, и не спит.
Как вдруг кто-то и крадётся под окном. И он молчит.
Залез кузен и сел под кровать, а тот не спит. Всю ночь
не сомкнув глаз, а во рту всё горчит. «Поклёп на ровном
месте – и зачем?» Наклеветать не получится, а хотелось
бы на его жену – испанка страстная была, но честь за-
мужества берегла. Она у меня не в плену. И если хочет,
я её отпущу. Но этот случай дал ему понять: за то, что
дорого, надо и воевать.

   И через день созвал гостей на бал, который он устро-
ил у себя. Позвал двоюродную сестру и кузена, и даже
дружков его. Он был ещё смелым, воевал не раз. И, тихо
всех собрав мужчин у игрального стола, им карты от-
крывает про кузена, похождения в его опочивальню по
ночам. «А мне каково? Я на мужчин не смотрю! Пока я
женский пол люблю!» И опорочив так кузена, подняв в
глазах свою жену, они прожили некоторое время в согла-
сии и любви, пока их сын, подрастая, ни в чём отказа не
видал. И знали все, что шутки с ним плохи. Никто не лез
уж на балкон. Она осталась, как в пословице: «Ни сам не
ам, ни другим не дам».

По возрасту он скоро стал и забывать, что в опочи-
вальне ждёт жена, хотя туда он не ходил, и у себя... откуда
силы... Года бегут. Она нетронутый бутон, ещё цветёт. И
каждый тронуть норовит, когда останутся вдвоём, хотя
бы ручку поцеловать, снимая с себя стресс желанья ею
обладать. А он совсем уж занемог. Болеет несколько ча-
сов последних и всё же говорит, что счастливо с нею он
прожил. Последнее дыхание – душа парит в признании,
что был и он любим.
 07/29/2014

http://www.proza.ru/2014/07/29/1845
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214072901845

     Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 4
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"

 Часть 4 "Одиночества шаль наброшена"

Одиночества шаль наброшена.
Цветными снами отцвела любовь.
Была Роза алая – стала чёрствая.
Одиночества шаль наброшена.

То ли от прощальных его слов...
В прошлом, о чём горюет больно.
Одиночества шаль наброшена.
Цветными снами отцвела любовь.

То ли от прощальных его слов...
В прошлом, о чём горюет больно.
То, о чём она мечтает по ночам?
То ли от прощальных его слов...

Смотрит вдаль, плачет тихонько
Ждёт не дождётся любимого там...
То ли от прощальных его слов...
В прошлом, о чём горюет больно.

Чувство одиночества – мучительное переживание Ка-
Лас. После смерти мужа почувствовала: что потеряла,
больше не вернуть. Она перестала уже посещать балы,
поэтические клубы русской эмиграции, где могла раньше
сидеть часами за чашкой чая. Но это уже было так нужно
для неё – необходимость в общении. Она так полюбила
русский язык и их шутки-прибаутки, что уже не могла
жить без них. Тем более что у неё рос сын Павел – рус-
ский. Она понимала, что должна его водить везде, знако-
мить с русской иммиграцией в Мадриде. И записала его
на изучение русского языка в храм Архангела Михаила в
Алтее, храма Св. равноап. Марии Магдалины в Мадриде.
Но кроме этого в драматический кружок там же, чтобы
хорошо изучить русский язык. Заучивание наизусть и ис-
полнение пьес разных жанров драматургии русских клас-
сиков увеличило его знания, и не только его, но и её зна-
ние русского языка. Он был красив, рослый не по годам и
всегда ему доставалась самая хорошая роль.

     Мать всё время провожала сына, не пропуская ни
одного занятия и выступления. В то же самое время не
оставалась без внимания мужчин. К ней липли они, как
на мёд. С хорошим состоянием и домом – она стала из-
вестной дамой среди русской интеллигенции в Мадриде.
Хотя была испанка. И её притягивали русские мужчи-
ны, искренние и щедрые, с ними ей было интересно и
познавательно. Все знали, как она достойно похоронила
мужа. Но никому ещё не довелось покорить её сердце.
Она сейчас не та, неопытная, которую легко скрутить и
поломать. Она знала себе цену и думала не только о себе,
но и о сыне. Конечно, пустота ночной постели приносила
ей боль. Но она не хотела так – лишь бы с кем-то сойтись
на этот раз... Неудачная первая встреча с испанцем ей до-
рого обошлась, надолго осталась горечь и вспоминания.
Она уже не хотела молодого, и испанцев вообще, хотя
сама была испанкой. Не рассматривала совсем их пред-
ложения, ссылаясь, что сын Павел русский. Она красива,
но не первой свежести, в то же самое время её богатое
состояние закружит и соблазнит всякого. Она думала так:
«Не нужен молодой, которого придётся содержать». Она
выбирала себе равных, чтобы был богат, интеллигентен
и умён.

   А дни бегут, от ласк потерянный труд, и не найти того,
к кому хочется спешить, встречать, любить. И как всег-
да, едет с сыном в храм Св. равноап. Марии Магдалины,
вместе с водителем. А он ещё тот, при старом хозяине
служил и предан был ему и ей, как собака. «Я подожду,
барыня», – «Езжай домой, приедешь через час-другой».
Они сошли, направились в храм, смотрят на табличку:
Испания, Мадрид, Gran via Hortaleza, «О боже, как не-
давно я мечтала сюда попасть, сейчас же хочется обратно
опять. Почему так бьётся сердце, куда бежать?» – но нет,
быстро отогнала грусть. Решила всё сделать наоборот:
когда вырастет сынок, покажет она ему Россию, которую
отец не успел показать, хотя хотел... Решал когда-то пока-
зать. Но нет его, он занемог и умер. Нет, он всё же, навер-
но, боялся возвращаться при советской власти туда, на
Родину, где родился и вырос – в Петрограде. Боялся ре-
прессий и расправ. Боялся не за себя, а за семью, за сына,
которого любил. Никто не сможет понять, как любит отец
своё дитя, рождённое на склоне лет. И он готов уж всё
ему отдать, лелеять и забавлять. «Но мне не страшен этот
путь. Испанской подданной сын, хотя и русский, но здесь
рождён», – задумка горькая была, и вскоре она её осуще-
ствила, но не сама, а так было начертано судьбою.

    Так получилось, что молодёжную труппу драмати-
ческого кружка везли в Россию. А сын её, как основ-
ной уже, и визу получил на въезд в страну. Она долго
упрашивала, не отказали, чтобы как сопровождающая
труппы въехать в Советский Союз, – зная: это тяжёлый
год в Испании – гражданская война. Присутствие на-
пряжения, надвигающегося раскола мира на два лаге-
ря. Начало Холодной войны и Второй Мировой войны.
Они получают визу оба на въезд в Советский Союз. Она
быстро продаёт всё и вкладывает всё своё состояние в
Аргентинский американский банк (National Dispatching
Center-Argentinian companies). А почему именно туда?
Она узнала, что остров «Огненная Земля», где она жила
в детстве, был аргентинский.

     Она успела переехать в Россию как раз незадолго до
того, как немецкая армия стала бомбить Мадрид и всю
Испанию. Но вскоре началась война, она боялась возвра-
щаться и просит политическое убежище в Советском Со-
юзе, той стране, где был рождён отец сына, представив
всю документацию. Документы рассматривали долго,
но пока их выслали в Алтайский край на временное про-
живание. Подселили к одинокой бабушке в старенький
домик. Она впервые столкнулась с суровыми морозами,
русской печкой и с такой мелочью, что не видела раньше.
Укуталась в тулуп её красота, и в валенках, и в галошах,
но она была счастлива, что смогла вывезти сына из тако-
го предвоенного переполоха. А когда стали уже бомбить
Испанию, её с сыном поездом направили в город Одес-
су работать переводчицей, чтобы принимать беженцев
из Испании и помочь им определиться, там и выдали им
паспорта. Большая была демобилизация молодых ребят
в армию. Сын Павел под это не подходил, так как ещё
даже не получил гражданство. Но он активно участвует в
драматических кружках при доме офицеров. У него был
небольшой акцент, и поэтому все роли иностранцев, осо-
бенно немцев, доставались ему.


http://www.proza.ru/2014/07/30/1711
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214073001711

    Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 5
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"

Часть 5. Война!..Одесса принимает беженцев из Испании

Война!.. Одесса принимает беженцев из Испании...
Нарядными спускаются с корабля детишки и их мамы...
Опять Война!.. Бомбят уже Одессу, и с честью провожают
Своих детей на кораблях и мам
в эвакуацию вглубь страны.

А я стою на берегу, налетели бомбардировщики на небо...
Они бросали в море чёрный град, и он о воду разбивался,
Взрыв фейерверка смешивался с пеной, образовывая
Над морем живое пятно крови, и ответные летят осколки...

Ожесточённые бои, там дети плакали,
                и я свидетелем стала
Тех криков, стонов матерей
                и провожающих людей... отцов,
Хватавшихся за пистолет,
                с желанием оставить после себя след...
На бывшем острове побед,
                где так красиво цветут каштаны...


Да, принимала Одесса беженцев из Испании, и я с
сыном – работали мы здесь. Как трудно нам осознавать,
что с лица земли стирали все города Европы, которые
под бомбами вдребезги разбитые лежат. Мы знаем ис-
панский, русский и немецкий, за нами всегда ходили, как
за маленькими детками. Без знания языка было нелегко,
но это было так мало времени. Не хватало восемь часов,
которые оплачивались, старались работать день и ночь,
пока Одессу тоже не начали бомбить. Пришлось всем
эвакуироваться вглубь страны, а нас перевели с сыном в
Москву. Помощники в переводах там тоже были нужны.
Сын заодно был зачислен вольнослушателем на первый
курс Щукинского училища, на режиссёрский факультет.

    А ещё через шесть лет оно становится высшим учеб-
ным заведением, из стен которого за долгие годы вышло
огромное количество гениальных и талантливых актёров
и режиссёров. Среди них был и Павел Соколов. Но что
мне об этом говорить, а годы войны и тяжесть её как пе-
ренесли? В училище Павел знакомится с очень красивой
скромной девушкой Аллочкой, и она знакомит со своим
отцом. Отец был генерал – Николай Фёдорович Простой,
так представился он нам, а если просто – я Колян. Он
именно встретиться с родителями пожелал. И здесь и
можно бы сказать, пришлось немало испытать. Встреча
в ресторане произошла, пришёл отец без жены, а они, ко-
нечно, без отца, и в танце он её отвёл на балкон. «Хочу
я с вами детали обговорить», – а сам сжирал её глазами.

    Она не понимала, в чём тут дело. Оказывается, он её
раньше заметил, когда она на представлении в училище
была. Играл её сын Павел главную роль, она же, мать, его
с ума свела. «И как же вы одна, всё одна, я давно наблю-
даю за вами». Она ответила спокойно: «Мы, кажется, по-
знакомиться пришли, наши дети любят друг друга», – «Не
поняли и вы – это игра и новая роль из театра, – рассмеял-
ся он. – А люблю я. И если б я вас пригласил, то не приш-
ли бы вы сюда». Обман был раскрыт, она, внимательно на
него посмотрев, заметила его голубые глаза и то, что он
достаточно красив. Высок, широкоплеч, немножко вздёр-
нут нос, веснушки, как у малого дитяти. Когда он расска-
зал о жене, – болела, умерла, – «Какое сходство судеб нас
манит...» – подумала она. Она согласие дала, встречаются
с ним в неделю раз. Они не маленькие, чтобы стесняться
или скрываться. И в первый день её в постель он пригла-
сил, он был и здесь хорош, подумала она. В нём видела и
мужа, но сейчас война... и как же будет дальше – не знала.
И встречи, и любовь, конфеты и шампанское, закру-
жилась голова в любви. «Неужто я опять люблю?..» – и,
видно, он. А на следующем свидании приносит ей кольцо
и просит выйти замуж за него. И если хотя бы один день в
такой любви можно прожить, конечно, соглашусь. Он не-
жит так её, что в страсти пылала, как огонь. Она согласие
даёт. Без торжества, без особых растрат. Скромнее можно
бы в те года. Но всё равно товарищей он пригласил с жё-
нами своими.

    Среди гостей и был стервец – не обращая внимания
даже на жену, всё танцевал и танцевал с КаЛас и даже
на свиданье приглашал. Она, конечно, не пошла и даже
мужу не сказала. Но виделась с ним чаще по работе, и
видно, что подстраивал всё он. То за переводом зайдёт, то
перевести принесёт, как будто по пути, и некого послать.
Но он упорно стал и нажимать. На прошлое всё намекать,
расскажет – так и так... «Откуда ему знать?» – но он «сле-
дак». И один раз пришёл в конце рабочего дня и грубо
взял её.

  Сдалась только потому, что боялась за сына своего, его
на фронт он в грозился перевести, в штрафной батальон
на передовой, как сына белогвардейского полка. «Но кто
я, после этого, скажи, как буду я в глаза Коляну-генера-
лу смотреть?» Но тот даже не понимал ничего, с маской
на лице и в тёмных очках на глазах, неужто запугал его?
Он ничего не хотел понимать. Он просто её любил. И вот
уже сорок третий год, и генерал едет на фронт. А тот как
канцелярская крыса. Себе устроил нору здесь и каждую
неделю её ждал. «Не откажу, я не смогу, обидит сына он.
И что же сделать, мир таков, я обречена на такую грань,
где выбор на меня пал». А оказался он женат, детей имел
уже троих, и развестись им не дано, но жизнь испортить –
не моргнув и глазом. «Какая разная страна и мир вокруг,
война – разврат, среди миров таких крутых я замечаю и
плохих».

  «А как мне было хорошо, я думала, что русский – царь
и Бог! Но здесь нация ни при чём... наглых, развратных
везде полно. И жаль, что выбор падает на них мужчин,
а то бы выбирали б достойную себя женщину, жалея и
её, жену. A письма с фронта получала регулярно, отмыть-
ся мне б от него, пока приедет мой Колян. Наверно, нет,
упрям, и стал он флиртовать у всех уже на виду, закрывая
на ключ кабинет, когда к нему вхожу. Он очернил меня
совсем, и каждый тычет пальцем». И вот один раз она в
письме пишет всю правду о нём и о себе. «Прости, Ко-
лян, ты можешь застрелить. Tебя любила и люблю, но
он повис на мне и каждый раз зовёт к себе он в кабинет».
Прочёл письмо и дал ответ: «Тебя я не сужу, нет, нет. А с
ним у меня свой разговор. Я покажу, как овладевать гене-
ральскими жёнами». Приехал тотчас в Москву, над ним
он сделал самосуд. И застрелил его в упор, за что нака-
зан был и за таёжные сугробы был приговор: понижен
в должности, стал капитан тюрьмы сосланных в Сибирь
– бандитов, пленных и продажной разной гнили и под-
лецов – доносчиков в войну.

07/29/2014

http://www.proza.ru/2014/07/31/259
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214073100259

       Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 6
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"
Часть 6. «Тебя Люблю!..послана в объятья Богом»

Тебя Люблю!.. послана в объятья Богом,
Твою любовь смогу я оценить достойно...
Ведь ты во мне разбудил чувства любви,
Которые не чувствовала никогда я до тебя...

Твой страстный пыл ласканий не забыть!
Хожу, как во сне, днём в воспоминании ночи,
В любвеобилии твоём и пылких поцелуях,
Хожу я целый день, ощущая на теле их...

И даже в праздник, твой День рождения!
Хочу тебя любить, как никогда, в запой!!
Напиться голубыми глазами, как морем,
Ощущая солёный вкус слезы, тела в любви!

Люблю и ничего не смогу с собою сделать...
Лишь только мне осталось себя тебе подарить...
Прими в подарок на День рождения – Любовь!..
И тысячу поцелуев, взрыв души моей, Любимый!

Тебя Люблю!.. послана в объятья Богом, так думала
КаЛас, готовясь ко дню рождения мужа, и правду гово-
рят, что с любимым и шалаш – дом. Так она и создала
уют в однокомнатной квартире, куда они переехали в Си-
бирь жить. Даже так далеко-глубоко, как Магадан. Он ка-
питан, но там много над ним командующих, и почему-то
начальник колонии и поселения, майор, стал придирать-
ся. КаЛас много писала в Москву, чтобы рассмотрели
наказание мужа, где приводила факты насчёт насильни-
ка по отношению к ней и называла нескольких человек
свидетелей, которые видели, как он закрывал кабинет, где
она находилась почти час. Наконец, разобравшись, изме-
нили меру наказания и назначили мужа на должность на-
чальника колонии, а майора призвали на фронт. И с тех
пор можно было там жить в более спокойной атмосфере,
когда никто не смог бы посмотреть на неё, как на жен-
щину, словно хищник, который хотел бы её отнять у обо-
юдной любви семьи. КаЛас имела за жизнь троих муж-
чин, и ни к кому она не чувствовала такой любви, как к
Коляну. Первая любовь к испанцу надолго врезалась в её
жизнь. Первая любовь, первый мужчина, ощущение себя
женщиной, страсть и сексуальность, всё появилось по-
сле него. Но то, что он с ней сделал, продав её в бордель
в Мадриде, наглухо закрывало воспоминания о первых
чувствах. Ко второму мужу она относилась с почтением,
он не был нахален, никогда не заходил в её спальню, име-
ли секс только тогда, когда она хотела. Но в то же самое
время она благодарна ему, что родила от него сына Павла.
И была до самого конца верна ему, хотя в сексуальном
плане он был слаб, может, по годам, по старости, а мо-
жет быть, стесняясь своей неактивности в половой жиз-
ни. Третий же, Колян, помог ей определиться... не будем
называть, сколько она разных пропустила через себя в
борделе... Но это было минутные развлечения, она их не
любила и за всё её пребывание там нужно было платить.
Но здесь, с Коляном, она нашла полную гармонию
в сексуальном плане. Он её полностью удовлетворял, и
она никогда бы ему не изменила, если бы её насильник
не подвергал опасности сына. Но эта история сделала
Коляна более жестоким. Он стал много пить. Тем более
– север, холодно, но она так и не научилась пить водку,
хотя он много раз ей предлагал. Она ещё молода и хоте-
ла родить. Но с ним у неё никак не получалось забере-
менеть. А стал пить – тем более, сидел на ней часами.
Если бы не призыв на фронт, так он и спился бы здесь.
Вот они возвращаются в Москву, и он через два дня уез-
жает на фронт, немцев гнали уже с Польши. Её он остав-
ляет в Москве, в квартире его родителей, в центре горо-
да, куда переезжает и её сын Павел. Странные чувства
не обманули КаЛас, через несколько месяцев она полу-
чает похоронку на него. Она понимала, что он искал
смерть, и он её получил. Её вызвали в военкомат, вручая
медаль. «Пал смертью храбрых», – говорят, но она-то
знала, чувствовала, что искал он смерть. Как потом она
узнала, что тот насильник его тоже шантажировал, что
откроет, кто она есть и что сын Павел – бывшего бело-
гвардейца сын. Ей же военкомат помог устроиться на
работу переводчицей и выделили фронтовой паёк. Роди-
телей Коляна давно не было, трудно было жить во время
войны, и она выезжала на толкучки, выносила пока их
одежду, затем одежды Коляна, затем всё, что попадало
ей под руки, лишь бы было чем накормить сына. Пока
они жили в Сибири, он тоже здесь жил, но каждый раз
они помогали материально, но без Коляна ей станови-
лось всё труднее и труднее. Сын учился и подрабатывал
официантом, только за чаевые, но и их было недоста-
точно, только хватало днём пообедать там.

    Один раз он заметил в ресторане девушку, хорошо
одетую, сидевшую в одиночестве. Так не принято, мо-
жет, кто-то не пришёл? Она всего заказала один бокал
вина и весь вечер просидела за столиком. Он подошёл
к ней и спросил: «Будете что-нибудь заказывать?» – она
сказала «нет» и расплакалась. Ему стало жаль девушку,
и он спросил, в чём дело. Она ответила, что парень не
пришёл и что у неё нет денег расплатиться. Он посчитал
свои чаевые. «Как раз за ваш бокал вина, а я на сле-
дующий день обойдусь без обеда». Она с сожалением
посмотрела на него, поцеловав в щёчку, сказал: «Спаси-
бо!» – и пошла к выходу. Он же отнёс оплату в кассу за
бокал вина. Он не жалел, что заплатил за девушку, она
ему сразу же понравилась. Даже пожалел, что не спро-
сил её имя, где живёт и номер телефона. У него появи-
лось желание опять увидеться с ней. Он был красив, и
многие девушки из Щукинского училища вешались ему
на шею, желая его. Но он помнил всегда слова матери:
когда ты полюбишь, защемит сердце. Так и получилось
с ним... в этот раз и он пошёл домой поделиться с ма-
терью, которая уже его ждала, чайник с горячей водой
стоял на столе, два подстаканника со стаканами и не-
сколько кусочков рафинада в блюдце.

 07/31/2014

http://www.proza.ru/2014/07/31/475
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214073100475

     Тоской в тонах иссиня -синий...Роман. Глава 1 Часть 7
( Поэтический -Роман.)

 Глава 1 "Она красива, воздушна и нежна"
Часть 7."Первое прикосновение..."

Висят настенные часы,
Всё ж напоминают о тебе...
О тех счастливых днях,
Держали всё в сердцах...

Украдкою... влюблённость...
Наклоняясь, на тебя смотрел,
Ты ж робея, всё отодвигалась...
Каким хорошим было время!

Впервые он за руку взял,
Помнишь каждое мгновенье,
А когда впервые он обнял! –
Ты чувствовала сердцебиенье...

А даже когда поцеловал,
Огонь пламени коснулся к губам,
И он почувствовал дрожь
В упругости груди впервые...

Ты ж, когда отдалась, себя ругая,
Думая – за любовь жизнь отдашь,
А он, так бережно наслаждаясь,
От возбуждения стонал, пищал...

   На следующий вечер принесла возвратить деньги. Но
это был просто повод, она ещё раз захотела с ним встре-
титься. Одета была просто, не как вчера, но сила духа
всё-таки была. Она красива и мила. «Ты подожди меня,
осталось мне немного. Я провожу тебя домой. Ты сядь,
я принесу тебе лимонаду, и вместе мы пойдём домой».
Он тоже был к ней небезразличен. Она осталась с ним
до самого конца. Под ручку его первая взяла, сказала:
«А можно к тебе?» – «Конечно да», – сам думая: «Се-
годня мама на дежурстве». Она по ночам в госпитале
служит, там переводчики нужны, со всей Земли везут
раненых с войны. Зашла она и тихо прошептала: «В
тебя влюбилась я с первого взгляда, не выгоняй меня,
давай посмотрим, насколько предана тебе моя душа?» –
«Да ты ж девчонка, ещё ты молода», – ответил он. «Так
что же, тебе отдать хочу, что берегла в любви». И потя-
нулась уже к его губам, и он не смог тут устоять. Огонь
прошёлся – и до пят. Её берет, ведёт он в спальню. Ка-
кая благодать! От возбуждения стонал, пищал... Он не
был мальчик, понимая, что здесь совсем другое дело:
как сохранила до сих пор, красивая такая?.. «О дева», –
так мог назвать её. Она заснула, он же нет... уже пора и
матери возвратиться. «Что скажет мне она сейчас, ведь
никого я до неё в дом не приводил. Наверно, не любил.
Наверно, не за что было...» В таких раздумьях он уснул,
а мать открыла спальни дверь. Нет, не ругала бы она,
она же помнит, что сама, влюбившись, отдала, но по-
няла, что сейчас добавилась обуза ей. Ведь понимала,
что репрессии пошли, и скоро снова окажутся в тюрьме.
Пока замужем была, никто не мог и пальцем показать,
сейчас совсем другое дело. Война окончена с Победой,
и тряску начали вести... в стране Советов незваных го-
стей забирали по ночам. Закончив Щукинское, как буд-
то облегчения ждём, но тут опять ненужный приговор,
сослали снова в Барнаул. Но там, среди таких артистов,
как акул, нашёл он место в театре сам. И девушка Мари
за ними всё по пятам, не оставляет и его она. Он про-
сит возвратиться ей, хотя бы квартиру не потерять в Мо-
скве. «Я возвращусь, ты только жди и сохрани любовь
мою», – провожая на перроне, сказал он.
Она в Москве, и письма шлют, но вдвое здесь тяжёл и
скуден труд. Разруха, голод и погром, не виновата, но за-
хотелось посмотреть ей на другого. Она и подаёт на раз-
вод. Квартиру полностью забирает. И что же сделать, раз-
ные бывают, сначала любовь, потом развод, и смотришь
ты уже на всё своими глазами, и мыслями своими ты
живёшь. Репрессия прошла. На волю хлынул народ. Они
возвращаются в Одессу, люди добрые помогли устроить-
ся на туристический корабль. Он артист: концерты, петь
по вечерам, а днём, как юнга, убирать. Она официанткой
в столовой. Одна поездка и другая, и туры разные уже. И
может, и коварный план, но вышли в городе Мадриде и
не вернулись на корабль. Они имели середину, нигде не
могли найти конец, чтобы захватиться и жить как другие
– и зачем? На счёте денег было много. Купили дом на
Атлантическом океане. Он прирождённый был артист, и
им он стал, прошли и годы. Прекрасные роли, уже сам он
выбирал. Был режиссёр, снимал кино, сначала сам он в
них играл, затем стал нанимать других. Поставил фильм
о матери своей, которую любил всем сердцем, считая её
эталоном женщины. И не скажу, что она оставалась без
любви, и он. Всегда нашлось бы время, с кем провести
сегодняшнюю ночь. Но у них слишком привязанность
была в любви – матери и сына. И в дом он никогда боль-
ше никого не привёл, и она. Её краса не гасла до конца,
и он красив, что каждая отдала б сердце, не колеблясь. И
долго так бы уходило время, но жизнь рано или поздно
кончается, она внезапно заболела и перед смертью сыну
говорит: женись. Хотя бы внуков посмотреть. Но лишь
жену успела увидать, а внуков нет. Но знала, что жена
позаботится о нём, и не хотелось одного оставить... Она
умирала, и он думал о ней, повторяя вслух, ни на кого не
обращая внимания:

Проснулся я от спячки, словно медведь,
Увидел у кроватки свою родную мать,
Которая меня учила слоги составлять...
Маленькими шажками изо дня в день...

Подрастаешь, о маму ты спотыкаешься,
Учит всему: есть, писать, читать, заботиться...
И первое твоё слово – МАМА...
Года бегут, повзрослел, а слово не изменится...

Хотя взрослый уже, старик, зовёшь – МАМА.
Совет я всем даю... Любовь к ней берегите!..
Она роднее всех, поймёт, пожалеет вас...
Так берегите вы её, она любила, любит и сейчас!

Сын для неё оставался единственным любимым муж-
чиной. Она хоть и умирала, но последним дыханием да-
вала напутствие сыну...
Афоризмы

Не гаси свечу,которая тебе освещает...

Не руби дерево,на котором ты сидишь...

Сохрани то,что считаешь на всю жизнь...

Не обижай того, от которого зависишь...

Не порть отношение с тем,с которым, всё равно, быть вместе...



Конец

07/30/2014

http://www.proza.ru/2014/07/31/2021
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2014
Свидетельство о публикации №214073102021