Izabella фрагмент-273

 Столик, снова много свечей и ваза с фруктами, которые теперь один за другим отправляются в полёт в лицо дракона и тот молниеносно вращает мечом перед собой, стремясь отбить нежданные снаряды, но почему-то часть их достигает его возбуждённого ражем боя лица, если даже и разрубленные пополам. Ирине такая аэробика с мечом начинает нравиться. Шарики, фрукты, танцы – всё это начинает напоминать занятную, глупую детскую игру.
– «У-у-а-а-а-у-у!», - с воинственным воплем он бросается в сторону Ирины и всё кончается так внезапно и глупо... взмах биты, что стояла у дверей и дракон распластался на полу. Меч отлетевший в сторону устроил погром в углу где зеркало и какие-то баночки с ароматными кремами на тумбе, на считая батареи свечей. Мир свечек, как на кладбище и полусумерки подчёркивают это впечатление. И тут двери сзади отлетают от удара ноги и в комнату врываются двое в чёрной коже и с короткими автоматами в руках и открывают вторую часть шоу, паля из автоматов по потолку. Ирина уже сидит на полу и думает, какого чёрта она столько проторчала в дамском ателье, чтоб всё это за раз угробить в сих идиотских разборках!? И тут первый гангстер отлетает от мощного пинка в зад и падает в ноги, сражённому битой дракону. Второй неразумно обернулся на гостя в дверях и от удара парового молота в челюсть, отлетает, крушась спиной на столик с вазой из-под фруктов. В дверях стоит Сашка и разминает кулак, -
– «Всё принцесса, проехали! Теперь уносим отсюда конечности. Тут сейчас воинов дзинь-дзи как тараканов будет!», и подхватывая Ирину под мышку, уволакивает её в такси, ожидающее его на улице. Слава всевышнему †водитель бельгиец, а не китаец. Ирине лучше всего на свете, на коленках у Сашки и с горячей головой на его надёжном плече.
Они маются в ресторане глупостями и озорством, оккупировав один из уютных столиков. Вероника пищит и отбивается в медвежьем обхвате Сашки у него под боком, на узком диванчике. Ирина с ногами в большом кресле, скинув каблучки, подзадоривает Сашку, свершить над подружкой суровую расправу от страшного суда. Недалеко за столиком сидит кузина Сашки, Алевтина, с какой-то молодой подругой и своим кавалером, типа светского франта, видимо заражённого модой на русских по духовности востока. Там тоже троица и тоже две дамы и один кавалер, но вся троица подглядывает чаще на забаву Сашки с Вероникой, обмениваясь короткими репликами, видно кузина переводила реплики от Ирины и Вероники на русском языке, на французский язык для своей компании.
– «Ты, великое порождение хаоса и ада! Срам девичьей ипостаси! Помяла Шурику весь его белый ангельский спортивный костюм! Ни един жених себе такую не выберет в невесты! Надери ей Шура за это юбку!», - выдала занятное воззвание Ирина и отпила из высокого бокала яблочного с вишней сидра.
– «Сама ты срам господний! Задрала свои срамные ягодицы в кресле в короткой юбке, всем на обозрение! Порождение распутства и совращения с пути господнего! Знай своё стойло приличий, бесстыдница!», - гордо и обиженно выпятив губки отомстила Вероника.
– «Затвори уста свои грешница! С моих ягодиц, икону писать можно! Ибо это порождения самого рая господнего. И вообще Шурика пора откармливать сластями, а не услаждать свои срамные телеса бесу в угоду!», - добавила целомудренности в речи Ирина, сунув в бокал соломинку и сексуально потягивая сидр губками.
– «Полюбуйся Шура на эту икону! Коленки бесстыже задрамшую. Бес тебя крестить будет! Сама бы уж о сладком позаботилась, чем речи тут глупые толкать. Не слушай эту ересь Шура, она вся ревностью исходит! С того и срамом меня в твоих очах божьих, покрыть пытается. Дракону заморскому свои байки трави. Он лучше восхвалит тебя, дщерь порока!», - честно заглядывая в глаза Шуре и показав Ирине язычок, выдала Вероника. И Шура надул щёки. Ирину как ветром сдуло и она уже выпытывала у официантки по части сладкого, стоя у стойки бара. И Вероника поняла страшный заговор подруги, которая теперь сластями выманит у неё Шурика. И она полезла целоваться и подлизываться к Шурику.  А тем временем в ресторан зашёл элегантный франт, но узко кося глазами. Вероника встала и оправила свою шелковистую атласную юбку под позолоту, почти до коленок длиной и с кружевной окантовкой по подолу и шёлковую пышную рубашку с бантом на разрезе меж грудей. А затем расправила и большой жёлтый под юбку бантик в волосах и стала разглаживать ладошкой костюм на груди у Сашки, поправляя на нём складки. На Ирине была просторная пляжная юбка, лишь прикрывающая ляжки в изящных кружевных чулочках. И просторная теннисная майка с забавным медвежонком на груди, вокруг обнажённых плеч была повязана узорчатая шёлковая шаль вместо платка, а в волосах был голубой шёлковый бант. Это подчёркивало и узкое изящное колье, обхватывающее её стройную шею, с немного продолговатыми кристалликами свисающими на грудь. Она смотрелась и просто, и изящно, с намёком на русский наряд. Во всяком случае дитём её можно было назвать, но молодой самкой – нет. Так же как впрочем и Веронику, хоть та была одета покрасочнее и немного в духе Бельгии. Сашка чаще смотрелся как неизменная константа, некоего немного примитивного аристократа, только иногда меняя модели спортивного костюма, но чаще всего белого приятного и роскошного оттенка. На шее как обычно красовалась толстая плоская цепочка под позолоту. Это был тоже своеобразный прогулочный и пляжный шик. Ирина сама вернулась с большим плоским блюдцем с ассорти из сладостей и интимно подмигнула Сашке. Вероника села рядом с Сашкой, но поприличнее, поджав коленки в тонких чулках и сложив руки между ними. Это можно было выдать и за ритуал и за акт священнодействия, ибо девчонки кормили Шуру с особым чувством и состоянием духа, словно ублажая самого бога. Но с другой стороны это более походило на детскую игру, когда девочки малолетки учатся ухаживать за мальчиками, подражая своим мамашам. Но со стороны тут вроде смотреть было не на что, кроме как на баловство девчонок, кормящих лакомствами с рук своего кавалера. Сашка вздохнул и немного подтянулся сев ровнее на диванчике и ел по кусочкам с рук как прилежный, послушный мальчик и девчонки любовно наслаждались этим зрелищем словно сами вкушали сладкие яства. Это выходило и трогательно и наивно. Ирина подставляла ладошку, чтоб крошки на падали на костюм Саши. И потом, отправляла их себе в рот, словно крошки со стола самого господа. И в этот акт вмешалась официантка поставив на столик большой букет цветов и протянув Ирине аккуратно сложенную записку на атласной бумаге. Ирина сразу поняла, что это связано с китайцами и нехотя отдала миску Веронике. Она проследила глазами и франтоватый китаёз через три столика, сделал ей изящный жест рукой. Ей хотелось встать и уйти из ресторана куда глаза глядят, но она не хотела поддаваться своим эмоциям и взяв вазу с цветами, стройной походкой, медленно печатая шаг каблучком, пошла к столику парламентёра и подойдя, немного громко водрузила вазу на центр стола и села не спрашивая позволения. – «Мне не нужны все эти экзотические приключения с китайцами. Они мне ни к селу, не к городу. У вас вроде бы избыток фантазии и самомнения. Или вы рехнулись на поклонении своим драконам. Но я тут каким боком? Или решили разыграть латинского дракона? Тут Европа милок и я могу не на шутку разозлиться. Если вы даже преданные апологеты латинского монстра, то мне такие любезности даром не нужны. Друзья и враги – это другая тема, которая не входит в обсуждение с посторонними лицами. Если у вас есть что передать от монстра, то не тяните кота за хвост, мне формальности и любезности тут ни к чему. Я в ресторане и значит просто развлекаюсь. Вы уже вмешались не во время и это говорит о том, что вы попали не по адресу, ибо придумали себе про нас какую-то там свою китайскую сказку. Я уже забыла про тот случай и не горю желанием чтобы мне о нём напоминали. Если же вы решили окончательно испортить со мной какие попытки отношений, то сделайте одолжение, не затягивайте это на долгую пластинку. Мы русские и всяких там колкостей и нюансов не любим. Простота – залог здоровья», - выдала без всяких эмоций Ирина. И наступила странная пауза. 
– «Простите, но я не латинский монстр!», - наконец очнулся из состоянии статуи гость, - «И если говорить о драконах, то латинский монстр, оскорбляет этим нашу историю и культуру. Он нам не друг. Я знаю, что он имеет свои базы в южной Корее и это меня тоже расстраивает как представителя китайских династий. Я не хочу сказать что я принц, но тем не менее, я узнал совершенно случайно о недавнем нелепом прецеденте. И то, как мне это изложили, как раз вызывает во мне сомнения в их искренности. Как раз, как вы говорите, что-то из колкостей и нюансов, а не просто и понятно. Я обладаю тут теми привилегиями, что могу тут их всех, сослать обратно в Китай и с такой репутацией, что они на родине предков, побитым бродячим собакам завидовать станут. К понятию честь у нас относятся очень трепетно и порой как раз злоупотребляют этим. И я скажу честно, не пожелал бы видеть вас во врагах своих. Если у вас есть что сказать, скажите мне, даже если это обида или каприз, я обещаю вам что разберусь с этими самураями, так, что они до конца дней своих запомнят!».
Ирина оглянулась на Веронику кормящую, уже забавляясь, Сашку и слегка вздохнула, -
– «Мне не надо никаких разборок и ваших китайских подробностей. Если вы не знаете, то могу вас порадовать, мы простые девчонки во всех отношениях и ни в каких особых почтениях и отношениях не нуждаемся. Но постоять за себя способны сами. Так что самый лучший вариант, просто забыть обо всём этом. А по части правды, могу вам только сказать, что этот недоделанный дракон поминал пророчество какого-то там великого и мудрого, вроде как Вонг Шай или что-то в этом духе. Ступайте к нему и он вам лучше скажет, чего всё-таки от меня хотели. Ибо я тоже ни черта из сего юмора не поняла. Именно, тактика латинского монстра, всё запутать. А теперь я пойду заниматься своими девичьими капризами. Всего вам хорошего!», - и Ирина встав, ушла не оборачиваясь, за свой столик.