гамак

Моя мечтательность выросла в гамаке.

Родилась она, вероятно, раньше, возможно, вместе со мной. Но развивалась и крепла в плетеной белой авоське, привешенной в саду у деревянного туалета.

Каждое лето меня отправляли на побывку в деревню к отцовским родителям.
Меня там не любили. Дед – потому что была вполне себе живой дочерью его пасынка, в то время как все его родные дети умерли в разном молодом возрасте, не оставив потомства. Бабка – из солидарности с дедом. Вообще-то она держала деда в ежовых рукавицах, но в отношении меня их накрывало семейным единением.

Эти летние поездки причиняли мне разного рода страдания. Нравственные – привыкшая к любви домашних, я тяжело переносила злобный дедовский взгляд, вечно шарящий по мне в поисках повода придраться. Физические – доканывал знойный ад южного лета. Палящее солнце не пускало к реке – туда еще добежать можно, но подняться в гору обратно…

Не будучи борцом, я выбрала довольно экзотическую форму детского эскапизма.
Гамак.
От жары и родственников я укрывалась в саду.

Рано утром я отправлялась туда с книгой и целый день яростно ее пожирала. Прерываясь на молчаливый обед и несколько «обносов» фруктовых деревьев.

Под двумя старыми грушами разверзлась невероятная бездна приключений.
Сколько увлекательных битв и дуэлей пересмотрела я из своего укрытия! Сколько страстей пережила, отмахиваясь от жирных зеленых мух. Скакала по прериям вслед за обезглавленным всадником, ходила на подводной лодке в кругосветку, общалась с головой умершего профессора, переживала золотую лихорадку на Клондайке.

Видимо, чтобы хоть чуточку вернуть меня к реальности, с деревьев, приютивших гамак, падали плоды, растекаясь мякотью по лицу или животу. Но смахнув липкую сладость, я вновь мчалась – в землю ацтеков, вдоль 37 параллели южной широты, по реке Миссисипи, в Париж…

Когда совсем темнело и буквы становились неразличимы, я еще долго лежала, обнимая томик и подрагивая от недавно перенесенной опасности – нападения команчей или атаки кровожадных акул.

К ночной свежести примешивался запах сортира, напоминая о реалиях. Однако эти глупые намеки я игнорировала. 

Книги показали мне, что деревенский забор – не более чем тощие деревяшки.
И недоброта рядом – это случайность. И все у меня будет иначе.

Увлекательный Мир ждал меня...