Были-небылицы. А ежу надо?

Дятел принес ежу-приятелю попонку, сшитую из разноцветных колпачков: на каждую иголочку по колпачку. «Покупай не раздумывая, дружище, – предложил пернатый, – это я придумал, а супруга целый месяц строчила. Ты посмотри, какая красота, все ежи от зависти сдохнут. А главное, шкурка твоя будет в тепле и сухости». – «Я вроде не мерзну, и непривычно как-то», – пробормотал еж. «И надевать ее неудобно, попробуй-ка каждую колючку в чехол всунуть», – заволновалась ежиха. «Да что ты понимаешь, деревня, – осадил ее дятел. – Такой вещички в целом лесу не сыщешь. И точно по фигуре: накинешь на спину, и каждый колпачок найдет свою иголочку». С этими словами дятел взмахнул попоной, и еж моментально преобразился в яркий пестрый клубок. Набежавшая родня не скрывала восторгов, еж преодолел сомнения и хрюкнул: «Покупаю», – выложив за обновку приличную долю своих запасов.
Не успел дятел скрыться, как сверху спустилась белка и показала щедрому покупателю кедровое масло: «Уж коли ты разукрасил свои иглы, так их надо и смазывать. С моим маслицем каждая иголочка заблестит как новенькая, им сносу не будет». Еж купил масло и направился было на примерку, но перед ним зашуршала черепаха: «Послушай, сосед, без гребенки тебе никак не обойтись. У меня как будто для такого случая припасена, внучек сделал из панциря прабабушки». И черепаха воткнула в спину ежа большую дымчатую гребенку. «Уж без гребня мы не умрем, – фыркнула ежиха, – отродясь не расчесывались». – «Верно про тебя дятел сказал – «деревня», – прошелестела черепаха. – Ты посмотри на людей, далеко нам до них, а ведь они среди нас самыми умными слывут. Покупай, дорогой, не раздумывай, гребешок к тебе словно прирос». И еж покорно полез в норку потрошить заначку.
Молва о ежовых покупках быстро облетела лес, и его смекалистые обитатели начали изготавливать интересные вещицы для продажи: гирлянды из ореховой скорлупы, салфетки-листья, зубочистки из хвойных игл, веера из птичьих перьев… При этом один непременно спрашивал другого: «А ежу надо?» – «Надо, надо. Он все купит». И еж действительно покупал.
Прошло время, и лихорадочное оживление лесного зверья сменилось унынием и тревожным ожиданием. Передавали, что еж совсем не выходит из норы, что он серьезно болен, что ежиха в отчаянии и с порога заворачивает всех продавцов. Внезапно громом потрясла жуткая новость: еж облысел. Многие видели, как ежиха, озираясь, вынесла связанную узлом попонку и закопала ее под кустом орешника. И те, кто раньше, посмеиваясь, приговаривали: «Ежу надо», – теперь безнадежно повторяли: «Ничего ежу не надо, ничего».