Глава 29, в кот. кольцо переходит к господину Буан

Начало: http://www.proza.ru/2014/07/08/503

Глава двадцать девятая, в которой кольцо переходит к господину Буанасье, а Савельич сообщает страшную новость

Д’Артаньян разглядывал подаренное ему кольцо… С одной стороны, ужасно хотелось оставить его на память, ведь оно хранило тепло нежных рук не только Констанции, но и самой королевы! С другой – очень нужны были деньги! Не мог же он показаться в Академии в той истрепавшейся одежде, в какой прибыл в Париж! Да и лошадь не мешало бы купить. Хотя господин де Тревиль и разрешил земляку пользоваться конюшнями, но мушкетёр без верного коня… Да и друзья посоветовали обменять кольцо на пистоли, уверяя, что подарок всё равно нельзя будет носить открыто, потому что украшения её величества слишком узнаваемы при Дворе. Пойдут слухи, домыслы, доносы…

Молодой гасконец ещё раз вздохнул и спустился в галантерейную лавку. Брысь тут же отколупнул паркетные дощечки в том месте, где Планше «устроил» смотровое отверстие, и прильнул к дыре, чтобы не только слышать, но и видеть происходящее внизу.

- Скажите-ка, господин Буанасье, не одолжите ли вы мне денег под залог одной вещицы? – с этими словами юноша вытащил из кармана кольцо. Рубин засверкал в пробившемся сквозь закрытые ставни утреннем луче, переливаясь всеми оттенками красного.

Торговец жадно уставился на камень, и в его глазах на мгновение отразился алый отблеск, сделав похожим на героя «ужастика». (Приходилось пришельцу из будущего видеть и такие фильмы по телевизору консьержки тёти Маши. Сама она, правда, по ходу действия постоянно прижимала к лицу диванную подушку, и Брысь подозревал, что бедняга пропускала самые захватывающие сцены.)

С видом знатока Буанасье повертел в пухлых пальцах прекрасное ювелирное изделие и произнёс:

- Отчего же не одолжить! Я дам вам за него… триста пистолей!

Участники торгов понимали, что кольцо стоит раза в три дороже (бывший царедворец от возмущения чуть не вывалился через дыру!), но Д’Артаньян спорить не стал. Время поджимало – занятия в Академии начинались уже сегодня!

Оставив Планше денег на обещанный «ангелам-хранителям» бекон, кадет отправился обучаться мушкетёрским премудростям.

Господин Буанасье не долго терзался сомнениями, сообщать ли его высокопреосвященству о кольце. Довольно быстро он решил - нет, не сообщать. В конце концов, мало ли откуда у гасконца такая драгоценность? Может, фамильная? К тому же галантерейщик не был уверен, что его не обвинят в финансовой поддержке юноши, подозреваемого в интригах против кардинала.

Прежде чем спрятать кольцо в потайное место, он ещё долго любовался тонкостью ювелирной работы, красотой и чистотой камня, ласкающего руку приятной тяжестью.

Стук в дверь раздался одновременно с щелчком замка небольшого сейфа в стене спальной каморки, и сердце господина Буанасье провалилось в пятки, а колени ослабли и задрожали. На подгибающихся ногах галантерейщик поплёлся открывать, проклиная тот день, когда его дальний родственник Ла Порт стал личным камердинером королевы, и ещё больше тот, когда поддался на уговоры и женился на его крестнице - девушке вдвое моложе, которая, ко всему прочему, из-за службы в Лувре дома бывала не чаще одного раза в неделю, однако и этого ей хватило, чтобы втянуть законопослушного мужа в дворцовые войны!

На пороге стоял человек в фиолетовом камзоле, тот самый, что похищал Констанцию, - доверенное лицо его высокопреосвященства! Значит, отберут кольцо и плакали триста пистолей! Но оказалось, что «гостя» интересует не драгоценность, а кот квартиранта!

Господин Буанасье тут же вспомнил странный взгляд, который появился у кардинала, когда в рассказе о ночном свидании он добрался до описания домашних питомцев гасконца и мушкетёров. Тогда он не придал этому особого значения, заворожённый звоном золотых монет. Неужели и на серо-белом можно будет заработать?!

Пообещав поймать кота и передать его в "руки правосудия", Буанасье с облегчением захлопнул дверь, решив сегодня лавку не открывать, а бутылочкой бургундского "подлечить" нервы, истерзанные последними событиями.

Брысь не застал визита графа Рошфора, поскольку сразу после вкусного завтрака побежал к Савельичу – советоваться относительно плана дальнейших действий и рассказать о тайне, связывающей Атоса и Миледи.

Однако философ первый огорошил его новостью: Рыжего украли!

Продолжение: http://proza.ru/2014/08/02/715