Этажи тьмы

ЕВГЕНИЙ ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ - http://www.proza.ru/avtor/petrop - ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "ФАНТАСТИКА И ФЭНТЕЗИ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

 Лучи карманных фонариков казались чересчур яркими в темноте подземелья. Они ощупывали густую неприветливую кромешность, натыкаясь на стены, покрытые испариной невесть откуда взявшегося конденсата, скользили по их поверхности неспешно и осторожно - и, отражённые, напоминали злобные глаза затаившихся во мраке животных.
То тут, то там в блуждании световых пятен становились различимыми полуосыпавшиеся закопченные мозаичные панно с изображениями батальных сцен. Впрочем, видно было совсем немного, а домысливать в уме не получалось: пищи для воображения здесь и без того хватало. Темнота казалась недоброй. Она несла в себе смутно осознаваемую, но неотступную угрозу.
Ощущение скрытой опасности щекотало нервы. Временами люди замедляли шаг и безотчётно сбивались в кучку потеснее, как это зачастую бывает, когда взвинченная фантазия пытается перепрыгнуть через ту грань тьмы, за которой может подстерегать неведомое. Мрак всегда скрывает в себе нечто пугающе-неосязаемое, необъяснимое, особенно если это мрак запущенного подземелья, каковым теперь и являлся разрушенный, заброшенный и давно никому не нужный метрополитен.
Неспешно двигались люди сквозь причудливую игру теней и фонарных отсветов, струились в неизвестное, сами похожие на тени. Их вёл раздававшийся впереди голос:
- Эта станция называлась «Площадь революции», - рассказывал проводник. -  Во время последних инцидентов на ней находился дегазационный пункт. Здесь, сравнительно недалеко от поверхности, фон, сами понимаете, ещё несколько повышен... Потом - я имею в виду годы смуты, когда люди уже ушли из города - на этом участке оставалось брошенное оборудование. Оно стояло лет двадцать, годное к работе, и ещё какое-то время учитывалось в тактических разработках нашего генштаба. А потом куда-то исчезло. Как сквозь землю провалилось.
- Мародёры? - спросил один из членов комиссии.
- Да им-то оно, пожалуй, ни к чему, - ответил проводник. - Могу сказать лишь, что это случилось в период, когда здесь особенно расплодились крысы. Они появились в подземельях ещё до войны - тогда мало кто обратил на это внимание. К тому же, было их сравнительно немного, и метрополитен они не трогали. Вы ведь знаете, под городом несколько, так сказать, подземных этажей. Метрополитен - самый верхний из них, а есть ещё заброшенные убежища, линии связи, множество военных объектов - крысам этого хватало. До поры. А затем внезапно произошёл бурный всплеск их жизненной активности... Так… тут спуск, поосторожнее, - проводник умолк и, посветив фонариком, указал на покрытые слоем пыли бетонные ступени.
Следуя за проводником, люди один за другим спустились на полотно железной дороги и двинулись вдоль убегавших в темноту рельсовых полос. Сводчатый потолок тоннеля надвинулся на них, поплыл назад. И вскоре исчез, растворился во мраке.
- А здесь почти нет разрушений, - заметил председатель комиссии, вертя фонариком по сторонам. - Места не очень много. Но, полагаю, вспомогательные цеха вполне можно разместить. Тем более, что транспортная ветка – вот она, готовая: ждёт-дожидается, пока мы пустим её в дело. Как вы считаете, а?
- Гм-м… возможно, из этого что-нибудь выйдет, - представитель подрядной организации помедлил, размышляя. – Такие вещи не решаются с кондачка. Надо тщательно всё промерить. Просчитать. С нуля ведь начинаем... Так что там насчёт крыс? Много их сейчас?
- Сейчас их здесь почти невозможно встретить, - ответил проводник. - Выбили почти всех. Разумеется, это касается только верхних этажей: вниз-то санитарные команды соваться не рискуют, там всегда не поймёшь что творилось. А тут - пожгли огнемётами, постреляли. Хотя пули их не очень-то берут. Разрывные только.
- Почему? - поинтересовался кто-то из членов комиссии.
- А вам никогда не приходилось видеть здешних крыс? - спросил проводник.
- Н-нет... Но наверху их тоже хватает.
- Это совсем не то. Подумаешь, мутанты. Ну, двух- и трёхголовые… Ну, ядовитые встречаются… Какие там ещё?.. Когтекрылые? Электроразрядные? Поверьте, всё это мелочи, издержки радиации. А здесь они организованы. У них свои подземные города. Свои казармы. Свои, если можно так выразиться, учебные центры. Есть даже инкубаторы и пункты хранения продовольствия. А главное – у них имеется целая сеть подземных лабиринтов, которых нет ни на одной нашей схеме, поскольку они постоянно расширяются, удлиняются и тщательно маскируются. Людям за крысами никак не поспеть.
- Но почему, вы говорите, этих тварей так трудно убить?
- Они достигают полутора-двух метров в длину. И ста килограммов веса. Центнер витых, как стальной трос, мышц - попробуйте пробить их обычной пулей...
Проводник остановился у стены, в которой был проделан невысокий, в человеческий рост, ход. И приглашающе мотнул головой:
- Пройдёмте сюда. Сейчас вы увидите, какие коммуникации они тут себе устроили.
- А это не опасно? – осторожно поинтересовался представитель подрядной организации.
- Нисколько, - проводник шагнул в проделанный крысами ход. - Я же говорил: теперь они не рискуют соваться на верхние этажи. Так же, как и люди - на нижние. Сохраняют, как говорится, вооружённый до зубов нейтралитет.
Члены комиссии с опаской потянулись вслед за проводником. А он уже шагал вперёд, уверенно и бодро. И люди заторопились, боясь отстать: снова сбились в тесную группку, которая, ощетинившись лучами фонариков, запульсировала приободрённым шёпотом и - теперь уже увереннее - продолжила своё движение.
Ход петлял, раздваивался, вбирал в себя ещё какие-то более узкие ходы и лазы. Кроме того, он всё круче уходил вниз и постепенно расширялся.
- Как видите, они тут времени даром не теряли, - проводник провёл рукой в воздухе, призывая своих спутников убедиться в справедливости его слов. - Заметьте, всё это сделано крысами. Лабиринт, созданный ими, сложен, полон ловушек, тупиковых ответвлений и бог знает, каких ещё штук. Никто не сможет рассказать вам обо всём, но ходы тянутся глубоко в недра планеты, уверяю вас.
- Да, действительно, трудно поверить, что всё это сделали простые крысы, - протянул председатель комиссии.
- Простые? Ошибаетесь. В том-то и дело, что они не простые крысы. Они - мутанты. Радиация ли, электромагнитные поля или воздействие химических факторов - а может, всё вместе взятое оказало настолько мощное мутагенное воздействие на крыс, что они... перестали быть таковыми. Теперь это совершенно иные существа. Новый вид, не имеющий пока названия.
- А города? А склады? А эти... эти их инкубаторы? - не унимался председатель. - Откуда вы о них знаете? Кто их видел?
- Видели, - задумчиво ответил проводник. - Здесь ведь не я один работаю. В метрополитене теперь много народу. Да и не важно это. Я хотел сказать о другом.
- О чём же? - председатель оглянулся: он увидел, что его спутники чуть поотстали и, подняв над головой фонарик, призывно помахал им. - О чём вы хотели сказать?
- О том, что разум - понятие очень относительное.
- Нет, вы это всерьёз? Так вы полагаете, что крысы - разумны? - сказав это, председатель снова оглянулся. И с удовлетворением отметил, что его спутники ускорили шаг.
- Полагаю… - проводник говорил монотонно: то ли он устал, то ли беседа ему наскучила. - Что значит: полагаю? Это звучит слишком расплывчато. Вы возьмите и поговорите со смотрителями. С бойцами из санитарной службы. Со всеми, кому по роду своей деятельности часто приходится спускаться в подземелье... Они давно уверены в том, на что вы, живущие на поверхности, старательно закрываете глаза.
- Ну, уж это сказки, - усмехнулся председатель. - Бред больного воображения.
Он обратился к подошедшему сзади представителю подрядной организации:
- Разумные крысы. Как вы это находите, а?
- Ерунда, - поморщившись, безапелляционно отрезал его спутник, которого после чрезмерно плотного обеда мучила изжога, а потому он пребывал в скверном настроении и не имел расположения к дискуссиям умозрительного характера
- Вот и я говорю. Такого не может быть.
- А как же тогда - человек? – с ехидцей поинтересовался проводник. - Обезьяна тоже ведь не всегда была разумна. Аналогия очевидна.
- Да какие тут могут быть аналогии! Это же совершенно несопоставимые вещи, - в голосе председателя прозвучало раздражение. - Человек - это человек. Плод тысячелетней эволюции.
- А крыса?
- А крыса - это просто... крыса. И ничего больше. Вот начнём восстановительные работы - волей-неволей придётся всех этих тварей уничтожить. До самого низа, где бы он там ни находился… Тогда-то наглядно и убедитесь, что этим глупым тварям не тягаться с человеком!
Над ними повисло молчание. Только шаги множества ног, обутых в подкованные ботинки старого военного образца гулко раздавались под потолком. Звуки шагов бились о шершавый камень, дробились, разлетались в разные стороны и опадали под ноги мелкой невесомой пылью.
Внезапный холодок пробежал по спине председателя комиссии.
- Чепуха какая-то, - прошептал он. И, протянув руку, коснулся плеча шагавшего рядом представителя подрядной организации:
- Вам ничего не... Я хотел спросить, вы ничего не слышите?
- Да как будто... шорох какой-то, - тихо отозвался тот.
Они оглянулись. И увидели, что люди позади тоже растерянно озираются по сторонам. Из-за их спин доносилось едва слышное шуршание. Словно там, позади, где-то далеко в переплетениях бесконечных лабиринтов, множество когтистых лап, крадучись, переступали по камню...
Они снова устремили взгляды вперёд. И только теперь поняли, что дальше идти некуда.
Впереди был тупик.
Лучи фонариков заметались, испуганными светляками запрыгали по полу, стенам, потолку - и, наконец, сошлись на широкой серой спине проводника.
- Вы даже не представляете, насколько ошиблись, - сказал тот.
И обернулся.
На председателя, на представителя подрядной организации, на всех членов комиссии немигающе уставились его злые крысиные глазки. Две крохотных чёрных бусинки с мерцавшими внутри точками отражённого огня.