Плевочки-жемчужины. Маяковский

                Пусть влюбленными лучами
                Месяц тянется к земле,
                И бессонными ночами
                Ковш светится в лунной мгле.
                Джордж Байрон
            
   «Ведь, если звёзды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно?» - но кому нужно это: толпе, лирическому герою или просто кому-то чересчур, до безумия одинокому?

   И какое тут дело до абсолютнейшей фантасмагории, фантастичности происходящего: «Врывается к богу, боится, что опоздал, плачет, целует ему жилистую руку»? Тут дело есть только до героя, и не до того, который вопрошает ‘кому это нужно?’, а до того, что говорит: «Ведь теперь тебе ничего? Не страшно? Да?!» Да и сам по себе оборот ‘звёзды зажигают’ исполнен гротеска. Да разве же их зажигают? Похоже, что да.

   В том-то и скрыта главная мысль: ‘зажигаются’ они не сами по себе, а ради кого-то, кто влюблён, для того, для кого так ценно, так необходимо, чтобы зажглась ‘хоть одна звезда’. Ведь, если не случится этого, то ночь будет просто зловещей, ужасающей темнотой. А такой ночи страшится возлюбленная лирического героя, ему же страшен её страх. Поэтому-то он и ходит ‘тревожный, но спокойный наружно’, он не желает волновать её, хочет видом своим показать, что и сегодня загорятся звёзды, что бояться ей нечего.

   И вовсе не обязательно она – возлюбленная для него, нет, но, кто бы это ни был, он нуждается в охране и заботе. А, значит, герой должен каждый день сквозь звёздную пыль врываться к Богу. Должен. А как же иначе?