Литературная мозаика 3

Cподвижник Петра I, выдающийся публицист, писатель и поэт Феофан Прокопович – зоркое око и благонравная душа царя-реформатора.

Среди советников Петра I заметную роль играет Дмитрий Кантемир, господарь Молдавии, образованнейший человек своей эпохи, философ, историк, писатель, востоковед, член Берлинской академии, его труды переводятся на многие европейские языки. Дмитрий Кантемир – отец русского поэта-сатирика Антиоха Кантемира.

Русская лирика впервые заявляет о себе в поэзии Василия Тредиаковского.

Первую дверь анфилады комнат русского просвещения открывает Михайло Ломоносов, вторую – Николай Новиков, третью – Виссарион Белинский. Все эти люди – подданные народа!

Учёный, энциклопедист, художник, поэт Михайло Ломоносов закладывает фундамент русской словесности.

Александр Сумароков – первая пушкинская ласточка в русской поэзии.

Немало примеров обольстительной эротики дают в литературе Иван Барков, Александр Полежаев, Александр Пушкин, Михаил Лермонтов, Валерий Брюссов, Сергей Есенин, Алексей Николаевич Толстой, – все они незаурядные «прелюбодеи» в русской словесности!

Михаил Херасков вносит заметный вклад в строительство русской государственности эпической поэмой «Россиада» и гимном «Коль славен наш Господь в Сионе».

Вовсе не случайно Гаврила Романович Державин слывёт державным поэтом при дворе Екатерины Великой! Его фамилия говорит сама за себя.

По случаю взятия русскими войсками турецкой крепости «Измаил» придворный поэт Гаврила Державин и придворный композитор Осип Козловский создают гимн «Гром победы раздавайся» на распространённый в те времена ритм польского танца полонеза. Сколько воинственной спеси в этом лжепатриотическом произведении!

Чувствительной поэмой «Душенька» Ипполит Богданович соединяет своё имя с Апулеем, Лафонтеном и Руссо.

«Ложное», «неистинное» знание Николай Иванович Новиков называет «развратным знанием». Так русский просветитель возводит мост между наукой и нравственностью.

Среди русских просветителей XVIII века встречаем масонов (Николай Новиков) и противников масонов (Пофнутий Батурин). Те и другие в равной мере несут знания людям.

Не получив высшего образования, Николай Новиков и Виссарион Белинский выступают маяками русской общественной мысли.

Николай Новиков – деятельный Поль Анри Гольбах в русском просвещении.

Денис Фонвизин – смелый и проницательный сатирик.

Александр Радищев – пламенный обличитель крепостнической России.

Иван Дмитриев – предшественник гениального Ивана Крылова. Сентиментализм его стихов уступает место реализму Крылова.

Николай Михайлович Карамзин с ломоносовской настойчивостью совершенствует русский язык и русскую историческую науку.

Иван Крылов потешается над ослиным умом самонадеянного человека.

Басни Ивана Крылова несут в себе мудрость ребёнка и мудрость старика.

Утратив зрение в 42 года, Иван Козлов пишет своё первое стихотворение под названием «Светлана, ведь Свет и Тьма существуют рядом!

Василий Жуковский пленителен и таинственен в балладах на средневековые темы.

Если Денис Давыдов не Ахилл в поэзии, то, безусловно, Ахилл в битвах!

Константин Батюшков – поэт с печальной судьбой, русский Торкватто Тассо.

Михаил Загоскин пишет просто и увлекательно: он ни на минуту не забывает о читателе, который является для него приятным собеседником или просто хорошим человеком.

Романы Михаила Загоскина пронизаны духом русского народного патриотизма.

Зинаида Волконская – царица муз Северной Пальмиры, наделённая поэтическим и музыкальным талантом.

Вплоть до наших дней вызывают живейший интерес исторические романы Ивана Лажечникова.

Сергей Аксаков владеет светлым, радостным пером.

Светлая и радостная проза Сергея Аксакова повествует о жизни и быте далёкой провинции.

Светлая радостная проза Сергея Аксакова – это прыгнувший на веранду солнечный зайчик.

Сергей Тимофеевич Аксаков и его дети – Константин, Вера, Иван – это семейный куст славянофильства, давший могучую поросль единомышленников.

Пётр Чаадаев – отважный рыцарь мысли.

Пётр Чаадаев – духовный предтеча философа Владимира Соловьёва.

У Александра Грибоедова светлая голова и благородное сердце. Он талантлив во всём: на дипломатическом поприще, в литературе, музыке, предан дружбе и любви!

Крылатые фразы Александра Грибоедова становятся народной мудростью. Это величайшее достижение для любого писателя!

До сих пор люди снимают богатые урожаи с нивы мудрости, засеянной Александром Грибоедовым!

Кондратий Рылеев – русский Андре Шенье: первого вешают в 30 лет, второй лишается головы на гильотине в 31 год.

Среди «умных» и «правильных», по-собачьи преданных литературе писателей, выделяются Николай Полевой и Николай Лесков.

Вильгельм Кюхельбекер – невнятный поэт, но человек с радикальными взглядами на переустройство общества.

Александр Бестужев-Марлинский – сверкающий бриллиант в русском романтизме.

Александр Бестужев-Марлинский – горячий джигит в русской литературе.


Потомок немецких баронов, Антон Дельвиг сочиняет стихи к популярному романсу «Соловей» Александра Алябьева. В нём немецкая меланхолия и русская мечта о свободе сливаются в тревожную печаль по несбывшемуся счастью.

Александр Пушкин – великий поэт, окольцованный трагической любовью.

Александр Пушкин – человек с рыцарским чувством достоинства и чести, поэт с всечеловеческим разумом.

Евгений Баратынский – поэт сдержанных чувств и высокого интеллекта.

Евгений Баратынский – поэтическая тень Пушкина.

Талантливый писатель и музыкант Владимир Одоевский смотрит на мир духовными очами, выступает предшественником Фёдора Михайловича Достоевского.

Александр Полежаев оставляет заметный след в эротической поэзии.

Николай Гоголь – всероссийский сатир.

Николай Гоголь жестоко высмеивает святую православную Русь, за что расплачивается безумием.

Александр Герцен – Александрийский столп свободы, возвышающийся над Россией.

Писатель-изгой Александр Герцен испытывает мучительную любовь к России.

У Ивана Гончарова созерцательное неприятие крепостнической России. Он взирает на неё с отрешённым участием.

Манфредовский дух поэзии Михаила Лермонтова неистов и мрачен: эта дьявольская сила отвергает и рай, и ад и всё земное бытие!

Шутить, стоя на краю пропасти, – это нелепое геройство, каким бравируют Михаил Лермонтов и его герой-фаталист Печорин.

Михаил Лермонтов бросает вызов судьбе. Итог трагичен: поэт гибнет на дуэли в 26 лет!

Написав в 19-летнем возрасте очаровательного «Конька-горбунка», Пётр Ершов приобретает славу мудрого русского сказочника.

Уильям Шекспир верен духу трагедии, Алексей Константинович Толстой – духу истории.

Гениальные произведения искусства рождаются на творческом взлёте не одного, а нескольких гениев: например, опере «Борис Годунов» Мусорского (1874) предшествуют трагедия «Борис Годунов» Александра Пушкина (1825) и трагедия «Царь Борис» Алексея Толстого (1868).

Драматург Александр Сухово-Кобылин выносит жестокий приговор самодержавию.

Александр Сухово-Кобылин разоблачает царскую власть и её становой хребет – судебную систему. И делает это с такой остротой, что сатира Гоголя и Салтыкова-Щедрина кажется невинной шуткой!

Иван Тургенев служит России литературой, а не социальными утопиями.

Александр Герцен – общественный человек, Иван Тургенев – художник.

Иван Тургенев описывает «дворянские гнёзда» с их праздной молодёжью, томящейся любовными муками и страданиями.

Тургенев воспевает благородную, жертвенную любовь.

Нравственный идеал Тургенева – человек души, добра, красоты, благородства, чести, любви, счастья и свободы.

Павел Мельников-Печерский по-суриковски красочно изображает заволжскую старообрядческую Русь.

Фёдор Достоевский орошает русскую литературу слезами жалости к «униженным и оскорблённым».

Достоевский – дофрейдовский писатель-психоаналитик, изучающий сознание и подсознание человека.

Для Достоевского герои его романов – это черви, насаженные на рыболовные крючки.

Достоевский – литературный каторжник, с потом и кровью добывающий писательскую руду для гениальных романов.

Кроме того, что Достоевский – писатель, он ещё психолог и христианский проповедник.

Князь Дмитрий Мышкин Достоевского – это русский Дон Кихот, хотя судьба у них разная: Дон Кихот накануне смерти психически «выздоравливает», князь Мышкин – окончательно сходит с ума.

В романах Достоевского герои психически раздвоены: мечутся между полоумным Дон Кихотом и притворяющимся сумасшедшим Гамлетом.

Испачкавшись в грязи жизни, Достоевский спешит духовно очиститься в романах-исповедях.

Совсем не случайно появление в творчестве Достоевского романа «Бесы»: на его страницах писатель вытряхивает из себя «бесовщину». Этим он совершает тайное покаяние перед Творцом. «Бесы» - глубоко личностное произведение.

Возле Достоевского путаются бесы, от которых он ищет спасение. Вот почему он пишет роман о тех, кто не даёт ему спокойно жить.

Облитый помоями лжи, Достоевский говорит: «А внутри я-то чист!»

«Бесы» Достоевского – это роман-покаяние и роман-предвидение будущей духовной катастрофы человечества.

В романе «Подросток» Достоевский высказывает мысли о «всепримирении идей» и «всемирного гражданства». Вот где источник для современной философии и пансофии (всеобщей мудрости).

Идейное судёнышко Федора Достоевского плывёт между двух скал: святостью православной веры и «всепримирением идей»! Это путь, усеянный множеством опасностей.

В романе «Братья Карамазовы» Достоевский выворачивает наизнанку российскую жизнь, чтобы читатели увидели её отвратное нутро.

Ещё ни один грешник до конца не очистился. Не исключение –Достоевский.

Достоевский мнит себя послушником Бога в литературе!

Достоевский примеряет на себя плащ святого в русском романе.

Душа Фёдора Достоевского – это грозовые облака, затронутые багрянцем заката.

Писатель Алексей Писемский отображает правду жизни, однако у него нет широких, обобщающих идей Достоевского.

Николай Некрасов – великий правдолюбец в русской поэзии.

Совесть Николая Некрасова впитывает в себя скорбь и боль русского народа.

Бездонно народное горе в рассказах Дмитрия Григоровича.

Александр Островский страстно клеймит пошлую и подлую жизнь русского купечества.

В пьесах Островского отсутствует возвышенное шиллеровское слово: в них хрюкает свиное рыло русского купечества.

Сатира Михаила Салтыкова-Щедрина на редкость остра: выбивает веником дурь из бестолковки обывателя.

В романе «Что делать» Николай Чернышевский показывает «новых людей»: деятельных, волевых, разумных в жизни и любви.

В романе «Что делать» Чернышевский строит «бастион» человеческой нравственности.

У Льва Толстого гомеровский размах в отображении жизни.

Толстой обладает уникальной писательской способностью – рассматривать мир через увеличительное стекло, причём этот мир в его романах становится крупнее, значительнее, нагляднее и яснее в деталях.

Достоевский смотрит на мир через уменьшительное стекло, Толстой – увеличительное; Достоевский сосредотачивается на подробностях жизни, Толстой – соотносит жизнь с пространством Вселенной.

В романах Толстого жизнь – бурное половодье, а не щепки и мусор, несущиеся по волнам литературы.

Толстовство сегодня – это уже обветшалая стена нравственности.

Бывают судьбоносные литературные произведения и просто романы или повести: «Илиада», но не «Одиссея» Гомера, «Война и мир», но не «Анна Каренина» Толстого, «Тихий Дон», но не «Поднятая целина» Шолохова.

Отрицая «препустейшую пустую» жизнь, Николай Лесков показывает себя и как верующий, и как критик православной веры.

Лесков – странник жизни с новым Богом в душе.

Проза Лескова несёт огромную разрушительную силу разоблачением уродств русской жизни: это есть своего рода литературно-художественный нигилизм.

Лесков – испугавшаяся лошадь, несущая экипаж к обрыву.

Николай Помяловский отображает реальную жизнь без левых или правых писательских выкрутасов.

Всеволод Крестовский оставляет миру фантастический роман-гротеск «Петербуржские трущобы», в котором отдельные представители высшего общества оказываются на дне жизни.

Перу Крестовского принадлежит роман «Петербуржские трущобы» - эпопея фантасмагорического отчаяния и страха обездоленных людей.

Глеб Успенский раскрывает безотрадную прозу жизни, в которой нет места для любви и счастья.

Николай Гарин-Михайловский – не до конца проявившийся Максим Горький.

Дмитрий Мамин-Сибиряк повествует о трагических судьбах золотоискателей. Суровая природа, крутые нравы, бесчисленные смертоубийства – вот темы его романов.

Проза Владимира Короленко пропитана сочувствием к нуждающимся людям.

Всеволоду Гаршину хорошо знаком мир людей с психическими заболеваниями, чем он сам страдает и мучается, пока окончательно не сходит с ума.

Александр Иванович Эртель – один из немногих, кто чувствует дух новой, возрождающейся России в конце XIX – начале XX столетий.

Антон Чехов – верноподданный правды в литературе.

Читая «Палату №6» Чехова, невольно приходишь к выводу: жизнь заразна! От неё нет спасения!

Безысходность – это закоулок жизни, фатализм – её тупик. Нередко Чехов заглядывает в эти темные уголки.

Антон Чехов – «человек в футляре» для современников и потомков. Попробуйте-ка разгадать его душу!

Безысходность Чехова обнаруживается в его словах: «Мир погибает от ненависти».

Чехов не верит в счастье, но продолжает делать добро. Разве это не скрытый фатализм писателя-гуманиста?

Чехов убеждён, что счастья нет, и не может быть для его поколения. Остается одно: работать и работать! Не является ли это безысходностью «вечного труженика»?

Чехов – осторожный оптимист: не встречая счастья в настоящей жизни, верит в счастье будущих поколений.

Если для Чехова свобода действительно дороже любви, то он попадает в капкан неверия в человеческое благородство!

Чехов верит и не верит в близкую свободу, верит и не верит в будущее счастье. Но в любовь – он точно не верит.

Чехов молча созерцает быстро несущуюся волну жизни, которая смывает его самого накануне зрелости.

Чехов взыскующе заглядывает в глаза судьбы, но она отворачивается от писателя, которому всего лишь 44 года !

Великий русский писатель Антон Павлович Чехов плывёт по жизни на белоснежном пароходе, не подозревая, что приближается страшная буря!