Мост через вечность. Глава 10

   Итачи затормозил одновременно с серебристым «сузуки», поддаваясь навязчивому ощущению, что уже слишком поздно, чтобы помешать столкновению. Однако его помощь не пригодилась: в последнюю секунду Дейдара, словно очнувшись от наваждения, умудрился развернуться и даже попробовал отскочить. Левую ногу все-таки зацепило, и парень, громко вскрикнув, полетел на асфальт. К счастью, автомобиль, остановившись, уже не представлял опасности. Облегченно выдохнув, Учиха вылетел на шоссе, неотрывно наблюдая за лежащей фигурой. Длинные светлые локоны рассыпались вокруг подростка, полностью скрывая лицо и не позволяя разглядеть, в сознании ли их владелец. Наконец, подрывник счел нужным пошевелиться, осторожно ощупывая поврежденную конечность. Где-то неподалеку раздавался вой сигналки: патруль приближался к месту происшествия. Интересно, его уже успел кто-то вызвать или же это банальная случайность?
- Дейдара, - произнес Итачи, падая на колени возле Тсукури, и осторожно коснулся его локтя, надеясь не причинить тем самым ученику еще больший вред. – Ты как?
   Юноша поморщился, кое-как умудрился сесть, но не отшатнулся. Данный факт обнадежил Учиху – видимо, бить за случившееся на кладбище его не будут. Все еще находясь в состоянии шока и легкой прострации, Дейдара принялся воевать с непокорной шевелюрой. Итачи, затаив дыхание, следил за его движениями, боясь то ли спугнуть, то ли помешать. В наступившей тишине маленькой, окутанной вечерним полумраком, улицы резкий хлопок дверцы заставил обоих вздрогнуть.
- Парень, ты цел? – прозвучал над сидящими мужской голос, показавшийся Итачи знакомым. - Прости, я не успел среагировать вовремя.
   Желая проверить, верны ли догадки, брюнет первым вскинул голову… и сразу же встретился взглядом с серыми очами. Зачесанные назад каштановые волосы, высокий рост, крупные, выразительные черты – ошибки не было, это Хьюга Хиаси. Тот, кого Учихе менее всего хотелось бы видеть: даже спустя столько лет он не мог заставить себя общаться с братом погибшей возлюбленной. Но, на сей раз, выбора не было: пострадавший нуждался в подмоге, особенно врачебной, а Итачи пришел сюда пешком и мог доставить Тсукури в больницу разве что на собственной спине.
   Дейдара тем временем примирительно фыркнул, с любопытством рассматривая шатена в обманчивом свете фонарей и фар и ежась от прохладного ветра.
- Сам виноват. Нечего было стоять посреди дороги и глазеть по сторонам, да.
   Итачи невольно хмыкнул, но тут же перестал веселиться, поймав обиженный взгляд юноши. Что ж, подумалось Учихе, видимо, им предстоит долгий разговор.
- Итачи, - неожиданно вполголоса позвал Хиаси, опускаясь на корточки. – Я уже давно хочу поговорить с тобой.
   Итачи только кивнул, не глядя на Хьюгу и чувствуя себя безмерно уставшим от всего связанного с этой семьей. А после кинулся поддерживать попытавшегося встать Дейдару, который тут же с шипением рухнул обратно.
- Черт, - процедил он сквозь зубы. – Дед прибьет меня, да.
- Думаю, стоит отвезти тебя к врачу, - задумчиво проговорил Хьюга, не обращая никакого внимания на сквернословие несовершеннолетнего.
   Тсукури протестующе покачал головой.
- Нет, только не в больницу.
- Не спорь, врач обязателен. – Хьюга оглянулся на подъехавшую полицейскую машину, из которой вышел одетый в форму молодой человек.
   Собственно, на пополнение в ряду собравшихся обратили внимание только двое: Дейдара был слишком занят, растирая ушибленное место, чтобы отвлекаться на что-то еще. А вот его собеседники едва ли не с радостью решили: дело можно будет уладить без лишней суеты, потому как личность офицера была очень хорошо знакома.
- Добрый вечер, Хиаси-сан, - поздоровался Яхико, приближаясь. – Итачи.
- Привет, - отозвался Учиха. – Ночная смена?
- Вечерняя, - поправил Пейн, профессионально на вскидку оценивая ситуацию. - Что тут у вас произошло?
- Не успел затормозить, слегка зацепил мальчика, – бросил в ответ Хьюга. - Как раз думал, что было бы неплохо отвезти его к доктору.
   Пейн изучающе уставился на блондина.
- Привет. Странное ты выбрал место для прогулок.
   Дейдара неопределенно дернул плечом.
- Я по жизни странный, да, - пробурчал он и только потом удосужился посмотреть на того, кто к нему обращался.
   Итачи усмехнулся: более точной характеристики для себя самого трудновато найти – паренек действительно выделялся среди общей серой массы словно отлитых по единому образцу людей. И этим привлекал к себе внимание, вызывая интерес.
   Однако через миг стало не до веселья: Дейдара внезапно дернулся с расширившимися от испуга глазами и тяжело задышал. И Хьюга, и Итачи подались вперед, одинаково обеспокоенные, когда Тсукури со стоном согнулся пополам, схватившись за грудь и жадно хватая ртом воздух. При этом мальчишка не сводил взора с замершего в полной растерянности Яхико. Он бы упал, если бы его немедленно не подхватили с обеих сторон.
- Дейдара? – степень волнения Итачи явно зашкаливала.
- Больно… - невнятно пробормотал школьник, продолжая задыхаться. – Тут… больно…
   Пейн, нахмурившись, склонился к нему, но Дейдара с неожиданной для своего состояния силой оттолкнул блюстителя правопорядка.
- Не… трогай… меня… да!
   Рыжеволосый выпрямился и прикусил губу, не понимая, что происходит. Разъяснять мотивы нежданной агрессии никто не торопился, потому как Тсукури было не до того, а Хиаси, решив оставить беседы на более лучшее время, помог парнишке подняться и потащил к «сузуки». Тот что-то говорил, практически повиснув на рослом мужчине, но притихшему и боявшемуся даже дышать Итачи удавалось расслышать только часто повторяющееся слово «глаза».
- Яхико, пришлешь мне все, что необходимо заполнить, позже. Мальчику нужно к медикам, - принялся на прощание раздавать приказы Хьюга, укладывая белобрысую ношу на заднее сидение. – Итачи, ты единственный свидетель случившегося, тебе придется остаться и рассказать обо всем.
   Учиха кивнул, доставая из внутреннего кармана куртки визитку.
- Вот, - прямоугольный кусочек бумаги перешел во владение Хиаси. - Свяжитесь со мной, я хочу знать, все ли с ним в порядке.
   Дейдара развалился на кожаной обивке, свернувшись калачиком, изредка всхлипывая и, кажется, вознамерившись заснуть. Хьюга при виде столь умилительной картины чуть улыбнулся и, захлопнув дверцу, прошел к водительскому месту. Еще через пару мгновений средство передвижения рвануло вперед и скрылось за поворотом.
- И что это было? – спросил Яхико, смотря на взметнувшееся вверх облачко пыли. – Кто этот парень?
- Он мой ученик, - задумчиво проговорил Итачи, засунув руки в карманы.
   Пейн вздохнул и направился к оставленному неподалеку транспорту.
- Ладно, пошли в машину, заполним протокол.
   Несколько томительных минут Учиха просто смотрел, как тот садится внутрь бело-синей машины, затем со вздохом взял курс в ту же сторону.


   Дейдара все же заснул по дороге, и Хиаси, особо не раздумывая, решил вместо больницы отвезти его к себе домой и вызвать семейного врача. И вот теперь, стоя у окна, в комнате, когда-то принадлежавшей его сестре, глава клана задумчиво разглядывал сад. За его спиной доктор Танака осматривал раздетого до трусов и лежащего на кровати парня, и Хьюга терпеливо дожидался вердикта медика, которому рассказал и про аварию, и про внезапный приступ.
   Никто не назвал бы жизнь Хиаси счастливой после смерти Аюми и брата. Подписанный с Мадарой договор помог избежать громкого скандала, но не уберег клан от шушуканья за спиной, потери части бизнеса и сильно подпорченной репутации. Все это пришлось кропотливо восстанавливать, если не для себя, то хотя бы ради подрастающего поколения: двух дочерей и племянника. Особенно Хиаси было жаль Неджи, ведь мальчик рос без отца, впитывая, словно губка, наставления озлобившейся матери. Видимо, это и послужило в итоге главной причиной всевозможных нападок родственника на Учиху Саске. Глава семьи множество раз пытался настроить юнца на более мирные отношения с одноклассником, но результат пока был нулевой. И будто этого мало – самого Хиаси вышеупомянутые близкие то и дело осыпали упреками: мол, самоубийство Хидзаси его волновало меньше, чем гибель Аюми, могилу которой он навещает едва ли не каждый день. Мужчина не знал, как объяснить им, насколько на него давит чувство вины и как все могло бы сложиться иначе, позволь он тогда сестренке встречаться с Итачи. Конечно, после драки кулаками не машут, и Хиаси понимал это прекрасно, но поделать с собой ничего не мог: по необъяснимым причинам прошлое не желало отпускать его.
   Хьюга со вздохом отпустил белую шторку, придерживаемую все время созерцания двора, и неторопливо развернулся, чтобы беглым взглядом окинуть пространство вокруг. За прошедшие годы в спальне ничего не менялось исключительно потому, что хозяин дома не позволял этого делать. Казалось, что так хотя бы крохотная частичка Аюми не покинет мира. Вот небольшой, украшенный росписью шкаф, если открыть который, можно увидеть сохранившуюся одежду. Письменный стол с примостившимися на нем книгами и парой тетрадей. На самом верху лежал затянутый в синюю обложку дневник, прочитанный им едва ли не до дыр. В углу красовался небольшой комод, таивший множество девчачьих безделушек: от украшений до нижнего белья. На самом предмете меблировки стояло три фотографии. Одну из них Хьюга извлек из нижнего ящика и водрузил на видное место – ту, где улыбающаяся Аюми стояла в обнимку с Итачи под вишневым деревом. Через один снимок от нее валялась небрежно брошенная брошь в виде ветки цветущей сакуры. А в прикроватной тумбочке можно обнаружить альбомы, кисти и наборы красок: малышка любила рисовать, но после смерти мамы бралась за это дело только однажды – чтобы запечатлеть на холсте лик любимого человека. Надо будет отдать портрет Учихе, решил Хиаси, все равно здесь он никому не нужен.
- Хиаси-сан, - мягкий голос Танаки прервал поток горестных дум. Убирая инструменты в чемоданчик, невысокий полноватый лекарь проговорил главное. - Отклонений я не обнаружил. У мальчика сильный ушиб и потрясение, сейчас ему необходим отдых.
   Хьюга кивнул.
- Хорошо. Спасибо, Танака-сан. Здесь о нем позаботятся.
   В этот момент дверь отворилась, и в помещение осторожно, будто боясь вызвать неодобрение родственника, заглянул Неджи.
- Дядя Хиаси, Какудзу сказал, что вы вернулись, и я… - оборвав себя на полуслове, юноша замер, удивленно взирая на спящего Тсукури. – Дейдара? – стеснения как не бывало: наследник рода вошел внутрь.
   Хиаси задумчиво проследил, как Танака накрывает пострадавшего одеялом.
- Вы знакомы?
   Племянник растерянно ответил, поглядывая то на дядю, то на гостя.
- Да, это мой одноклассник, Тсукури Дейдара. Он недавно переехал из Токио.
- Из Токио, - вполголоса пробормотал Хьюга-старший. – Интересно, я сбил его возле кладбища…
- А? – Неджи, казалось, изумился еще больше и теперь бездумно пялился на брата своего отца, приоткрыв рот. Какого черта любитель взрывов забыл на кладбище? Кстати, бомбочки он с собой тоже прихватил? Юнец машинально взглядом поискал знакомую поясную сумку и обнаружил оную на стуле, поверх аккуратно сложенных брюк. – А… почему в этой комнате? Обычно вы никому не позволяете сюда заходить.
- Обычно мне не задают глупых вопросов, - немного резковато бросил Хиаси, даже не собираясь отрицать сказанное. – У нас гостевая в ремонте, если ты помнишь, - произнося это, он направился к выходу, вынуждая тем самым Танаку и Неджи последовать за собой. – А теперь давайте-ка мы все дадим мальчику отдохнуть. Неджи, проводи доктора Танаку и передай своей матери, что в доме гость, а потому пусть изволит улыбаться и быть приветливой за завтраком.
   Подросток привычно ответил:
- Да, дядя, - думая при этом о своем. На пороге он напоследок оглянулся на одноклассника, покачал головой при мысли о странностях мира и вышел вслед за взрослыми, погасив свет.
   Наступившую тишину, привычную этому месту, нарушало только мерное дыхание Дейдары…


   Утро для Яхико началось весьма продуктивно. Благо, младшего брата сегодня не требовалось будить и отвозить в школу. Оставив родственнику завтрак, молодой человек прибыл в отделение уже через полчаса и немедленно принялся за работу, в первую очередь разбираясь с документами по вчерашней ситуации возле кладбища. После позвонил в дом Хьюга и попросил Хиаси заехать для заполнения протокола и заодно узнал, как себя чувствует пострадавший. Слишком уж странным был тот внезапный приступ. Невольно вспомнилось, как устало и кратко отвечал Итачи на вопросы. Да и сам Пейн, честно говоря, не торопился заводить с Учихой задушевные беседы, предпочитая поскорее закончить деловой разговор и подбросить бывшего одноклассника до дома. Да, их теперь с натяжкой можно было назвать друзьями, скорее – просто знакомыми.
   Не самые радужные мысли были прерваны громким хлопком двери: в кабинет ввалился сияющий Нагато с охапкой цветов наперевес. Картина, ставшая уже до безобразия привычной. Положив букет на стол, Удзумаки легко прошествовал к окну и распахнул его, впуская в помещение легкий апрельский ветерок и радужные солнечные блики, прорывающиеся сквозь раздвинутые шторы. Жалюзи наследник отцов-основателей на дух не переносил, потому и пришлось обзаводиться этими тряпочками.
   Счастливо улыбнувшись, Нагато подставил лицо ласковым лучам небесного светила, обещавшего неплохую погоду.
- Ты чего такой довольный? – хмуро поинтересовался Яхико, придя к выводу, что друг вот-вот лопнет от переполнявшей его радости.
- А ты чего такой хмурый? – парировал Удзумаки. – Такое хорошее утро…
- Ага, зашибись. – Пейн кивнул на благоухающий презент. – Опять поклонник одаривает цветами?
   Напарник развернулся к нему, вынимая из кармана небольшую открытку.
- На этот раз там было послание.
- Послание? – Яхико неожиданно усмехнулся, чувствуя, как поднимается настроение. – Отношения перешли на уровень переписки?
   Нагато обиженно нахмурился.
- Не издевайся.
- Даже и не думал, - спокойно заметил Пейн. – И что там, если не секрет.
   Судя по стремительно краснеющим щекам, Удзумаки решил переплюнуть по расцветке помидор.
- Он… - пришлось отвернуться к окну, чтобы хоть как-то скрыть смущение. – Он… Он написал, что любит меня.
   Яхико со вздохом покачал головой.
- Ты как девица, ей-богу. Явный пассив.
- Что? – немедленно вскинулся Нагато.
   Пейн хохотнул и повернулся к компьютеру.
- Поставь букет в вазу и помечтай о том дне, когда узнаешь имя своего ухажера. Только быстро – у нас навалом работы.
   Удзумаки убрал записку и подхватил с подоконника недавно опустевшую вазу.
- Ты порой бываешь просто невыносим, - после чего направился прочь, чтобы наполнить добытый сосуд водой.


   Обито редко позволял себе брать выходные. Ему, одинокому парню, мечтающему о поступлении в университет и имеющему единственного близкого друга-хакера, длительный и частый отдых был совершенно ни к чему. А ведь когда-то все было иначе, всего год с небольшим назад. Учиха хмыкнул при мысли о том, каким он тогда являлся глупцом. Юноша медленно брел по одной из многочисленных аллей парка, засунув руки в карманы, и предавался редкому удовольствию просто наслаждаться природой и ни о чем не думать.
   Уже была середина месяца, сакура потихоньку прекращала свое цветение, но количество пикников на природе не уменьшалось, и парк с самого утра начинал заполняться людьми. То тут, то там под вишневыми или сосновыми деревьями можно было углядеть всевозможные покрывала, на которых располагались отдыхающие. Шумные ватаги ребятишек носились по траве, догоняя запущенного в небеса воздушного змея, или же просто с гиканьем ловили друг друга. Где-то в стороне группа подростков играла в бадминтон, весело подсчитывая промахи и попадания. На скамейках вдоль троп примостились старики, читая газеты и изредка перебрасываясь репликами. Мимо проехало несколько школьников на роликовых коньках, в отдалении гремели велосипеды, и раздавался шум от аттракционов. Маленький оазис в центре Конохи, несомненно, был излюбленным местом праздного времяпрепровождения для всех жителей города.
- Обито? – неуверенно прозвучавший девичий голосок в непосредственной близости от него вынудил парня остановиться и обернуться.
   Каково же было его удивление, когда в нарушительнице своего покоя он узнал ту самую блондинку, которая однажды от нечего делать зашла в «Шаринган» и поведала о вынужденном браке. Сегодня она выглядела совсем по-другому в легком голубом платье, приталенном и едва доходившем до коленей, с сияющими глазами и светлыми непослушными локонами, свободно рассыпавшимися по плечам и спине. Казалось, окружающая атмосфера приносит успокоение и ее душе, даря ощущение счастья и радости.
- Привет, - отозвался Учиха, стараясь не замечать, как замерло сердце при мысли, что эта красивая девушка не забыла его.
- Удивлен? – Темари с улыбкой приблизилась к Обито. – Думал, я тебя забуду, как только выйду за порог кафе?
   Брюнет усмехнулся, пожав плечами, словно ему было все равно.
- Большинство так и делает, поверь мне, - унять бешено колотящееся сердце отчего-то не получалось.
- Большинству просто нет дела, потому что у них есть люди, с которыми можно проводить время, - заметила Сабаку, подхватывая собеседника под руку и двигаясь с ним вперед. – А мы с отбой совсем другие. У нас не так много друзей, способных выкроить свободную минуту для того, чтобы провести с нами хотя бы полчаса. Потому мы и оказались сегодня тут в надежде немного побродить по тропинкам, подышать свежим воздухом и поглазеть на то, чего мы лишены. Так почему бы не сделать этого вместе?
- В самом деле, - растерянно прошептал Обито. – Ты действительно считаешь, что мы похожи?
- А разве нет? Тогда расскажи мне, кто ты, Учиха Обито. Вот я, как ты уже знаешь, вынужденная невеста, жаждущая обеспечить братьям нормальную жизнь. Я родилась и выросла в этом маленьком городке и, кроме него, ничего другого не видела. А ты?
- Я? – Обито задумчиво почесал затылок. – Я потомок отцов-основателей Конохи, сын главы одного из самых известных кланов, работающий барменом в заведении собственного отца, чтобы накопить деньги на обучение в Токийском университете. Я родился в Нью-Йорке, но Америку совсем не помню, потому что приехал сюда с отцом, когда мне было всего три года.
- Твоя мама американка? – поинтересовалась Темари.
- Видимо, да, - последовал неуверенный ответ. – Но я не знал ее, а папа никогда не затрагивал эту тему, только сказал как-то, что мы не нужны ей.
- На какой факультет собираешься поступать? – не унималась идущая рядом девица.
- Как это ни банально, на юридический.
- Почему ты сделал такой выбор? В стране много юристов.
   Обито слегка прищурился, глядя на солнце.
- Потому что я хочу быть полезным. В том числе и своей семье.
   Темари нахмурилась.
- Разве у твоей семьи нет своего юриста?
   Учиха покосился в сторону знакомой.
- Минато-сан? Да, конечно, мой отец доверяет ему и говорит, что на него всегда можно положиться. И я по себе знаю, что Минато-сан может найти нужные слова в трудную минуту, чтобы поддержать человека. Я всегда восхищался им и считал в какой-то мере учителем. Наверное, потому и выбрал юриспруденцию.
- А как насчет личной жизни, Обито? – заданный вопрос заставил отпрыска Мадары вздрогнуть.
- Не думаю, что нам следует обсуждать эту тему, - несколько резковато сказал он, боясь ступить на неровную почву не самых лучших воспоминаний.
   Темари внезапно затормозила и развернулась к нему.
- Прости, я не хотела обидеть тебя. Просто мне трудно поверить, что у такого, как ты, никогда не было девушки.
   Обито с грустью подумал, что женское любопытство далеко не всегда бывает уместно.
- Была, - коротко бросил он. – Но это не то, о чем мне хотелось бы разговаривать.
   Сабаку потупилась, не зная, как загладить собственную оплошность. Ей нравился этот молодой, но не достаточно уверенный в себе парень, а потому не хотелось терять возможного друга.
   Видимо, все отражалось на ее лице, потому как Учиха легко рассмеялся и решительно продолжил прерванный путь.
- Я не обижен, - известил Обито. – Но почему я должен рассказывать всем о своих проблемах?
   Темари сообразила, что слышит собственные слова, сказанные во время их знакомства, и с готовностью парировала.
- Ты сказал мне однажды, что незнакомый человек может понять больше, чем близкие люди. Я тогда не побоялась обнажить перед тобой свою душу. Может, сегодня твоя очередь?
   Пару томительных минут Обито раздумывал над следующим ходом, вероятно, просчитывая возможность отвертеться от созданной когда-то им самим ловушки. Но, в конце концов, признав поражение, вполголоса сообщил:
- Была одна девушка, которую я любил. Ее звали Рин. Она понравилась мне сразу, с того дня, как я впервые увидел ее среди своих одноклассников. После окончания средней школы мы стали встречаться, и я знал, что со временем женюсь на ней. В какой момент все изменилось, было непонятно. Рин начала отдаляться от меня, избегать свиданий при любой возможности, но в то же время не разрывала наших отношений. Я не понимал, что происходит, пока на выпускном вечере она не сказала, что уезжает в Америку с мужчиной, который намного богаче меня и что отпрыск самурайского клана ей не нужен.
- Это подло, - вымолвила пораженная Темари. – Будь у меня шанс, я не променяла бы любовь на деньги.
- У тебя до сих пор есть шанс, он всегда имеется у каждого из нас. Просто мы не умеем им пользоваться. – Обито на мгновение умолк, загоняя остатки былой боли – единственное, что осталось от первой любви, - в самые потаенные уголки сознания. – Ну, я рассказал тебе, что у меня на сердце. Может, теперь поднимем друг другу настроение и покатаемся на аттракционах?
   Темари устремила взор туда, где над зеленой листвой возвышалось огромное колесо обозрения.
- Только если ты не будешь считать это свиданием.
   Возможно, ей не суждено обрести счастье в любви, но она не собиралась упускать зарождающуюся дружбу.


   Сасори, откинувшись на спинку скамьи, внимательно рассматривал сидящего рядом Итачи. Учиха с самого утра был какой-то нервный: примчался к нему домой ни свет, ни заря, вытащил на прогулку в парк и то и дело поглядывал на зажатый в ладони мобильный.
- Может, наконец, скажешь, что с тобой происходит? – да, терпение никогда не было присуще Акасуне.
   Брюнет тяжело вздохнул и, не оглядываясь, уперся локтями в колени.
- Вчера вечером Мадара задал мне трепку. Он в курсе, что мы намерены сделать.
- Хм, - глубокомысленно изрек рыжеволосый. – А Нагато предупреждал…
- Ага, я слышал, - огрызнулся Учиха, проводя пальцами по разнообразия ради распущенным длинным волосам. – Короче, я вспылил и пошел на кладбище.
- Прекратил бы уже туда шастать… - тихонько пробормотал медик.
- Что? – Итачи удивленно развернулся к другу. – А, неважно! – тут же отмахнулся наследник клана. – В общем, там был Дейдара.
   Сасори нахмурился, стараясь уловить смысл в столь малом количестве выдаваемой информации.
- А, тот блондин! – это уже становилось интересно. – И что он забыл на кладбище?
   Итачи покачал головой, отворачиваясь.
- Не знаю, что он делал на могиле Аюми, но… я поцеловал его.
- Та-ак, - произнес Акасуна. – С этого места, пожалуйста, поподробнее. Что ты пил?
- Ничего, я был абсолютно трезв. И, предупреждая твою следующую издевку, я не курил.
- Может, нюхнул по дороге? – уже не таясь, хихикал молодой врач.
- Сасори!!! – прорычал Учиха, крайне недовольный поведением приятеля, которому сейчас очень хотелось съездить по наглой физиономии.
   Тот вмиг стал серьезным, уставившись на товарища понимающим взором.
- Прости, я лишь хотел, чтобы ты немного расслабился. Ты делаешь из случившегося трагедию, Итачи. Ну, поцеловал парня – и что с того? Боишься, что тебе слишком понравилось?
- Я… - замялся Учиха, с ужасом осознавая, что стремительно краснеет: ему ведь и в самом деле понравилось. – Не в этом суть. Дейдара оттолкнул меня и выбежал на дорогу. Там его сбил Хьюга.
   Сасори резко выпрямился, взгляд карих глаз стал настороженным.
- Хьюга? Где парень?
- Хиаси увез его. Дейдара был в порядке, только повредил ногу, - почему-то о приступе удушья, возникшем у Тсукури при виде Яхико, рассказывать не хотелось. – Хиаси позвонил мне вчера, сказал, что отвез мальчика к себе и что врач не нашел ничего серьезного.
- А теперь ты ждешь, что тебе позвонят и доложат, что Дейдара проснулся, - подытожил Акасуна. – Прекрати дергаться.
- Но я не знаю, как теперь вести себя с ним, Сасори, - грустно заметил Итачи, глядя в пустое пространство перед собой. – Я сам не понимаю, что со мной происходит, только чувствую, что мне очень важно общение с этим парнем.
- Не понимает он, как же, - высказался глава больницы. – Если хочешь знать мое мнение, то вот оно – извинись. А там посмотрим.
   Учиха благодарно кивнул и усмехнулся.
- И почему я еще ни разу не поколотил тебя за подколы, Сасори?
   Собеседник хмыкнул в ответ и запрокинул голову, наслаждаясь ласковыми солнечными лучами.
- Потому что я – твой друг.


   Дейдара проснулся, ощущая себя неплохо передохнувшим. Уткнувшись носом в подушку, юноша тихонько лежал на постели, желая продлить хоть ненадолго мгновения отдыха, однако легкая ноющая боль в левой лодыжке вынудила поморщиться и неохотно разлепить глаза. Откинув в сторону одеяло, Тсукури неловким после сна движением уселся и потянулся к ноге, но в следующее мгновение замер, наконец, сообразив: он находится не в своей комнате. И даже не в пансионе. Нахмурившись, подросток окинул недоумевающим взглядом помещение и пришел к выводу – спальня явно принадлежит девчонке. Так. И какого лешего он тут забыл?
   Медленно, но верно возвращались воспоминания… Прогулка по городу, кладбище, могила со знакомым изображением на плите, появление Итачи, поцелуй… Блондин вздрогнул и прижал пальцы ко рту, одновременно зажмуриваясь и невольно размышляя о том, что у Учихи мягкие губы. Черт, немедленно одернул себя парень, о чем он думает? Лучше бы припомнить, что было дальше. А, да – его сбила машина. Значит, это дом того высокого мужчины. Тогда интересно, почему его уложили спать именно тут?
   Дейдара с кряхтением слез с кровати и надел обнаруженные на стуле брюки, из которых немедленно выпал сотовый. Поднять с пола злосчастный телефон и проверить наличие пропущенных вызовов – минутное дело. Так и есть – дед звонил пять раз, кузина – двадцать. Придется объяснять, где его носило всю ночь. Но это потом, а пока… Надо бы осмотреться. Если его оставили здесь, значит, знали: он никому не помешает. Школьник прошел к окну и, раздвинув шторы, распахнул его. Внутрь немедленно ворвался поток свежего теплого воздуха, взъерошив и без того растрепанную светлую шевелюру и вынудив Тсукури попытаться причесать их хотя бы собственной пятерней. Невольно скользящий по обстановке взгляд зацепился за фотографии на комоде.
   Тсукури осторожно приблизился к упомянутому предмету меблировки, чувствуя, как сильно заколотилось сердце: на всех снимках была та же девушка, что и на выпавшем из кармана Итачи фото, и на каменной глыбе над местом захоронения. Дейдара не сомневался в этом ни секунды – память на лица никогда еще не подводила его. Странным являлось ощущение, будто эта сероглазая брюнетка ему знакома, будто их обоих связывает что-то до крайности неуловимое. Не до конца осознавая своего порыва, он протянул руку и взял одиноко лежащую среди деревянных фоторамок брошь. Провел краешком ногтя по четко вырезанным цветам сакуры, окрашенным в розовый цвет. Странные ассоциации возникали при этом в его голове… словно… капли крови, падающие на белую блузку…
   Скрип петель не произвел на ушедшего в себя Дейдару никакого впечатления. Он медленно вскинул голову, обращая внимание на вошедшего шатена.
- Проснулся? – спросил Хиаси, закрывая за собой дверь. – Ты заснул в машине, и я решил отвезти тебя к себе домой.
   Тсукури молча взирал на него, все еще будучи не в состоянии выйти из непонятной прострации. Хьюга обеспокоенно нахмурился и приблизился к гостю, только теперь, при свете дня, замечая на груди мальчишки довольно крупное родимое пятно. Забавно, в точно то же место попала пуля, убившая Аюми…
- Это комната моей сестры, - пояснил мужчина, посчитав необходимым пояснить данную деталь. – Она погибла много лет назад.
   Дейдара, не отводя глаз от Хиаси, продолжал сжимать украшение в ладони.
- Эта брошка… - наконец, выдавил он. – Это подарок…
- Да, - ошарашено вымолвил Хьюга, окончательно перестав понимать происходящее, но отчего-то чувствуя: творится нечто крайне важное. – Подарок на пятнадцатый день рождения.
- А где… - паренек на мгновение запнулся, словно подбирая слова, - где Хидзаси?
   Хиаси испуганно отступил назад, не в силах поверить, верно ли он расслышал. Как и в то, как были произнесены эти слова. Он помнил манеру пацана разговаривать, и сейчас она была совершенно иной. Словно говорил другой человек. Более того, глава клана мог даже назвать имя этого человека, ведь только у нее было столько же мягкости в голосе, как и у его старшей дочери Хинаты. Но это невозможно, просто невероятно и…
   Хиаси тряхнул головой. Видимо, он сходит с ума, раз думает о подобном. И все же…
- Аюми? – раздавшийся вопрос разорвал тягучую тишину…