Шу пуэр. По следам общения

28 авг, 2012
Если шен (сырой/зелёный) пуэр при хранении живёт, стареет, умирает, то шу (черный) пуэр,- чай, к которому применена технология искусственного состаривания,- уже мёртв.
Тем интереснее, что происходит при общении именно с этим чаем.

Вместе с напитком чайный дух проникает в сознание, не становясь при этом его частью. Зато по созвучию активизируется то в нас, что находится за пределами смерти.
Движение и покой, проявленное и потенциальное, стихии и несуществование действительно ощущаются единым целым с собой, миром.

Напиток допит. Чайный дух понемногу уходит за грань. Остается потребность в состоянии, дающая о себе знать время от времени. Ибо элементы чая, встроенные в метаболизм на уровне клеток, тоже нуждаются в периодическом питании и требуют порой очередную "дозу", что человеком может интерпретироваться просто как желание попить чайку ...и желательно пуэрчику.

Когда мы с одним действительно серьезным практиком общались про ганжу (лёгкий наркотик), то он сказал: "употребляя, практик платит тем, что не может достичь требуемого состояния без неё".
Насколько подобные слова применимы к чаю?
Или перегибают палку те, кто сравнивает действие чая на их организм с наркотиком, только без негативных эффектов?
Перегибают чай те, кто покупают элитные сорта прежде всего из-за чайных состояний?
Похоже, ответы как всегда не в золотой серединке, а вне круга, заданного вопросами.
Да, чай помогает нам вернуться в свои, естественные состояния.
Да, чай помогает расслабиться или сконцентрироваться.
Да, простота чаепития может привести к нашей истинной сути.
Поэтому, вероятно, если мы серьезные практикующие и самое интересное для нас начинается за состояниями, за энергиями, за смыслами,- то чай - равный нам.
Если мы не осознаём пока собственную практику, то чай действительно может быть как помощником в повседневности, так проводником к внутренней сути. Нашей собственной сути. Ибо изначально чай, как и мы сами - за всеми мыслимыми пределами и бескорыстен.

Эффективной практики и приятного чаепития, родные