Ёлочка 8

8.

Был полдень, когда он решил перейти улицу на красный свет. Его сразу же чуть не раскатали в коврик, оглушили воем автомобильных сигналов, и ко всему ещё рядом – не везёт так не везёт – оказался полицейский. Ромесу очень не хотелось выяснять отношения с этим джентльменом, а потому он, прыгая по машинам, перебрался через проезжую часть и сделал ноги куда глаза глядят.

Ромес остановился и огляделся. А район-то знакомый, оказывается. Неподалёку жила когда-то хорошая одинокая немолодая женщина по имени Ксения. И Ромес решил наведаться по знакомому адресу. Правда, он не был уверен, что Ксения до сих пор живёт там, но разве проверить так трудно?

Прежде всего он зашёл в цветочный магазин. Его нормальная одежда в этом мире вернулась к нему, да ещё с набитыми местной валютой карманами. Ему приглянулся небольшой пышный букетик маленьких прелестных кружевных цветочков, названия которых он не знал. Однако ему показалось, что Ксении именно такие цветы должны понравиться. Ещё Ромес заглянул в кондитерскую и вышел оттуда с коробкой с пирожными. На этот раз – всё по-честному, никаких мелких краж кондитерских изделий.

Вот знакомый дом, знакомый подъезд. Ромес поднялся на четвёртый этаж, позвонил.

Дверь открыла Ксения. Она долго смотрела на него, не зная, верить ли своим глазам. Всё-таки поверила и, счастливая, чуть слышно прошептала:

- Проходите…

Ромес вручил ей цветы и пирожные; она провела его в комнату. На стене висел отрывной календарь, и, взглянув на него, Ромес с некоторой долей удивления обнаружил, что сегодня – тринадцатое июня, пятница, а значит – День Поминовения.

Ксения поставила цветы в воду, посмотрела, что заинтересовало Ромеса.

- Да, - сказала она. – Вы мне когда-то рассказывали. И я с самого  утра вспоминала ушедшее и… Вас.

- Странные бывают на свете совпадения, - поддержал Ромес. – Или это всё из-за действия особого дня? Я не знал, какое тут сегодня число.

- Что же вы стоите? Присаживайтесь!

- Нет, я всего лишь на минутку. Посмотреть на вас…

- Спасибо, что не забыли. Как вы там?..

- Всё нормально. А вы?

- Да тоже вроде бы ничего.

Они помолчали, ощущая лёгкое замешательство.

- Ромес…

- Да?

- Спасибо, что вы есть.

- Я… Мне пора, - пробормотал Ромес, чувствуя себя до крайности неловко.

- Что ж, раз так… - она грустно улыбнулась. – До свидания, Ромес.

Ромес медленно спускался по лестнице, но так и не услышал, как закрылась дверь в квартире Ксении. Женщина стояла и слушала его удаляющиеся шаги. Каково ей будет теперь? Ромес уже не рад был, что ему пришла в голову идея нанести этот визит. Но сам же когда-то день назначил! Вот день его и притянул… Он выскочил на улицу.

Возле подъезда на скамейке сидели знакомые соседки и сверяли очередные сплетни. Надо было видеть выражение их лиц, когда они узнали Ромеса! Словно встретились с покойником в тёмном переулке. Ромес вскинул голову, тряхнул волосами и гордо удалился, стараясь ступать неслышно. Призраки не должны шуметь. Он даже не оглянулся, чтобы проверить, какое впечатление оказал на соседок Ксении.

Он набрёл на телефон-автомат в одном из переулков и решил убедиться, что Кэтрин по-прежнему живёт по старому адресу. Её номера Ромес не помнил, но набрал наугад несколько цифр и стал слушать. Ему нужна Кэтрин – значит, номер сработает. Сначала были просто длинные гудки, а потом трубку кто-то поднял.

- Алло? – вопросительно произнёс серьёзный детский голос. Ромес улыбнулся. Все дети растут, как ни странно, особенно когда за ними не наблюдаешь.

- Кто это? – настойчиво спросили на другом конце провода.

- Ты один дома, малыш? – справился Ромес.

- Кто это? – правильно, так и надо учить детей, дабы нехорошие дяди не пришли в отсутствие родителей грабить квартиру.

- Кто там, Джек? – послышалось издалека.

- Не хотят говорить, - ответил Джек в сторону.

- Подожди, дай мне трубку. Ну, сейчас они у меня выслушают!

Ромес не хотел, чтобы Кэтрин ему устраивала разнос, а потому нажал на рычаг, с сомнением посмотрел на трубку и всё-таки повесил её на место. Итак, Кэтрин живёт там же; более того – она сейчас дома.

Ромес решил купить что-нибудь для всей семьи и что-нибудь – отдельно для Джека. Для первой цели отлично подошла огромная коробка конфет и, разумеется, очень миленький букет, а для второй… Просто Ромесу очень понравился в зоомагазине маленький нечистопородный щенок. Правда, Ромес не знал, как такой подарок воспримут Кэтрин с Тааром, но надеялся, что семейная пара всё же любит друга семьи и собственного ребёнка. В общем-то, он скорее даже не надеялся, а был уверен в этом.

Он пришёл и позвонил в дверь. Туда уже врезали «глазок». Ромес встал в стороне, чтоб его не было видно.

- Кто? – строго спросила Кэтрин. Ромес чудом удержался от рифмы в ответ, имеющей в виду непарнокопытное травоядное в верхней одежде.

- Ну, кто там? – начиная закипать, почти крикнула Кэтрин, и Ромес опять не ответил рифмой, означающей небольшое количество спиртного напитка.

- Кто это, ма? – спросил Джек.

- Не знаю. Наверное, опять эти маленькие соседские кандидаты в жильцы одиночных камер.

- А вот и нет, - громко сказал Ромес. Он больше не мог терпеть то, с каким удовольствием щенок отгрызал ему указательный палец. Кэтрин распахнула дверь и застыла на пороге. Ромеса она узнала сразу, но всё никак не решалась поверить своим глазам.

- Это всего лишь я, - напомнил Ромес. Кэтрин не замедлила повиснуть у него на шее, а он даже не мог обнять её – руки были заняты. Пискнул прищемленный щенок, но Кэтрин не замечала ничего.

- Ого-го, какой наглый разврат на пороге моего дома! – по лестнице задумчиво взбирался Таар. – Умри, презренная изменница, вот только я доберусь до тебя и если не передумаю. – Он тащил что-то тяжёлое. – А с кем это ты, моя прелесть, так любезничаешь? Уау, да это же рыжий чистильщик с Миррора, благочестивый сын преподобного отца его Роя и снайпер, в конце концов! Ромчик-братчик, я тебя тоже обниму, вот только по аналогии доберусь и до тебя! – впрочем, это не заняло слишком много времени – их разделяло всего лишь несколько ступенек.

Потом Таар бросил свою ношу и присоединился к Кэтрин. Ромес стоял и смотрел в потолок с деланным выражением счастливого страдания на лице.

- А я помню тебя, дядя Ром! – из квартиры вышел Джек. И, конечно, решил не отставать от своих родителей.

- А Стан дома? – шёпотом спросил Ромес.

- Скоро придёт.

- О-о!.. – Ромес тяжело вздохнул. – Может, продолжим дома? Если и Стан здесь на мне повиснет, мы рухнем! Я не напрашиваюсь, я просто предлагаю… Если вы не хотите, то я не буду иметь ничего против…

Они смутились и почти внесли Ромеса в квартиру.

- Это вам, - не давая никому опомниться, сказал Ромес, сунув в руки Кэтрин конфеты и букет и тем самым застраховав себя от нового повисания этой дамы на своей шее.

- А это – тебе, - Ромес подмигнул Джеку и поставил на пол щенка. Щенок понюхал пол и незамедлительно сделал лужу.

- У каждого ребёнка должен быть какой-нибудь зверь, тогда он сам зверем не вырастет, - назидательно объяснил Ромес. – Поняли, родители?

- Ой, поняли, – вздохнула Кэтрин. – Сейчас только тряпочку возьму. – Однако раздосадованной она ни капли не выглядела.

- Мы никогда ничего не имели против собаки, но всё как-то не решались завести, - признался Таар. – Что ж, спасибо тебе, Ром. Теперь в нашей семье появился хоть один человек, который счастлив на все двести процентов, – он с улыбкой посмотрел на сына, который уже обнимал нового друга.

- Я тоже счастлива! – крикнула Кэтрин издалека. – И если ты, Таарчик, не счастлив со мной хотя бы на сто процентов, я тебя прибью!

Таар хихикал и всем своим видом давал понять, что прибивать его не за что.

- Дяденька, это так здорово, что ты вернулся! – честно сказал Джек. – Ты такой хороший, и мы всё время тебя вспоминаем. Все говорят, что таких людей не бывает на свете, что всё это – выдумки. Но я давно понял, что это не так. Но лучше об этом никому чужому не рассказывать, правда? Есть секреты, которые следует хранить для себя.

- Да, малыш, ты действительно вырос!

- А пёсика как зовут?

- Не знаю. Назови его сам.

- Нет, я хочу, чтобы ты его назвал. Чтобы он был полностью от тебя!

- Знаешь, приятель, с именами у меня всегда нелады были, - Ромес припомнил роскошное имя сенталарки. – А, ладно, пусть будет… Ну, к примеру… Да, пусть будет Гай!

- Гай? Мне нравится!

Ромес наклонился к довольному Джеку, и тот поцеловал его в щёку.

Пришла Кэтрин, вытерла лужицу и унесла тряпочку.

- Это правда – вы меня вспоминали? – спросил Ромес у Таара.

- Правда. У нас до сих пор все стены в тех фотографиях, где вы с Кэтрин так трогательно нашим недругам позировали. И Кэтрин… Понимаешь, ты для неё – сказка, её любимая сказка, пришедшая к ней наяву. Ты – её принц на белом коне. И я даже немножко ревную. Ты всё сам знаешь. Для меня-то ты тоже чудесная сказка. Я смотрю вокруг: нормальная, спокойная, стабильная жизнь. Не верится, что были другие миры, другие обстоятельства… Тоже как сказка. И я так рад… Слов нет, как я рад тебя видеть! Как будто самый прекрасный сбывшийся сон!

- Что ж, мне очень приятно, не скрою.

- Ему приятно, ха! Знаешь, Кэтрин всё время вспоминает, как вы тогда танцевали в каком-то ресторанчике. Для неё это была волшебная ночь. Она сказала, что все тогда от вашего танца были в восторге.

- А, да-да, помню такое, - Ромесу самому было приятно вспомнить то время, когда он всего лишь стоял на краю бездны и смотрел, как внизу красиво, а теперь он летит туда и не может ничего изменить, и дна не видит и сейчас, что уж говорить о временах минувших!

- Так ты хорошо танцуешь? – спросил Таар.

- Я вообще не умею танцевать, - открыто признался Ромес.

- Ну-ну, не заливай. Чем же тогда восхищались посетители ресторана?

- Они ведь не знали, что я не умею танцевать. Просто я умею двигаться, а Кэтрин умеет правильно успевать, когда её ведут. А без Кэтрин у меня одного ничего бы не получилось.

- Пацаны, вы тут о чём рассуждаете? – Кэтрин появилась уже без тряпки.

- Мы тут вспоминали ваш единственный и неповторимый танец, - ответил Таар.

- Какое прекрасное было время! – мечтательно вздохнула Кэтрин; у неё даже глаза увлажнились от сентиментальных воспоминаний.

- Представь, этот рыжий тип имеет наглость заявлять, что не умеет танцевать!
– возмутился Таар.

- Действительно? Тогда было так хорошо… А вообще-то… Таар, может быть, Ромес и прав. Но получилось просто чудно, да, чудно. Спасибо, Ром, что ты был тогда и есть сейчас! – и Кэтрин звонко его поцеловала.

- Вот, Таарчик, ещё бы ты поцеловал меня – было бы семейное единение! – подсказал Ромес.

- Пусть за меня это лучше ещё раз сделает Кэтрин. И тебе приятно, и ей радостно.

Кэтрин, конечно, не отказалась.