Изба. Записки охотника

                Шёл я однажды с охоты, вечерняя зорька закончилась, в сумке пара уток, одним словом, конец августа, темно! Сбился я с дороги домой, и иду на какой – то огонёк вдали. Явно, не моя деревня, но скоро ночь и ветер свистит. Луны не видно. Думаю, пара уток будет моим вкладом, если примут. Подхожу. Никто не лает, собак нет. У входа стоит амбал. Я, так, мол, и так. Он говорит, проходи, если пустят.

                – Меня, говорит, не часто пускают сюда, я, блин, матершинник.

               - Да, я, тоже умею разговаривать на нашем языке, - почувствовав своего, ответил я, входя в избу.
 
         В избе на лавках сидели разного возраста женщины и, какие – то не очень трезвые мужчины, которые сразу же стали наливать себе и мне водку в стаканы, а женщинам вино, с возгласами:

             - Как хорошо , что ты к нам зашёл! Свежая кровь!
             - Какая кровь, я чаю попить и согреться!
                - Заходи, здесь все свои.

Зашёл, сел. На лавках, в основном,  женщины. Голосов не слышно. Все сидят продвинутые, с мобильниками и Интернетом. Я тоже решил включиться. Набираю: - «Изба». И, сразу разговор:

            - Девчата! Я вчера написала: - По площади я шла босая и нагая, осенний холод плит мне пятки обжигал!

                – Я читала и обливалась слезами. Как жизненно. Пиши, Рудольфа! С теплом и любовью. Твоя, Зинуля!

                – Зинуля! Я ещё напишу! Много! Ты не плачь, родная! Рудя.

               – А я, вот, написала рассказ «Разбили зеркало в саду у дяди Вани», кто читал?!

                - Руфа! Я читала. Как ты написала про зеркало! Про осколки! Как они лежали в луже! В них отражались звёзды! Я рыдала. Со слезами и душевным теплом, всегда твоя! Лора.

Тут раздался в мобильном Интернете окрепший мужской голос:

                - Девчата! А кто тут, как говорят напрасно критики, пишет безграмотно?  Ты, что – ли, Дашуля? Не умеешь ставить запятые? С невообразимым теплом, улыбкой и трепетом, Павел.

               – Паша, спасибо за Ваше внутреннее тепло. Писать я научилась только в пятом классе - корову заставляли доить с утра , а потом ещё и вечером. Но писать, в хорошем смысле этого слова, с ударением на предпредпоследней букве, очень хочется! С невероятной любовью, теплом и улыбкой, Даша!.

                - Девчата! Слушайте все! Руфа, Регина,Даша и все остальные! Я прочитала! - «Они были первыми». Софья! Как ты правильно пишешь! Конечно, они были первыми, кто отнял у тебя честь в сорок семь лет в Одессе! Как я плакала! Как жизненно! Вот бы у меня…! Мне уже восемьдесят, а никто так и не посмел!.. Надо беречь себя! Софочка! С невероятной искренностью, любовью, с теплом, пожаром в душе, с огнём! Твоя Эрика!

  Тут встрял какой – то Лёвушка со своим теплом и трепетом, но его никто не слышал. Все обнимались, благодарили друг друга и плакали.

        А я, согревшись и выпив чаю, с благодарностью пошёл восвояси. Грома не было слышно. Но, вдруг, когда я отошёл версты на три, над гостеприимной избой появился дым. Пожарных не было видно - каланча даже от нас далеко была,  где - то в пятнадцати верстах. Потом говорили, что от внутреннего тепла изба и сгорела. Печку перетопили!