Ingert fun - 016

Ингерт "бяка". острый психологический роман

В сундуке оказалось много разного белья и платьев – девичий наркотик после кукол и они подходили к нему прикладывая к себе платья или кофточки и если он давал добро, то они при нём же и переодевались в то, что ему более по вкусу на них. И вот новая особенность – как девчонка одевается или раздевается при мальчишке – это целый ритуал, хотя вроде она это делает несознательно, т.е. как раз – естественно по своей природе. И как потом рисуется перед ним в платье иди блузке. Действительно кружева красят девчонку и делают её более притягательной в противостоянии полов. Потом опять па под музыку и грация девчонок в чувстве того, что на ней одето или строго и подтянуто или воздушно и плавно. Рая всё более интриговала Ингерта какими-то «промальчишескими» манерами, а Мила на её фоне казалась всё мягче и девственнее, хотя по натурам он сказал бы, что Мила тут больше лидер и хозяйка. Всё у девчонок не так и это по-своему завлекает и завораживает. Девчонки стали играть и пританцовывать всё сексуальнее, как бы невзначай приподнимая подолы и приобнажая грудь и это было естественно для них и тем уже не навевало мысли на распутство. И Ингерт расслаблялся всё более и входил в антураж чувственности девичьих тел и эмоций. Пока Рая не принесла какие-то старомодные, но красивые белые кружевные чулки и подсела к нему. Поцеловав его она попросила теперь его самому нарядить куклу и подняла ножку, задрав подол до самого стана и тут Ингерт почувствовал, что у него большой палец зашевелился под махрой халата. Когда он натягивал ей чулок, она как бы сопротивлялась ножкой и этот незримый, не выраженный протест, как раз более возбуждал мальчишку в завоевании девчонки. Притом она приподняла ножку так немного согнув в коленке, что косынка опоясывающая её бёдра, приоткрыла в своей полупрозрачной интимной тени область промежности, что снова его провоцировало на действия. Чулок оказался по длине чуть прикрывающим низ ляжки и она придвинувшись к нему положила его ладонь на свою ляжку и стала ею поглаживать нежную эластичную кожицу, а сама протянула губы для поцелуя, понемногу предлагая взять ему инициативу на себя. Даже волосы у неё казались по-мальчишески вихрастыми и Ингерт потрепав её шевелюру, поцеловал её. Получив признание, Рая осмелела и протянула ему второй чулок, но теперь, её набедренная косынка оказалась задравши до бёдер и открывающая Ингерту её стан с губками промежности, котрыми она слегка играла, крутя ляжками. Второй чулок он натягивал ещё дольше, втягиваясь в игру без оглашения условий и правил и с того игра казалась ещё интимнее и азартнее. Всё же лучше порой не знать, чем знать. Когла чулок был натянут, она погладив его ладошкой свою ляжку, раздвинула ножки  и положила её на свою влагалицу, потирая ею уже слегка влажные и ароматные губки и вошла к нему в глубокий поцелуй. Мила проделала тоже самое, стоя перед Ингертом и подняв подол шёлкового платья до самого стана, что не скрывало её интимное место, а делало её увлекательнее и желаннее. И потом уже в тонких чулках почти на всю длину ног, она стояла расставив ножки и потиралась лобком о ладошку Ингерта, держа подол платья приподнятым до бёдер. Девчонки предлагали инициативу Ингерту, но не навязывали, что давало дух фривольности и уверенности – тут разврата нету. Потом девчонки перед Ингертом танцевали в обнимку лёгкий плавный танец, лаская друг дружку ладошками и обнажая интимные места и они были ещё грациознее и острее на восприятие. Рая как бы немного дерзила и тем провоцировала Ингерта, у которого большой палец под халатом уже стоял. И тогда Рая пригласила на танец и его, и он понял что ему не скрыть свой возбуждённый ствол. Когда она протягивала ему руку приглашая к танцу, он встал и прижав её к себе усадил на край стола, раздвинув ноги и уже без сантиментов, распахнув халат, заправил свой ствол в её промежность и её зрачки широко раскрылись, как и уста словно для поцелуя, но она стала сопротивляться, хоть и без упорства, стыда или отторжения, а как девица поднимающая себе цену и тем, провоцирующая его на более грубую мальчишескую силу и так через сопротивление начало секса было острее и желаннее. Но инстинкты девицы взяли свою дань и она расслабилась в его объятиях и сначала немного обмякла, а потом страстно полезла к нему целоваться в губы, и крепко обнимая его за шею. Но и Ингерт стал входить в её лоно крепче и напористее и она уже сама старалась своим станом насесть влагалицей на всю длину его ствола и приподняла расставленные ножки повыше. Это всё были пока только бессознательные инстинкты, но немного освоившись в акте, она стала снова слегка сопротивляться и Ингерт понял её натуру, она желает чтоб мальчишка её завоёвывал и пусть даже грубо, ибо тогда она чувствует секс с полной отдачей и со всёй остротой ощущений. И чем жёстче становился он, тем жёстче становилась и она, набивая себе цену в его завоевании. Но раж нельзя удерживать долго под контролем и дойдя до новой стадии, она стала терять голову и власть над собою и Ингерт уже откинув все эмоции, разложил её на столе и овладел во всей своей власти. Когда Рая стала извиваться телом по столу, Мила подошла и взяла её грудь прижимая ладошками и стала крепко целовать в губы. Мила стояла согнувши над подругой и подол её был приподнят и Ингерт не думая уже поднял его до пояса и стал гладить её пышные ягодицы, потирая порой пальцами губки промежности. И губки были влажными, она тоже хотела секса. Ингерт оставив Раю, овладел Милой сзади, уж больно соблазнительно играли её пышные ягодицы под его ладошкой. А Рая почувствовав что её оставили, стала отчаянно мастурбировать свою промежность пальцами, всё пристрастнее целуясь с Милой... Он стоял ещё немного разгорячённый, а Мила присев около него, мягко раскачивала его ствол пальцами, то целуя его губами, то полизывая языком. Рая пришла-таки в себя и подсела к подружке и стала тоже играть со стволом Ингерта, но всё делала словно с каким-то вызовом, словно против своего желания, однако как ни парадоксально, куда активнее и страстнее Милы. И потом, так же страстно заправила его ствол себе в рот, плотно обнимая губами и лаская его головку в ротовой полости языком и слегка мастурбируя его ствол губами. Ингерт понял что на подходе, но не хотел кончать Рае в рот, и обняв её щёки ладошками, мягко вызволил ствол из её рта. Но Рая стала крепче мастурбировать его ствол пальцами и лизнула его головку языком и это было последняя капля для разрядки и против желания Ингерта, сперма стала сбрызгиваться  на её лицо, однако уже бессознательно, она взяла вновь его ствол в рот и стала обсасывать, поглощая остатки спермы в себя. После разрядки приходит апатия и немного запоздалое чувство стыда и Ингерт пошёл и просто прилёг на диван, прикрыв ещё стоящий ствол полой халата, но заботливая Мила, помогла снять с него халат и укрыла его стан шёлковой косынкой, напоследок смачно поцеловав его ствол тоже. Ингерт не помнил как слегка забылся, ибо ему стыдиться было особо нечего, они сами его довели своими играми до полового ража. Когда он пришёл в сознание, Рая была одета в какую-то пышную широкую но короткую распашонку или ночнушку и в таких же по колеру красивых белых чулках с окантовкой ниже ляжек. Ночнушка едва, что только называется, прикрывала стан и при любом движении, её половые губки были напоказ. Мила ходила в длинном шёлковом полупрозрачном платье из кружев и узоров, которое начиналось под грудями и доходило подолом до пола. Особенность была в том, что сверху платье было повязано широкой тесёмкой, а под её узлом сразу начинался разрез, который был на всю длину платья. Разрез был чуть правее центра груди и потому при движении он открывал почти всё тело и на половину прикрывал лобок промежности, ножка притом выступала вся в таком же тёмном по колеру тонком чулке с кружевной окантовкой по самым станом, но верхняя часть чулка покрывающая ляжку была очень редкой сеточкой и фактически её не скрывала. Груди у Милы были открыты, но на шею повязан красивый пышный шёлковый шарфик, связанный большим бантом. Большой бантик был повязан и в волосах Раи. Короче оба наряда девчонок были настолько сексуальны что тут и описать было невозможно. С другой стороны это были как натуральные живые куклы. Игра продолжалась, девчонки то гуляли по помещению, порой сталкиваясь и обнимая, целовались и если Рая садилась в кресло, то одну ножку поднимала ставя пяткой на седалище, так что вся её половая промежность была на обозрении Ингерта во всех её подробностях. Но у Ингерта ещё была некая вялость и пассивность и видимо на него так подействовало и вино. Мила увидев пробуждение кавалера принесла ему вино и мягко подсев к дивану, поцеловала его в щёку. Вино его взбодрило, но Ингерт не спешил подниматься с дивана, а устроился полулёжа поудобнее, заметив, что на его стан накинута косынка. Мила подсела к Рае в кресло рядом с бокалом вина и та нагнувшись поцеловала её в сосок открытой груди и потом смачно в губы. Мила тоже села так, чтоб вырез открыл её промежность Ингерту на обозрение. Чулки, шёлк и узоры очень подчёркивали нежный оттенок их девичьих тел и Ингерт пока витая в прострации всё это отмечал про себя и наблюдал какими они его осматривают глазами. Это был иной взор и немного непонятный, но факт, что желание на него, у девчонок возросло.