Свитер

Васильева Екатерина Игоревна
Нижний Тагил. Июль 2014.

Свитер.

Вступление.

Закрытая комната. Только стул по центру. На стуле сидит человек, связанный. Над человеком стоит другой человек, а у двери стоят два конвоя и выполняют приказания другого человека. Также, в углу комнаты сидят еще два связанных человека с кляпом во рту.

Другой. Надевай свитер.
Человек. Че?
Другой. Свитер надевай, говорю.
Человек. Да че за… не буду я.
Другой. Тогда, рассказывай. Давай, все рассказывай.
Человек. Че рассказывать? Я не знаю,  я вообще ничего не знаю.
Другой (дает команду конвоям). Наденьте на него свитер.

Конвои подходят и силой натягивают на человека свитер. Человек сопротивляется.

Человек. Да че это? Зачем свитер-то? Че происходит?
Другой. А теперь рассказывай.
Человек. Дак че рассказывать-то?
Другой. Все. Все выкладывай.
Человек. Че, все?
Другой. Когда это началось?
Человек. Что началось?
Другой. Сам рассказывай.
Человек. Я ваще ни че не понимаю. Объясните.
Другой. Отказываешься, значит?
Человек. От чего отказываюсь-то?
Другой (зовет конвоев). Наденьте на него еще один свитер.
Человек. Нет, только не свитер. Куда еще-то? Зачем?

Конвои натягивают на человека еще один свитер.

Другой. А теперь давай все по порядку.
Человек. Снимите это с меня. Я ничего не знаю.
Другой. Начни все заново. Кто вам настучал? Когда вы поняли, что вы такие умные, а?
Человек. Я этого никогда не понимал. Я дурак. Я признаю. Это все они.
Другой (конвоям). Свитер.
Человек. Нет. Я потею. Я уже потею. У меня едкий пот. Мне плохо. Мне жарко. Не надо. Только не свитер.

Еще один свитер надет.

Другой. Ну? Будешь говорить?
Человек. Что говорить? Скажите, и я все скажу.
Другой. Пять свитеров.
И еще пять свитеров разом надето на человека… Человек уже недвижим, он тяжело дышит.

Человек. Я задыхаюсь. Я не могу… я, .. я  потею, я, .. я умираю…я..я умер…
Другой. Ведите главного…

Картина 1.

Актовый зал местного деревенского клуба. Повсюду скамейки, на которые неторопливо рассаживаются местные жители, старики, мужчины, женщины разных лет, тут же бегают деревенские мальчишки. В помещении стоит гул. На сцене за длинным столом сидит председатель деревни и несколько его помощников. Они ждут, когда  люди рассядутся. В первых рядах на скамейках сидят здоровые мужики, а за их спинами стоят их матери-старухи, держат сыновей за плечи, поддерживают.  Наконец, вся молодежь сидит, старики... ну, просто пришли послушать. Наступает тишина, слово берет председатель.

Председатель. Приветствую, вас, добрые жители дружной деревни «Свитер». Собрал я вас, чтобы сообщим вам принеприятнейшую новость. К сожалению, на этот год из городского бюджета, на процветание и строительство новых дорог нашей дружной деревни «Свитер» было выделено,… ничего!

В зале поднимается гул и негодование.

Возмущенные голоса. Да блиииин… да че за? Че за на фиг.... да пипец какой-то… да какой год уже…. да постоянно блин... они че там, дрочат что ли….
Председатель. Да, понимаю. Сам расстроен. Сам сижу в непонятках. Но, выход всегда есть. Для того мы и собрались. Ибо, я догадываюсь, почему нашу деревню обошли стороной.
Голоса из толпы. Ну и че? почему?... да в жопе мы полной, почему… деревня, че…кому че надо… Да говорите уже…
Председатель. Не торопитесь. Вот, давайте, возьмем для примеру нашу соседнюю деревню «Подсолнухи». У них там, в «Подсолнухах», как  уже давно все заметили, одни маки растут. И что? Как вот, вы думаете, что мимо проезжавший иностранец скажет, а? Что он подумает про себя, а?
Голоса из толпы. Че? че подумает?... ну дак, че-нить да и подумает…. Че скажет-то? че ему сказать… че-нить да и скажет, че… э, ну и че он скажет-то, а?  у меня там брат живет… пусть тока попробует че-нить сказать… ну, дак че он скажет?
Председатель. Че, че? Наркоманы, че, а не подсолнухи. Но, ладно, если это так, иностранец едет, а что если главный из города, проверяющий. Проедет мимо, посмотрит, да и плюнет. Скажет: «Еще мы наркоманов не спонсировали. Деревня снаркоманилась. На что деньги выделять? На это? Сдохла деревня». Так вот, наверно, и мимо нашей деревни проехали, посмотрели, никаких красивостей мы не имеем, а вывод какой? Красивостей нет, а значит че, алкаши живут. А значит, зачем нас поддерживать, так?
Голоса из толпы. Да. Так… так.. точно.. дело говоришь… мужииииик….
Председатель. Так вот, мы нашим советом порешили все, и нашли разрешение ситуации для нашей дружной деревни «Свитер». Ибо, в следующем году, когда будет распределение бюджетных денег, не повторить ошибок деревни «Подсолнухи», которые вместо того, чтобы соответствовать своему названию, насадили маков, вместо подсолнухов. Так вот, мы будет соответствовать своему имени, и сделаем внешний вид  деревни такой, чтоб никто из проезжавших мимо, и думать не сказал, что мы вымираем. Так?

В зале молчание. Никто ничего не понимает. А может все всё и поняли, да только как это отразить??? И только один паренек тихо рассуждает сам с собой...

Паренек. Наша деревня называется «Свитер»…так  это че получается?
Председатель. Значит так, зачитываю новый закон по облагорожению нашей деревни «Свитер». Приказ. С этого дня, всем, кто есьмь от роду женского полу, от старых до малых, всем начать, вязать свитера. Освободить всех, кто женского роду от любой другой деятельности.
Голоса в толпе. Че… зачем… не понятно..
Председатель. Во имя спасения деревни, деревня должна выглядеть так, чтобы потусторонние силы и придраться не смогли. Дальше. Чтобы у всех на огородах стояло чучело, обязательно надетое в свитер. На подступ к деревне поставить два чучела в свитерах. Все сторожа должны  ходить в свитерах, и жители желательно тоже. Дальше.  Закрыть все спортивные кружки, а также танцевательные и певческие. Ибо, все равно, больше нет денег их содержать. А открыть на их месте кружки по вязанию и рукоделию. Начать учить вязанию всех. А коли рождается в семье девочка, не учить ее никаким искусствам, акромя вязанию. Так?

В зале недовольства. На первом ряду кто-то шепчется.

1-голос. Слышь, а чем он так разговаривает-то?
2-голос. Да он попом хотел быть. Не взяли. Обида у него.
1-голос. А  че не взяли?
2-голос. Да раскусили его. Он просто хотел бесплатно питаться, ну типо че там прихожане пожрать принесут. Вот обиделся.
1-голос. М-м, понятно. А я и думаю лицо какое-то обиженное, да и говорит так странно…
Председатель. Это еще не все. За каждый свитер будет поощрение… денежное.

В зале общее ликование.

Председатель. Поощрять всех кто вяжет. Даже если это первый свитерок на куколку, связанный маленькой девочкой.  Начальное творчество должно быть поощрено. Каждый свитер вы сдаете сюда, дальше он пойдет на украшение внешнего вида деревни, а после вы получаете вознаграждение, скажем так… по три рубь за свитер.

Общее возмущение.

Старуха (выкрикивает). Ха, по три рубь, а остальное чем?
Старик (рядом). Ну, дак, вестимо чем…
Председатель. Ц-цц! Продолжать не нужно. Отныне вслух такое не говорим, ибо закон вышел. Не нами конечно, писанный, но оттуда к нам сошедший (показывает пальцем в небо). Посему, с оных пор, все что бранное, подразумевать, подразумеваем, а вслух… (грозит пальцем) Ибо закон. Дальше.
Голоса из толпы. Че дальше, цену поднимай… три рубь… себе оставь…я и петли на спицу не накину… на чай себе оставь…. На тебе чай … (кто-то из толпы кидает пакетик использованного чая в председателя).
Председатель. Ладно. Будь по - вашему. Ну, скажем так,… по сто рубь за свитер. И точка.

В зале легкое колебание, но вроде как сошлись…

Председатель. Дальше. А чтоб повысить процесс вязания, как вы понимаете, нужно больше людей женского полу. А значит, нужна рождаемость преимущественно девочек. А чтоб девочек было еще больше, мы нашим советом нашли и здесь решения. Мы обратились, так сказать…. В общем, как говорит астрономический гороскоп звезд по рождаемости, самый большой риск забеременеть мальчиком в период, когда луна заходит в марс, а юпитер проходит вокруг своей оси. Так вот, посему издаем закон, не заниматься прилюбодеянием в период, когда луна заходит в марс, а юпитер проходит вокруг своей оси. Так мы повысим рождаемость девочек. Алкашей и так хватает.
Недовольные голоса. Нет, ну это уже вообще… вы может еще свечку держать будете… че, кто алкаш- то…. Сам давно завязал?...
Председатель. Но самое главное. За новорожденную девочку, семья будет получать премиальные. Двести рубь за штуку женского пола.
Мужик. О, бутылка!
Другой мужик. Две.
Мужик. Че две то? Цен таких нет.
Другой мужик. Места надо знать.
Мужик (толкает в бок женщину). Жена, задумайся.
Председатель. А коли среди вас есть и мужицкого полу желающие вязать, объявитесь. Проявите инициативу. Все будут поощряться.
Хриплый мужик. Че на бутылку дадите, или че? Поощрение надо сразу оговаривать, а иначе я не согласный вязать.
Председатель. Затнись, отрок сучий. Ты точно вязать не будешь.
Хриплый мужик (старухе). Мать, бизнес делаем, ты вяжешь, меня поощряют.
Старуха. Дак…
Хриплый мужик. Поговори еще.

Со скамейки встает мальчик-подросток и громко заявляет.

Подросток. Я умею вязать круглые коврики, крючком.

Раздается шквал аплодисментов. Кто-то кричит: «мужииик»…Подросток, почти что, на пике славы.

Подросток. Что мне за это будет?
Председатель. Сошлем жить в деревню «Коврики». Слушаем дальше. Не отвлекаемся. Еще мы заведем книгу учета, где каждый может прийти, и написать пожелания для своей деревни на будущий год, когда главный из города в очередной раз привезет бюджетные деньги. (Откашливается) То есть, когда он в следующий раз не проедет мимо, а заедет к нам, чтобы передать эти бюджетные деньги. Так вот, мы отдадим ему эту книгу. Пусть учтут пожелания народа. И пусть все увидят, как здесь люди трудятся, как здесь жизнь кипит. Пусть только попробуют сказать, что тут алкошня одна.
Голос их толпы.  Между прочим, не менее честных правил народ.
Председатель. А вести эту книгу будет моя Марья. Ей-то вы и будете диктовать все пожелания.

В первых рядах снова кто-то шепчется.

1 голос (шепотом) Это вот, жена его?
2 голос. Ну, да. Должна была попадьей стать. Да вот обоих раскусили.
1 голос. Тоже обиженная?
2 голос. Да я бы не сказал…

Из-за кулис на сцену выходит Марья. Местная секретарша. На вид такая похожая на городскую секретаршу, но до городской ей еще пока далековато. Она пока еще в начале своего творческого пути. Посему, пока просто похожа на проститутку.

Председатель. Вот, Марья. Прошу любить ее и уважать.
Подросток. Красииивая!
Старуха. Шалава!
Мужик с гармошкой (встает, начинает играть и петь). У кого милый какой, у меня Михайла. Я моего Михайла, никому не хаяла.
Голос из толпы. Ты о чем? Заткнись, придурок.
Мужик с гармошкой (снова поет). Маша лифчик расстегнула, и сняла его совсем. К стрингам руку протянула и открыла душу всем.
Председатель (встает). Объявляю собрание оконченным!
Марья (председателю). Я вообще тогда уеду, обратно, домой,  в «Подсолнухи». Я не буду вести эту книгу. Сам веди.

Председатель одергивает Марью за руку, подталкивает ее за кулисы. Уходят. Народ тоже начинает расходиться, в зале стоит шум, все переговариваются, что-то обсуждают. Теперь им надолго есть что обсуждать.

Картина 2.

Кабинет председателя. Марья сидит на стуле, обиженная. У двери стоит помощник председателя, тут же и сам председатель.

Председатель. Да ладно тебе дуться. Прям, девочка сидит.
Марья. Ну че, схавали?
Председатель. А у них был выбор?

Молчание.

Председатель. Да хватит тебе ногой дергать. Вот прям, беда какая. Все равно весь день на телефоне трещишь. Хоть дело у тебя будет.

Молчание.

Марья. Это ты круто там, про луну в марсе. Я чуть не оборжалась за кулисами, пока стояла.
Председатель. Да сам чуть не спалился.
Марья. Это ты где такое достал-то?
Председатель. Да в комиксах где-то вычитал. Че смешно было?
Марья. Ну, так, да, улыбнулась. А со свитерами че? Не перегнул?
Председатель. А это чтоб их занять чем-нибудь. Пускай. Щас они с головой в это уйдут, дак и всех наших делов знать не будут. Некогда им будет. Это стадо главное занять чем-нибудь, остальное утрясется. Как говорится, движение запущено.
Марья. А как насчет листа пожеланий? Книга учета, зачем, а? Я тебе вообще, че?
Председатель. Да че, пусть пишут, пусть веселятся. Потом скажем, потерялась, намокла, сгорела, еще что-нибудь, не важно. Кстати, вот познакомься, мой помощник, и твой будущий личный шофер. (Указывает на помощника, который стоит у дверей.)
Марья. Мой личный шофер?
Председатель. На свитерочках-то, можно неплохо заработать. Они их нам по сто рубь буду приносить, а мы в соседних деревнях по триста продавать. Ну, как тебе? Вот, машину загрузим первой партией, и с ним поедешь торговать. Он будет тебя возить туда, обратно.
Марья. Что? Да чтоб я торговала, да я никакая не торговка тебе!
Председатель. Ну, станешь, делов-то. Или, может, кто-то хочешь вернуться обратно домой? Забыла, откуда я тебя привез? Кем ты была? Наверно, кое-кто не хочет быть в доле. Все, давай, разошлись по делам все. Твое рабочее место уже давно готово. Все, на выход.

Картина 3.

На следующий день. Приемная комната в доме председателя. На входе, за столом сидит Марья с книгой учета. В руках у Марьи телефон, точнее трубка от телефона, провод которой, видно, никуда не воткнут, а просто болтается. В приемную осторожно заходит пожилая женщина с пышной рыжей шевелюрой. Останавливается, осматривается.

Марья (болтает по телефону). Сижу тут, как овца какая-то, а я может, любви хочу такой чтоб, он работал, а я бы дома сидела и ни че не делала,  и вообще, жила бы в свое удовольствие. Подожди. (Пожилой Женщине.) Женщина, вы что хотели?
Пожилая женщина. А че у вас тут?
Марья. Ну дак че, написано все на входе, или вы че на собрании не были? Книга учета тут. Вы диктуете, я пишу.
Пожилая женщина. А че диктовать?
Марья. Ну, че, че? Ну, пожелания там всякие.
Пожилая женщина. Пожелания? А че так можно?
Марья. Ну, вы диктуете или, что? Есть конкретно, что написать?
Пожилая женщина. Подождите, я еще не придумала. Я похожу тут, посижу, потом скажу.

Марья снова берется за трубку телефона. Пожилая женщина ходит кругами, рассматривает картинки на стенах, потом садиться на стульчик, думает.

Марья (по телефону). Офигеть, она такая рыжая. У нее такая копна на голове, как пожар. Слушай, а ведь говорят, что бабкам нельзя в их возрасте в рыжий краситься. Ну типо, у них там цвет кожи старческий и так рыжим оттенком отдает, а с волосами дак вообще все сливается, как одно сплошное месиво, и от этого они еще старей выглядят… А она прикинь, еще подкрашивает. Капец. Дак че, может сказать ей? Пусть не красится. Подожди.

Пожилая женщина подходит к столу, наклоняется к Марье, рассматривает книгу.

Пожилая женщина. А где у вас тут фрутовик?
Марья. Кто?
Пожилая женщина. А у вас чай тут продается?
Марья. А цитрамончика не хотите приобрести?
Пожилая женщина (достает из кармана надкусанный кусок колбасы). Я вчера купила кусок колбасы тут, пришла домой, а он такой маленький. Он не может стоить сорок рублей. Перевзвешать надо.
Марья. Во-первых, здесь, вы не могли его купить.
Пожилая женщина (прячет кусок колбасы). Ладно, я еще похожу, подумаю.

Пожилая женщина снова ходит кругами.

Марья (по телефону). Слушай, мы вообще с тобой так похожи. Хотя, у тебя кудрявчики есть, а у меня нет.  Может, мне тоже подзавиться? Хотя я и так красивая и без кудрявчиков. Хотя, нет, знаешь, мы с тобой нисколько не похожи. Ну, ты тоже сравнила, или я или ты…Слушай, я тебе сколько раз говорила, у тебя завышенная самооценка, будь немножко поскромней. Не нужно выдавать желаемое за действительное.

К столу снова подходит пожилая женщина.

Марья. Ну, дак че придумали, или че?
Пожилая женщина. Я вчера смотрю на восток, и думаю, оттуда кто-то идет. Потом смотрю, нет. Потом на запад смотрю, все-таки идет кто-то. Спрашиваю себя: молодой или старый? Внутренний голос отвечает: «Молодоооой». Спрашиваю: с добром или злом? Отвечает: «С доброооом». (Пауза.)
Марья. А-а… смею спросить, где из всего этого подтекста, пожелание?
Пожилая женщина. Пожелание? А вот про пожелание-то я еще и не подумала. А можно просто так, свои впечатления?
Марья. Впечатления от чего?
Пожилая женщина. От всего. От всего, что вижу. От жизни.
Марья. По медленней только, я записываю.
Пожилая женщина. Коровы серут – так вонько. Печки топят – так вкусно. Вот и вся жизнь. Я все сказала…

Пожилая женщина резко уходит, с силой захлопывает дверь. Марья смотрит в одну точку, на «автомате» что-то записывает в книгу учета. После снова говорит в телефонную трубку.

Марья. Слышишь? Я забыла ей сказать, чтоб не подкрашивалась больше.

В приемную спускается председатель.

Председатель. Ну, что, Марья, как первый день? Есть ли первые пожелания?
Марья. Дак, конечно, на, полюбуйся.
Председатель (читает запись). Коровы серут… Понятно. Ничего Марьюшка, ты же хотела такую работу, чтоб сидеть и ничего не делать, ты ее нашла.
Марья. А, вы, кстати, товарищ председатель, предпримите какие-нибудь меры? Пожелания-то учитывать надо, а то непорядок. (Кидает в председателя книгу.) И когда уже подключат телефон? Я так больше не могу. 

Картина 4.

Ночь. Спальная комната в одном из домов. На пастели сидит молодая невеста, смотрит в открытое окно, прислушивается. Рядом с ней лежит ее жених, пытается заснуть.

Невеста. Ты это слышишь?
Жених (сонно.)М… че..
Невеста. Ты меня любишь?
Жених. Да. Че надо?
Невеста. Я беременна. Ты это слышишь?
Жених. Спи. Ты не беременна.
Невеста. Нет. Я точно беременна.
Жених. Ты не можешь быть беременна.
Невеста. Еще как могу. Я тебе точно говорю, я беременна.
Жених. Да спи уже.
Невеста. Я это чувствую. Всем нутром своим слышу, что сегодня я точно беременная.
Жених. Вчера было также, и позавчера, и давно, и вообще всегда так… Спи.
Невеста. Сегодня все по-другому. Сегодня особенная ночь.
Жених. Спи. (Пауза.)
Невеста. Да, пошел ты на хер, козел бесплодный. Это ты бесплодный, слышишь, ты, ты, не я!
Жених. Да спи уже, ты же знаешь, что это ты. Врачи сто раз тебе это говорили. Но мне на это по фиг. Просто спи по ночам.
Невеста. Не вали все на меня. Конечно, проще всего меня крайней сделать. Урод бесплодный. Козел.
Жених. Да, дорогая, я тоже тебя люблю.
Невеста. Че стремно, да, признать свою несостоятельность? Все несчастья только от тебя идут. Козел.
Жених. Ложись ко мне подмышку.
Невеста (плачет). Завтра я точно стану беременной.
Жених. Нет, завтра тоже нельзя. Забыла? Завтра луна в марсе.
Невеста (плачет еще сильней). Все в этой жизни против меня… Козел.
Жених.  Ну что ты, что ты. Ну не плачь. Ложи голову ко мне.
Невеста (ложиться жениху на грудь, плачет).  А че вот, че вот я тебя люблю козла такого, бесплодного? Это пройдет?
Жених. Конечно, пройдет. Все в этой жизни проходит. Ну все, тише, тише. Спи, спи, давай… Утро вечера мудренее…

Картина 5. 

Утро. Невеста с отдышкой влетает в дом председателя, где сидит Марья, которая все также говорит по телефону.

Невеста. Пишите.
Марья (по телефону). А я может, личной жизни хочу, в конце концов. Так че у меня даже личной жизни никакой нормальной нет.
Невеста. Пишите.
Марья. Че-то меня вообще блин, никто нормальный не хочет. Только этот вон… Че за фигня-то какая-то творится вообще кругом. Я че вообще уже, что ли? Подожди.
Невеста. Пишите.
Марья (кидает трубку).  Здравствуйте, девушка, во-первых.
Невеста. Пишите. Не могу иметь детей. Прошу в следующем году разрешить эту ситуацию. Выделить денег на че-нибудь, чтоб я смогла иметь детей.
Марья. Девушка, ну как вы себе это представляете, а? Ну вы пишите государственному мужу, политику. Ну, вот какое вот ему дело до вашего бесплодия?
Невеста. До моего бесплодия? Да это он козел бесплодный, а на меня все валит. Нашел дуру.
Марья. Ну, пишите там, по делу. Ну, по государственному делу, а  не про свои личные неудачи. Ну, что вы, в самом деле? Ну, толпами, как бараны весь день идут, и всякую фигню пишут.
Невеста. Фигню? Фигню, значит? А, вот как сама столкнешься с такой фигней, по другому запоешь. Да ты вообще, ты вообще че… ты вообще хоть, женского полу? Дак, вот, если б ты была женского полу, ты должна была знать, что у женщины в этой жизни, только два предназначения, ради чего она и послана на эту землю. Это рожать и у плиты стоять. (Плачет.) Так вот, какая я после этого женщина? Я НЛО, если тока у плиты могу стоять. Я средний род. Давай бумагу, напишу ему, этому главному. Пусть придумывают лечебницу, в которой бы моего козла бесплодного вылечили. А то из-за него я чувствую свою женскую нереализованность.
Марья. Ну, это уже кошмар какой-то. Все, я отказываюсь вести эту книгу. На это не было договоренности. Я вам что психолог, выслушивать вас целый день? Я тоже пожалуюсь.
Выходит председатель.

Марья. На, почитай, поржать хочешь, полюбуйся.
Невеста. Выдумывайте лечебницу. Ни че не знаю, но выдумывайте…
Председатель. Тише, тише, давайте все по-порядку.
Марья. Да какой день уже порядок наводишь, а толку? Бесплодная она. Че мы сделаем-то?
Невеста. Кто? Я бесплодная? Да это он последнее семя пропил, а на меня валит.
Председатель. Так. Хорошо. Понятно. Давайте, разберемся. (Пауза.) То есть, как это бесплодная? То есть совсем, совсем? Те есть, в случае чего, то без всяких последствий? А вы точно уверены, что это не вы бесплодны?
Невеста. Нет, ну, а я че на бесплодную похожу? У меня че на лице написано? Вот, он да, он похож, у него все признаки на лицо.
Председатель. Вы только не ругайтесь. Я же помочь хочу. А вы как-то это проверяли?
Невеста. Как проверяли? Как все проверяют, так и мы…
Председатель. Нет, ну, вы же понимаете, чтобы это были точно не вы, а он, надо как-то на других проверять… ну, вы понимаете?
Марья. Э, девушка, все очередь не задерживаем, там еще ждут. Ваша просьба зафиксирована, дальше пойдет на рассмотрение.
Председатель. Хорошо, Марья, мы тебя больше не задерживаем, мы договорим у меня в кабинете. Пройдемте, пожалуйста…
Невеста. Как это на других? Че-т, я не совсем понимаю…
Марья. А и нечего. Тупая, дак че.
Невеста. Нет она че на меня, а? Че она… я вот еще, может, два свитера принесла, я вот, может, сдать хочу, для деревни. Я ж ведь, не только жаловаться пришла.
Председатель. Марья, в честь ее горя, прими у нее свитера по двести рубь за штуку.
Марья. Это с какого перепугу-то? Казна разориться.
Председатель. Заткнись. А, вы пройдемте, пожалуйста.
Марья. Спекулянтка.
Председатель. Марья, акстись. Ты, кстати, знаешь, о семи пороках света? Так вот, пока я веду прием у себя, посиди, подумай, какой из семи точно твой.
Невеста. Я знаю. Овца тупая.
Председатель. Ну, тихо, тихо. К сожалению, девушка, такого порока нет. Господь еще не выдумал нам название, для такого недуга, как у Марьи. Ну, все, пойдемте, пойдемте.

Председатель уводит невесту. Тут же в приемную резко забегает парень, руки у него в кармане. Он встает перед столом Марьи, быстро тараторит, переминается с ноги на ногу, руки постоянно в кармане.

Парень. Че это, ну это, ну, хочу, чтоб на мотоцикле она такая приехала, ну эта, та, что с обложки. И ваще мотоцикл хочу, ваще чтоб такой я еду, и ваще крутой, а она сзади сидит такая. И чтоб вообще. Ну как бы это, мотоцикл мне и она чтоб такая с бантиком за ухом. Нет, лучше с двумя бантиками за обоими ухами, и чтоб трещало, трещало за ухами у нее. За обоими ухами, чтоб трещало, и бантики, бантики чтоб. Ну, капец, ну короче, чтоб ваще, ну, как бы это, бантики, бантики, бантики, ну короче, чтоб, ну прям ваще. А, капец! АААА! А! А! А! АААА! Я кончаю, помогиииитееее!

Парень также быстро и резко убегает, как и прибежал. Марья сидит, смотрит в след парню, потом на дверь смотрит, думает, молчит. Через какое-то время дверь медленно и со скрипом приоткрывается, все  шире и шире. На пороге стоит тот же парень, глаза опущены в пол. Стоит, мнется, не решается идти. После идет, медленно, робко, подходит к столу Марьи.

Парень. Вы,… извините меня, пожалуйста. Тут бабушка меня послала к вам, свитера передать, пять штук свитеров, вот. (Протягивает пакет.) Сказала, обратно пятьсот рублей принести. Ну, все же правильно ведь? Простите еще раз. Я просто пока шел по дороге, о своем думал, задумался и не заметил, что уже дошел, и уже вошел даже. Нет, правда, простите. Правда, я сердечно извиняюсь. Вот пять свитеров. Простите еще раз. От всего сердца…
Марья. Да, как бы, ничего страшно, че. С кем ни бывает. Че, каждый же день такое видим. Че мы, не привыкли, что ли? Вот тебе, мальчик, пятьсот рублей. Иди, с Богом.

Парень берет деньги, смотрит в пол, пятиться назад к двери.

Парень. Еще раз простите. Правда. Чисто сердечно прошу. Извините, пожалуйста, от всего сердца, от всей души вас прошу. Простите.
Марья. Иди. Иди, мальчик. С Богом!

Парень уходит. Марья, глядя в одну точку, снова что-то записывает.

Картина 6.

Вечер. На крылечке одного из домов сидят Тоня и Петровна, вяжут свитера. Молчат, подсматривают друг у друга, кто сколько связал.

Тоня. Че, вот, так-то, скоро уже. Че, вот, уеду в город, ну. Увидите.
Петровна. Дак че-то, десять  лет как уже едешь. Ну?  Не видим.
Тоня. Дак вот коплю, че.
Петровна. Дак с чего копить-то, а?
Тоня. Да уж поди, не твое дело, ага?
Петровна. А че тогда тут сидишь, а?
Тоня. Дак поди сама сюда зовешь, ага. Или че напрашиваюсь?
Петровна. Ну дак  коли, не брезгуешь, дак и ходи и сиди, помалкивай тут.  Квартиру она купит, ага.
Тоня. Не веришь, да? А вот куплю и че тогда, а, съела да?
Петровна. Ага.
Тоня. Вот куплю скоро. Городская буду, квартирная. Съедите тут все от зависти.
Петровна.  Кому-нибудь! Десять лет каждый вечер об одном и том же говорим. Так че ну? Переживали уже, да? Сплюнули? Может, кто-то подавился, да я не в курсе, а?
Тоня. Дак че тогда зовешь сюда, раз об одном  и том же десять лет, а, ну? Че, скажешь, ну?
Петровна. Съезжай в квартиру че, давай, ну.
Тоня. Че, больше нече сказать-то, ага, замялась?
Петровна. Ага. Провожать-то, когда идем, а?
Тоня. Еще вот и заграницу меня отправляют дети, ага.
Петровна. Это на три буквы, что ли?
Тоня. Это на воды минеральные. Рукав-то длинней уже, смотри хоть, а.
Петровна. А?
Тоня. Рукав-то говорю, уже длинней другого, ну.
Петровна. Да ну тебя, с твоей квартирой. Из-за тебя все… (Распускает рукав от свитера.)
Тоня. А это все потому, что не веришь мне, ага? Ну че? Съела, да?
Петровна. Да уж конечно, каждый вечер съедаю. Какой уж год-то пошел, а? Э, где свитера?
Тоня. Чего?
Петровна. Да говорю, тут три свитера лежали. Где они, а?
Тоня. Дак ты их хоть еще связала или че, а?
Петровна. Дак, поди уж готовые лежали, связанные. Продать осталось.
Тоня. Ну, еще скажи, что я, ага.
Петровна. Нет, а кто, а? Кто кроме нас тут, а?
Тоня. Ну конечно, че. Еще скажи, что я специально, чтоб до квартиры докоптить, ага?
Петровна. Дак вот почему ты их взяла?
Тоня. Да че мне эти три свитера, эти триста рублей какие-то. Это даже если на книжку положить, всего-то доход будет двенадцать рублей сорок семь копеек, ага? Сдались они мне, ну.
Петровна. Ну-ка, пошли к председателю, воровка. Значит, я буду вязать, а она копить, ага?
Тоня. Ни че я не брала. Вечер уже, не примет он нас. Че панику развела, а?
Петровна. Пошли, я сказала, дура квартирная. Ну, пошла.   

Картина 7.

Местный клуб, переделанный под кружек вязания. В помещение много человек женского полу, от малых до старых. Все сидят на стульях, которые расставлены по кругу. Кто-то вяжет, кто-то вышивает. В центре круга ходит подросток по имени Тимур. Он теперь директор этого кружка. Он ходит, смотрит, подсказывает маленьким девочкам, как вязать. В помещение заходит мама с маленькой девочкой.

Тимур. Здравствуйте. Добро пожаловать в наш кружок «Накинь петельку на крючок, получишь сто рублей».
Мама. Настя, поздоровайся. (Подталкивает маленькую девочку вперед). Вот, хочу дочку к вам записать.
Маленькая девочка (маме). Ты че хоть?
Тимур. Как тебя зовут, девочка?
Маленькая девочка. Настя. А ты кто?
Тимур. Тимур Ардалионович.
Маленькая девочка  (испуганно). Маааамааа!
Мама (Тимуру). Нет, ну ты че, а? Не мог просто сказать, дядя Тимур. Че, тоже, психику ребенку травмируешь? Малолетка еще. Пошли, доча, я сама научу тебя вязать.

Мама с девочкой уходят. В зале хихикают женские голоса.

Старуха. Эй, Тимур, а че мы по кругу-то сидим? Прям, как клуб алкоголиков.
Женщина. Ха! Привет, меня зовут Зоя.
Женские голоса (хором). Здравствуй, Зоя.
Тимур. Да что я, все не так делаю? Я ведь как лучше хочу. А если не нравится, дома вяжите.
Девушка. Да мелкий ты еще. Куда тебе директором-то?
Тимур. Меня председатель назначил. Раз назначил, значит, я.
Девочка. Ага!

Тимур снова ходит по кругу, проверяет. Все вяжут.

Тимур (девочке). Аккуратно. Следи, чтоб длинна была одинаковой. И засунь язык.
Девочка. Ага!
Тимур. Когда, ты вяжешь, не нужно высовывать язык. Смотри, вон, свитер уже намокает. Спрячь язык, а то с конца капает.
Девочка. Ага.

В помещение забегает молодая девушка, она же невеста.

Невеста. Научите меня.
Тимур. Ну, конечно, проходите. Добро пожаловать в наш кружок «Накинь петельку…»
Невеста. Да знаю я, знаю. Просто научите меня. Дело в том,… в общем, дело в том,… что я беременна. Недавно. То есть, с сегодняшнего дня.
Женские голоса. О, поздравляем, какая радость, заходи…
Невеста. И мне нужно подготовиться. Я хочу связать для будущего малыша,.. пинетки. Научите меня.
Тимур. Я, конечно, понимаю. Ну, дело в том, что у нас есть некое задание…
Невеста. Хочу пинетки.
Тимур. Есть приказ, вязать преимущественно свитера…
Невеста (чуть не плачет). Научите меня. Пинетки. Маленькие такие, хорошенькие, с рюшечками, со шнурочками, с дырочками, с узорчиками.
Старуха (Тимуру). Че, не видишь, девка залетела? Поди уж, не каждый день-то залетаешь. Садись ко мне, научу.

Невеста подсаживается к старухе.
Тимур. Вообще-то я не против, просто…
Старуха. Да так и скажи, сам не умеешь  и пинетку связать.
Тимур. Я..
Старуха. Все, давай, директор, помалкивай, там. Девки, кстати, новость слышали? Вчера Павлик на рыбалке утонул.
Женщина. Ну, и слава Богу.  Так ему и надо.
Девушка. А у нас вчера у соседей разборки были из-за хавчика. По всей видимости, он пришел с работы, а она без него банку тушенки съела, он ее и замочил. Хотя не известно. Просто стихли как-то в раз.
Женские голоса.  Ай-яй-яй, за банку тушенки. 
Девочка. А у нас кошка родила много котят. Я их топила вчера. Так-то жалко их было, но я их так раз-раз в унитаз. Все подохли, как один.
Старуха. Че на похороны-то кто идет к Павлику?
Женщина. Да обосрался он кому-то. Ходить еще куда-то.
Девушка. Че надо хоть сходить в тот дом-то. Проверить. Вдруг она там уже  разлагается.
Девочка. А мы котят просто с кожурками от картошки скинули. Не стали хоронить. Че церемониться?
Старуха. Вчера по телевизору такая музыка играла, аж защемило все.
Женщина. Это в которой программе?
Старуха. Ну, в той, в мемориальной, что показывает, кто умер, да кого помянуть надо.
Тимур. Так, все, хватит! Да что мы все о смерти, да о смерти. Хватит!

Все резко замолкают, перестают вязать, смотрят на Тимура, молчат.

Старуха. Дак а че? У нас че-то еще происходит? Ага, может, мы чего-то не видим?
Женщина. Ага. Фигали, он-то директор, больше нашего видит, зрелый уже, мужик.
Девушка. Ага, мы-то че живем, и жизнь-то мимо нас проходит, а он-то, может, все видит.
Девочка. Ага!
Тимур. Да, почему? Ну, посмотрите, это же так здорово, у нас появился кружок. У нас теперь есть какое-то общее дело, все как-то зашевелилось. Мы же теперь должны все сплотиться, подружиться, а вы все о грустном.
Старуха. Смотри-ка, расчувствовался. Девки, че, может, всплакнем? Отпоем, Павлика? Че думаешь, директором стал такой мелкий, нравственности меня будешь учить?
Женщина. Да, мы тебя в раз заткнем.
Девушка.  Ха, директришко.
Тимур. Сидите дома, тогда, вяжите. Вы все равно умеете уже. Зачем сюда ходите? Здесь кружок, для тех, кто только учиться. (Кричит девочке.) Да засунь ты уже язык, дура безнадежная.

В помещение заходят двое мужчин, те, что на собрание шептались на первом ряду. Заходят, осматриваются.

Старуха. О, вот и мужицкого полу пришли. Активисты.
Женщина. Да за поощрение гонятся. Понятно же, че.
Девушка. Тимур, не загораживай.
Девочка (подбирает язык).
Тимур. Заходите, присаживайтесь.
1-мужик. Да мы так, посмотреть зашли, что у вас тут, как обжились.
Тимур. Только не нужно стесняться своих увлечений. Почему-то мужчины стыдятся признать свой интерес к рукоделию.
1-мужик. Да мы и не стесняемся.
2-мужик. За себя говори.
1-мужик. Ну, что, как дела продвигаются?
Тимур. Да, вот, уже несколько десятков связали. Продвигаемся.
1-мужик. Дак вот это и странно. Ваш кружок уже как с месяц существует, а деревня, как была деревня, так и не поменялось ничего.
2-мужик. Ага! Не задумывались, а? Че,  задумались теперь?
Старуха. Да, а нам-то че? Мы вяжем, дело есть, еще и денег дадут.
Женщина. Да, действительно. Я дак вообще сюда просто потрещать хожу.
Девушка. А я просто послушать хожу, людей умных.
Девочка. А меня, а меня родители заставили, но я довольна своим новым обществом. Я отсюда не уйду.
Старуха. Мы вяжем, а уж куда эти свитера дальше уходят, нам и дела нет.
1-мужик. Вот это и подозрительно…
2-мужик. Я ж тебе говорил, он мутный, этот председатель. Еще когда попом хотел быть, все это помнят.
1-мужик. А зачем же его снова переизбрали?
Тимур. А собственно, что не так? Я директор. Мне четырнадцать лет, а я уже директор. Разве есть что-то подозрительное? Да если бы и было что-то, я бы не стал копаться.
Старуха. А если вам что-то не так, дак есть книга жалоб, сходите, пожалуйтесь. Марья, вас быстро обработает.
1-мужик. Как это его снова выбрали?
2-мужик. А как этого пацана сюда выбрали? Тебе это не странно?
1-мужик. Да с этим-то понятно все, про него-то я слышал что-то…

Оба мужика медленно направляются к двери,  еще что-то между собой говорят, уходят.

Девушка. Ну, вот, опять, остались женским советом. Как-то уже скучно.
Женщина. А Тимур тебе чего? Не мужской совет?
Девушка. Да, Тимур-то че, он уже почти что, как наш. Он, не то.
Тимур (смотрит на дверь). Надо предупредить Марью.

Картина 8.

Вечер. В доме председателя. Идут разборки. Тоня с Петровной машутся.

Марья. Кошар какой. Все вышло из-под контроля. Они дернуться, воруют. Каждый день доносы на воровство.
Председатель. Бабанька, успокойтесь.
Петровна. Прошу зафиксировать первое воровство.
Марья. Какое первое? Если бы…
Председатель. Так, давайте, все по порядку.
Петровна. Она, вот эта вот,  мне зубы заговорила со своей квартирой, а сама три моих свитера спиз…
Председатель. Ццц! Это что такое? Я вам что сказал? Подразумевать подразумеваем… А теперь заново, и по порядку.
Петровна. В общем, она взяла мои три связанных, готовых на продажу свитера не легально.
Председатель. То есть, без спросу?
Петровна. Да какой там спрос? Втихушку.
Председатель. Поносить взяла?
Петровна. Да че тут непонятного-то? Вот, это все из-за вашего, подразумевания. А вот было б напрямую, не задавали бы щас лишних вопросов. Вон как долго уже говорим. А все потому что, не даете выговориться по человечески.
Тоня. Давайте, я объясню, ага. Она мне просто завидует. Просто скоро я городская буду, квартирная, вот она и бесится, ну. Я-то уеду, а она так и будет гнить в этих гнилых избушках, пока молния в крышу не шандарахнит, и не поджарит вас тут всех. Поняли все, да?
Петровна. Да ты десять лет как уже собираешь, никуда ты не уедешь, сиди тут на жопе ровно, и свитера верни, и дом у меня еще свеженький, покрасили недавно.
Тоня. Ага, не верите, да? Скоро, скоро я уже уеду, и квартира у меня будет, и все у меня будет, поняла, да?
Петровна. Ой, ну и уедешь ты, ну и че, ну и кем ты там станешь, а? Да даже, если и уедешь, максимум кем станешь, дак это, это, это… Староста по подъезду. Поняла, да? Ты староста. Выше не прыгнешь. Все, это твой потолок.
Тоня. Че?
Петровна. Че.
Тоня. Че, Че?
Петровна. В чеполо!
Марья. Да разнимите их уже. Слушайте, давайте я вам просто так подарю три свитера, и вы свалите.
Председатель (тихо Марье). До скольки  приемная работая?
Марья. До девяти. Без пяти уже.
Председатель. Подождем еще.
Петровна. Ну, и на чем ты вот уедешь, а? Тебе ехать-то не на чем. Сиди уже тут.
Тоня. А может, у меня кабриолет в сарайке стоит, припрятан, а? Откуда ты знаешь, а, ну?
Председатель (тихо). Во-во, плохо живем. Сыр с плесенью едим, на машинах без верху ездим… (Марье.) Сколько?
Марья. Без четырех.
Председатель. Сидим еще.

Картина 9.

Поздняя ночь. Въезд в деревню. На дороге перед воротами стоят 1-ый и 2-ой мужик, между ними стоит проверяющий из города. Все трое смотрят на чучело, которое стоит прямо посреди дороги, а точнее на две скрещенные палки, воткнутые в землю, на которых, перевалившись через палку, висит мужик в свитере с гармошкой на шее.

Проверяющий. Спит? Здесь?
1-ый мужик. Не-а, встречает.
2-ой мужик. Таков приказ был.
Проверяющий. Что-то еще?
1-ый мужик. Пройдемте дальше.

Проверяющий и два  мужика идут дальше. По дороге встречают еще несколько таких же чучел, висящих вниз головой, на которых надеты свитера, а под свитером еще один свитер, и еще, и еще торчит несколько теплых воротничков…

Картина 10.

Утро. Марья все также  на телефоне. В приемную заходит мужик с гармошкой,  прячет букет ромашек за спиной. 

Марья. Диктуйте.
Мужик с гармошкой. Аркадий.
Марья. Пишу… Аркадий.
Мужик с гармошкой. Да нет же, это я Аркадий.
Марья (смотрит на мужика с гармошкой). Еще скажи, что я должна тебя помнить.
Мужик с гармошкой. Нет. Это просто, имя мое, Аркадий.
Марья. Ну, че, диктуй, Аркадий.
Мужик с гармошкой (протягивает Марьи цветы). Это вам.
Марья. Че это? Зачем это? Че, клумбу причесал?
Мужик с гармошкой. Нет.  Это просто так, вам.
Марья. Не надо мне ни че. Всю жизнь сама себе цветы дарю, и еще столько же лет буду дарить.
Мужик с гармошкой. Это вам. Вы меня выручили. Вы меня очень сильно выручили.
Марья. Ни  в чем я вас не выручала. Не помню такого.
Мужик с гармошкой. Я очень проникся к вам.
Марья. Э, иди, давай, не льсти себе. Никуда ты еще не проникся. Все, давай, проваливай.
Мужик с гармошкой. Я когда вас вижу, у меня песни пишутся.
Марья. Да уж, слышала я твои песни.
Мужик с гармошкой. У меня и работа теперь появилась благодаря вам. Чучел не нашли приличных на входе поставить, дак вот меня попросили надеть свитер, да за одно и с песнями встречать гостей деревни. Так, даже, сказали – лучше. Торжественней.
Марья. Ну, а я-то тут причем?
Мужик с гармошкой. Дак, песен-то теперь больше требуется, дак вот, я посмотрю на вас, и сразу пишется.
Марья. Ха! Муза, что ль? Насмешил. А жена-то не приревнует? А то смотри, я ведь такая, я ведь возьму еще и не откажусь. Ладно, давай сюда веник свой, и иди.
Мужик с гармошкой. Я еще не отблагодарил.
Марья. Ну, я приняла твой веник, все, че еще то?

Мужик с гармошкой встает перед Марьей, после резко распахивает пальто, под которым ничего нет. Так и стоит с распахнутым пальто. Молчание. 

Марья. И че? Спрячь, не позорься. Удивил прям. Тоже мне, благодарность. Все, иди отсюда.
Мужик с гармошкой. А как же пожелания в книгу?
Марья. Ну дак, диктуй.

В это время в приемную спускается председатель. Мужик с гармошкой быстро застегивается, направляется к двери.

Мужик с гармошкой. Если что, меня здесь не было. (Убегает).
Председатель. Куда вы? Не стесняйтесь.
Марья. Ну че явился? Мужика такого мне спугнул.
Председатель. Ухажер? Он хочет на тебе жениться?
Марья. Вот еще! Так, веник принес.
Председатель. Дак пусть жениться.
Марья. Да я его не знаю даже. Почти что первый раз вижу.
Председатель. Ну и что?
Марья. Ты че, совсем уже? Может, хочешь еще продать меня, сдать в рабство, и бобла на мне срубить?
Председатель. Ты с ума сошла? Да я еще сам заплачу тому, кто тебя возьмет.

Марья кидает в председателя букет ромашек.

Председатель. Ладно, все, я ушел по делам. Все, давай, поцелую.
Марья. Ну, все пока. Не подлизывайся.
Председатель. Все, давай, я до вечера, много не ешь тут, а то поправишься.
Марья. Скотина!

Председатель уходит. Марья снова берется за трубку телефона с оборванным проводом.

Марья. Слушай, тут только что заходил один, от него так пахнет вкусно. Да по любому в каталоге духи заказывает. Я как-то нюхала такой запах в одном каталоге, а от него как раз, так и пахло. Блин капец какой-то, мужиков вообще не осталось, как бабы все. Уже и они в каталогах заказывают.

В это время с улицы кто-то кидает камешек в окно.

Марья. Подожди. Да, заходите.
 
В окне появляется голова Тимура.

Марья. Через дверь заходите.
Тимур. Марья, это я. Марьюшка.
Марья. А, парень, это снова ты. Через дверь заходи.

Тимур влезает через окно.

Тимур. Все тихо?
Марья. А чего тебе? Веселья в жизни не хватает?
Тимур. Как дела, Марья?
Марья. Да как, дети растут, муж стариться, одна я красавица, ничего со мной не делается. Че сам не видишь?
Тимур. Вижу. Красавица.
Марья. Дурак, я ж не буквально. Тебе чего надо, как зовут, кстати?
Тимур. Ты уже спрашивала.
Марья. Че не видишь, забыла? Не девочка уже.
Тимур. Тимур.
Марья. А где команда?
Тимур. Я один. Со мной никого нет. Все тихо.
Марья. Ладно, понятно. Опять просить пришел? Я и так для тебя вышибла, чтоб ты директором кружка стал. Тебе мало?
Тимур. Марья, я не за этим. То есть за этим, но за другим. Марья, попроси, чтоб разработали новый закон. Поверь, он и тебе на руку будет.
Марья. Че за закон?
Тимур. О не равном браке несовершеннолетнего с женщиной в период кризиса среднего возраста.
Марья. Чего? Иди отсюда, педик.
Тимур. Я не педик.
Марья. Ага, вся деревня знает. Понятно, о каком неравном браке речь идет, и не надо прикрываться мною. И вообще, у меня нет никакого кризиса, с чего ты взял?
Тимур. Да что они знают, что знают? Вся деревня…Да то, что я люблю рукоделие и вышивки делать, это ничего не значит. Это хобби просто. Хобби! Это значит, что я творческой души человек. Это просто во мне женских гормонов больше, чем мужских, но это ничего не значит.
Марья. Все давай, некогда, иди. Маленький еще. На, можешь, позвонить, предупредить, что задержался, а то лялечку потеряют еще.
Тимур. Я  сестер воспитываю, я глава семейства. Какая я лялечка?
Марья. А что, мамочке не хочешь позвонить, поплакаться?
Тимур. Маме? (Пауза.) Нее, я боюсь звонить маме.
Марья. Че прибьет? Поделом тебе.
Тимур. Нет. Просто. (Пауза.) А вдруг позвоню, а она пошлет. Скажет, че надо? Мы с отцом живем. Поэтому нет, я сам не звоню, я боюсь. Она сама, если че нам звонит первая. Ну, это только раз в год бывает на праздник какой-нибудь. Ну ладно, че, бывает же, хоть раз-то, да бывает. А сам нет, сам я боюсь…
Марья. Ладно, понятно, забудь, я не хотела… Слушай, я давно уже спросить хочу у тебя,…а ты заказываешь парфюм в каталоге?
Тимур. Нет, конечно. Че я, этот, что ли?
Марья. А то ты вот, когда мимо ходишь, я не раз замечала, что как-то пахнет от тебя… не по-детски уже. Только не ври мне.
Тимур. Да честно не заказываю. Я этих каталогов и в глаза-то не видел.
Марья. А спорим?
Тимур. Да нет же.
Марья. Да от тебя постоянно пахнет, как от каталогов.
Тимур. Да это мой естественный запах.
Марья.  Ну-ка,  приблизься.

Тимур наклоняется к Марье.

Марья. Ну-ка, еще дай.

Тимур расплывается в улыбки, хочет обнять Марью.

Марья. Ну-ка, вали отсюда, малолетка. Еще один, спекулянт.

В это время в помещение впопыхах врывается председатель.

Председатель. Марья, быстро, быстро все, давай, делай. Садись, давай, дурочкой прикинься.
Марья. Да в чем дело?
Председатель (Тимуру). А ты почему не предупредил? Я тебя для чего туда главным назначил?
Тимур. Я как раз за этим и шел.
Председатель. Вечно тут ошиваешься. Давай, иди отсюда.

Тимур убегает, кричит вслед.

Тимур. Марья, не забудь про закон.
Председатель. Развратница. Все, давай, садись, дурой прикинься. Сейчас эти двое придут, они, кажется, что-то заподозрили. Короче, меня нет, ты ничего не знаешь, все, будь умницей.  Я ушел.

Председатель убегает к себе в кабинет. Марья сидит, делает вид, что что-то пишет. В приемную заходят два мужика, останавливаются, осматриваются.

2-мужик. Вот мы и здесь. Ни че так, устроились они, да?

Подходят к столу Марьи. Марья не обращает никакого внимания, сидит к мужикам боком.

1-мужик. Здравствуйте, девушка. Запишем что-нибудь?

Марья даже не поворачивается.

2-мужик. Э, женщина, может это, жопу-то уже соберешь в горсточку, да поработаешь немножко?
1- мужик. Ну, полегче, полегче ты. 

Марья не реагирует.

2-мужик. Эй, ты, стерва, пиши. Думаешь, мы ничего не знаем?
1-мужик. Да подожди ты, не так сразу.
Марья. Что? Говорите громче, я вас не слышу.
2-мужик. Хотим продиктовать жалобу. Пиши.
Марья. Нет, вы такие взрослые, вы что, не видите, я тугоухая? Говорите громче.
1-мужик. А как мы должны были догадаться, что вы тугоухая?
2-мужик. Дак, ты че не видишь? Косорылая.
Марья. А вы разве не видите, что я к вам боком сижу, с вытянутым правым ухом? Это же и дураку понятно. Вот если бы, я к вам фасом сидела, тогда я слышащая, а если я к вам анфасом сижу, то тогда я тугоухая. Это же и ребенку известно. А вы что, не видите мое правое ухо? Не видите? Че не понятного-то? Че так сложно догадаться, что ли? Разве вам не понятно, что у меня только одно рабочие полушарие? Это вам, вообще-то, не шутки в деле. Или что, может, вам смешно над чужим горем? Смешно, да? Пришли посмеяться над инвалидкой, да? Бессовестные. Да чтоб вас самих паралич разбил.
1-мужик. Ну, дак что, жалобы принимаете?
Марья. А где написано, что не принимаем?
2-мужик. Хамка.
Марья. Так, все, у меня перерыв. Не успели, ваши проблемы.
1-мужик. У нас коротко. Пишите. Просим заменить председателя.
Марья. Чегооо?
2-мужик. Смотри-ка, сразу услышала.
Марья. Да такое даже никто рассматривать не будет, даже не прочитают. Они че там, дураки что ли, своих убирать?
2-мужик. Слушай, Машка, ты забыла, что ли, вас уже один раз поймали, когда вы святых из себя строили. Опять за старое взялись? Попадья фигова, где свитера, куда вы их деваете?
Марья. Государственная тайна. И вообще, кто меня допрашивает? Щас, каждый алкаш сюда будет заходить, и издеваться над инвалидкой. Между прочим, у меня третья степень по тугоухости. Это не шутки в деле.  Понятно вам это?
2-мужик (орет). Овца! Услышала?

Долгая пауза. Марья встает, злая, пи...ец.

Марья.  Всё! (Кладет табличку на стол.) Перерыв ****ь, по техническим причинам.
2-мужик. Че, какие там причины? Че выдумываешь-то?
Марья. Какие… ссать ****ь захотела, какие…

Из кабинета председателя, из дверной щелочки раздается недовольное шипение председателя.

Председатель (шипит). Цццц. Марья, ты что творишь? Подразумевай…
2-мужик. Тоже мне, причина. Слушай, давай, завалим ее.
1-мужик. Да, подожди ты, успокойся. Так ты ничего не решишь. Марья, послушайте, нам бы увидеть самого председателя.
Марья. Нет его, занят он, в отличие от вас. Слушайте, я понять не могу, вам че больше всех надо? Вам че заняться не чем? У вас жены нет? Вас дома никто не ждет? Вам че спокойно-то не живется, а? Правосудники, прям.
2-мужик. Не переживай, Машка, нам-то хорошо живется, особенно, когда вас двоих вместо чучел на въезде поставят, в ваших же свитерах. Вот, тогда нам еще лучше заживется. А вот он (указывает на 1-ого мужика), вот он-то разберется, он мой кузин, и тоже был председателем в своей деревни, и знает все эти делишки, и сюда мы его тоже скоро изберем. Поняла, да?
1-мужик. Да, все, все, пойдем, успокойся. Тут бесполезно все. 

Мужики уходят, Марья нервно берется за трубку телефона.

Марья (чуть ли не плачет). Ты это слышала, нет, ну это уже ни в какие рамки. Придти, вот так вот нагло, завалиться, и издеваться над инвалидкой. А я может, любви хочу, такой чтоб дома сидеть и не работать, я может прирожденная домохозяйка, а они даже не подумали об этом, даже не предложили ничего.

Вбегает председатель.

Председатель. Срочно. Срочно все уничтожить. Сожги эту книгу, ничего не было, поняла?
Марья. Ага, сожги… рукописи не горят. А если спросят почитать, что скажем?
Председатель. Я не знаю. Ну, скажем, кофеем залили, сигаретой прожгли, не знаю. Придумай что-нибудь. В конце концов, скажем так, от себя, кратко изложим содержание, ну типо что, народ всем доволен, народ счастлив, народ ни в чем не нуждается. Никаких просьб народ не записывал.
Марья. А свитера?
Председатель. Разве еще не все проданы?
Марья. Еще пару мешком спрятано.

В это время  у дома председателя собирается толпа, кто-то с силой стучит в дверь, кто-то пытается залезть через окно.

Голоса с улицы. Приехал, приехал…. Выходи, председатель,… приехал… Машка книгу на забудь…. Приехал проверяющий из города… Урааа!... он будет выполнять наши пожелания…. Приехал…. Машка выходи….книгу, книгу тащите…

Картина 11.

Снова актовый зал местного деревенского клуба. Идет собрание. Также, повсюду стоят скамейки, на которые давно уже все расселись, а  на сцене за длинным столом сидит проверяющий из города, и двое мужиков, первый и второй, сидят по обе стороны от проверяющего. В зале тишина, все с восторгом и открытыми ртами смотрят на проверяющего.

Проверяющий. Приветствую вас, добрые жители дружной деревни «Свитер».

В зале поднимаются аплодисменты.

Проверяющий. Приехал я, чтобы получить, так сказать, отчет о проделанной работе в вашей деревне, на выделенные городом деньги за этот год.

В зале все та же тишина, все улыбаются и продолжают с восторгом смотреть на проверяющего. После долгой паузы, снова раздается шквал аплодисментов. Проверяющий переглядывается с двумя мужиками.

Проверяющий. Повторяю. Прошу предоставить отчет о проделанных работах на выделенные деньги из города.

В зале перестают улыбаться, теперь в зале все переглядываются.

Старуха. Лично я, связала сорок пять свитеров. А на вырученные деньги, никто и не говорил, что надо проделывать какие-то работы. Да никто и не обязан.
Хриплый мужик. Подожди мать. А че, че-то выделяли?

В зале поднимается шептание.

Проверяющий. Вот именно поэтому я вас всех и собрал, чтобы сообщить вам принеприятнейшую новость, относительно вашего председателя. Да меня дошли все сведения, чем он заставил вас заниматься, чтобы прикрыть свое воровство.

В зале поднимается гул.

 Возмущенные голоса. Да блиииин… да че за? Че за на фиг.... да нас опять наделали… дак это че получается,  они че там, не дрочат значит,… блин дак там реально ребята работают…молодцы ребята…ребята респееект…
Проверяющий. Но вы не переживайте, воров уже взяли, и скоро все разрешиться.
Возмущенные голоса. Да как же так… а мы теперь что… что нам делать… а книга как… зачем мы тогда пожелания писали… Да всем на нас наплевать, че, деревня же, конечно, че…
Проверяющий. Нет, про это я тоже слышал, и все что вы писали в книгу, это мы все прочитаем и учтем. Да, кстати, вот и книгу нам несут. К счастью, успели перехватить.

На сцену из-за кулис помощник проверяющего под руку выводит Марью. Марья держит в руках пару намокших листков из книги.

Марья. Вот, все что осталось. Извините, суп пролила.
Тимур (кричит из зала). Марья, я спасу тебя.
Проверяющий. Ну, что ж, мы не побрезгуем, и прочитаем что есть. Все-таки, как- никак, это пожелания народа.

Проверяющий двумя пальцами берется за листок. Начинает выборочно читать места, которые не намокли.

Проверяющий (читает). Коровы серут так вонько… Дак пусть он главный приедет к нам и  придумает лечебницу, чтоб недуг этот излечить… и чтоб на мотоцикле к нам сюда, и чтоб бантики, бантики за ушами, нет пусть лучше с двумя бантиками за обоими ухами, и  чтоб самое главное за ухами трещало… а больше ничего не надо. Народ счастлив, народ ни в чем не нуждается. Я все сказала…

В зале тишина. Пауза.

Проверяющий. Думаю, нужно подождать, пока высохнет суп, потом все восстановим и обязательно учтем. А сейчас все могут идти по домам, и скоро, я обещаю, все встанет на свои места.

В зале никто не трогается  с места. Тишина.

Старуха. Те есть, как это на свои места? То есть, это че значит, мы больше с девчонками не соберемся в клубе, не потрещим? Значит, опять одной сидеть дома вязать, да в окошко смотреть? То есть мы, сейчас должны проститься с ними? Так что ли?
Женщина. Да, девочки, конечно, все, давайте встаем, и простимся навсегда. Так что ли, вы предлагаете на свои места?
Тимур (вскакивает с места). Да, действительно. Как это на свои места?
Хриплый мужик. Да так и скажи, что понравилось директором кружка быть. Отхватил себе местечко.
Тимур. Да, понравилось. Да! А что в этом такого? Да, может быть, благодаря всему этому сбылась мечта моего детства. А сейчас уберут меня и что, что я буду делать? Вся моя карьера рухнула. Все мечты разбиты.
Проверяющий. Но вы же понимаете, что вас обманули, что все это противозаконно, что они на ваших свитерах бизнес сделали.  Да вам, попросту говоря, лапшу навешали.
Тимур. Ну, и что? Ну и пусть навешали. За то у нас у всех, какие-то дела появились, надежды. Что, кому-то плохо было? Наоборот, все как-то зашевелилось. Хоть движуха какая-то в деревни началась. Как - будто все ожили даже. А сейчас опять все на свои места. Ну, девочки, что вы молчите, скажите, ну?

В зале поднимается ворчание со всех сторон, иногда кто-то выкрикивает.

Старуха. Да, я больше не собираюсь одна сидеть у окошка, я еще пожить хочу, а так ведь и совсем помрешь от тоски. Человек без общения, живет меньше положенного.
Девушка (встает). Я тоже не хочу, чтоб закрыли кружок, я еще не дорассказала историю про тот дом. В него так и бояться все зайти, проверить, разложилась она уже или нет. А вдруг, еще разлагается? Товарищи, что делать будем? Кто решиться зайти и проверить?
Невеста. А как же лечебница? У меня, наконец-то, появилась надежда стать матерью. Я и пинетки начала вязать. Маленькие такие, хорошенькие, с рюшечками, со шнурочками, с дырочками, с узорчиками. А сейчас что?
Жених (одергивает невесту). Сядь. Ты безнадежна.
Тоня. Дак это че получается, теперь и свитера отменят вязать? Да я с помощью них, и  докопила бы до квартиры. Это ж мой дополнительный заработок был.
Петровна. Да сиди на жопе ровно. Квартиру она купит, ага.
Тоня. А вот и куплю. Куплю, и че тогда, а? Ну? Че? Съела, да?
Мужик с гармошкой. Нет, так правда, дело не пойдет. У меня в коем веке работа появилась. Раньше я за просто так играл, а сейчас меня поставили на въезде, и я копеечку получаю. Неее, барин, я больше не хочу за просто так играть. Меня устраивает вместо чучела работать. Так что, давай, меняй все назад. Не надо нам по старому.
Девочка (подбирает язык). А я, а я… я, только-только нашла себе новое общество. Меня все устраивает. Я никуда отсюда не уйду.   

Гул и недовольства поднимаются все сильней, проверяющий и двое мужиков встают из-за стола, пятятся назад, пытаются скрыться за кулисами, Марья замечает их.

Марья. Крысы. Вали, их.

Толпа народа бежит к сцене, кричат, переворачивают стол, стулья, скамейки. После, через какое-то время все утихает, люди расходятся, и только в центре зала сидит одна пожилая женщина, улыбается.

Пожилая женщина. Коровы серут – так вонько. Печки топят – так вкусно. Вот и вся жизнь. Народ счастлив, народ ни в чем не нуждается. Я все сказала…

Завершение.

Закрытая комната. Только стул по центру. На стуле сидит помощник проверяющего, связанный. Над помощником стоит председатель, а у двери стоят два конвоя и выполняют приказания председателя. Также, в углу комнаты сидят 1-ый и 2-ой мужик, связанные, с кляпом во рту.

Председатель. Надевай свитер.
Помощник. Че?
Председатель. Свитер надевай, говорю.
Помощник. Да че за… не буду я.
Председатель. Тогда, рассказывай. Давай, все рассказывай.
Помощник. Че рассказывать? Я не знаю,  я вообще ничего не знаю.
Председатель (дает команду конвоям). Наденьте на него свитер.

Конвои подходят и силой натягивают на помощника свитер. Помощник сопротивляется.
Помощник. Да че это? Зачем свитер-то? Че происходит?
Председатель. А теперь рассказывай.
Помощник. Дак че рассказывать-то?
Председатель. Все. Все выкладывай.
Помощник. Че, все?
Председатель. Когда это началось?
Помощник. Что началось?
Председатель. Сам рассказывай.
Помощник. Я ваще ни че не понимаю. Объясните.
Председатель. Отказываешься, значит?
Помощник. От чего, отказываюсь-то?
Председатель (зовет конвоев). Наденьте на него еще один свитер.
Помощник. Нет, только не свитер. Куда еще-то? Зачем?

Конвои натягивают на помощника еще один свитер.

Председатель. А теперь давай, все по порядку.
Помощник. Снимите это с меня. Я ничего не знаю.
Председатель. Начни все заново. Кто вам настучал? Когда вы поняли, что вы такие умные, а?
Помощник. Я этого никогда не понимал. Я дурак. Я признаю. Это все они.
Председатель (конвоям). Свитер.
Помощник. Нет. Я потею. Я уже потею. У меня едкий пот.  Мне плохо. Мне жарко. Не надо. Только не свитер.

Еще один свитер надет.

Председатель. Ну? Будешь говорить?
Помощник. Что говорить? Скажите, и я все скажу.
Председатель. Пять свитеров.

И еще пять свитеров разом надето на помощника… Помощник уже недвижим, он тяжело дышит.

Помощник. Я задыхаюсь. Я не могу… я, .. я  потею, я, .. я умираю…я..я умер…
Председатель. Ведите главного…

Конвои уносят недвижимое тело помощника (он реально умер),  также выводят обоих мужиков, вводят проверяющего. Проверяющий медленно заходит, молча садиться на стул.

Председатель. Ну что, товарищ проверяющий, надевайте свитер.
Проверяющий. Не понял.
Председатель. А тут нечего понимать. Просто надевайте свитер.
Проверяющий. Да что вы себе позволяете? Я буду жаловаться в профсоюз. Вас посадят.
Председатель. Ой, не тешь себя. Таких организаций уже давно не существует. Вернись в реальность. Надевай свитер.
Проверяющий. Дак как… какой свитер? Лето же…
Председатель. Ну как это, разве вы не хотите, примерит то, чем люди так усердно были заняты год, и довольны этим? А вы приехали сюда, и хотели лишить их этого удовольствия. Да и разве вы не хотите тоже внешне соответствовать названию нашей деревни? Это же так интересно. Спросите каждого.
Проверяющий. Дак…
Председатель. Дак и люди, вон, как старались. Каких только фасонов не навязали. И летние есть. Нехорошо как-то людей обижать. Обычно мы, конечно, на продажу это выставляем. Как, вы правильно заметили, бизнес на этом сделали. Но именно сегодня, и именно для вас, мы предоставим вам свитера даром в любом количестве, и качестве. А от подарков, как известно, не отказываются. Народ обидеться. Нехорошо это, товарищ проверяющий. Примерить не хотите? Так сказать, на себе ощутить тепло и заботу людей нашей деревни. Они ведь так старались…
Проверяющий. Дак, как-то я даже и не подумал…
Председатель. А может, все разом наденем? Так сказать, для полного прочувствования  любви народа…

Конвои заносят в комнату мешки с несколькими сотнями свитеров. Да и  сами мешки также сшиты местными  жителями деревни. А на мешках на этих красивыми нитками мулине вышито «Дружная деревня Свитер».

Конец.