Донецкая Недоношенная Республика

 Я быстро шла по пустынной улице города. За моей спиной сиял на солнце белокаменный собор. Эхо от цокота каблуков сливалось в один непрерывающийся звук. За спиной ему вторили колокола, возвещая о наступлении полудня.

      Еще никогда я так не ненавидела церковь. Этот жуткий в своем издевательски-радостном тоне бездушный, запрограммированный по часам звон так напоминал мне пресловутое выражение о пире во время чумы. Где-то там гибнут молодые ребята, так умело превращенные нашим бестолковым правительством в пушечное мясо. Где-то там дикие животные рвут и топчут родные сердцу желто-голубые флаги. Где-то там пророссийски настроенные ублюдки вывешивают на захваченных ими зданиях отвратительные триколоры. Где-то там бьется в агонии наше мирное будущее, а этот выставленный по таймеру колокольный оркестр насмешливо, хоть и абсолютно бездушно устраивает очередной перезвон.
Резкий порыв ветра сбросил на глаза прядь моих кудрей насыщенного алого цвета.
Точно кровь – промелькнуло у меня в сознании, и я не смогла подавить легкую волну внутреннего содрогания – такая кровь обагряла нашу землю.

***


      Переполненный людьми перрон Донецкого ж/д вокзала. Среди всех этих беженцев и мы с сестрой. Дурацкая родительская затея: отправить нас к родственникам, самим же остаться в городе. Я говорила, что тяжёлые предчувствия меня снедают, но, вопреки обыкновению, мама не прислушалась к моей пресловутой интуиции. Надеюсь, что не зря. Хотя многолетняя практика доказывает: моим ощущениям лучше верить.
В любом случае, сейчас, на платформе, у раскрытых дверей нужного нам вагона, доказывать нелогичность решения отца и матери остаться дома бесполезно. Просто потому, что уже поздно.
Мы с сестрой в вагоне, мама у окна, на перроне. Поезд тронулся. Мы помахали друг другу рукой, Настя и мама обменялись воздушными поцелуями. Не люблю подобные сантименты. Они будто обнажают душу, выдавая твою слабость всему миру.
Впереди сутки дороги, Львов, затем еще три часа поездки на автобусе и небольшой городок под Польшей с замечательным названием Добромиль. Что ж, там мне не придется бояться за своё здоровье из-за патриотизма, как это было здесь, в так называемой ДНР.

      ДНР. Мой парень жутко обиделся, когда я расшифровала эту аббревиатуру так, как давно следовало бы: Донецкая Недоношенная Республика. Плевать. Я не намерена жить с человеком, поддерживающим попытки организации автономной единицы с уголовниками во главе и законами джунглей и заряженного автомата в действии.

***


      Мы уезжали всего лишь на три недели. Но уже идёт второй месяц, как мы покинули дом. Экзамен, который я должна была сдавать для поступления на пятый курс, отменили – зачислили автоматом, на основе былых заслуг перед институтом. В любой другой ситуации я бы обрадовалась подобному решению, но не сейчас. Отмена экзамена означает одно – война, та самая жуткая братоубийственная война, о которой столько писал так нелюбимый мной Шевченко, пришла в родной город.
Здесь, в Добромиле, меня частенько спрашивают дети, которых я учу английскому, за Россию я или за Украину. Вот уж где уместна фраза «к такому жизнь меня не готовила».
Как объяснить ребёнку, что я ни в коем случае не против России как таковой? Во мне нет ненависти или злобы к её жителям, культуре, истории и так далее. Критика правительства – ещё не ненависть ко всей стране. Точно так же, как любовь к своей стране - ещё не одобрение действий собственной власти. Как верно однажды было подмечено российскими музыкантами: «Я так люблю свою страну и ненавижу государство».
Однако одно я знаю точно – те из нас, «донецких», как принято говорить, кто поддерживает раскол страны – предатели. Крысы, которые сначала потопят корабль под названием «Донбасс», а потом сами же сбегут в Россию. Нет проблем, выбор ваш, но почему бы не поступить так сразу? Зачем сначала отбирать у людей автомобили, грабить их, бить несогласных, оскорблять и унижать патриотически настроенных? На этом вы хотите строить свою недоношенную республику? Неужели это адекватнее, нежели заняться разработкой положений и программ, на основе которых воплощалась бы в жизнь та самая автономия области?
Хотя, о чём это я. Нужно срочно снять розовые очки и смотреть на мир своими глазами. Не забывать, какой контингент теперь кормится у стойла с надписью «Верхушка ДНР».

***


      Сегодня в новостях показывали родную деревню, где выросли мы с сестрой и где до сих пор живут бабушка и дядя. Украинская армия выбила ДНР-цев. Над поселковым советом реет украинский флаг.
Сестра расплакалась от облегчения.
Я, видимо, толстокожая и бесчувственная. Я не питаю иллюзий касательно украинской армии. Она недостаточно сильна. В основном благодарить за это нужно наше бестолковое правительство – не только нынешнее, но и бывшее. За разворовывание бюджета, за усекновение военной обязанности, за нежелание распахнуть собственные карманы сейчас, в экстренной ситуации.
Очень жаль, что этим гнилым сливкам общества война в нашей стране выгодна.

***


      Звонок матери застал меня врасплох:
- Если вдруг смотрите новости, не переживайте, с нами всё в порядке.
Национальная гвардия начала обстрел города. Несколько снарядов попало в центр, в нескольких домах от нашего. Нужно будет внимательно взглянуть на себя в зеркало – вдруг седину найду.
Это очень страшно. Страшно понимать, что там, дома, остались родители, любимые кошки и надоедливый хомяк сестры.

      Вечером снова звонили родители. Вышли посмотреть, куда попали снаряды. Улицы в обломках, крови и мелкой кашицы из внутренностей погибших от снарядов. Дома без стёкол, обгорелый мотоцикл без наездника.

      Страшно ждать утра с одной лишь надеждой – услышать голос родителей: «С нами всё хорошо».

***


      Интернет – великое и в то же время ужасающее изобретение людей. Новая волна ненависти к Украине прокатилась по сепаратистским кругам.
«17 убитых!».
«Позор Украине!»
«Фашисты!»

      Да. Погибли люди. Но не ДНР-цам говорить об убийствах. Не ДНР-цам говорить о невинных погибших.
Возможно, я и вправду бесчувственный тюфяк, но в голову приходит лишь одна фраза касательно последних событий в моём городе.

A la guerre comme a la guerre.

***


      «Ваші батьки теж за Україну? А чому вони не виїхали?», - вот такие вопросы попадаются в потоке сообщений поддержки от многочисленных друзей из разных уголков мира.
Это непросто объяснить. Поэтому пусть думают, что хотят – что мои родители слишком безрассудны, мелочны, приземлены. Мне плевать. Я знаю, что мои отец и мать не такие. Дело ведь не только в квартире и мамином бизнесе.Я знаю, что они не робкого десятка. И я знаю, что они имеют достаточно большое сердце, чтобы не бросить наших питомцев.

      Неожиданно приятно, что столько людей беспокоится о нас. Друзья, знакомые, коллеги. На сердце становится теплее от их готовности подставить плечо поддержки в любой момент.
Спасибо. Правда.

***


      Сегодня звонили бабушке: узнать как дела, передать привет дяде, псу и котам. Просто услышать её голос.
- Всё нормально, не переживайте. Соскучилась по вам очень. Дядя ремонт затеял в своём домике. Красит, белит – загляденье! А, кстати, помните, вы мне семена привозили весной? Такие васильки красивые расцвели – жаль, вас с фотоаппаратом нет. Как на картине прямо!

      Васильки… Предательские васильки заставили меня закусить губу, чтобы не взвыть от тоски, боли и страха.
- Вы там как? Скучаете по дому?
Бабушка… Моя милая бабушка! Я скучаю по мирному небу над родным городом.
И по желто-голубым флагам на зданиях.
Я скучаю по вашему спокойному сну.

***


      Списались с лучшим другом. Я часто вспоминала его в последнее время. В основном, в весёлых рассказах братьям и сёстрам о наших попойках и пари. Сейчас я не пью, а мой друг, Монах, не увиливает от учёбы.
- Я в России и возвращаться не планирую. Перевёлся сюда. Да и мой научный руководитель здесь. Так что…

      Ну вот. Война всё-таки начала забирать у меня дорогих мне людей.
Шмыгнув носом и смахнув слёзы, я искренне пожелала ему успехом на поприще медицины.

Монах. Столько лет дружбы. А теперь то, чего я так боялась. Огромная пропасть.

      Пусть у тебя всё сложится. Я безмерно люблю, уважаю и горжусь этим человечком. И верю, что из него получится замечательный врач, каким он так хочет быть.
А я буду надеяться, что мы ещё встретимся.
Не единожды.

***


      Никогда бы не подумала, что мне настолько дорог мой институт. Безусловно, я люблю и уважаю наш вуз. Это действительно Alma Mater для меня. Поэтому видеть пострадавший от обстрела центральный корпус тяжело. А наша библиотека! Сердце кровью обливается.

      Созванивались с подругой, одногруппницей. Расстроенные и испуганные, утешили друг друга старой злой шуткой, гуляющей в рядах студентов: «Наш инъяз и в ядерную зиму будет работать. Это же инъяз!».
Никогда не думала, что буду так страстно желать, чтобы шутка о живучести и непоколебимости вуза оказалась правдой.

      Мир вокруг рушится...
Осколками вокруг осыпаются друзья, отношения, мечты, будущее. В какой-то момент уже сама ты разлетаешься на куски.

Звонила заведующей кафедры. Волнуюсь. Надеюсь, несмотря на наши тёплые отношения, звонок не является актом фамильярности. Бедная измученная женщина! А сколько их, таких вот, морально пострадавших от происходящего?
Не желаю знать.
Главное, что они живы. Все дорогие моему сердцу люди живы.
Остальное приложится.

***


      Есть такая песня – «А что нам надо?». Там есть замечательная строчка: «А что нам снится – что кончилась война». Именно это нам с сестрой и снится.
Оказывается, человеку не нужно для счастья ничего – главное знать, что твои родители целы и невредимы.

      До конца лета осталось меньше месяца.
А как же учёба? Как же возвращение домой?
Родственники, безусловно, щедрейшие и прекраснейшие люди, но мы не можем жить у них год.
У нас есть дом. Охваченный войной, зараженный чумой под названием «сепаратизм», но есть.
Дождись нас, дом. Обязательно дождись.

***


      Я быстро шла по людной улице города. Впереди возвышался белокаменный собор, и его золотые купола, казалось, блестели даже в этот пасмурный день. Эхо от цокота каблуков тонуло в других звуках, переполнявших оживший город. Но весь этот мерный шум заглушали колокола, возвещая о наступлении полудня.
Резкий порыв ветра сбросил на глаза прядь моих кудрей насыщенного алого цвета.
Точно кровь – промелькнуло у меня в сознании, и я не смогла подавить легкую волну внутреннего содрогания – такая кровь совсем недавно обагряла нашу землю.

      Всё в этом мире подчинено законам природы. Даже человеческие замыслы.
Как часто бывает, недоношенный плод сепаратистов по имени ДНР умер. Ни я, ни моя семья не пойдут на его могилу с цветами.

      Я шла к родному факультету с той самой папкой-флагом Украины, из-за которой на меня полгода назад наехали быки с триколорами.
Впереди нас всех ждал тяжёлый год. Особенно – тяжёлая послевоенная зима.

Но сейчас хмурое октябрьское небо полнилось эхом колоколов, под которыми этим летом выжило несколько тысяч наших местных жителей.

      Еще никогда я так не любила церковь.