Я пил коньяк из трехлитровой банки

Я спросил, где она училась петь.
– А на актрису?
Было бы странно, если бы она этому училась.
После Патрисии Каас и бедного Николая Караченцева, я не видел артиста, который пел не только голосом - лицом, волосами, спиной, изломом рук, ногами...
Самое тело вопияло мне: «Куда? Куда? Куда? Я так слабо и болезненно!", но я продолжал топить в себе Вампиловскую ноту. "Я играю на свадьбах и похоронах".
– Братья, - сказал я, - не по пол же стакана!!!...
– Коньяк помногу не пьют! – сказали братья.
Они были в Бушере – он знают, что такое засуха.
Мераб Мамардашвили много говорил о русской болезни, о русских блатарях, которые в жизни играют блатарей, но я не могу представить ее - такую сероглазую, играющей роль самой себя. Ей не надо ничего играть - она родилась певицей. Но, главное, она родилась собой.
И это тот самый случай, когда Татьяна ("веселое имя" – сказал бы Блок) вызывает в памяти пушкинскую речь Достоевского.
Талантливый, милый, уравновешенный, скромный и интеллигентный человек. Этим она очень похожа на другого нижегородца - Сергея Безрукова. Неэкранного Безрукого.
На экранного, кстати, тоже. Может быть, они даже родственники. Я не догадался спросить. Я же говорю - я пил коньяк из трехлитровой банки.
В общем, вот вам - фотографии и вот вам фанский пост, посвященный - нижегородской диве Татьяне Волковой. Все остальное - театр, который надо слушать живьем.