Искушение капитализмом

(Взгляд из Донецка)

         Философы, включившиеся в предвыборную борьбу, что ни говорите, явление любопытное. Был среди претендентов доктор, был кандидат наук. Кто знает, может быть, это требование времени? Хоть мне и вспомнилось изречение мыслителя: философы не бывают правителями, а правители философами. Похоже, народ отнесся к философам тоже с осторожностью. Я лично наблюдала мучения одного почтенного избирателя, которому нравилась программа кандидата в депутаты, но смущало именно философское образование. Однако наши обстоятельства таковы, что народным избранникам пригодились бы не только экономические и юридические знания, но и понимание общих закономерностей. Общество буквально тонет в мелких и многочисленных раздорах. Мы свидетели больших изменений. Именно масштаб их является причиной того, что мы видим частности, а не общий ход. Тут очень кстати вспомнить соображение Льва Толстого: «Для нас, потомков, не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незамутненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляется нам одинаково справедливыми сами по себе и одинаково ложными по своей ничтожности с громадностью события». Так и наши суждения о нынешних переменах и оценка прошлых событий с одной стороны справедливы, с другой ложны. И в отдельности не способны привести к случившемуся или происходящему событию. Отсюда и яростные споры.
        Свободная экономика, провозглашенная ближайшей целью, делает человека несвободным, если верить западным философам. А почему им не верить? Человек у них несвободен по иному, чем мы, но не в меньшей степени. Западные философы говорят о травмирующей психику человека действительности, о рыночном характере, указывают на вырождение, в манипулятивный, интеллекта, на дезорганизованность духовной жизни. Разве мы уже не почувствовали это? «Экономика как суть жизни – это смертельная болезнь, потому что неограниченный рост ее не подходит органичному миру», - говорит Шумахер в книге «Мало – это прекрасно».  «Быть или иметь?» – называется книга Фромма. Нас призывают «иметь», нас искушают капитализмом.
         Человечество ничего не придумало лучше рыночного механизма. По этому пути идет весь цивилизованный мир. Так говорят нам  гайдары. Не спорю. Для создания изобилия вещей, может быть. Для обогащения одних и обнищания других. Но человечество ничего не придумало другого и для обуздания этих процессов, кроме «ужасного» социализма. Лет десять назад я целиком готова была принять слова Флобера: «Социализм представляется мне педантичным чудовищем, которое убьет всякое искусство и всякую нравственность». Сейчас мне видится опасность с другой стороны. У меня нет денег, чтобы издать книгу о том, как происходит истребление художественного начала в начинающем авторе. Очевидно, что так называемый капитализм и так называемый социализм сплетены  воедино. Социализм у нас представлял собой государственный капитализм. Капитализм в их мире прорастал побегами социализма. Недаром говорили наши очевидцы, побывавшие в Европе, про ту или иную капиталистическую страну, что там уже давно социализм, если не коммунизм. А, в общем, еще наши предки считали, что Божьего царства на земле не построишь.
         Так что же мы делали, выбирая из множества претендентов своего кандидата? Успешно мостили ад или все-таки дорогу в лучшее будущее? Каково было наше человеческое, нравственное чутье? Народ отдал предпочтение коммунистам. «Люди недопонимают», - так выразилась одна из представительниц проигравшей на выборах Либеральной партии. Она мне напомнила благополучную школьницу, чувствующую себя уверенно на уроке в классе, но теряющуюся во дворе перед двоечником. Хорошо иметь обеспеченного папу, карманные деньги, пятерки в дневнике, благоволение учителей. Но есть улица. И мальчишка в дырявых штанах обязательно захочет взять реванш у любимицы фортуны. «Посмотрите, какие мы воспитанные, как хорошо одеты и подстрижены, как мы либеральны», - говорят эти господа. Но народ «недопонимает». «Недопонимает», как могли столь  изящные люди любезничать с фанатиками-националистами? Народ по грубости своей так и норовит спросить напрямик: «А откуда у вас деньги?». «Независимый» кандидат А.Оганов в отличие от либералов не сдерживается: «К власти идут коммунисты-социалисты. Семьдесят лет эти «слуги народа» были у руля. В августе 91-го – путч ГКЧП, опять трупы. Запретили КПСС. Мы запретили. А сейчас опять пропускаем коммунистов к власти. Мы забыли – искусственный голод, ГУЛАГ, «счастливые лица» на демонстрациях по спискам. Нам мало, мы хотим еще КПSS». Перефразируя известное выражение, хочется сказать: сердито, но дешево. Этот ставший привычным набор доводов для убеждения «недопонимающего» народа свидетельствует скорее, что кандидат в депутаты недопонимает народ, недооценивает. У народа достаточно здравого смысла, чтобы понимать: нынешние коммунисты не могут отвечать за грехи старых властей. Ну, хотя бы по той естественной причине, что многие из них родились в пятидесятых  и шестидесятых годах. Они еще ходили под стол пешком, когда ошибки прежнего руководства были осуждены. Они спали в пеленках, когда уходили из жизни «железные» большевики. Разоблачитель не замечает, что произошла смена поколений. И товарищ Кияшко столь же мало имел отношения к власти, как и господин Оганов. Ах, не нравится сама идея социализма? Но идеи существуют независимо от наших симпатий и антипатий. И цивилизованный мир, на который мы обожаем ссылаться, за идеи не судит. В цивилизованном мире и социалисты, и даже коммунисты входят в парламенты, руководят государством или какой-либо его областью.
        Относительно того, что «мы запретили» компартию. Благодарим, как говорится, за честь. Тут обошлось без нас. Мы и опомниться не успели, как все случилось. Заговор он и есть заговор,  делается в тайне. Легли спать советскими людьми, а проснулись без страны. Так и коммунисты в один не прекрасный момент лишились партии. Им даже не сказали, куда девались взносы. А нам - куда наши сбережения. Естественно, некоторым гражданам это очень не понравилось. Тем более что запретили партию собственные, руководящие совсем недавно, товарищи. «КПSS» – хлестко, может быть,  сказано, но неграмотно. Фашистская партия – детище крупного германского капитала, за ними стояли немецкие фирмы. Это общеизвестный факт.  И его предпринимателю Оганову грешно не знать. В нашем же случае убедительно одно, что, помня об изъянах вчерашней жизни, народ так скоро одумался. Что касается ГКЧП, то это очень странное событие, как будто для того и организованное, чтобы похоронить коммунистическую партию. Поживем – увидим, узнаем, что оно значило.  Что-то странное с логикой у оратора, и слишком вольное обращение с фактами. Три убитых в августе 1991-го – трупы. А сотни убитых в октябре 1993-го не стоят упоминания? Но если первые погибли от собственной неосторожности, то во втором случае все сложнее и бесчеловечнее. Прискорбно, что трагедии становятся предметом спекулятивной политики. Всуе повторяемое «искусственный голод», «ГУЛАГ» настораживает. Нет уверенности в том, что виновники  бед названы правильно, а акценты не смещены.
         Люди, пожелавшие капитализма, видя, что народ упирается, единодушны во мнении: это он от глупости. А если нет? А если он инстинктивно чувствует, что не единым хлебом  (то есть, экономикой) жив человек? Вот и председатель правления ЮВЕСбанка А.Момот утверждает: «Народ сейчас не размышляет о поступках и следствиях. Многие еще не поняли (любимое словечко!), что возврата к прошлому не может быть».  Ну, это как сказать. Во-первых, при пустом желудке мысль работает необычайно остро. А вот у господина банкира мысль банальна, наверное, он каждый день сыт. Все уходит и все возвращается. Новое – хорошо забытое старое. Да понимает народ, что разрушенного не вернешь. Слышал народ изречение: дважды не войдешь в одну реку. Но когда горит дом, из него выносят самое ценное, или, что могут. И народ (не могу опять не вспомнить Льва Толстого), «с глупой простотой, но целесообразностью», пытается вынести из огня свои ставшие привычными за семьдесят лет права – на труд, на отдых, на образование, на медицинское обслуживание. Народ не может не чувствовать, что это все у него отнимается. А единственные пожарные, готовые нырнуть в огонь – коммунисты. Они разные, иногда уступают в чем-то «независимым» и представителям иных партий, особенно не хватает им денег. Но это-то и доказывает, что выбор народа осознанный, не купленный.  «Свобода есть содержание. Необходимость есть форма», - опять вспоминается постулат Толстого. То-то нападают на этого графа мелкобуржуазные журналисты.
        Народ поумнел. Пламенные речи о свободе не действуют на него так волнующе, как три года назад. Он уже выходит из столбняка и не хочет отдавать практические права за плюрализм мнений. Тем более что некоторые мнения не проясняют, а затуманивают картину, уводят в область чистых фантазий и беспредметных разговоров. Один независимый кандидат уверял, что коммунисты сами себя распустили. Совсем как та унтер-офицерская  вдова, что сама себя высекла. Это, мол, такой маневр: уйти, чтобы вернуться. С таким же успехом можно сказать, что они не уходили. И это верно, если иметь в виду президентов. Все одинаково правильно и одинаково ложно. Берется одна грань многогранного явления и доказывается, что других граней нет. Этот же кандидат проанализировал статистические данные за несколько лет и сделал вывод, что СССР в последние годы все больше вывозил сырья и все меньше продукции машиностроения. Жаль его трудов, ибо про то не знал только ленивый. Зачем же было надрываться?
          Нет, победа коммунистов – не поражение экономики.  Попытка народа сдержать крен, который стал опасен для экономики, отправленной в свободное плавание. Теперь главное – не перевернуться. Странно, что  именно  демократы все время сомневаются в народе-демосе, в его способности думать и выбирать. Подозреваю потому, что демократы у нас не настоящие. Выбирая коммунистов, та часть народа, которая еще не утратила надежды, ищет на кого бы опереться. Авось, новые коммунисты удержат то хорошее, что было в прежней жизни, и откажутся от глупостей нынешнего времени. К примеру, зарплату поднимут, а жуликов погоняют. Сохранят необходимую часть государственной экономики, а честных предпринимателей не тронут. Есть же в программе социалистов пункт о смешанной экономике. Мы все изменились, почему же не измениться и коммунистам? И не обещали они золотых гор, как говорят их противники. И если противники утверждают только, что «население оказалось в условиях катастрофы», то коммунисты спрашивают:  «Что значит «оказалось»? Само собой что ли? А может быть, его до этого довели?» К слову, левые  не называют народ населением, тем более – «биомассой». Не унижают его достоинства. Может быть, им не удастся выровнять наш накренившийся корабль. Может быть, они не оправдают народных надежд, и народу придется еще и еще искать в себе силу, способную вернуть общество к естественному состоянию. Пока же другой силы не видно. Коммунисты всегда были коллективистами. Стоящая перед народом задача требует объединения, общих усилий. Естественно, что он обратился не к индивидуалистам, как бы они ни были интересны, и, добавлю, по-своему необходимы. Но тут возникает другая опасность, нам уже знакомая. Остается надеяться, что мы станем более умудренными. Это нам жизненно необходимо. Как сказал западный философ Фромм: «Впервые в истории физическое выживание человеческого рода зависит от радикального изменения человеческого сердца».

6 мая 1994