Командировка за день

  Написано в 2014 г.

   
     Работники «почтового ящика» обычно считали за благо отправится в командировку . Вольный режим, возможность посетить новые места, отдохнуть от поднадоевшего окружения и познакомиться с новыми людьми, закрутить интрижку или попьянствовать с новыми знакомыми в пункте назначения или по дороге, по пути закупиться чем–нибудь, чего в своём городе нет, и в конце концов, иногда, ловко уладив все дела , выгадать за счёт командировки лишний выходной.

    Это было летом, в июле. Тогда меня послали в первую в жизни командировку в Минск на родственное предприятие. Собственно и дел–то было всего - пустяки – отвезти в Минск информацию (графические программы) на машинных носителях и  попробовать там продемонстрировать, как это работает. Сейчас, в эпоху интернета, Скайпа и прочих удобств, такие дела элементарно решаются  на расстоянии  и нужды в подобных командировках нет. Но это теперь, а тогда, тогда об этом и мечтать не приходилось.  Вот и командировали работников  отвезти-привезти.

     Работали мы тогда над САПР ПП (системы автоматизированного проектирования печатных плат*).   По меркам того времени в компьютерной области (вернее в области применения электронно-вычислительных машин (ЭВМ)) мы были очень продвинутые – уже освоили машинную графику, и у нас управляемый компьютером  графопостроитель**  бойко рисовал целые  чертежи к удивлению непосвящённых.

     Так вот, мне следовало отвезти коллегам здоровенную магнитную ленту – эдак сантиметров 50 в диаметре увесистую штуковину с записанными программами, кучу перфолент***, информацию с них следовало там «сбросить» на минскую ЭВМ , а так же вместе с ними автоматизированно порисовать наши картинки с перфолент. Весь  этот груз всё же весил, минские коллеги ещё просили привезти наш литовский чёрный хлеб 
(каравай весом 2 кг). Командировочное задание  было ерундовое, вот только что тащить надо было. На всё это дело мне дали два дня, четверг да пятницу, учитывая незначительный объём работы и близость расстояния (от Минска до Вильнюса около 200 км), я рассчитывала всё провернуть за день, а свободную пятницу употребить в своё удовольствие. Ещё бы, вместе с выходными вырисовывались три свободных летних дня, прямо короткий внеочередной отпуск и какие только красивые планы я не строила относительно возможного его использования.

         Подразделение НИИ , куда я собиралась , находилось вне территории самого минского НИИ, то есть без проходной и режима, который  в нашем министерстве был довольно строгий. Из-за автономии в этот отдел можно было попасть без «допуска****», те, кто работал в те времена, наверно помнят, что это такое. А «допуск»  оформлять я не хотела принципиально, поэтому в такие места, где он был нужен, не ездила и не ходила . Так в нашем НИИ  поступали те, кто на всякий случай боялся стать невыездным, ведь с оформлением «допуска» закрывались двери за границу . Поскольку я была без допуска, то на само минское предприятие меня не впустили бы, а вот в отдел, где сидели программисты совершенно  автономно,  дорога была свободной.

          В Минск я ехала утренним поездом «Калининград-Москва». Билеты в общий вагон взяла с вечера в предварительной кассе. Поезд уходил часов в 6 утра, около 11-ти – в Минске (тогда поезд двигался неспешно, стоял на промежуточных станциях, это теперь дорога занимает два с половиной часа). По моим расчётам за пару часов я должна была управиться.  Я рассчитывала к вечеру вернуться домой, а следующий свободный (формально командировочный) день использовать на своё усмотрение. Одна была проблема – обратные билеты. Как Минск, так и Вильнюс – станции промежуточные, поезда вечером шли только проходящие  и с южных направлений, летом они были переполнены . А билеты на проходящие поезда  в те времена предварительно не продавали, продавать их начинали только за два часа до отхода поезда.
 
          Исключение составлял единственный поезд «Чайка» Минск- Вильнюс-Рига-Таллинн, но он из Минска отправлялся в 6 утра, а это значит, мне пришлось бы в Минске заночевать, чего мне совсем не хотелось.  Такая вот была морока. Это сейчас идут удобные межстоличные поезда Минск–Вильнюс-Минск*(5), уехать можно как утром, так и вечером, и никаких проблем добираться нет. Насколько я помню,  автобусом тоже неудобно было  почему-то. Мой родственник, недавно перебравшийся из Минска в Вильнюс, и нередко наезжавший  к оставшейся в Минске  тёще, предупредил меня, что выбраться вечером из Минска проблематично.  Но, несмотря на все это, я оптимистично рассчитывала, что как-нибудь мне это удастся.

           И вот раненько утром я уже сидела в общем вагоне калининградского поезда. В отсеке было 6 человек, вагон был заполнен под завязку. Заметив моё полусонное состояние, рядом сидевший балтийский морячок в форме любезно предложил мне подремать на своём широком плече.

            Как я уже говорила, поезд этот останавливался во всех деревнях, поэтому путешествие тянулось.  Но, наконец, я в Минске.  Сумка с тяжёлыми носителями машинной информации и здоровенным  хлебом  отрывала руки, и я мечтала от неё поскорее избавится.
 
          Наивно надеясь, что, может в Минске другие порядки, первым делом я попыталась сразу запастись обратным билетом, но, увы, – и здесь они продавались  только за два часа до отхода поезда.  Я и двинулась к месту назначения, наметив вернуться на вокзал к 18-ти часам, после этого времени отправлялось много вечерних проходящих поездов.

      В то время в Минске еще не был так хорошо развит общественный транспорт, как теперь.  Метро тогда ещё только копали, добираться в отдалённые районы было куда труднее , чем теперь.  Нельзя сказать, что Минск был для меня незнакомым городом – не раз проездом следовали по его улицам дальше, на  юг Белоруссии. Но вот так, чтобы не проездом,а по-настоящему, бывать там практически не приходилось.
Честно говоря, уже не помню, где находился НИИ, куда меня командировали. Добралась до них и с радостью избавилась от своей надоевшей ноши.  Поработали мы с ребятами пару часиков. Их автономное месторасположение мне понравилось – никакой проходной, свобода.  Пока мы занимались моими лентами, ребята  сбегали в свой НИИ, отметили мне командировку.

       С высоты теперешнего времени понимаешь, как далеко шагнули информационные технологии. Громадные дуры ЭВМ ЕС 1033, ЕС 1040  - это лучшее, что тогда было, занимали целые залы, а памяти–то там было операционной как в теперешнем компакт-диске CD. Магнитофоны были выше роста человека, дисководы – в пояс, а пакет дисков поднять – чувствовался вес. Все это шумело, гудело, а по нынешним меркам – мало, что умело. Но тогда примитивные рисуночки, которые удавалось начертить автоматически да ещё тушью, казались чудом, ведь тогда таблички в документах печатали из минусов и буков "I", а портрет Моны Лизы распечатывали символами.

     У минчан, как у нас, был чешский графопостроитель Дигиграф – громадный зеркальный стол с полосами электростатического прижима бумаги , по поверхности которого ездило программноуправляемое устройство с рапидографами, которое рисовало тушью. Работать с ними было мучение – пока узел подъезжал к месту «назначения», тушь успевала засохнуть и ничего не получалось. Управление шло из здорового «шкафа» с магнитофоном и устройством ввода перфолент. По нынешним меркам – ерунда , а тогда – машина рисует! – это казалось чудом. Целый год мы мучились с этими засыхающими рапидографами, пока не преодолели проблему.

      Ну, короче, все, что намечалось, я сделала  и вскоре была свободной.  Багаж мой полегчал на двухкилограммовую буханку хлеба, но все же весил. Кроме того , добавился громоздкий рулон чертежей.

     Пообедать я пошла в столовую при этом НИИ.  То, что там предложили, оказалось таким гадким, что я все оставила на столе. Таких отвратительных столовых, мне кажется, в Вильнюсе не было ни на одном предприятии.

    Как я добралась на Ленинский проспект (теперь – пр. Независимости) , не помню. Попав на главную улицу города, решила до вокзала пешком пройти, город посмотреть. Вскоре я убедилась, что у них одна троллейбусная остановка длиной в наш вильнюсский проспект Ленина, поэтому пешком одолеть его , да ещё с моим багажом и неудобным рулоном чертежей , будет непросто. Пришлось подъехать на троллейбусе. Уже тогда меня поразила приветливость и доброжелательность минчан, готовность помочь. Поклажа моя была неудобной, тяжёлой, но пассажиры в транспорте мне подержали её, и меня подсадили. Тем более, что я была я худенькой, с виду  было понятно, что помощь мне не помешает.
   
         Попав, наконец,  на вокзал, решила поесть в ресторане – все же  с утра ничего не ела. («Тошниловка» возле НИИ не в счёт).  Я полагала, что в ресторане всё же  будет хоть немного  вкуснее, чем в этой столовой.  Попасть в ресторан, как ни странно, удалось сразу. Сверстники  наверняка помнят извечную табличку на дверях «Мест нет» и полно свободных мест внутри?  Зато таким образом общепитовский  персонал сшибал себе дополнительные рубли с желающих покушать.
      
           Правда, в Минске меня довольно быстро впустили, но это не означало, что обслужат быстро. Чтобы не упрашивать пролетающих мимо официанток – «Девушка, вас можно попросить...», я решила схитрить. За одним из столиков сидел дедок  со множеством  орденских колодок на пиджаке – ветеран войны.  Ветеранов тогда уважали, оказывали почёт. Я подсела к нему с "корыстным" расчётом, что и мне перепадёт «лишнее» уважение. И не прогадала. Дед оказался классным, компанейским. Сразу включился в беседу, стал угощать меня водочкой, которую до этого глушил в одиночестве. Дедок ждал автобуса на провинциальный какой-то городок (автобусный  и железнодорожный вокзалы были рядом). Я пожаловалась на проблему с билетом. Дед предложил попробовать помочь купить билет в воинской кассе. Помните или знаете, что такие были?  Его, как ветерана войны, в такой кассе обслуживали наряду с военными.
 
     Ресторанная еда оказалась получше, чем в той гадкой столовой, но значительно хуже, чем в литовских ресторанах.  Тем не менее, это было хоть что-то, и я уже не была зверски голодной. «Мой» дед набрался  изрядно, и пошли мы с ним в воинскую кассу. К сожалению, на все ближайшие поезда билетов не было, а на более поздние поезда их ещё не продавали. Моему попутчику уже было пора на автобус. Я перевела через дорогу сильно охмелевшего деда, довела до автобусной станции и посадила в автобус – больно плохо он уже держался на ногах – всё же здорово перебрал.  Мы распрощались. Человек этот, видимо, был хороший, и действительно очень мне хотел помочь, но, к сожалению, не смог.

      А я вернулась на железнодорожный вокзал. Моя поклажа меня замучила. Но попытки пристроить багаж в камеру хранения не увенчались успехом . В ручной камере мест не было, в автоматической все свободные шкафчики были переломаны. Сумка и чертежи мне уже осточертели. Очень болели ноги – на ногах с шести утра, а в моих дефицитных югославских босоножках каблук ездил туда-сюда (как мне потом установили, сломалась какая-то пластинка, типичная поломка югославской обуви)  , от этого ноги дико уставали и просто болели. Я вернулась в кассы и снова стала в длиннющую очередь. Постепенно разговорилась с соседями. Они оказались славными людьми, присматривали за моими вещами, когда я несколько раз ходила в автомат звонить. На тот случай, если пришлось бы заночевать в Минске, мне дали телефон одних знакомых, которые предложили  приехать и остаться на ночь, а утром отправится домой «Чайкой». Но жили они очень далеко от вокзала, у черта на куличках, добираться утром к поезду было бы сложно, и я решила , что все же буду пытаться уехать вечером. Тем более, что я всё же хотела выгадать свой выходной командировочный день.

      Наконец, моя очередь в кассе. Билетов ни на что нет. Становлюсь опять на более поздние поезда, история повторяется.  Устала дико, ноги болят. Хорошо бы посидеть, но все сидения заняты. Никакого комфорта на вокзале в то время не было. Народу было невероятно много, прямо столпотворение, через Минск проходили десятки маршрутов, многие ехали с пересадкой в Минске. Люди сидели где попало и на чём попало. Когда кто-то слез с подоконника и там освободилось место, я чуть не всплакнула от радости, так хотелось посидеть и отдохнуть, так болели ноги.

      Надо было сообщить родителям о непредвиденной задержке.  Мобильников тогда ещё не было. Междугородний телефон-автомат жрал монетки, я моих слышала, они меня нет. Правда, по настойчивым звонкам догадались, что это я пытаюсь дозвониться.   Телефонный переговор заказать по техническим причинам нельзя было раньше полуночи, послать телеграмму тоже.  Был длинный технический перерыв. После шести часов мытарств около 12-ти ночи мне удалось купить билеты на какой-то проходящий поезд, который отправлялся из Минска в 3 часа ночи. На этот поезд билеты были, потому что желающих ездить в такое неудобное время было не очень много.

      За девять часов, проведенных на вокзале, устала я смертельно. Когда вошла в купе, постелила  постель и повалилась на полку. В моем купе уже сидели два мужика, которые пожадничали рубль на постель и сидели ночью в купе, разговаривали. А, может, и ехать им было уже недалеко? Меня уже ничего не волновало, хотелось лишь спать, я ни на что не обращала внимание.     Проводница, увидев моё измученное состояние, только покачала головой и уменьшила свет в купе. Остались мои попутчики сидеть при ночнике.  Я проспала всю недолгую дорогу, а в 7 утра поезд был в Вильнюсе.
 
       Следующий лишний командировочный день, о котором я так мечтала и строила такие радужные  планы, как его употребить, я  проспала дома , как убитая, так я устала. Никакого выигрыша и дополнительного отпуска не получилось.




Примечания
* Печатная плата - пластина из диэлектрика, на поверхности и/или в объёме которой сформированы электропроводящие цепи электронной схемы.
** Графопостроитель - программноуправляемое рисующее или чертящее устройство
**** Перфолента-  устаревший носитель машинной информации в виде бумажной, нитроцеллюлозной или ацетилцеллюлозной ленты с отверстиями.
****Допуск - Допуск к работе со сведениями, составляющим государственную тайну, оформлялся по первой, второй или третьей форме, в зависимости от степени секретности. Доступ граждан к сведениям, составляющим государственную тайну, разрешался только при наличии у них допуска к государственной тайне по соответствующей форме. Это налагало определенные ограничения , в том числе на возможность  выезда за рубеж
*(5) - такое положение было в 2014 году, в настоящее время , в 2024 году уже несколько лет железнодорожного сообщения между Литвой и Беларцсью нет

Фото автора. Минск. Площадь победы






Примечание. Другие рассказы этого цикла в сборнике "Истории из почтового ящика"

навигатор тут
http://www.proza.ru/2014/08/02/191