Дорога в ад 5

                КАТЮШКА

              Где-то, через месяц Соня  позвонила рано утром и попросила срочно придти помочь ей захоронить собак. Без лишних вопросов я побежала к ней. То, что я увидела, очередной раз, меня просто потрясло. Когда из подъезда вышли Соня и Саша, оба были в полуобморочном состоянии, Сашу просто всего трясло.  Соня рассказала, что ночью опять была драка, и пьяный муж в порыве ярости выбросил двух собак из окна  на глазах у Саши. Жили они на одиннадцатом этаже.  Он хотел выбросить еще и старого Шивака, но Саша сцепился в него и не дал этого сделать, за это  муж схватил Сашу за волосы и оттрепал его, на крик прибежала Соня и спасла мальчика. Соседи вызвали милицию и ее мужа забрали. Соня в шоковом состоянии не знала, что делать. Она говорила, что никогда не простит мужа, за гибель собаки и за то, что он посмел поднять руку на ее сына. Мне было очень их жалко, но в душе я надеялась, что теперь, наконец-то, Соня разведется с ним и наладит свою жизнь.
              Дворняга погиб сразу, а щенок, зацепившись за ветви дерева, упал на землю и остался жив, только повредив лапу. Дома оставался старый кобель и еще щенок, который смог спрятаться и спастись. Погибшую собаку уже убрали дворники, а щенка Сонька унесла домой. Мать пьяная лежала дома, муж в милиции, а Сонька в синяках и кровоподтеках с испуганным сыном  металась по двору. Саша ни на шаг не отходил от матери, готовый броситься в драку на всех, кто осмелится обидеть ее. Видя состояние Сони, я предложила забрать Катюшку на несколько дней, пока она не разберется  в сложившейся ситуацией. Недолго думая, Соня согласилась, и через несколько минут вывезла из подъезда коляску с ребенком.
               Когда я увидела синяки на лице ребенка, Соня поспешила оправдаться.  Она сказала, что малышка сама себя бьет игрушками по лицу. Я не стала выяснять, как ребенок в четыре  месяца это может сделать, мне просто хотелось скорее ее увезти к себе домой. Дома я сразу посмотрела в сумку с вещами девочки, одежда, кремы и грязные бутылочки…еды не было. Оставив ребенка с племянницей, побежала в магазин детского питания. Когда  вернулась,  внимательно осмотрела ребенка.
              У Катюшки вокруг губок был большой круглый синяк, еще небольшие два синяка на лбу и шишка, все тело было красное в раздражениях и потничке. И еще взгляд. Он был совсем не детский, взгляд усталого измученного человечка. Мне было как-то неловко смотреть ей в глаза, стыдно перед этой крохой за то, что с ней сделали взрослые люди, ее родители. Это было ужасно.
              Утром Соня позвонила и спросила, не сильно ли беспокоит нас ее дочь, на вопрос придет ли она на нее взглянуть, ведь малышке сегодня исполнялось четыре месяца, пообещала, но не пришла и несколько дней не звонила. Мы все старались окружить малышку вниманием и любовью. Было жаркое лето,  и мы часто купали ее, добавляя в воду, то отвар череды, то отвар ромашки. Она очень любила купаться, именно во время купания мы увидели ее улыбку. Синяки постепенно  проходили, тельце  ребенка становилось чистым без красных пятен.
               Кормили, купали с травками, залечивали синяки, все это я  делала, конечно, за свой счет, но это не беспокоило меня. У Сони денег не было. За пять дней она ни разу так и не пришла посмотреть на ребенка, только раза три позвонила. Когда мы гуляли с Катюшей, к нам подбегал Саша посмотреть на сестренку.  Он спрашивал, часто ли плачет  у нас Катя.  Когда я говорила, что Катя у нас совсем не плачет, он вздыхал и говорил,  что  дома она все время плачет, потому  что у них  денег нет,  хорошо кормить ее. Я была в шоке от слов мальчика. Конечно, когда Саша приходил, я покупала ему булочки, он стеснялся, но брал, от остального отказывался. Он никогда не жаловался и на все вопросы отвечал, что все хорошо.
               Я ухаживала и кормила малышку, покупала ей смеси, соки и овощные пюре. Кушала она с удовольствием,  всю ночь не просыпалась, а утром коляска закачается, я загляну в нее, а Катюшка мне улыбается довольная. Светлый, улыбчивый ребенок. Столько радости и позитива она принесла в наш дом, конечно если не думать о том, что она скоро снова окажется в своей семье, где пьют, дерутся и голодают. Пять дней девочка жила у нас в доме. За это время мы успели к ней привязаться и понимали, что чем больше она у нас находится, тем тяжелее нам будет с ней расстаться.
              Когда Соня звонила, я пыталась узнать, что она делает для изменения ситуации в своей семье, и  поняла, что  бесполезно надеяться на какие-то изменения. Она пожалела мужа и забрала заявление из милиции.  Муж вернулся, попросил прощения, и они снова живут все вместе. Работу искать она не хочет у нее другие планы. Она решила отдохнуть и успокоиться,  поехать пожить на дачу к своей родственнице. Соня забрала собак, у нее осталось на тот момент три собаки, старый Шивак и два щенка метиса, и уехала.  Она хотела сначала подготовить дом для проживания, а потом приехать за Катей.  Сашу она пока оставила с бабушкой и мужем. Мне сказала, что потом и Сашу заберет, поживет с детьми и собаками одна и будет думать, что делать дальше. Я пыталась ее уговорить не бежать от проблем, а решать их здесь и сейчас, найти работу и начать нормальную жизнь, но все было бесполезно.
             Через пять дней Соня позвонила и сообщила, что готова забрать ребенка. Она даже не спросила, как ее дочь, чем ее кормили и как ее самочувствие, просто сухо собрать и передать. И все. Она даже сама за ней не пришла, просила передать Катюшку на улице ее матери.  С тяжелым сердцем я собирала малышку. Предчувствия о чем-то недобром не покидало меня. На улице соседи говорили, чтобы я не отдавала ребенка Соне, мои друзья тоже предлагали либо оставить себе, либо передать в руки социальных работников. Я понимала, что малышку не ждет ничего хорошего с этими родителями, но что я могла? Сонька не была лишена родительских прав, я не имела права не отдать ей ребенка.
              Я везла коляску с малышкой на встречу с ее бабушкой, с трудом сдерживая слезы. Катюшка, улыбалась мне из коляски, постепенно глазки закрывались и она задремала. Как только к коляске подошла ее бабушка и взглянула на нее, малышка проснулась, как-то испуганно взглянула на бабушку  и заплакала. Сердце мое разрывалось, не могла я слышать, как Катюшка плачет.  Передав коляску, я быстро пошла в сторону дома. Чем дальше я уходила, тем сильнее кричала Катюша, это было просто невыносимо.  Только когда я  вбежала в подъезд, немного успокоилась.  Конечно, я дала ей две сумки с сухими смесями и  соками для Катюшки (на две недели должно было хватить). Попросила, что бы Соня звонила мне и рассказывала, как растет Катюша, она ведь теперь для меня не чужая. Обещала, но так  и не позвонила. Звонила я, но трубку не брали или телефон был выключен.
              Прошло два месяца, ни на звонки, ни на СМС она не отвечала. Что она решила и как там дети мы не знали. Я думала,  к первому сентября она вернется, и мы все узнаем, но она не вернулась. Не дождавшись известий, я подошла к ее подъезду, что бы что-нибудь узнать у соседей. Они рассказали, что Соня сказала, что уехала с мужем и Катей навсегда жить на дачу, а Сашу оставила своей матери. Бабушка пока не пьет (но всегда может сорваться), пока  нигде не работает. Саша голодает, бабка говорит, что он не хочет кушать, он только воду  пьет, но соседи видели, как мальчик собирает сливы и яблоки, с деревьев,  растущих на улице, и жадно поедает их. Ребенок  явно голодал.
              Мы, конечно, могли приносить ему еду, и в школе накормят, но это не решит проблему, мальчиком никто не занимается. Он целыми днями бегает по улице. И это уже имело свои результаты. Мальчик  хулиганил, хамил и нецензурно ругался. На улице ноябрь, а Соня так и не приезжала к сыну. Напуганный, что его отдадут в детский дом, Санька никогда не жаловался. Когда я его встречала на улице и пыталась говорить с ним, Санька прятал глаза и старался быстрее закончить разговор и убежать. Что я могла сделать и чем помочь?