Глава двенадцатая

 Соммерс пошарил в карманах, вытащил мокрую пачку сигарет, с досадой смял и
бросил на песок. Ветер пробирался сквозь намокшую одежду, никак не согреться.
Ему не хотелось смотреть на это жалкое существо, издерганное жизнью и людьми.
Она шла рядом, в нелепом свитере и рваных джинсах. Соммерс заметил, как
дрожит тщедушное тельце под грудой влажной одежды, и раздражающая жалость к
девчонке заскреблась в душе. Он долго наблюдал со стороны за спектаклем Аманды
в Сан Луи. Такое действо устраивали часто, жестокое и отрезвляющее от
пресной жизни, но Соммерс ни разу не принимал в них участия. И даже не из
благородных побуждений, а скорее всего из-за равнодушия и лени. А эта Алексия
стала воплощением униженной и слабой жертвы, брошенной Амандой на алтарь
пошлой жестокости обитателей Сан Луи. Ему было плевать на всех, честно говоря,
но растерзанное в кровь тело Алексии на скамье в раздевалке и на баскетбольной
площадке уж совсем переходило все границы. Потонув во всеобщем равнодушии,
Соммерс почувствовал некое снисхождение к ней. Поэтому вмешался в праздник
троих молодчиков с потрескивающими ширинками от возбуждения, хорошо врезал им,
а Урия по слабости ума просто получил урок жизни. И теперь, следя за Алексией,
вытащил дуреху из воды. Соммерс знал точно, нельзя играть со смертью. С ней
он сталкивался каждый день в силу семейного дела, что и собирался показать
Алекс. Нельзя быть такой слабой и беззащитной! Он все же бросил взгляд на нее,
скривил тонкие губы в усмешке.
Соммерсу было особенно скучно этой осенью. Он почти не появлялся в Сан Луи.
Учеба не интересовала его. Соммерс давно перестал обращать внимание на груду
учебников, забытых на столе в его комнате. Таскался на работу отца,
помогал в пол силы, потому что какая-то пресыщенность существования овладела им.
Раньше он мог валяться на диване с книгой в руках и бутылкой пива, наслаждаться
покоем и правильным течением  слов на страницах, думать и вспоминать. Потом
были ночные вечеринки на пляже с ревом мотоциклов и запахом костров, с
наркотическими снами и целыми мирами. Затем ушло и это, оставив грубые рубцы
на руках и теле от бесконечных баталий. Город закрыл свои двери перед Соммерсом
Пустота накрывала с головой, и он не понимал, отчего так тошно и мерзко на
душе и в жизни. Летом он проводил много времени на пирсе, среди особого мирка
завсегдатаев, там и заметил Алексию. Она приходила в одно и то же время,
вечно в бесформенных одеяниях, отрешенно бродила по пляжу. В ее глазах жила
та же пустота, в них лишь живым отзвуком отзывался океан. Потом она рисовала,
и тем самым привлекала его внимание. От нечего делать Соммерс стал следить
за ней, а потом увидел в Сан Луи. Он было загорелся, но испугался, что
девчонка может быть не совершеннолетней. Не хотелось иметь дело с полицией и
разъяренным папашей малышки. Соммерс лишь уловил некое отчаяние в чуть раскосых
глазах,темных,словно спелая вишня, в изгибе горестных губ и во всем воздушно-
тонком облике ребенка.
Пришедшая осень еще больше оголила чувство душного одиночества при бесчисленных
любовных приключениях. Ему казалось, он задыхается в газовой камере, когда
Соммерс окунулся в грязный омут учебной тюрьмы. Да еще малышка Аманда...
Соммерс избегал ее теперь. Она раздражала непогрешимостью внешности и черной
жестокой душонкой. Ее высокая фигура мелькала в школе, вокруг роем велись
бесчисленные поклонники, прихлебатели, ложные подружки, всякий сброд. Она
была центром Вселенной, невольно заставляла его стать частью гнилого мирка,
а Соммерс ненавидел быть при ком-то пажом, даже если этот кто-то- Аманда
Хаммерсмит. Мир богатенькой дочери директора Сан Луи с почти безграничными
возможностями и безнаказанностью поглощал каждого, кто попадался в ее сети.
Паучиха жила на широкую ногу. Соммерс видел вечеринки у бассейна, пышущие
роскошью, развратные подружки и секс, торт для именинницы, размером со слона,
дорогие шмотки в бутиках, золотая карточка папаши Хаммерсмит с неограниченным
лимитом...а в итоге-пустота и тупость золотой куклы;пустышка, смазливый
уродец-все прозвища, которые давал ей Соммерс за глаза. Она жила, чтобы сиять и
убивать своим светом. Соммерс старался уклоняться от лучей звезды Аманды.
Он знал ее привычки, любимые вещицы, какую музыку слушает, что смотрит,
любимые блюда и сезон года, марку машины и размер груди и задницы, но не знал,
как избавиться от сладкой сучки. Хотя все это не мешало до поры иметь ее в
свой постели. Чувства улеглись, сменившись привычкой. Он помнил, как храпела
Аманда по ночам, и ему становилось жутко скучно. А Аманда злилась, что не
может приручить единственного парня после сотни покоренных. Ведь только
Соммерс мог претендовать на место рядом с ней. Они встретились после летнего
перерыва, и он убедился в неизменности Аманды и обстоятельств. А потом
появилась эта Алексия в Сан Луи. И Вселенная рухнула вокруг, обломки
прежнего мира задели Соммерса, поранили, заставили проснуться наконец.