БУДУ ЖИТЬ

  Было лето   1939 года.  Мне чуть – чуть больше года.  Мама печет пирожки, ватрушки, плюшки. Бабушка сидит у себя в комнате.  Я бегаю от  мамы к  бабушке и  обратно.   У мамы поспели пирожки.   Она пирожок  мне.   Я съела.  Опять  бегаю. У мамы поспели ватрушки. Она мне ватрушку.   Я съела.  Опять бегаю.   У мамы поспели плюшки.  Она мне дает плюшку.  Ну я   и накушалась.  У меня, по-видимому, заболел  живот.  Я  закуксилась, закапризничала.  Меня стали  укладывать  спать.  Я  не сплю. Носили на руках, убаюкивали, мама давала грудь  ( меня еще не отняли)  - ничего не помогало.  Я капризничала и плакала.  Потом стала биться, плач превратился в рев. Папа побежал в больницу, пригласил  врача - их хорошего знакомого хирурга  Ивана  Сергеевича.  Иван Сергеевич пришел быстро. Осмотрел меня.  Живот был очень твердый. Он сказал, что это непроходимость кишечника.
-Что делать?
-Ничего.Если вы хотите, чтобы она выздоровела,  ничего ей не давайте до 8 часов утра  до  завтра:  ни пить, ни есть, ни грудь.  Ничего!  Иначе  вы ее потеряете.
 Врач ушел. А все взрослые прыгали около меня, передавая из рук в руки. Я  так же вилась, плакала ,сучила ножками.  Спокойно лежать не могла.  Наступила ночь. Я уже не могла плакать, только стонала.        Около меня сидели по очереди.   Часам к  4  утра  я затихла.  Дежурила бабушка. Она побежала всех будить.
- Вставайте, идите прощаться, она умирает.
 Все прибежали к кроватке, но я только всхлипывала и сучила ножками. Вдруг в 6 часов утра  я заорала во все горло, громко- громко, стала биться, ничем успокоить меня не могли.  Мама решила, что уже можно дать грудь,  ведь до восьми совсем недолго.  Она взяла меня на руки, поднесла к груди. Я сразу схватила сосок и стала с жадностью сосать.  Успокаиваясь, засопела, поела, а потом спокойно заснула. Проспала до 10 часов  утра, встала как ни в чем не бывало и стала заниматься своими делами: играла, бегала, капризничала. Значит так на роду  было написано: ЖИТЬ!