Камни росы. часть1. глава1

  Глава 1.   Предистория
    
         Из Костиных родственников, в отечественную, воевал только  один дед – Андрущенко Петр Игнатьевич, да и то не слишком долго.                Второй, по имени Герасим, до войны не дожил, пав жертвой классовой борьбы, командуя отрядом ЧОН  и отбирая последнее зерно у крестьян. Тем это очень не понравилось и деда застрелили. Хотя не сразу, а немного спустя, когда некоторым раскулаченным удалось вернуться из Сибири.
         
         Отцу воевать не довелось, маленький был. После войны его даже в армию не взяли по причине частичной глухоты на правое ухо.
         
          Впрочем стрелять он научился хорошо и приобрел любимую поговорку: “Рядовой Божков стрельбу закончил “, кою всегда повторял при мало- малски завершенном деле.  Тогда боевая подготовка молодежи была поставлена на широкую ногу. Там и научился,- раз в армию нельзя.
         
         А вот в отечественную, только чудом, мама Ира спасла его от расправы со стороны местных полицаев после проделки с дверью, чернильницей и отцом Николаем, на уроке закона божьего, в церковно-приходской школе.
         
         Нечто похожее проделывал и Павка Корчагин из романа Никалая Островского “Как закалялась сталь” но несколько иначе (подсыпал табака  в тесто).
         
         Отец знал великое произведение наизусть, но слепо копировать любимого героя не стал. В ту голодную пору употребление теста, кроме как на пропитанье, было бы кощунством, да и с табаком обстояло не важно.
         
         Пришлось проявить сообразительность.
С попом как то обошлось и батя стал более- менее осторожным.
          
          Свое заветное желание, стать офицером, отец не осуществил  решив ступить на педагогическую стезю, имея склонность к физике, математике.
          
           Дело даже не в заведомо провальной медицинской комиссии, при желании любой вопрос решаем, просто время не располагало к решительным поступкам, нивелируя человека как личность.
         
           Сыграло роль увлечение чтением. Книга Антона Макаренко-“Педагогическая поэма”  была настольной, сама колония находилась в пяти километрах от местожительства.
            
           Профессура Полтавского педагогического института имени В.Г. Короленко решение не одобрила, считая что сына врага народа в свои ряды принимать нельзя.
          
            Времена менялись – с трудом да зачислили.
Не передалась ему от болгарского отца склонность к авантюризму и перемене мест.
            
            Так Костин отец, до самой пенсии, проработал учителем математики в сельской школе, на одном месте.
            
            Петр Игнатьевич родным, по крови не был, но заменил Косте не только родного болгарского но, во многом, и отца, имевшего свой особый взгляд на воспитание сына.
             
            Может и не совсем свой. Костя находил в книжном шкафу много литературы, посвященной воспитанию подростков. По сути, взгляд специалистов сводился  к домострою, слегка измененному во времени
       
            Мать, то ли из солидарности с родителем, то ли из большой озабоченности своими многочисленными болячками, тоже особой нежности к чаду не проявляла.
                Вот и получилось что дед Петя и баба Ира дали внуку любовь и ласку, которой ему явно не доставало.
      
            Дед многое умел делать своими руками и это умение передавал внуку, как и отношение к жизни, людям.
            
            В семью он попал при выходе из окружения под Харьковом, где красноармейца  Андрущенко тяжело ранили в грудь. Баба Ира выходила его и, до прихода наших, прятала от немцев. С ней он и остался до конца дней, коих набралось на восемьдесят лет. Будучи младшим из братьев, дед знал отпущенное ему время. Трое старших ушли ровно в восемьдесят.
      
            Перед непоправимым дед, словно предчувствуя это, прошел пешком пару километров до Костиных родителей. Так, вроде случайно зашел, на самом деле – попрощаться. Ни они, ни сам Костя ни о чем не догадались.
      
            Костя собирался в обратный путь на ночной поезд до Харькова, оттуда, пересадкой, на Ленинград.
      
           Дед отозвал Костю во двор, при обнял и спросил, указав на небо:

 

    -  Там что ни будь есть ?…

    -  Да нет там ничего. Поповские бредни – ответил тот

    -  Что ж, - вздохнул дед,-
   
    -  Я тут бутылку водки прихватил, возьми. Выпьете с отцом на дорожку.
 А мне пора домой, потихоньку. Провожать не надо…

     Навсегда осталась в Костиной памяти высокая, мощная, слегка согбенная фигура деда, медленно идущего по дороге, опираясь на палку, которую недавно сам же и вырезал из вишни…
    
     Живым, да и другим -  больше его не видел.

     Телеграмма  “Срочно приезжай на похороны дедушки”  ждала Костю на пороге Ленинградской квартиры.
    
     Он проглотил ком в горле и, даже не заходя домой, уехал обратно на Московский вокзал.
   
     Хотя билет взял сразу, из Харькова ехал на такси – схоронили  без него.



 -  Распухать стал, боялись, что в гроб не поместится, решили не дожидаться,-
сквозь слезы прошептала бабушка.

 
-  Как это случилось ?,

               
               
-  Позавтракал плотно, с удовольствием, веселый был, умиротворенный, шутил даже. Потом вышел в сад, постоял немного и упал.
   
Поставили стол во дворе, в тени. Туда и положили. Тяжелый был, четверо мужиков еле донесли…

 
 - От чего ?,

 
 - Сердце остановилось, - еле слышно сказала бабушка и спросила, -
   
 - Как же я без него ?!,

    
Что тут ответишь…

           Были поминки, приходили и уходили люди. Костя слышал шепот:  “Красиво ушел, не мучился… “
    
           В углу, под образами, в литровой стеклянной банке наполненной зерном горела свеча. Одна догорала, ставили другую.
          
           Ближе к полуночи в хате остались только Костя с бабкой да родители. 
Бабушка прошептала ему на ухо:

   
      -    Мы с дедом договорились,-  кто из нас уйдет первым, подаст оттуда знак другому.., 

      -     Какой знак ?,

- От себя, что он еще есть…


           В хате было душно и жарко. Старики боялись сквозняков  и   окна стояли законопаченными  с зимы.
          
          Ровно в полночь пламя свечи трижды подряд наклонилось под прямым углом…
         
          Утром Костя уехал уже окончательно, чтобы вернуться не скоро.
                _______________________________
       





    

       
         От болгарского деда он перенял решительность, с некоторой долей авантюризма, и склонность к перемене мест.
         
         От  неродного деда,-  крестьянскую обстоятельность и упорство.
         
         От отца,-  способность к быстрому постижению знаний.
         
         От матери,-  некоторую мнительность, от которой предстояло избавиться.
         
         Из книжек,-  романтическое восприятие действительности, весьма далекое от реалий.
         
         
         С этим вот багажом ему предстояло вступать в армейскую жизнь.
         
       
         В детстве, да и в юности Костя много читал о войне и ставил себя на место героев книг.
       
         Думал: …” А если б на самом деле под пули, выдержал бы я, не струсил, выглядел бы достойно ?..”
       
         Он и не предполагал, что возможность проверить себя ему вскоре представится.

             *              *              *