Глава XVII Новая жизнь

        Воскресным полднем из окна Людмилиной квартиры Сорокин в расстёгнутой рубашке вглядывался в облачное небо. Намечалась гроза, но могло обойтись.

        Стас вернулся к постели, мягко навалился на спящую на животе, мокрый след поцелуя запечатлелся на шее.
        - Вставай-вставай, - любовник сдёрнул одеяло, пошлепал по голым ягодицам, как по барабанам, - у меня для тебя сюрприз.
        Разбуженная женщина недовольно заурчала.

        - Быстро! У нас куча дел.
        - Какие дела? - Люда приподнялась на локте, прикрывая зевок ладонью. - Сегодня же выходной.
        - Для тебя каждый день выходной, ты ж не работаешь. Кстати, давно хотел тебя…
        Подруга с головой ушла под одеяло.

        - …спросить, - успокоил друг. - На какие шиши существуешь? У меня денег не берёшь...
        Выглянули глазки под ворохом волос.
        - Квартиру сдаю.
        - У тебя ещё квартира есть? Богатая невеста!
        - В Москве, родительская, а эта бабушкина. Дача на курорте. Почти всю жизнь прожила с бабушкой. Потом ездила поступать...
        Широкий зевок оставил многоточие.

        - Известная история.
        - Спокойно. Поступила, даже отучилась три курса, - женщина села на кровати, сбрасывая остатки сна. Спрятала лицо в рыжей густоте – стеснялась показаться мужчине в помятом виде. – Потом родители погибли в авиакатастрофе…
        - Я тоже сирота, - присел рядом Сорокин, по грустной привычке свёл в шутку. – Как у нас много общего!
        - Да уж…
        - А дальше?
        - Пробовала работать - не понравилось. Грамотные люди подсказали: можно жить, сдавая жилплощадь. Все едут в столицу, а я наоборот. Так выгоднее.
        - Конечно! В сравнении с Москвой, с её-то запредельными ценами...
        - Вот именно. Хотя мы быстро развиваемся, кругом одни новостройки. Странно, почему у нас цены не растут?
        - Конкуренция, - пожал плечами Стас и направился на кухню.

        Щёлкнула кнопка чайника, вода забурлила. Из холодильника вернулись вчерашние бутерброды с форелью, столовая наполнилась запахом жирной рыбы.

        Иззевавшаяся Людмила в наспех накинутом халате присела к столу.
        - Проснись и пой! - Стас сунул чашку бодрящего под нос подруге, налил себе. - Давай-давай, я тебе кое-что покажу.
        - Куда ты меня гонишь? Посмотри, какая я сейчас… растрёпанная...
        - Нормальная. Умоешься, наведешь марафет и будешь, как куколка, - хрустел бутербродом юноша, прихлебывая кофе.

        Люда, нехотя, направилась в ванну. Душ прыснул дождичком. Стукнула о ванну отставленная мыльница.

        Сорокин не удержался от заглянуть, откинул занавеску.
        - Что ты на меня так смотришь? – женщина полуотвернулась, по-девичьи попыталась прикрыть большую грудь, поджав к себе шланг.
        - Мужчина любит… не только глазами.

        Стас, изображая похоть, распахнул рубаху, двинулся к вожделенному телу.
        - Нет-нет, я сейчас не готова!
        Звонко задернулась занавеска.
        - Собирайся, - любовник с хитрой ухмылкой вернулся к завтраку.

        На улице ветерок нагнал запах степей, невдалеке слышалась эмоционально-итальянская речь. Вскинутая вверх рука и перед парочкой затормозило жёлтое такси.
        - На Мироновку, - скомандовал Сорокин, разместившись с Людой на заднем сиденье.

        У элитного райончика таксист глянул в зеркало заднего вида:
        - А здесь куда?
        - Миронова, тридцать три.
        - Что-то я не знаю такого дома. На тридцатом всё кончалось.
        - Поезжайте, увидите.

        Припарковавшись, водитель тоже вышел осмотреть новые коттеджи:
        - Красиво жить не запретишь.

        Светло-серый дом в два этажа, как будто парил на подложке, украшенной декоративным камнем. Цокольный этаж и балкончики с кованым ограждением. Большие окна с просматривающимися жалюзи. Покатая крыша, навевавшая вид ёлочки. Гараж, выполненный в одно целое. По периметру зачатки забора. Строительный мусор, аккуратно собранный в кучи. Местами засеяна травка, обозначена плиточная дорожка.

        - Мы идём в гости? - Людмила поёживалась, чувствуя себя неуютно, то ли от намечавшегося дождя, то ли от предстоящей встречи с незнакомцами.

        Стас жестом позвал спутницу. Дверь распахнулась нажатием руки.
        - Мог бы позвонить сначала, - колебалась Люда, - звонок на входе.
        - Давай-давай, проходи поскорей - не задерживай добрых и честных людей.
        - Так к кому мы в гости?
        - Ко мне и… к тебе.
        - Какой ты сегодня загадочный, - не поняла женщина, но вошла.

        Из прихожей просматривалась гостиная и столовая. Вдоль стен разлёгся готовый к прибитию плинтус. В декоре чувствовался дорогой материал. Попахивало свежей краской.

        - А где хозяева? – остановилась на входе Людмила.
        - Здесь.
        - Где «здесь»? Стас, это уже не смешно.

        Вместо ответа, аппетитный стан сзади обвили мужские руки, подтолкнув к огромному зеркалу. Подбородок мягко прилег на женское плечико, заиграла улыбка кота Леопольда. Глядя в отражение, Сорокин шепнул:
        - Вот они.

        Люда непонимающе таращилась в зеркальные глаза спутника, через секунду женские глаза округлились, она резко развернулась:
        - Ты купил этот дом?!
        - Ну, наконец-то! А то я уже подумал, ты совсем… тупочка.
        - Ах ты, - любовница, смеясь, мягко заколотила руками спутника. Тот также смеясь, игриво уклонялся, - купил такую домяру и молчал!
        - Еще не совсем купил, но, думаю, в ближайшее время рассчитаюсь.
        - Поздравляю, - Людмила более смело прошлась по мраморному полу, заглядывая за углы.
        - Зал и кухня почти готовы. В спальне поставлена кровать, - Стас следовал по пятам.
        - А как ты собираешься его обставить?
        - Об этом придется подумать тебе.
        - Почему мне? Я тебе никто...
        - Ты - любимая женщина механика Сорокина, и будешь жить здесь, со мной.
        - Ну-у, - игриво обернулась Люда, беря любовника за руки, - мне нужно подумать.
        - Думай, голова, панамку куплю. У тебя есть шесть секунд.

        Заявленное время оттикало в голове предложившего:
        - Ну что, согласна?

        Вместо ответа улыбающаяся женщина поцеловала в губы.
        - Это значит «да»? - почесал под носом Стас.
        - Да, глупенький.

        Жених подхватил невесту на руки и закружил, но привлекательные пышности обернулись тяжестью, обессиливший поставил на место.
        - Значит, готова стать хозяйкой?
        - Попробую…
        - Ты не сможешь попробовать. Ты либо сделаешь это, либо нет.
        - Узнаю, господина директора! Кстати, у меня есть на примете отличный дизайнер.
        - Кто это? – изобразилась ревность.
        - Вера.

        На место ревности заступила кислость.
        - Знаю, ты её недолюбливаешь, - Люда прижалась к Стасу, - не рассердишься, если я её приглашу?

        Сорокин откинул воротничок, впился в шейку, кофточка сползла с плеча. Воспылавший юноша прижался сильнее, поцелуи покрыли настойчивостью. Людмила запрокинула голову:
        - Что ты делаешь?.. Прямо сейчас?


        Через час влюблённые вышли в город. Обещавшиеся дождь и гроза не оправдали ожиданий. Небо плавилось от разморившего зноя. Ветер с тихим свистом выскакивал из засады, и тут же прятался, как партизан. Можжевельниковая влажность грузила легкие целебным осадком. Парочка бесцельно бродила по улочкам, наслаждаясь уединением вдали от туристов в плавках и бикини, моря, манящего приезжих, как конфетка.

        Стас приобнял Людмилу:
        - Ты хорошо знаешь историю родного края?
        - Не-ка.
        - Вот и я нет. Но у нас есть уникальная возможность приобщиться.

        Сорокин упёрся в двери краеведческого музея, дёрнул на себя, запертая дверь лишь недовольно скрипнула. Люда рассмеялась.
        - Нда-а, - почесал под носом жених, - похоже, приобщение к истории придется отложить. О! Тот музей точно должен быть открыт!

        Стас увлек невесту через дорогу в здание с громадными буквами «Дворец бракосочетания».

        Коридор благоухал всевозможными цветами и женским парфюмом от последней церемонии.

        - Вы подавать или расписываться? - как и все работники ЗАГСа, мужчина строгих манер со строгими усами огловушил парочку, рассматривающую стены.
        - Расписываться, - живо отреагировал Сорокин.

        Людмила застыла в изумлении, как клещами сжав локоть спутника.
        - Не в моих правилах огорчать молодых, - вздернув подбородок, продекламировал мужчина, - но на сегодня бракосочетания закончились. Странно, что вы не успели. Вы на сколько записаны?

        Юноша аккуратно высвободился из стальных объятий:
        - Будьте добры, на два слова...

        Мужчины отошли. Служащий склонился бочком, Стас активно шептал прямо в ухо.
        - Что ж вы сразу не сказали, что от Бориса Лазаревича?! – усы растянулись в улыбку. – Идёмте.

        Сорокин потащил спутницу вслед за мужчиной. Опомнившись, она резко одернула тянущую руку:
        - Что ты делаешь?
        - Как естественно в твоих устах звучит глупый вопрос, - ухмыльнулся жених.

        Людмила скривила губки. Сорокин поспешил загладить:
        - Извини. Женюсь. На тебе. Разве не понятно?
        - Если это очередная шутка, то очень неудачная. Жить вместе, куда ни шло, но расписаться…
        - Это не шутка.

        Стас снова попытался увлечь Люду за собой, но та застыла, как близстоящая статуя Афродиты Книдской.
        - Зачем тебе это надо? Я старше тебя...
        - Не начинай, - жених развернулся к невесте, нос к носу. - Просто спроси себя - хотела бы ты стать моей женой?
        - Не знаю...
        - Еще раз спроси, - поднажал Сорокин.
        - Может быть, но не так.
        - А как? С пышной свадьбой, платьем и букетом невесты?
        - Необязательно...
        - Тогда не будем терять время, мы любим друг друга...
        - Мы никогда не признавались…
        - Это для школьников. Мы всё понимаем без слов. Я прошу тебя, стань моей женой.
        Натолкнувшись на новое молчание, Стас опустился на колено, по-собачьи заглядывая в глаза.

        Она никогда не видела любовника таким. Вечный острослов, порывистый как ветер. Мальчишка, пытающийся догнать заходящее солнце... Любит ли она? С ним хорошо, но совсем не так, как с тем единственным, из-за которого чуть не покончила с собой, истинной причины расставания с Москвой.

        С другой стороны, разменян четвёртый десяток, замуж давно не зовут. Сможет ли она забеременеть?.. Но если за кого-то и выходить, то только за этого мечтателя.

        - Если хочешь, можем сыграть шумную свадьбу, - Сорокин устал от тягости молчания.
        - Не надо. Я согласна.

        Влюблённый вскочил, сильно сжал возлюбленную в объятьях.
        - Молодые, - из кабинета выглянул мужчина, - долго вас ждать? У меня рабочий день уже закончен.

        После недолгой церемонии они вернулись в коттедж.
        - Ты всё продумал заранее, - улыбалась Люда, сидя на кровати и поглаживая голову Стаса, уложенную на колени, - и колечки прикупил...
        Она вытянула пальчики, любуясь золотом, ища отражение в брильянте.

        - А ты думала! Я ж директор. А директор, как шахматист, продумывает на двадцать ходов вперед. И директору никак нельзя без жены. Все в один голос твердят…
        - Ах, только поэтому…
        - Нет, конечно, - Сорокин виновато посмотрел снизу.
        - А почему со мной не посоветовался?
        - Знал, что ты согласишься.

        Людмила отвесила мужу мнимую затрещину:
        - Грубияша…
        - А куда тебе было деваться? Попалась, теперь сиди смирно.
        - Это кто еще попался? «Мужчина бегает за женщиной, пока та его не поймает».

        Стас приподнялся, заглянув в смеющиеся глаза:
        - Ах вот оно как… Придется тебя наказать…
        - Опять?
        - Конечно. Это же наш первый брачный день.
        - Подождём ночи.
        - Ты хочешь детей?
        - Очень.
        - Так давай займёмся…
        - Может, всё-таки ночью?
        - Вот она женская логика – детей хочу, но трахаться не буду!
        - Какой ты грубый, - поморщилась Люда.

        Муж накинулся на жену, сжал в объятьях. Женское тело размякло, подалось навстречу, губы сошлись.
        - Три раза наказать, - сквозь поцелуй прошептал Стас.
        - Грубияша...

        Продолжение - http://www.proza.ru/2014/08/08/619