Кукушкин родник-10

– Кар-рр-р!– вдруг злобно раздалось откуда-то сверху.–Кар-рр! Кар-рр-р! Кар-ррр!– внезапной шрапнелью посыпалось на Тимохину голову.
От неожиданности Тимоха аж присел и судорожно схватился руками за кепку, стараясь натянуть её поглубже. Карканье не прекращалось, а напротив, неслось на человека со скоростью пулемётной очереди. Тимоха сторожко, одним глазом, взглянул наверх – прямо на него, острым углом расставив крылья и вытянув шею врастяг, пикировала ворона. Она была похожа на вражеский истребитель, готовый на всё, чтобы поразить намеченную цель.
– У, шельма вострохвостая!– выкрикнул ей встречь Тимоха и вжал голову в плечи. Он струхнул не на шутку.– Чего вытулилась, гомоза нескульдимая?
Но ворона не обращала внимания на его выкрики и ясно и недвусмысленно демонстрировала намерения прогнать непрошенного гостя из своих владений.
– Кар-ррр, ка-арр, кар-ррр, – выхаркивала из себя ворона, шелестя крыльями над самой головой Тимохи.
– Кыш, кыш-ш, нахалюга, выхорка паскудная! – бросил ей в ответ Тимоха. – А ну пошла отсюда, язви тя в корень!
Он стал отмахиваться от назойливой птицы обеими руками, одновременно защищая ими лицо и голову. Но грозная ворона не унималась, она разъярилась ещё шибче, спустилась к земле и пикировала уже над самой головой Тимохи, норовя крепким клювом ударить его в затылок.
Оберегая голову, выскочил Тимоха за оградку материнской могилы, в один прыжок добрался до прислонённой к берёзе лопаты и стал ею отгонять птицу.
– А ну пошла, пошла, гадюка с крыльями, ишь гвалтОм кричит! Что, гОрлой взять хочешь? Вот я тебя щас ка-ак жахну! Выстрамлю на всякие корки! – и он со всей силы ударил воздух лопатой, но птица вовремя увернулась и только слегка набрала высоту, при этом яростные «кар-рр» по-прежнему нескончаемо сыпались сверху. Ворона отлетела в сторону, но битву не прекращала. Наглости птицы не было предела. Она ловко уклонялась от ударов, маневрировала, то поднималась ввысь, то спускалась до критической черты, роняя своё вечное «кар-р-рр», но кончать войну не имела намерения.
– ГрОхало замогильное!– выругался Тимоха. – Да уймись же ты, бесноватая!
Но ворона не унималась и всегда неожиданно выныривала то справа, то слева, угрожала сесть на голову или клюнуть в спину. Быстрая, вёрткая, она поминутно возникала то тут, то там. Тимоха давно уже понял, что у вороны где-то здесь поблизости находится гнездо, и он поспешил отойти в сторону. Но сколько бы он ни уклонялся, ни уходил вглубь кладбища, ворона неизменно преследовала его. И над Тимохиной головой, и вслед ему беспрерывно неслось это злобное «карр-р» рассвирепевшей птицы.



– Всюду оккупанты, – промолвил с горечью Тимоха, покидая кладбище. – Расплодилось воронья… Бисовы души, нет на вас погибели, обнаглели… В другой раз ружье возьму.
Тимоха припомнил, что видел однажды, как одна ворона, осмелев, напала на ребёнка и выхватила у него из рук кусок хлеба.
– Нахалюга, – подумал он про себя, вспоминая этот случай.
– Тьфу ты, – сплюнул он, – нигде-то человеку места нет.
Прежде, бывая на кладбище, он не раз видел ворон – они, видно, облюбовали здесь себе пристанище, порой птицы тучей взмывали с деревьев в воздух, но стычек с ними до этого дня у него не было. Он медленно, сгорбив плечи, плёлся по пыльной дороге, а в спину ему всё ещё раздавалось мстительное «ка-р-рр».