Рано утром

«Булатный кинжал твой прорвал мою белую грудь, а я приложила к ней мое солнышко, моего мальчика, омыла его своей горячей кровью, и рана зажила без трав и кореньев, не боялась я смерти, не будет бояться и мальчик-джигит». Л.Толстой «Хаджи-Мурат»



Проснулся минут за пять до того, как в телефоне тихо чирикнет будильник. Спать не хотелось. Тихонько поднявшись на локте, поцеловал спящую жену в щеку. Встал аккуратно, чтобы не потревожить ее. Ночью дочка отжигала опять – спать не хотела, рожок с чаем и соком – не хотела. Потом ее взяли в большую спальную кровать, и она часа полтора бороздила по ней, что-то говоря, вставая, падая, ползая. О чем-то рассуждая и курлыкая.

Заглянул к ней в кроватку, она спала, разметавшись – даже не знаю, как это описать, по диагонали буквой «игрек». Спала мирно, ответственно, посапывая своим детским снам и мыслям. В этот момент ощутил, неожиданно, какое-то чувство обреченности. Но не со знаком минус, и не как негатив. Обречен – как синоним – Ответственность. Мне просто слово –ответственность – не нравится. Оно какое-то – не вкусное. Ощутил, вдруг, что обречен, не спать, волноваться. Просыпаться когда она неловко повернется и агукнет. Переживать о чистых колготках и бантах. О мальчишках в детском саду, в школе. Не спать лет, ну, наверное до 18, ожидая когда она вернется с «тусни». Пытаясь оберечь и понимая не возможность этого, от всяких гадостей и напастей. Пытаясь как-то что-то объяснить и понимая, что не реально все это. Стараясь с одной стороны что-то вложить в голову ей, с другой выдержать дистанцию, чтобы не доставать. Утешать после первых двоек, после первых школьных…романом не поворачивается язык называть; после первых таких юных и трепетных моментов, и счастливых оттого, что еще ничего не понимаешь и не думаешь о - завтра. Принимать в свое плечо слезы после расставания. Покупать крем от …ну в общем – для красоты))). Прикидывая, как деликатно объяснить методы контрацепции))). Объясняя, что сигареты – это, наверное, стильно и круто, и Мишке и 11 класса это безусловно понравится, но…вот что и как сказать – и пытаешься не читая морали и не уповая на здоровье объяснить, что когда у девушки изо рта пахнет папиросами – целоваться с ней неприятно))). И первый алкоголь, и первое отравление, и первое на утро – «…папочка, я больше никогда в жизни…аааа». Готовится к тому, что «предки я сегодня с Вами загород не поеду, у меня свои планы». Оторопеть от вопроса «Вы в субботу точно не раньше 23 вернетесь».

Ты смотришь на нее, такую доверчивую, лежащую в кроватке как-то уж очень беспомощно. И ты ощущаешь, как пронзительно ты слаб перед этим маленьким человечком. И ты обречен ловить ее взгляды, ревновать по вечерам, когда она топает своими, еще такими не уверенными и не устойчивыми ножками – ни к тебе, к маме. И ты обречен. И ты так счастлив этой обреченности. У тебя что-то сжимается что-то там, где-то между лбом, шеей и сердцем. И что-то набухает в твоем носу и глазах.

Она скоро проснется. Она когда просыпается, всегда начинает улыбаться. Значит, она просыпается – счастливой.

Ты идешь очень тихонько на кухню, стараясь ни шуметь, ни скрипеть. Запускаешь кофеварку и как-то очень меланхолично смотришь в зябкое окно. Чуть съежившись со сна. Пытаешься чего-то там разглядеть сквозь верхушки елок…и чему-то улыбаешься. Скоро она проснется, и сядет в своей кроватке. Волосики чуть влажные с спросонья, чуть сбитые и слипшиеся на лобике. Она похлопает глазками. Улыбнется и начнет вставать, крепко держась своими ручками за кроватку.
Доброе утро, доча.