Вечная жизнь

   Над миром возвышается гора. Не важно ещё название, пусть будет Олимп или Фудзи или Коре Челести. Над каждым из миров высится недостижимая вершина. На ней как правило обитают боги, бдительно наблюдающие за судьбами мира.
  Впрочем находится немало исключений из этого правила - к примеру богам на судьбы существ внизу глубоко плевать(метафора весьма уместная для небожителей, рассматривающих все что ниже облаков как сочетание выгребной ямы с золотоносной шахтой) или же с вершины низвергаются исключительно кары, отставляя обитателям мира простор для догадок о причинах наказания. А в одном мире боги вместо себя оставили некую Жалобную Книгу, без всяких указаний, когда и кем записанные в нее жалобы будут рассмотрены.
   Мир о котором идет речь сейчас устроен несколько разумнее, хотя логика его устройства едва ли может быть названа гуманной, ну так не гуманоидами она и выдумана. Говоря попросту, каждый человек преодолевший неимоверные трудности и достигший той самой вершины, получает право на исполнение любого своего желания. Правда, желание это должно быть произнесено, вернее выкрикнуто, в прыжке с вершины вниз. Разумеется итогом  такого полета становилась гибель, что почти наверняка исключало из числа желающих искателей власти, богатства и любви. По крайней мере, так рассказывали легенды. Более подробную и достоверную информацию вероятно можно было бы найти в циклопическом храме у подножия горы, однако стены его, воздвигнутые задолго до того как первый человек додумался до самой идеи стены, давно обветшали, а язык высеченных на них надписей, если и был известен людям, позабылся.
  Тем не менее, желающие подняться на гору находились. Свидетелей того, достигли ли они вершины и какие слова выкрикивали когда ледяные ветра рвали их тела не было... И все же в мире воздвигались могущественные империи и молнии поражали безжалостных тиранов, а порой простая девушка, отвергнутый жених которой давно покинул родную деревню, находила горшок золота под концом радуги.
   Был юноша, всегда находится такой юноша, которого терзал вопрос - можно ли получить желаемое не заплатив установленную цену. Почему то он был уверен, что сделав это, он куда больше поспособствует мироустройству, нежели бездумно бросив желание на откуп будущему. Возможность насладиться плодами своей предусмотрительности его также немало прельщала. Юноша внимательно изучал старинные книги, в равной степени деля внимание между историческими хрониками(из них он пытался понять, какие из эпохальных событий стали следствием божественного вмешательства), народными преданиями(в них можно почерпнуть перечень, как выяснилось весьма скудный, желаний, с которыми герои восходили на вершину) и теологическими трудами(где как не там искать слова, подобающие для обращения к богам).
   Однако, ответ на свои искания юноша обнаружил в забытом и запретном трактате "Искусство парадокса", принадлежавшем перу проклятого жрецами всех известных богов насмешника, магистра Струдбрульгуса. Едва ли опишешь словами тот бешенный танец радости, в который пустился юноша когда узнал что магистр Струдбрульгус, сколько он был известен, был парализован и провел жизнь в кресле-каталке. А следовательно магистр не мог, был физически неспособен воплотить свою идею. Сама же идея была столь простой, сколь и непостижимой – бесконечности достаточно для достижения бесконечного количества целей. А значит, достаточно исполнения всего одного желания чтобы обрести все многообразие мира, желания вечной жизни.
   Не будем описывать путь юноши к вершине. Достаточно сказать, что на подготовку к подъёму он израсходовал все что сумел скопить или взять в долг, а в пути встретил надлежащие опасности и должным образом их преодолел. И всего мгновение юноша помедлил прежде чем броситься в бездонную пропасть, когда же он падал, ветер подхватил крик – Вечная жизнь!
 
   Над миром возвышается гора. Не важно ещё название, пусть будет Олимп или Фудзи или Коре Челести. С незапамятных времен у её подножия стоит полуразрушенный храм. В нем обитает хранитель. Каждый из немногих, отважившихся подняться к вершине, встретил его. Угрюмый, обросший по пояс бородой, прихрамывая то на одну, то на другую ногу, хранитель высмеивал цели путников и живописал опасности подстерегающие их на пути. Тем же, кто спрашивал его имя, хранитель назывался именем древнего хромого царя, названного в свою очередь именем еще более древнего бога. Некогда царь повелел истребить в своем царстве всех безногих и скованных параличом - дабы ни один человек не превосходил его, и был воспет в преданиях. И смешно было слышать это имя из уст нищего старика и дальше уходили путники, провожаемые проклятьями хранителя. И все так же в мире воздвигались империи и молнии поражали безжалостных тиранов, а порой простая девушка находила горшок золота под концом радуги.