Глыба национализма нависла над Россией

Глыба национализма нависла над Россией
 
Отклик на статью А.Севастьянова "Глыбы, люди, эпоха" (ЛГ, № 31, 2014 г.).

Буржуазный либерализм, под флагом которого был уничтожен СССР, в глазах широких масс на сегодняшний день дискредитировал себя полностью. Формально с ним "борется" даже власть, проводя свою либеральную политику как бы исподволь, прикрываясь при этом идеями традиционализма и консерватизма. Хитроумию власти, её умению манипулировать общественным мнением (благодаря подавляющему влиянию в СМИ) можно только позавидовать.

Такой идеологический крен власти (при сохранении, повторяю, вполне либеральной политики, осуществляемой по существу) не мог не вызвать активность политических (соответственно - идеологических, духовных) сил, опирающихся на национально-консервативную идеологию, наиболее цепко  сохраняющуюся в широких массах. Националисты, почувствовав властный заказ на идеи консерватизма, сразу же подняли на свет всю былую "пыль" различного рода либерально-буржуазных философов и публицистов, богоискателей и радетелей за православную матушку Россию. При этом, несомненно, главной мишенью критики, нападок и просто поливанию грязью, стал социализм, марксизм и всё, что с этим связано. Особенную ненависть националистов вызывает деятельность В.И.Ленина. Что ничуть не удивляет, ибо именно Ленин нанёс сокрушительный (и, я думаю, - смертельный) удар национализму, теоретически доказав (и на практике это подтвердилось) правоту интернационализма трудящихся масс, только в единстве и способных победить интернациональную буржуазию.

Буржуазный вираж России несомненно нанёс огромный урон делу интернационального единства трудящихся. Но и он же лишний раз показал, что именно буржуазный строй в своём либеральном обличье постоянно воспроизводит национальные конфликты и противоречия, несёт в себе угрозу войн и разрушений. Украина яркий тому пример.

Тем не менее, сегодняшний день вполне благоприятствует националистам. Они подстраивают свою политику и идеологию под властное консервативное русло, приходя на смену откровенным либералам. Власть расчищает идеологическое поле для национализма, помогая ему укрепиться. И вот уже "национал-патриоты" начинают "поигрывать мускулами", и даже заявляют о научности расовой теории (как это сделал Александр Севастьянов в комментарии к одной из своих статей).

Вполне закономерно, при этом, обращение националистов к работам своих, как они считают, предшественников, боровшихся с марксизмом и социализмом и проповедовавших идеи буржуазного либерализма через призму русофильства и православия. Кстати и сегодня националисты опечалены состоявшимся разрывом с либералами, ищут пути объединения. Так А.Севастьянов, сетуя, что не может припомнить философских сборников, подобных восхваляемому им, одной из причин этого видит в "разрыве либеральной и националистической традиции".  Так что, рано или поздно, националисты и либералы найдут друг друга. Ибо враг у них один - интернациональный марксизм со своим требованием уничтожения частной собственности.
 
Для национализма любого пошиба, на любом его этапе характерно полное отсутствие каких-либо научных основ. Если подойти к вопросу о национализме в его логической завершённости, то надо признать исключительность той нации от имени которой и выступают националисты. Ведь надо доказать, почему именно эта (а не какая-либо другая) нация имеет преимущество в социуме, должна пользоваться преференциями в ущерб всем другим нациям. Вот почему логической завершённостью национализма является теория расизма, доказывающая представления о природном неравенстве людей, об исключительном превосходстве одних наций над другими. То есть надо подключать естественно-научные теории, доказывающие кардинальные морфологические различия между людьми. Именно эти идеи и положили в основу нацизма гитлеровцы, измерявшие черепа и доказывавшие, исходя из этого, превосходство арийской расы. Это, по сути,  дела квинтэссенция национализма.

Однако эти нацистские идеи себя давно и окончательно дискредитировали. Что же остаётся националистам?
Остаётся подпитываться религиозно-философскими идеями прошлого, и вслед за веховцами уповать на власть, которая "одна своими штыками и тюрьмами ещё ограждает нас от ярости народной" ("Вехи"). Смычка с властью (а ещё лучше, взятие власти в свои руки, как это сделали на Украине) очень важна для националистов, которые, по сути, выражают интересы русской буржуазии. Не интересы русских наёмных тружеников их волнуют, а собственные прибыли с помощью соответствующей идеологической обработки этих самых русских.

Имена Солженицына и Шафаревича выбраны автором не случайно. Именно они являются наиболее последовательными противниками марксизма и социализма, его теории и практики. Являясь яркими публицистами, талантливыми литераторами они вполне годятся на роль теоретиков национализма (за неимением других). Однако, на поверку, теоретическая ценность их работ равна нулю. 

Любого литератора, пишущего на православно-патриотические темы можно смело причислять к националистическому лагерю. Особо талантливых можно объявлять и теоретиками национализма. На самом деле, Солженицын был всего-навсего талантливым литератором, с очень спорным литературным наследством. Лишь упорство, твёрдость характера, актуальность темы и историческая своевременность, помноженные на долгожительство, сделали ему имя. Я, как и очень многие, считаю, что его единственной по-настоящему значимой литературной работой является рассказ "Один день...". Все остальные его работы в литературном и историческом планах весьма проблематичны. В любом случае, как пишет А.Севастьянов, в творчестве Солженицына " мы видим именно национально-патриотический взгляд на вещи, с акцентом на православие и народность".

Но этот взгляд ещё не есть теория. Это всего лишь морально-нравственное обличение, художественная, а не научная попытка объяснить происходящее. Это попытка литератора художественными средствами передать свой социальный опыт. Обращённая, прежде всего, к интеллигенции. Однако, обобщая этот опыт, разве нельзя сказать, что он является всеобщим, характерным для любого общества, в котором существует  неравенство и социальные противоречия и конфликты? __

Сегодня положение многих представителей интеллигенции, их поведение, о которых пишет Солженицын, разве в чем-то изменились? Напротив, ко всем этим гнусным чертам добавилось ещё и буржуазная изворотливость, корысть, погоня за прибылью любой ценой. С таким же, если не большим, успехом, можно говорить об образованщине сегодняшнего дня.  Всё, описываемое Солженицыным, все пороки советской интеллигенции, сегодня можно смело умножать на порядок. Скромное былое существование резко, круто превратилось в нескромное, вызывающее, бьющее в глаза пошлостью существование нуворишей. Презирающих всех и вся (и власть и народ), заботящихся только о собственных карманах.

Подчинённая раньше хоть и не принимаемой, но всё-таки довлеющей морали, интеллигенция была вынуждена ей следовать, хотя бы и формально, хотя бы и показушно. Но разве не вспоминаем мы образцы подлинной интеллигентности, самоотверженности в служении народу и Родине? Примеров сколько угодно. Вот почему сегодня, как никогда, ясно, что понятия социалистической и буржуазной интеллигенции - не пустой звук.

Сегодня, как и в былые годы, от интеллигенции требуются всё те же качества. Более того, когда сама История показала выверенную правду своего материалистического понимания, когда вновь обрушившийся капитализм, со всеми своими и ранее известными пороками и язвами, от интеллигенции требуется:
НЕ ЛГАТЬ! НЕ УЧАСТВОВАТЬ ВО ЛЖИ!
НЕ ПОДДЕРЖИВАТЬ ЛОЖЬ!
Но разве не эти требования выдвинули протестанты с Болотной площади? Что они получили взамен?

"Без замены интеллигенции Россия, конечно, не обойдётся..." - писал Александр Исаевич. " Они-то - могли  бы снова  возвысить честь и независимость  русской интеллигенции? выступить в защиту  гонимых, в защиту   свободы,   против  удушающих   несправедливостей,   против   убогой навязываемой  лжи?" А что же получилось в итоге?  Произошла эта замена? А ведь он так много сделал для этого. Во что же выродились призывы Солженицына? Какой стала интеллигенция, поднявшая его на щит и сделавшая  иконой антисоветизма? 

Ответим словами Александра Исаевича: "Тройной  стыд,  что уже  не страх  перед  преследованием, но извилистые расчёты  тщеславия,  корысти,  благополучия,   спокойствия   заставляют  так сгибаться "московские звезды" образованщины и средний  слой  "остепенённых".

Если же говорить о сегодняшнем дне и борьбе против сложившейся несправедливости, можно привести следующие слова: "Только сегодня, даже при всём желании, интеллигенция не способна выполнить эту задачу. Слишком сильны буржуазные оковы и соблазны, слишком малы ряды подлинной интеллигенции".

Критические стрелы Александра Исаевича (и многих,многих других заботников народа русского) всего лишь по-своему обличают само бытие, с его неизбывной антиморальностью, человеческими недостатками и пороками. То же самое делал, например, логик А.Зиновьев, в конце жизни признавший великие достижения советского общества. Критиковать легче всего, но что предложить взамен? "Жить не по лжи"? В очередной раз призвать общество к следованию библейским заповедям? Призывы к честности, к совестливости, к справедливости без анализа общественных отношений, благодаря которым эти качества формируются, есть пустой звук. В конечном счёте, вся критика  Солженицына вылилась в тощее "Как нам обустроить Россию", сразу же давшее понять, насколько слабым социологом был автор. Хорошо ещё, что  Солженицын по достоинству оценил грабительскую приватизацию и либеральные реформы ("Россия в обвале").  Хоть как-то сохранив свой авторитет в народе.

Академик Шафаревич больше, чем Солженицын, подходит на звание "теоретика национализма", ибо его публицистика претендует на научность, ей свойственна академичность изложения и широкая эрудиция. Но главное, что и требуется националистам, это идеи антикоммунизма, и, опять-таки, религиозность и русский национализм.

Строго говоря, в работе Шафаревича о социализме, на которую ссылается Севастьянов, сделано несколько принципиальных социологических ошибок, которые говорят не просто о плохом понимании академиком сути общественного развития, а о полном его невежестве в этой области. Что свойственно очень многим представителям естественных наук, считающих науки гуманитарные чем-то простейшим и совершенно понятным, не требующим глубокого изучения. Например, Шафаревич пишет: "социализм не является лишь экономическим укладом, как капитализм, но также, а может быть и в первую очередь, – ИДЕОЛОГИЕЙ, только из идеологии вытекает не объяснимая ни экономическими, ни политическими причинами ненависть социалистических государств к религии".

Что здесь что? Во-первых, академик абсолютно не понимает, что и капитализм также не является "лишь экономическим укладом", что любое современное общество не есть просто экономика, но и идеология, вытекающая из экономических отношений. То есть ему не понятна связь экономики и идеологии (что первично, что вторично).  Во-вторых, ему не понятно отношение к религии в социалистическом обществе потому, что он не понимает в чём суть религии, каковы её социальные корни (политические, идеологические, экономические, духовно-культурные).

Шафаревич смешал в кучу всё, что мог, рассуждая о социализме, приписывая идеи социализма даже древним инкам. Для него "социализм нельзя связать ни с определенной эпохой, ни с географической средой, ни с культурой". Шафаревич, таким образом, выступает очередным критиком марксизма, приписывая ему абсолютно несвойственные идеи, опираясь на выхваченные цитаты из работ классиков марксизма.

Искусственно приписав социализму надуманные качества, Шафаревич принимается их критиковать. Например, он пишет: "СОЦИАЛИЗМ ЯВЛЯЕТСЯ ОДНОЙ ИЗ ОСНОВНЫХ И НАИБОЛЕЕ УНИВЕРСАЛЬНЫХ СИЛ, ДЕЙСТВУЮЩИХ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА". И далее пытается это положение опровергнуть. Но ведь само это утверждение ложно, ибо никакой силой, тем более универсальной, тем более на протяжении всей истории, социализм не является. И НИГДЕ и НИКОГДА классики марксизма это не утверждали. Другое дело, что идеи социальной справедливости и равенства всегда были живы в широких народных массах. Что и проявлялось в появлении соответствующих идей. Но назвать эти идеи социалистическими неправомерно, ибо с таким же успехом их можно назвать и религиозными. Историческое и логическое в работах академика явно не в ладах. Социализм как научная теория возник лишь во второй половине 19 века и не более того. И расширять социализм до бесконечных исторических пределов есть невежество. Я уже и не говорю о приписывании социализму общности жён и отношение к браку.

Шафаревич не философски осмысляет проблемы социализма, а подходит к ним сугубо технократически, понимая такие понятия как "базис", "надстройка"  не аллегорически, не как систему зависимых социальных явлений, а механистически, конструктивистски. 

Я не ставлю своей задачей подробно критиковать представления Шафаревича о социуме. Могу лишь сказать, что кажущаяся скрупулёзность академика на самом деле превращается в полную социологическую мешанину из мало связанных между собой цитат, исторических примеров, надуманных идей. Шафаревич полностью отождествил теорию марксизма и практику некоторых стран, назвавшихся социалистическими. Понимание связи философской концепции и политики, пытающейся в своих интересах эту концепцию воплотить (даже несмотря на отсутствие объективных условий), академику, видимо, не дано. Но тем он и хорош в качестве теоретика национализма. Для обывателя именно такая форма критики марксизма наиболее приемлема, ибо не требует глубокого понимания и изучения. Достаточно сказать, - да они жён хотят сделать общими, эти коммунисты.

Таким образом, современные националисты как и прежде идут путём борьбы с марксизмом, противопоставляя ему всё тот же субъективизм, идеализм, русский шовинизм, православность и т.п. Но и добавляя к этому идеологическому рассолу ещё и расизм. К чему это приведёт? Не дай бог к Украине.
Использованы цитаты из статей А.Солженицына и И.Шафаревича.