Купание в Лангутае

Однажды Серёга впервые пошёл в лыжный поход. И  впервые с руководителем-женщиной. Уж не знаю, что его подвигнуло на это мероприятие; обилия женских советов и приказов ему и дома хватало. Ему никогда не нравилось выслушивать наставления, но если это были в придачу еще и женские наставления, то, посудите сами, что из этого могло выйти…
     Поход проходил по одному из самых заснеженных районов России – хребту Хамар-Дабан. Заходили мы от станции Мурино по реке Хара-Мурин, потом сворачивали на реку Лангутай, переваливали через Лангутайские Ворота на реку Ара-Буректай, далее – к высшей точке Хамар-Дабана – горе Хан-Уле,  дальше – по Тит-Титу вниз, к реке Хара-Мурин, и обратно в Мурино...
В первый же день группе были даны инструкции – в одиночку к открытой воде не подходить. Потому что небольшие редкие пропарины на реках окружены  такими высоченными снежными сугробами, что приходится порой бросать в них котелок на верёвке, чтобы зачерпнуть воды. Да и риск обрушивания этих сугробов под тяжестью тела велик. Поэтому, за водой ходим по двое, подстраховывая друг друга.
Поначалу Серёга старался быть осторожным и послушным. Но уже очень скоро моя чрезмерная женская опёка над ним, как над новичком в лыжном походе, его достала, (он не маленький!)  Да тут ещё и заместитель руководителя, бывалый таёжник, Геннадий Михайлович, всё время подтрунивает над ним, глядя как тот барахтается в снегу, падая на каждом спуске…. В общем, не нашли подход к мальчишке, руководители хреновы…
И вот, в первый же день, на обеденном привале Серёга начал изображать из себя Тарзана. Разделся до пояса, снял ботинки, и босиком по снегу  расхаживает. День, и вправду, был очень тёплый:  солнце жарит, ветра нет, снег слепит глаза и испаряет горячий воздух, сквозь который, как  сквозь мираж, лениво шевелятся  и «плывут» кедры, река, небо. Мы все, разгоряченные тяжёлым переходом, тоже не прочь были бы позагорать, скинув с себя всю одежду (что я и делаю всегда во взрослой группе).  Но никогда не нужно так поступать при детях – они тут же с восторгом  это повторят, а гарантии, что они все  останутся после этого здоровы,  нет никакой. Мы - не родители, а всего лишь руководители похода, поэтому не стоит делать того, что родители бы не одобрили. Мои замечания по этому поводу, Серёга, конечно, проигнорировал.  Глядя на меня с усмешкой, поиграл "мышыцами" на обнажённом торсе, вытянулся, чтобы стать максимально высоким и объёмным, видимо, желая показаться настоящим мужчиной, и загадочно   так  шепнул, совершенно меня обескуражив:
- Да Вы знаете, сколько мне уже лет? – (ему было 15 :-), -  Вы мне не мамочка! Что Вы трясётесь надо мной? Я ещё купаться сейчас пойду! Давайте котелок, воды зачерпну. И не надо меня стращать какими-то там опасностями! Всё это бабий лепет!
Пока я, 24-летняя неопытная училка, переваривала всё сказанное, он схватил котелок и с бесшабашностью кинулся к реке.  Не смея поднять голову на ещё двоих таких же пятнадцатилетних оболтусов – Димку и Алёшку, которые наблюдали за всей этой сценой, и теперь, нагло улыбаясь, ждали моей реакции, я молча и сосредоточенно расшнуровывала ботинки. Не знаю сама зачем. Просто растерялась. Парни смотрели на меня, я – на шнурки. Геннадия рядом не было. Поэтому никто не видел, что случилось у реки.
   Я очнулась от звука, похожего на большой «бултых», сопровождающийся шорохом сползающей лавины. Серёга! Где Серёга?  Мы с парнями соскочили, повернулись в сторону реки, но там никого не было. Только босые следы уходили к пропарине. Мы ринулись по следам. Когда приблизились к реке, поняли, что огромный «ломоть» снежного берега рухнул в воду вместе с нашим незадачливым Тарзаном. Из снега, слава Богу, торчали его босые ноги. Подходить близко  нельзя – тоже рухнем. Я легла на снег и поползла к его пяткам, а парни подстраховывали меня за ноги сзади. Пока мы его раскачивали, пытаясь вытянуть, водой смыло весь сползший с берега снег, и я увидела такую картину: Серёга стоял на руках на дне реки по пояс в воде, пуская пузыри. Сколько прошло времени, пока мы его вытащили на берег, я не знаю, казалось – вечность. Как он оказался у костра – то ли мы его дотащили, то ли он сам приполз – никто из нас не помнит. Помню только его посиневшее лицо и то, как он кашлял, расплёвывая по сторонам воду, гнилую траву и мелкие камни. Выжав прямо на себе промокшую насквозь одежду (вытаскивая его, я тоже не избежала купания), я начала растирать его быстрыми движениями ладоней. Он сначала пытался сопротивляться:
- Дали бы чего лучше внутрь! – но после дружного трёхголосого рыка:
- Заткнись, придурок! – он замолчал, и только изредка виновато мямлил:
- Да всё нормально, я в порядке, сами-то переоденьтесь, Марина Михална…
Пришел замрук Гена с охапкой дров, молча оценил ситуацию. Глядя на то, как я снимаю с себя мокрую одежду, и мои мокрые ботинки у костра, решил, что это я утопила котелок.  До конца дня мне пришлось выслушивать от него шутливые реплики типа  «Женщина на корабле», "А ничего так у нас руковод...",  и т. д.
Парни молчали, выжидающе поглядывая на Серёгу, ухмылялись. Серёга тоже молчал. Меня это обижало и возмущало, и я весь день думала о том, что мне не надо больше быть руководителем, тем более в мужской группе, тем более с такими наглецами. Но вечером, в зимовье, напряжение спало, Серёга начал рассказывать о том, как он дрыгал ножками, зажатый снегом, стоя на руках в реке и молил Бога, чтобы мы его увидели и спасли. Почему-то всем было ужасно смешно, и наш хохот долго ещё уносило эхо по долине Лангутая. Ночью, когда уже все засыпали, я услышала с соседних нар тихое Серёгино «простите»…

Ситуация неприятная, критическая, но я до сих пор поражаюсь как мне, молодой девчонке тогда хватило ума не заистерить, не начать читать нотации, не нажаловаться Гене, что пацаны меня не слушаются... А просто промолчать. Наверное, это потому, что я не знала, как поступить. Теперь-то знаю...  :-) теперь-то начала бы долго и нудно объяснять, что сам виноват, что нечего было выпендриваться, что дисциплина в походе - прежде всего, и т.д. С возрастом мы все слишком много знаем. А молодость тем и хороша, что нет ещё шаблонов и стандартов поведения. Если не знаешь, как поступить - сделай паузу, промолчи. Всё встанет на свои места.
До конца похода у нас больше не было неприятностей. И с дисциплиной тоже было всё в порядке.