Записки из хосписа. Любовь
Я не хотела видеть их слабость, боль и беспомощность. Для меня мужчины – это всегда герои, даже если слегка и ранены, то имеют возможность исцелиться. И пример тому - мой муж, который, что бы себе ни сломал и чем бы ни болел, восстанавливал себя сам с хорошей долей самоиронии и минимальным обращением к врачам: стоически голодая по тридцать дней, либо отрезая лишнее или заменяя поломанные детали тела на титановые. И это давало веру в продолжение жизни.
Но у этих пациентов впереди – близкая смерть, и я не хотела признавать и видеть это.
Однако, на этот раз любопытство преодолело внутренний запрет: в хосписе рассказывали, что Евгений Семёнович пишет очень хорошие стихи. Вот за ними я смело и пришла, вежливо попросив перекинуть их мне на флешку, даже не представившись, как будто мы давно знакомы.
Мужчина сидел на кровати, лицом к окну, перед ним на столике стоял работающий ноутбук. Видимо, я застала его в момент какого-то серьёзного размышления. Он медленно повернулся ко мне, кивнул в знак согласия и тихо спросил:
- Вы куда-нибудь торопитесь? - его проницательные глаза смотрели на меня в упор, и по его взгляду я поняла, что он готов к любому ответу, и к согласию и к отказу.
Мы долго изучали друг друга и ,не отводя глаз, я улыбнулась и сказала свою любимую на этот счёт фразу:
- Нет, я никуда не тороплюсь, у меня впереди - вечность!
-У меня - тоже, - удовлетворённо улыбнувшись , поэт медленно повернулся к экрану и в повороте головы я увидела черты моего отца.
Боже, как давно я не была у родителей, и как же я их люблю, завтра же поеду к ним, - пронеслось в голове и тоскливо защемило сердце.
Удобно пристроив опухшую ногу на стул, мужчина сказал, что пишет стихи с 1985 года, их накопилось более двухсот, и если я хочу, он мне их почитает.
Да! - обрадовалась я, и забыла напрочь, что нахожусь на работе, где меня многие ждут пообщаться и разделить свои печали-радости вместе. Но впереди было пять рабочих часов, которые я могла продлить по своему желанию до ночи.
-Начну с сегодняшнего дня, - продолжил Евгений Семёнович бесстрастно, и, глядя в окно, начал наизусть читать свои стихи, неожиданно молодым и выразительным голосом, в котором скрывалась ирония:
Мне повезло. Тут тихо и спокойно.
И персонал заботлив, и врачи.
Твержу себе: веди себя достойно,
И по ночам от боли – не кричи.
Дождись рассвета. В шесть утра – таблетка,
Отстанет боль и понесётся день:
Компьютер, телек, мне звонят нередко,
Визиты и прогулки – всё не лень.
Я днём живу активно и привычно:
Сижу, брожу – лишь только б не лежать.
Проход свободен – можно убежать,
Да вот – зачем? Тут всё идёт отлично,
Прекрасно кормят, гасят боль к рассвету,
Лишь только выписки отсюда – нету…
Последовала пауза, и до меня медленно дошло: это же про наш хоспис, он прекрасно осознаёт, где находится и что с ним произойдёт в ближайшее время. Он готов к смерти. Он на стадии принятия! – мысли лихорадочно путались в моей голове, смешиваясь с профессиональными знаниями и человеческими эмоциями.
В психологии давно описаны постепенные стадии принятия стрессового события: шок, отрицание, агрессия, депрессия, смирение. Эти стадии, как тормозной путь, они дают возможность нашей психике постепенно пережить стресс и справиться с ним.
Большинство пациентов не понимают что с ними и где они, и надеются выздороветь и уйти от нас своими ногами. Их психика либо отрицает диагноз, либо занимается поисками виноватых, либо повергается в уныние. Они спрашивают у врачей, почему им становится всё хуже и хуже. И вечный вопрос – говорить правду пациентам или нет, уже, кстати ,официально разрешённую, остаётся открытым.
Диагноз и прогноз проговаривается с родственниками, но они тоже не очень верят в то, что их близкий человек может умереть в ближайшее время и надеются на чудо выздоровления, которое случается очень редко и связано с неправильной постановкой диагноза в большинстве случаев.
Во всяком случае, в нашей стране не озвучена статистика по исцелению от рака в четвёртой стадии. По интернет - источникам, на западе есть клиники, которые берут больных на последней стадии и исцеляют их с помощью сыроедения и других натуральных средств питания. Но мы живём там, где мы живём и мы те, кто мы есть, и едим то, к чему привыкли.
В нашем городе помощь онкопациентам развита вполне прилично, есть врачи и есть лекарства, есть хорошие результаты излечения на ранних стадиях, что не скажешь о глубинке. Но чтобы оказаться пациентом с ранней стадией, надо регулярно проходить медосмотр, причём, добровольно и сознательно, к чему наше население не привыкло. Мы обращаемся к врачам ,когда уже невмоготу терпеть, и лечимся от всех болезней водкой и чесноком. А врачей вызываем только к своим температурным детям. Я не права?
Хоспис – это место, где оказывают паллиативную помощь больным с последней стадией рака и с прогнозируемым неблагоприятным исходом. Этот исход может произойти на следующий день после поступления к нам, а может и через два года. Никто точно не предскажет день смерти. Это ведомо только Господу .
Между собой, мы называем наш хоспис «роддомом в вечность», ведь большинство пациентов лежат как беспомощные дети и их кормят, перестилают, меняют памперсы, и бережно ухаживают до конца. До перехода в Вечность. Никто из нас уже не отрицает присутствия иного мира, куда отправляются души .
Некоторые даже их видят и делятся этим со мной, зная, что я приму их любыми , и не обвиню в неадекватности.
Принимать и любить жизнь такой, какая она есть сейчас, без осуждения и желания её срочно изменить к лучшему - моё мировоззрение, сформировавшееся за время работы в хосписе.
Возможно, поэтому ко мне всегда тянутся люди, что я могу их принять такими, какие они есть, и могут рассказать мне всё, что лежит у них на душе.
И я не буду давать им советов что-либо сделать с моей точки зрения правильного или умного, скорее, могу лишь сказать « люби и благодари Бога за то, что есть сейчас», потому что сейчас – это всё, что у нас есть, это лучший момент для жизни.
Ни прошлое, которого уже нет, но о котором мы так часто сожалеем и хотим изменить, ни будущее, которое неизвестно и которое часто вызывает страх, а только настоящий момент, здесь и сейчас – это и есть совершенная жизнь. Это мой взгляд на жизнь, с которым я живу гармонично и счастливо.
Здесь и сейчас со мной всё в порядке. Это и называется смирением, жить с миром в душе. И этот мир в душе позволяет мне совершать много дел , потому как я не трачу время и энергию на мысли о прошлом, либо будущем, я нахожусь "здесь и сейчас" и целиком занята тем, что делаю в настоящий момент. С удовольствием!
" Будьте как дети.."У детей есть только настоящее, они не помнят прошлого зла и не конструируют ужасного будущего, они полностью погружены в то, что делают сейчас и счастливы этим.
В палату вошла маленькая пожилая женщина с авоськами. Это была жена Евгения Семёновича.
Я вскочила, чтобы уйти и оставить их вдвоём, но она торопливо сказала:
-Сидите, сидите, для него это важно -поговорить.. А мне бы только рядом посидеть.
Она села с другой стороны кровати и прижалась к нему спиной. Он повернул к ней голову, улыбнулся, нашел её руку и они замерли.
И в этой тишине как будто зазвучал диалог двух Душ, радостный и печальный одновременно.
И время как будто остановилось, давая пространство энергии Любви, которая всё больше заполняла комнату и вытесняла смерть.
"Любовь сильнее смерти"-неожиданно услышала внутри себя.
Я замерла в потрясении от красоты и сдержанной силы в проявлении их чувств и слёзы стали подкатываться к глазам, то ли от сострадания, то ли от зависти: я в жизни не любила так ни одного из своих мужчин.
Может, любовь - это дар, которым награждают избранных? Или любовь проявляется только в момент приближающейся разлуки? Или нужно прожить с одним человеком всю жизнь и только тогда она постепенно раскроется во всю силу, как прекрасный цветок?
Я не успела додумать свои мысли, как супруги открыли глаза и синхронно повернулись ко мне с улыбками на счастливых лицах.
Похоже, что они уже всё друг другу рассказали без слов и были готовы меня слушать. Или объединились против меня, зная, что психологи приходят для тяжелых разговоров перед предстоящей утратой.
-Как вы поженились? - спросила я, нарушая молчание.
Их близость так тронула моё сердце, что захотелось узнать секрет их счастья. Супруги оживились, и стали наперебой рассказывать про своё нечаянное знакомство на улице, день свадьбы и последующее путешествие длиною в жизнь.
Всё это живо и с юмором описывалось на два весёлых голоса и как будто произошло только вчера.
И буквально в несколько минут разговора перед ними пронеслась их семейная жизнь, полная событий, радостных и печальных, которая должна была закончиться в ближайшее время.
Тоска сжала моё сердце.
" Любовь никогда не перестаёт..."- опять прозвучало внутри.
В дверь постучали, и, заглянувшая медсестра вызвала меня к другому пациенту.
Я с облегчением и сожалением одновременно покидала эту комнату, наполненную светом их любви.
-Зайдите ко мне, пожалуйста, если сможете, - обернулась я к жене.
"Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится…»-продолжала разворачиваться фраза, как будто я её знала когда-то , да забыла. Я открыла интернет, нашла ее и выучила наизусть до конца.
Через час женщина пришла ко мне в кабинет, присела на краешек дивана.
-Он спит сейчас. Потом мы пойдём гулять, - пояснила так свой приход.
-Как Вы спите по ночам?- спросила я, присаживаясь рядом.
Этот вопрос часто бывает приглашением к разговору, или скорее к монологу страдающего человека, которому вскоре предстоит расстаться с любимым телом.
Иногда я сажусь напротив, сохраняя контакт глаз, а иногда рядом, чтобы мои глаза не мешали воспоминаниям.
Посетительница не нуждалась в словах утешения и поддержки, ей просто нужно было выговориться.
- Не сплю. Но мы уже всё обговорили. И про смерть, и про похороны, и про наследство. Мы попрощались уже. И то, что он всё ещё жив - подарок для меня. Как жаль, что поздно начал лечиться….
И далее последовал длинный монолог о печалях и трудностях их жизни, о детях и внуках, о неожиданном диагнозе, и быстром течении болезни.
" Любовь долготерпит, милосердствует,-слова снова уверенно пробивали себе дорогу в моём сознании,всё набирая силу, как будто стремились утвердиться там.- Любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит."
Мы выдохнули почти одновременно.
- Ой, что-то я засиделась. Вдруг он проснулся? Побегу к нему. Спасибо, что выслушали. Я при нём не плачу.
Женщина быстро вытерла слёзы, улыбнулась и вышла из кабинета.
Мой рабочий день закончился. Я вышла из хосписа, и побрела на берег финского залива, который в пяти минутах ходьбы от нас. Голубой экран бескрайнего синего неба показывал медленно плывущие белые облака. Это моё любимое место и единственный телевизор. Я могу часами смотреть на горизонт, слушать плеск воды, крики чаек, ворошить льющийся сквозь пальцы песок .
Зачерпни ладонями горсть воды или песка и сразу поймёшь, что ничего нельзя удержать долго и нам ничего не принадлежит на этой планете, кроме собственного тела, и то очень временно, всего лишь лет на сто.
А самое ценное для жизни тела – воздух, мы и не видим. Как не видим и Создателя этого мира, а только верим в него с большей или меньшей долей сомнения.
Накопившиеся за день слёзы наконец-то вырвались на волю, как будто стремились соединиться с морской водой, плескавшейся у самых ног.
-Господи, зачем ты привёл меня на эту работу, где бесконечная боль? Ты же видишь, я никому не могу помочь. И если ты - Любовь, почему так тяжело умирать? Почему так страшно идти к тебе, если ты - Свет?
И в какой-то момент, совершенно неожиданно, ответом внутри меня зазвучала музыка. Это был многоголосный хор, исполняющий гимн любви из оперы" Юнона и Авось" на стихи Андрея Вознесенского.
Аллилуйя возлюбленной паре,
Мы забыли, бранясь и пируя,
Для чего мы на землю попали.
Аллилуйя любви!
Аллилуйя всем будущим детям,
Наша жизнь пролетела аллюром...
Мы проклятым вопросам ответим:
Аллилуйя любви!
Аллилуйя любви!
Аллилуйя!
Эту знаменитую рок-оперу моё поколение знает почти наизусть. К тому же музыкальное образование и собственное многолетнее пение в хоре давало полноту внутреннего звучания.
Погрузившись в музыку, я постепенно успокоилась, и мажорный торжественный финал гимна окончательно высушил мои слёзы.
- Спасибо тебе, Господи. Я всё поняла. Твоя любовь никогда не перестаёт. Твоя.
Улыбнувшись невидимому мне Богу, я стряхнула песок и поспешила домой, где ждал муж, несовершенный во многих отношениях, но любящий меня, самую совершенную для него. И эта его способность была важнее всего.
-Прости меня! - прошептала я, устроившись, как обычно, на его плече и рассказав всё, что произошло на работе.
-За что? - удивился он.
-За всё! За прошлое, настоящее и будущее. Я и так не сахар, но буду ещё хуже со временем, сварливой и некрасивой. И в конце концом я умру. Простишь?
-Да. И ты прости меня - ответил он, немного помолчав.
Предстоящая неизбежная разлука стала столь очевидна, что слёзы опять потекли ручьями из глаз. Как коротка земная жизнь! И как хочется верить, что на небесах мы тоже будем вместе.
Евгений Семёнович перешёл в Вечность через месяц, на руках своей супруги, как и хотел.
Последняя нота, последний бросок,
Последняя жаркая встреча.
Кончается музыка, подвиг высок,
Разлука - чему-то предтеча!?
Истаяли звуки - пришла тишина.
Сражение - миром вершится.
Рождает ребёнка, оставшись одна-
Но в нём и отец повторится.
Нет в жизни концов! Есть приход и уход,
Всеобщий закон превращенья,
Всежизненный поиск сращенья:
Животные – стая, люди - народ,
Двое смертных с одною судьбой -
Это мы с тобою!
Свидетельство о публикации №214081000827
Большое спасибо вам и всем кто работает с тяжело больными.
К сожалению сейчас в России почти нет семьи, кого бы не коснулась эта беда.
Написано очень трогательно.
С наилучшими пожеланиями,
Саша Щедрый 03.12.2023 23:35 Заявить о нарушении