Всё было, всё прошло, остались только одни воспоми

             
До войны в небольшом белорусском городке жила простая советская семья. Муж был офицером, служил в стрелковом полку, а его жена Ирина, красивая, белокурая женщина была учительницей немецкого языка в местной школе. Был у них сын, двухлетний Андрюша.
Война сделала свое черное дело, муж погиб в первые дни войны, а Ирине пришлось после вступления в их город немецких войск пойти работать, чтобы не умереть с голоду, переводчицей в немецкую управу. Там она понравилась немецкому офицеру, начальнику танкоремонтной мастерской, он то и забрал её вместе с сыном к себе в мастерскую.
Но вот пришло время немецким войскам отступать, бежать. Мастерская тоже отходила, но шеф не бросил Ирину, а стал возить с собой до тех пор, пока они не оказались на окраине Кенигсберга. Когда наши войска начали штурм города, то шеф исчез - уехал в фатерлянд, бросив ее, и осталась Ирина с сыном одна в этом чужом совершенно разбитом немецком городе. Домик, в котором она жила не подвергся разрушению, остался в целости сохранности.
Вскоре случай свел ее с советским майором, который полюбил её, и они стали жить вместе, благо, часть, в которой проходил службу майор, осталась после окончания войны здесь, а ей возвращаться в родной белорусский город было нельзя.
Через полгода к ним в дом пришел младший лейтенант с двумя вооруженными солдатами и посоветовал Ирине пройти с ним в его учреждение для проверки и выяснения ее деятельности во время войны.
Майор начал было чертыхаться, грозить офицеру, но был быстро успокоен младшим лейтенантом, предупредившим его, что тот может быть привлечен к ответственности за проживание с человеком, являвшимся в годы войны пособником фашистов.
Замолк бедный майор, а Ирину увели. Она получила десятилетний срок за пособничество немцам.
Майор поклялся, что будет ждать Ирину, чтобы ни случилось. Он усыновил Андрея, и они вдвоем остались жить в том же доме. Майор после демобилизации устроился на работу в строительную организацию, сначала он руководил там пленными строителями, потом стал заместителем начальника строительно-монтажного управления.
А Андрюша ходил в школу, учился и тоже, как и все калининградцы, работал, вместе со своими сверстниками, разбирал развалины, очищал от раствора кирпичи, складывал их стопками, ездил по осени в пригородные колхозы убирать картошку и собирать колоски. В школе его прозвали "немцем" за знание немецкого языка. Учительница немецкого языка в нем души не чаяла, считала лучшим учеником школы.
Он увлекся историей, хотел знать, почему в мире все так связано между собой? Почему прошлое не дает свободы будущему?
После окончания школы Андрей поступил в институт на исторический факультет, стал изучать историю Восточной Пруссии, Кенигсберга, ездить по Калининградской области, осматривать старинные немецкие замки, поселения, форты.
В родовых поместьях, разрушенных и сохраненных, все дышало прошлым. Читая первоисточники на немецком языке, легенды тех мест и анализируя события, происходящие здесь после войны, находил их схожесть.
Так одно место - небольшой участок леса среди полей и лугов по дороге из Кенигсберга в N-CK - немцы, жители тех мест, из-за того назвали "пропащим для людей", что именно там, как они говорили, в начале XIX века поселилась смерть.
В те времена в одном из самых больших селений проживал барон, полновластный хозяин лесов, полей, лугов, строений и людей.
Его дочь влюбилась в жителя небольшого хуторка, дорога к которому пролегла через этот густой смешанный лес.
Молодость, страсть взяли своё, от них кружились головы юных влюбленных. Барон, как каждый властелин, боготворивший свою дочь и следивший за ней, не мог допустить такого и велел своим людям избавить его от будущего нежеланного родственника, и те, поймав парня, избили и повесили на суку сосны у огромного камня, где встречались молодые.
А девушка, не видя второй вечер своего любимого (он возил в эти дни сено на господский двор), побежала рано утром к нему на хутор, через лес, чтобы проведать, узнать, что с ним, и у своего камня, где они проводили долгие, незабываемые часы любви, увидела его повешенным. Горе, ужас охватили ее. Она забилась в истерике и умерла в страданиях у ног своего любимого. Их нашли и похоронили в одной могиле, у камня, сделав его надгробием и вечным памятником.
Прошло несколько лет, и в этих местах началось строительство железной дороги. Для возведения опор небольшого моста через речку строители решили использовать огромный валун, находящийся вблизи. Его просверлили, вложили динамит, подорвали, а потом большие и малые куски использовали  в береговые опоры на откосах речки.
Вскоре строительство дороги было закончено, а на жителей близлежащих поселений обрушилось несчастье. "Камень баронессы", так его звали жители, мстил за нарушенный покой бедных влюбленных.
Постоянно у моста происходили беды с людьми: то падал с него пьяный или несчастный в любви прохожий, то кто-то попадал под колеса поезда.
В послевоенные годы и в наши дни несчастья продолжались. Так же падали, бросались вниз неуравновешенные люди, здесь же постоянно грабили и убивали. Очень уж удобное было место, да притом заговоренное. Лучше о нем никому не знать, так как тех, кто его знает, оно притягивает к себе...

                ***
... В начале шестидесятых возвратилась из мест заключения мама Андрея. Бывший майор плакал от радости. А Ирина Алексеевна была  все так же красива, хотя и постарела.
Там, в лагере, она сначала работала "куда пошлют", а потом учила детей лагерного начальства немецкому языку. Так вот жила, ждала освобождения и возвращения к родным, и она вернулась.
В начале девяностых Калининград стал отстраиваться, притом в основном на европейский манер, появились магазины с названиями "Адам и Адамчик", "Каунас", "Европа" и другие.
Эти годы принесли Ирине Алексеевне новые волнения, так как в городе стали появляться иностранцы. В каждом приезжающем пожилом немце она видела того холеного немецкого мужа, но это был не он. Она страстно хотела его найти, и в тоже время она боялась этой встречи.
Ирина Алексеевна уже была на пенсии, свободного времени у неё было много, она часто ездила к морю, в курортные города Зеленоградск и Светлогорск, гуляла по променаду, дышала чудесным воздухом, любовалась безбрежной морской далью. Там она часто встречала немцев, приезжающих сюда посмотреть на свои бывшие дома и поля, разговаривала с ними, и, конечно, спрашивала: «Не знали ли они Гельмута...?» Те называли многих своих знакомых с этим именем и даже фамилией, но среди них того не было.
Однажды она все-таки кое-что узнала о «своём» Гельмуте. О нем кто-то из немцев ей сказал, что тот после войны осел в немецком городке Эссен, но уже пять лет назад как умер. Это очень огорчило Ирину Алексеевну, она даже всплакнула.
Но жизнь неумолимо идёт и идёт всё вперёд и вперёд. Сын, её продолжение, её радость и надежда, ради которого она жила и выжила в те трудные годы, стал ученым, историком, знаменитостью, сейчас живёт своей жизнью, любит и заботится о своей матери.
Он, как мама,  как и все мы, - неотъемлемая часть нашего Калининграда, нашей России.