Третью попытку звали Люсей

Саги про Рабиновича.      

Что скрывать, Рабинович не был Нарциссом! Звезд с неба не хватал, семи пядей во лбу не был! Деньги лопатой он не загребал, за туманом не ездил и даже не любил запаха тайги! Анекдоты Рабинович рассказывал старые! Даже пел он хуже Паваротти! И вообще он себе мало нравился!
Но зато он не был «без царя в голове», не напивался в стельку и имел задатки хорошего семьянина!
- Я хоть деньги лопатой не загребаю, но все несу в дом! У меня высшее образование и своя жилплощадь с видом на семейную жизнь!- написал Рабинович по объявлению одной брюнетке без вредных привычек.- По характеру я не Мавр, по гороскопу я Лев, а по выходным читаю Фета. По маме я еврей, а по папе - тоже!..
Переписка длилась больше недели, и они решили съехаться и хоть мама сказала: «Только через мой труп!», Вера прибыла с одним чемоданом, чтобы строить с Рабиновичем свое счастье.
Вы видели когда-нибудь сэра Эндрю Уайлса, который  доказал теорему Ферма? Так, Вера была не намного глупее!  Даже мама согласилась, что «она, конечно, умная, приехать на все готовое!».
Вначале все было у них хорошо. Примерно, четыре дня. Но  путь к сердцу мужчины идет, как известно, через обед из трех блюд со сложным  овощным салатом и пудингом на третье. Вера сразу пошла другим путем, быстро заблудилась и не дошла! Она три раза в день виртуозно играла Рабиновичу на щипковых инструментах, которые привезла в единственном чемодане с приданым, и при этом красиво притопывала ножкой в такт.  А так же таскала Рабиновича  за собой на скандальные премьеры и шумные бенефисы. Кроме этого, Вера сильно увлекалась спиритизмом, и, по меткому выражению мамы, готовила, чтоб нашим врагам так готовили всю жизнь!
Через полгода Рабинович ненавидел щипковые инструменты больше, чем сволоча-соседа, который вытряхивал им сверху на голову ковровые дорожки! А при слове бенефис он покрывался одновременно мелкой дрожью и средней сыпью, и даже вынужден был принимать антигистаминные препараты от аллергии. А когда чаша терпения у Рабиновича переполнилась, он на спиритическом сеансе обозвал Вериного кумира Распутина жирной свиньей! Этого Вера вынести не смогла и уехала ближайшим поездом в ночь, где растворилась навсегда!
… Вторую попытку Рабиновича звали Клавой. Она не играла на щипковых инструмента и за это Рабинович ее полюбил! Клава была заботливой, как Арина Родионовна и душевной, как послевоенные песни. А как она выбивала ковры?! Люди ходили смотреть, как она выбивает! Клава окружила Рабиновича такой заботой, что даже его еврейская мама постепенно ушла в тень. Клава заставляла Рабиновича глубоко дышать по системе Бутейко, чтобы очистить легкие, есть не заправленный салат из крапивы, чтобы укрепить иммунную систему и, неизвестно для чего, натирала ему пятки куриным пометом, настоянным на  березовых бруньках.
Через полгода Рабинович был замучен, как партизан на допросе и  выглядел насного страшнее смерти. И тогда его мама вышла из тени и даже замахнулась на Клаву щипковым инструментом, который, как память, остался у них от Веры. И Клава была вынуждена сложить чемоданы, забрать настой и гордо уехать, как говорила мама, в свой Урюпинск, хотя она была из Махачкалы.
Третью попытку вместо Рабиновича решила совершить его мама, потому что у самого Рабиновича на женитьбу уже опустились руки. Он даже чуть было не разочаровался в женщинах! Но, к счастью он был не очень современным человеком,  и поэтому вместо женщин у него не было другой альтернативы.   
А мама уже через месяц, через хороших знакомых лично нашла ему одну Люсю из очень приличной семьи. И хотя Люся ей не нравилась по определению, это было лучшее, что маячило в данный момент на горизонте. За Люсей, мама это тысячу раз перепроверила,  не было ничего плохого и она была из приличной семьи, а ее папа был  завскладом на продовольственной базе, что в то время по почету приравнивалось к Лауреату Нобелевской премии!
На первом свидании Рабинович краснел, как отпетый интеллигент, по ошибке заглянувший в женскую баню.  И его сердце от волнения колотилось, как ненормальное, потому что он чувствовал, что у них с Люсей есть химия, а науку не обманешь. К тому же у Люси были на щечках ямочки и ее грудь трепетно вздымалась, когда она украдкой поглядывала на Рабиновича, а это уже кое-что значит!
… И через три месяца мама Рабиновича уже рыдала на свадьбе, где все ломилось от продовольственного дефицита.  Но мама все равно плакала горькими слезами, но от счастья! И молодые под марш Мендельсона пошли под хупу. И прогрессивный рав чудесно спел все нужные молитвы и еще от себя, как подарок, песню «Ах, эта свадьба…» 
А дальше была целая жизнь, которая, как известно не сахар, но и не редька с хреном, как любила говорить про жизнь мама Рабиновича...

Аркадий Крумер