Koishiteru

http://ficbook.net/readfic/1687721

Автор: Yuu_Sangre (http://ficbook.net/authors/Yuu_Sangre)
Фэндом: Naruto, Ouran High School Host Club, No.6, Kuroko no Basuke (кроссовер)
Персонажи: Саске/Наруто, Касамацу/Кисе, Сион/Недзуми, Каору/Хикару,...
Рейтинг: G
Жанры: Гет, Джен, Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Повседневность, AU, Занавесочная история, Учебные заведения

Размер: планируется Драббл, написано 13 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: в процессе написания

Описание:
Несколько драббликов по нашим любимым фэндомам и пейрингам, которых объединяет только одно - чрезмерное внимание к одному из пары во всеми любимый День Валентина. АУ только в Саске/Наруто, и то потому, что мне захотелось сделать их старше, чем они были, когда учились в Академии, да к тому же не врагами (не знаю, случайно вышло), как в каноне.

Посвящение:
Часть про близнецов - для Ал-тян вместо валентинки. Женушке-Гексли от романтишного Роба :3

Публикация на других ресурсах:
С указанием авторства и ссылкой на эту страницу.

Примечания автора:
Название выбрано не случайно.
Во-первых, "кoishiteru" - признание в любви, встречающееся не так часто, как другие виды признаний в японском языке. Это символизирует редкость и "особенность" признаний персонажей. О да, я люблю искать скрытые смыслы, я знаю.
А еще, кроме "люблю тебя" (или, точнее, "влюблен в тебя"), "кoishiteru" также может в буквальном смысле означать "любитель". Любитель чего, предоставляю вам гадать самим. Но это так обворожительно двусмысленно, а я так люблю двусмысленность **

***

Саске и Наруто

Самый ужасный день в году. Вот как охарактеризовал бы Саске Учиха этот чертов день. Если бы его спросили - так он предпочитал молчать.
Саске каждый год проклинал и про себя, и вслух, это жуткое недоразумение, придуманное без сомнений больными людьми.
День Святого Валентина.

Каждый год в этот день ему не давала прохода вся Академия. Вернее, вся ее женская часть.

Сейчас, думая, как бы пройти все коридоры до нужного класса незаметно, Саске совсем забыл о старой доброй скрытности: беспечно завернув за угол (класс совсем близко!), он понял, почему на всем пути до этого было так спокойно - все, кто желал, собрались здесь...

Увидев объект своего... ожидания, девчонки радостно заахали, бросившись к весьма удивленному таким поистине женским коварством парню:

- Саске-кун, возьми, пожалуйста, это от меня!

- Саске-кун, я приготовила для тебя шоколад...

- Саске-кун, давай целоваться!

- Саске-кун!

- Саске-кун!

Со всех сторон к нему тянулись руки, сыпались прямо под ноги письма в розовых конвертах и коробки шоколадных конфет. Что делать, как скрыться?..
Но тут...

Саске выдохнул: пронесло. Кто-то схватил его под локоть и потащил, и Саске только и услышал, как хлопнула дверь за его спиной, оставив обиженных поклонниц позади. Обернувшись, он увидел Наруто-куна, как и всегда, почесывающего затылок с счастливой улыбкой.

- Что, как всегда, даттебайо? Смотри, скоро порвут тебя на сувениры, - ухмыльнулся он.

- Плохо шутишь, - Саске дружески задел Наруто плечом, направляясь к своей парте. Но стоило ему подойти поближе, как он весьма заметно побледнел: - О нет...

Столешница буквально ломилась от плюшевых мишек (как эти женщины умудряются додуматься до такого - подарить парню мягкую игрушку, да еще и на Валентинов день! Наверное, очень хотят выделиться...), любовных посланий, и, конечно же, шоколада самых разных видов, форм и цветов, перевязанных алыми лентами любых оттенков.
Да, люди не меняются.

Собравшиеся в кучку у окна девочки класса так внимательно наблюдали за его реакцией, что ему показалось, их взгляды сейчас прожгут в его спине громадную брешь.

Саске почувствовал чью-то руку на своих плечах.

- Ну как, нравится? Они всю перемену таскали это откуда-то в сумках, я думал, тростинка Сакура сломается ненароком. - Наруто бросил взгляд на группку у окна, где, очевидно, и находилась сейчас стройная Сакура-чан.
Девчонки тем временем убивали время очень глупыми, по мнению Саске, перешептываниями.
Насмотревшись и наболтавшись, они начали не менее глупо хихикать, но подходить ближе не стали.
Двери вдруг распахнулись, и большой компанией ввалились остальные мальчишки. Девочки тут же вспорхнули со своих мест им навстречу, как будто и не неотрывали глаз от Саске пару минут назад.
Ребята переглянулись. Нет, даже обменялись улыбками. Саске смотрел на пропускающие через себя яркие солнечные лучи желтые волосы, на горящие синевой голубые глаза, и думал о том, чего этот придурок мог найти в дуре Сакуре. Наруто не думал, просто смотрел: не трудно понять, почему Саске любит вся школа (конечно, преимущественно девочки) - ох уж этот неистово черный взгляд и благородная бледность, иссиня-черные пряди не отражают, а каким-то немыслимым способом поглощают свет.

Саске вновь обреченно, но уже смиреннее, посмотрел на собственную парту:

- И так каждый год.

- Ну что, по конфетке?

Саске удивленно поднял глаза на друга.
И вправду, каждый его "улов", как называл это Наруто, ему приходилось (и не без удовольствия в присутствии тех самых, подаривших шоколад ему, а не кому-то другому, дам) делить с одним неистовым обжорой... Вздохнув, Саске протянул Наруто первую попавшуюся коробочку:

- И так каждый год...


***


Касамацу/Кисе


Кисе Рета - известная модель, любимец женщин, в такие моменты бывал просто счастлив, и улыбался, как простой мальчишка, хоть и выглядел, как ангел.

Что может быть лучше хорошей тренировки с друзьями?
Что может быть лучше этой игры?

Касамацу, пожалуй, знал ответ, но он все равно бы ничего не сказал.
А Рета не привык ждать, будь то ответы или обещания.

Недавно у капитана и самого обаятельного игрока Поколения Чудес состоялся один нелицеприятный разговор...

- Кисе! - Рета замер у дверей раздевалки. Они с Касамацу остались одни. -

Останься, пожалуйста. И закрой дверь. - Капитан с как всегда ужасно серьезным выражением лица сидел на скамье, стиснув бутылку воды в руках.

Кисе непонимающе обернулся:

- Что такое? - В последнее время капитан был особенно строг с ним (как будто раньше было лучше!), и Кисе хотел бы выглядеть обиженным. Хотел, но не мог. Он понимал - за дело.

И вот это самое дело, по-видимому, и интересовало капитана, потому что он сказал:

- У тебя слишком много девушек.

Минут пять они молча смотрели друг на друга, Касамацу хмурился, и в конце-концов Кисе взорвался:

- Это я здесь жертва, вообще-то, я - жертва обстоятельств! И у меня, - подчеркнул он, - нет никаких девушек! - Блондин гордо вскинул светлую донельзя голову, всем своим видом говоря: "Нечем крыть, капитан?".

Касамацу неожиданно улыбнулся:

- Так что, есть парни?..

Кисе от неожиданности подался назад и чуть не уронил шкафчик.

- Ты чего! - Вытерев воображаемую влагу со лба, "герой-любовник" продолжил: - С чего тебя вообще это интересует? Никак на их место метишь? - с хитрым прищуром "отомстил" Рета.

Касамацу хмыкнул:

- Так или иначе, они мешают тренировкам. Твои фанаты, - пояснил он. - Если так будет продолжаться дальше, я вынужден буду...

- Что? - прервал его форвард. - Выгонишь меня из команды? - с вызовом выкрикнул он. Глаза цвета расплавленного золота метали колкие искры.

Касамацу устало опустил взгляд, поднимаясь навстречу. Кинув удивленному такой странной переменой (на самом деле, весьма привычной) в настроении капитана Кисе минералку и сунув свободные теперь руки в карманы спортивных брюк, Касамацу дружески посоветовал на прощание:

- Просто сделай что-нибудь, ладно? - и без хлопка закрыл за собой дверь.

Кисе непонимающе уставился ему вслед. Что это с их капитаном?
И что ему нужно сделать?..
Раскрыв нетронутую бутылку, Кисе сделал нерешительный глоток.
Тонкая струйка из уголочка рта убежала куда-то под тонкую футболку с логотипом команды.

- Ой, Кисе, это же Кисе идет! - завизжали фанатки.

- Да, да, спасибо, - после отлично выигранного матча Кисе мог позволить себе немного расслабиться. Думал, что мог, пока не вспомнил про угрозу капитана.

Кучка очаровашек у окна терпеливо улыбалась - все его поклонники знали, что он отлично ладит с фанатами.
Кисе вообще очень любил... просто любил общаться, любил людей. Ему и в голову такое бы не пришло, когда бы не...:

- Девушки, я вынужден вас оставить, - разочарованный "ах" всей аудитории.

Зашептаться никто не успел: Кисе, глубоко вздохнув, проговорил: - И больше не приходите на матчи, не мешайте. - Баскетболист торопливо зашагал прочь, закрыв голову мокрым от пота полотенцем. Он чувствовал на себе недоумевающий взгляд десятков людей, глядящих вслед.

Достигнув раздевалки команды, кисе облегченно расслабился: он был благодарен этим девушкам, не сказавшим ни слова, и надеялся порадовать Касамацу, оправдывая этим маленький, но очень настырный голосок совести в голове. Оперевшись о приятно холодную стену коридора, он только закрыл глаза, как услышал:

- Кисе? - удивленно позвал его вышедший из раздевалки игрок. - А мы уж думали, куда ты пропал! - Кисе поднял взгляд - последнее прозвучало странно. - Иди скорее, - продолжил парень, - Касамацу тебя ищет.

Кисе как ошпаренный "оторвался" от стены, товарищ с улыбкой пропустил его перед собой.

Внутри раздевалка из спокойно-синей за время игры умудрилась превратиться в ослепляюще-розовую, везде сердечки, ленточки и шоколад, и посреди всего этого великолепия - команда, члены которой явно делали все возможное, чтобы не рассмеяться в голос.

- А, Кисе, - поприветствовал Касамацу, с улыбкой ныряя под натянутую между скрытых под кружевами и бантиками шкафчиков гирлянду. Кисе так и застыл у двери, молча хлопая ресницами. - Ну, как тебе, тебя там не съели?.. - Касамацу неопределенно махнул рукой на вид позади себя.

- Э-э-это они сделали? Фанаты? - ошеломленно пролепетал Кисе. Он с такой беспомощностью смотрел на своего капитана, что Касамацу стал подозревать тысячу на то причин.

- Сегодня же День Валентина! - весело крикнул со скамейки Айзава, стягивая с себя футболку - и с него посыпалось цветное конфетти.

Парни засмеялись.
Выглядели они очень довольными: наверное, их девушки уже успели вручить им свой шоколад...

День Святого Валентина! Как Кисе Рета мог об этом забыть?! Но многочисленные тренировки и подготовка к этому матчу стоили очень много и времени, и сил. Он знал, что до этого праздника (одного из его самых любимых) осталось недолго, но чтобы сегодня!..

Кисе еще раз оглядел комнату.

Они так старались для него.
Они столько потратили на него, не меньше, чем он на эту игру.

Они не сказали ни слова, когда он так поступил с ними!..

Глаза Кисе Рета наполнились слезами.

- Я ужасно поступил, Касамацу! - всхлипывая, сообщил Рета капитану, вытащившему его "поговорить" за дверь.

- Ты же наш форвард, ты мужчина, в конце концов! Что на тебя нашло, мы же выиграли, не порть настроение товарищам, оно им сегодня еще пригодиться, - напомнил капитан, намекая на праздник.

Кисе поспешно вытер глаза:

- Прости, но...

Он поведал ему историю с фанатами, не забыв в подробностях описать, как у него разрывалось сердце, когда он говорил это, и какие у них были лица, и...

- Дурак ты, Кисе! - засмеялся Касамацу, поняв, в чем дело. На всякий случай он отвесил без преувеличения лучшего игроку в своей команде оплеуху, и продолжил: - Было бы, из-за чего так ры...

- Это ты дурак! - не понял капитана Рета, он вскочил со скамьи с гневно напомнил: - Это ты во всем виноват! Ты сказал мне так сделать! И что теперь?

Касамацу долго вглядывался в его лицо. Кисе пытался отдышаться, но спортивный азарт был в крови этих людей, хотелось рвать и метать, пускай и...
Это было не самой удачной идеей, особенно для Кисе.

Поэтому он спросил:

- Что?! - заметив, что Касамацу уставился на него уж чересчур изучающе.

- Пойдем, - поднимаясь с места, сказал капитан. Кисе и сам не знал, почему слушается его так послушно, но покорно поплелся за Касамацу, надув губки модели.

Касамацу вел его по коридору вниз, дальше, туда, где были фанатки, о которых Кисе так живо (слишком живо!) переживал.
Касамацу прекрасно понимал психологию фанаток Кисе.
Они не ушли после тех слов, они остались ждать его на выходе из стадиона, чтобы снова заговорить с ним.

- Извините его, пожалуйста. Это я виноват, - бойко сообщил изумленным девушкам бравый капитан, тут же обзаведясь парой фанатов.

Кисе изумленно смотрел на своего капитана.
Что же с ним происходит, а?

После того, как, нафотографировавшись и поздравив своего кумира, девушки ушли, Кисе остановил уже возвращавшегося было обратно Касамацу:

- Эй.

Касамацу обернулся.

- Неужели ты не этого хотел, - немного раздраженно спросил он.

- Нет, - спокойно возразил Кисе, и Касамацу выглядел очень удивленным, до тех пор, пока тот не продолжил: - Что ты делаешь сегодня вечером, капитан?

Касамацу растерянно хлопал ресницами.
У Кисе появилось стойкое ощущение дежавю.

Но Кисе знал, что девушки у капитана нет, а значит, они оба в этот день одни. Он - потому, что поклонниц у него слишком много, а капитан... А почему капитан?

Наконец, Касамацу ответил:

- Что, есть идеи?


***
Сион/Недзуми, ОМП ("Гамлет" Хару-кун)


Недзуми никогда не опаздывал на спектакли. Директор всегда любил нежную Еву именно за это. Ну, кроме всего прочего.
Недзуми никогда не опаздывал на спектакли, и режиссер очень это ценил. Он вообще очень ценил актера, ради которого большинство и приходило на его постановки.
Шекспир теперь был никому не интересен. Кроме Евы.

У них была договоренность, прийти на несколько часов раньше, чтобы провести репетицию. И, как бы Недзуми не смеялся над "репетициями того, что они играют уже раз в миллионный, наверное", и он согласился, что прийти необходимо.

Так какого черта за час до спектакля его нет даже за кулисами, не то что на сцене?!

Именно об этом и думал решивший "навестить" "зарвавшуюся звезду" Хару Изумо, человек, играющий Гамлета в их спектакле.
Тот, кто был влюблен в Офелию уже в миллионный на сцене раз.

Дверь оказалась открытой, и, робко постучавшись, "Гамлет", решив, что терять ему нечего, зашел в квартиру. Зашел, и сразу же понял, почему опаздывает всегда такой пунктуальный Недзуми.

Ужасные крики дошли до слуха изумленного Хару-куна. Крики негодования и боли, со всеми возможными эпитетами (а подчас и сравнениями).

Недзуми готовил.

Еще более нерешительный, чем обычно, Хару-кун неуклюже проследовал на кухню, откуда валил густой дым и неслись сейчас угрозы "проклятой ложке".

Перед его взором предстала поистине прекрасная картина. Окинув комнату взглядом, Хару понял: Недзуми готовит... шоколад.

"Точно, сегодня же День Святого Валентина, - с некоторой грустью заметил Хару, его девушка бросила его в прошлом месяце, так что причин радоваться празднику не было. - Но... почему Недзуми готовит шоколад, когда готовить должны ему?!"

- А, привет, Хару, - приветственно поднял кулак виновник случившегося (включая убежавшее молоко и рассыпанный по полу сахар), заметив гостя.

- А? Привет, Недзуми-кун, извини, что зашел без предупреждения, - спохватился Хару. Посмотрев на висящие на стенке часы, Хару поспешно продолжил, опасаясь новых уходов в прострацию своей неповторимой Офелии: - Ты почему не пришел?! Через час у нас...!

- Да знаю я, - хмуро сообщил "Ева", вытирая с щеки нечто, по цвету напоминающее шоколад, и оттряхивая липкие руки об оконные занавески. Видок у королевы драмы был внушительный: растрепанные волосы по-японски собраны в пучок на затылке, хоть и приходилось постоянно поправлять (что, видимо, и злило незадачливого кулинара еще больше, чем готовка), весь в пятнах фартук, уж очень сильно напоминающий фартучки горничных из мейд-кафе, и, что самое забавное, шотландская юбка намного выше колен.
Хару-кун невольно покраснел, но, к его счастью (или напротив?) Недзуми постоянно находился за столом, таким образом, будучи видимым для него лишь на верхнюю свою половину. - Только ему не говори, - неопределенно кивнул Недзуми головой на дальнюю, очевидно, ведущую в спальню, дверь.

- Кому "ему"? - не понял сначала Хару, но Недзуми бросил на него убийственный взгляд, и Хару, испугавшись, что он начнет отвечать, поспешил заглянуть в приоткрытую дверь.

Там на огромной кровати (одной, и других спален в доме Хару-кун не заметил), спал очень странный парень: у него были белые волосы и какой-то рисунок на обнаженном теле - красная полоса, которую прерывала только узкая линия трусов.

Хару, смутившись, резко отпрянул - так резко, что заметил, как пристально наблюдал за его реакцией Недзуми-кун, помешивающий что-то в миске. Поймав его взгляд, Недзуми не менее внимательно начал вглядываться ее в глубину.

- Кто это? - почти шепотом спросил Хару, большим пальцем показывая на дверь.

- Не бойся, мы его не разбудим, - еще громче, чем до этого, сказал Недзуми, ссыпая какой-то белый порошок в субстанцию в миске. Не без улыбки он сообщил: - Сион спит, как мертвый.

Видимо, такое сравнение ничуть не пугало в миллионный раз умирающую на сцене Офелию.

- Сион? - Не понял сначала Хару, но тут все сошлось воедино: шоколад, Недзуми, голый парень в его кровати, даже роль Офелии в театре. Недзуми всегда шло женское амплуа! - Это твой бойфренд, верно?

Недзуми усмехнулся:

- Вы знакомы, помнишь? Он часто приходит посмотреть на меня - и как ему не надоедает?..

Хару действительно припоминал красноглазого юношу в первых рядах, но он и подумать не мог, что...

- Так ты готовишь шоколад, чтобы...?

- Да, чтобы подарить ему, - нетерпеливо закончил фразу Недзуми. - Подай тот пакетик!

Хару послушно протянул ему требуемое.
Так вот для чего он так старается! Не заметить этого было бы невозможно.

Они мало знали друг друга, как ни странно, ведь они провели много времени вместе. Но Ева на сцене и Недзуми в жизни - абсолютно разные образы и роли, и Хару никогда бы не смог выдумать такую глупость для театральной примы Евы: париться на кухне много часов, чтобы сделать любимому приятное.

Внезапно произошло неожиданное: кровать в соседней комнате заскрипела, и послышался чей-то сонный голос.

- Почти готово, почти! - заскрипел зубами от натуги Недзуми, торопливо разливая свое творение в аккуратные формочки.

Хару только хотел что-то сказать, как перед ним дверь распахнулась, и, потирая глаза, из-за нее вышел все тот же парень. Все тот же, и все так же неодетый.

- Недзуми, ты чего тут твори... - Сион удивленно распахнул красные глаза: кухня явно не выглядела так каждый день. Немытая посуда на всех горизонтальных поверхностях, там же пятна непонятных ингредиентов (казалось, что Недзуми вообще готовил не шоколад, а что-то другое, причем невообразимое), в комнате еще не рассосался дым и запах гари, а посреди всего этого великолепия - Недзуми собственной персоной, с улыбкой до ушей протягивающий ему прямо через стол какую-то посудку.

Хару, стоявшего сбоку, он пока не заметил - и удивляться этому сложно.

- А, познакомься, это Хару, Гамлет, - торопливо представил друга Недзуми, указывая на тот самый угол, куда забился уже порядком напуганный Хару-кун.

Посреди этого бедлама они явно не успеют к началу спектакля!..

Но Сион выглядел не менее испуганно: бросив взгляд на нежданного гостя, он попытался неловко прикрыться, после покраснел и с криками "извините" убежал в спальню снова. Когда он вернулся, на нем уже был подозрительно большой халат. Халат Недзуми, как догадался Хару, ведь этот цвет идеально подходил к волосам модницы-Евы.

- Извините, нас не представили - я Сион, - улыбнулся "Гамлету" парень, запахивая поглубже халат. - Я ваш большой поклонник!

У него была такая искренняя улыбка, что с этого момента Хару понял, что стал его другом.

Когда он, тоже улыбаясь, объяснил (несмотря на отчаянные жесты Недзуми у Сиона за спиной), для чего пришел, Сион... видимо, Сион держит примадонну в ежовых рукавицах, подумалось Хару, ибо через пять минут Недзуми был готов ехать в театр, сменив шотландку на строгие брюки.

- Еще раз извини, Хару-кун, - провожая их, улыбнулся Сион. - Сегодня я, наверное, не смогу прийти на спектакль.

Его улыбка вдруг стала ехидной, а глазки стрельнули в Недзуми, который, и сам улыбнувшись, послал своему парню воздушный поцелуй, утаскивая ничего не понимающего Хару за дверь.

- Что это значит, Недзуми-кун? Почему он не пошел с нами? - спросил уже на лестнице, поправляя сумку, Хару-кун.

- Он будет есть мой шоколад, - беззаботно отвечал Недзуми, перепрыгивая по нескольку ступенек. Кажется, настроение у него было отличное - он чуть ли не свистел. - И будь уверен, не останется ни крошки, несмотря на то, каким он окажется на вкус.

Парни переглянулись и хором засмеялись.

Чуть погодя Хару, уже в театре, с грустью вспомнил эти слова.
Он почувствовал себя очень одиноким... Вернее, он чувствовал бы себя очень одиноким, если бы не зритель на первом ряду, что неотрывно смотрел на него весь спектакль.

Забавно, что люди, знающие настоящий пол Недзуми и считающие себя его фанатами, принесли ему кучу своего шоколада и открыток, сейчас все это лежало у Евы в гримерной, также, как и у него, у Хару, аккуратной стопкой на столе. Хару улыбнулся: столько было поздравлений и смущенных фанаток.

Может быть, подойти к нему после? Пожалуй, стоит. И, может быть, и он не останется без праздничного шоколада на следующий День Валентина...


***
близнецы Каору/Хикару, упоминаются Тамаки Суо и Кёя


Его разбудило... нет, не нежное прикосновение, и уж тем более не страстный поцелуй: грубой пинок под дых - любое "оружие" Каору в борьбе со звоном будильника, причем достается всегда вовсе не будильнику, а тому, кто спит с ним рядом - и всегда это его брат-близнец, Хикару Хитайчин Многострадальный.
Успев выдумать не только титул себе, но и прозвище побольнее для Каору, прежде чем подняться с постели, Хикару одним ударом отключил звук будильника и, подумав, снова залез в постель.
Вставать ему хотелось не больше, чем Каору.

Сегодня - очень важный день. Очень важный и ужасно... надоедливый? Можно ли сказать так про нечто абстрактное? Хикару задумчиво зевнул, отгоняя прочь от себя эти мысли. Кому какое дело?..

- Сегодня День Святого Валентина, верно? - послышалось вдруг из-под большой подушки слева от Хикару. Он вздрогнул от неожиданности. Каору лениво показал один глаз из-под вороха одеял и простыней. Глаз горел. Хикару улыбнулся:

- Вставай, соня, проспим все веселье, - и лихо спрыгнул с кровати, начиная стаскивать с брата одеяло. Каору отчаянно пытался удержать источник спасительного тепла, но тщетно.

- Какое уж тут может быть веселье! - с негодованием воскликнул он, поднимаясь вслед за Хикару, ежась и потирая руками плечи от холода. - Все будет как всегда, - он явно был недоволен. - И, как всегда, клуб...

- Перестань, - прервал его брат, одним движением отправляя со своего поста у входной двери теперь уже бесполезное одеяло обратно в постель. После он, в ответ на удивленный взгляд Каору, улыбнулся: - Веселье - не пицца, его не доставят на дом, и, если его нет, то сделай его себе сам! Виноват в его отсутствии может быть только сам человек.

Каору в ответ только засмеялся - брат мог и не объяснять, ведь они понимали друг друга без слов.

- С чего начнем?..

Хикару ухмыльнулся:

- С завтрака!

***

Девчонки буквально повизгивали от нетерпенья.
Но Хикару все равно не понимал, зачем Каору целует его так настойчиво?
Проголодался, что ли...

Всеобщий вздох умиления и хитрющие родные глаза, такие же, как у него самого.

- Хикару, я... - Каору, как и всегда, слегка переигрывал с драматизмом. - Я люблю тебя, братик.

Будь Хикару на месте фанаток, он давно бы уже бился в экстазе.

День прошел именно так, как они и ожидали: шоколад, поклонницы, бесконечная череда девушек, зовущих на свидание, признающихся в чувствах и просто стыдливо вручающих любовные послания в надушенных конвертах, которые братья никогда не читали, прямо вм месте с красивой оберткой отправляя в мусорный бак.

Но Каору сегодня вел себя чуточку страннее, чем обычно.

- Мне никто не нужен, потому что у меня есть ты, - вот, что он сказал ему за обедом. Привычной фразе предшествовало весьма продолжительное молчание (а, как известно, молчащий Каору - милость Божия), так что Хикару вовсе не желал разговорить его, но ему показалось, что в этом есть... смысл.

Какая-то непривычная глубина отличала эти сказанные Каору слова от всех прочих. Почему перед тем, как сказать ему это, он долго сидел и смотрел куда-то в сторону, кусая губы? Неужели близнец решил признаться ему в любви в День всех влюбленных?
Как неоригинально.

Хикару отложил в сторону портфель и посмотрел на брата. Но говорить не пришлось: они встретились взглядами. Слегка испуган, глаза полны слез.

Хикару бережно коснулся его волос, успокаивая и лаская:

- Конечно, я с тобой. Я всегда буду с тобой.

- Ты любишь меня, Хикару? - умоляюще, но так неуверенно спросил Каору (слишком неуверенно для того Каору, которого он знал!), цепляясь пальцами за рубашку брата.

- Конечно, глупый, - Хикару позволил себе отечески улыбнуться (или как там называется такая улыбка?).

- Эй, Хитайчин! - прервал их диалог кто-то посторонний, окликнув близнецов еще издалека. Братья и не подумали смутиться: Тамаки застал их практически в объятиях друг друга. - Да вы тут не скучаете, как я погляжу, - улыбнулся Суо, глава их клуба знакомств. - Ну, - перешел он к делу, - не забудьте зайти в клуб через...

- Да-да, мы знаем, - хором ответили близняшки, ни на миллиметр не оторвавшись друг от друга.

Тамаки понял намек.

Когда он ушел, братья переглянулись и рассмеялись - как плохо их знает их президент!..

***

- Каору, Хикару, а кто за сегодняшний день получил шоколада больше, расскажите!

Какая назойливая фанатка, подумал Хикару. Вслух же он отшутился с улыбкой.

Наконец-то день подошел к концу. Один из труднейших дней в году для

Хост-клуба.

- Такого наплыва посетителей давненько не бывало, - деловито сообщил Кёя, как и всегда, заглядывая в какой-то блокнот.

Каору вглядывался в вид из окна, встав на диван коленями и опираясь локтями о мягкую спинку. Рядом, совершенно обычно, сидел Хикару, и не мог отвести от него взгляд, потому что казалось, будто взлетит сейчас, растворится в закатных лучах и исчезнет, оставив его одного. Хикару неуверенно дернул брата за рукав пиджака:

- Пойдем.

Равнодушно пройдя мимо горы сладких подарков для членов клуба на столе, близнецы отправились домой восвояси. Потому, что получать шоколад от людей, которые тебе безразличны, неинтересно, а от любимых ничего и не нужно - главное, чтобы они были рядом, как...

Хикару согнулся пополам, то ли от боли, то ли от смеха. Наверное, он уснул, размышляя об этом, но мысль была прервана как-то уж совсем неэтично: Каору опять заехал ему ногой прямо в...


***
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/1687721