Мир останавливается

Однажды я сказал дону Хуану, что моя потребность в объяснениях — это как болезнь, сидящая глубоко в недрах моей натуры и поэтому пересиливающая любые другие побуждения.
 - Болезней не бывает, - ответил дон Хуан, - бывает лишь потворство своей слабости. Пытаясь всё подряд объяснить, ты всего лишь потакаешь себе. Объяснения тебе больше не нужны. Ты очень умён. И каждый раз находишь способ возвратиться к исходной точке. Но теперь этому настал конец. Тебе некуда возвращаться. И я больше ничего не намерен тебе объяснять. То, что Хенаро сделал с тобой вчера, было сделано с твоим телом, так что позволь телу самому решать, что есть что. Мы с тобой существа, уделом которых является смерть. У нас больше нет времени на то, чтобы действовать так, как мы привыкли. Пришло время использовать «неделание», которому я тебя обучил и «остановить мир». Я сделал всё, что мог, и теперь нступил твой черёд. Сегодня ты отправишься вон к тем дружелюбным горам один.
И движением подбородка он указал на далёкую горную цепь на юго-востоке.
 - Что я должен делать в горах? - спросил я.
Дон Хуан указал пальцем на восток и сказал:
 - Всё. Слов больше не будет. Иди.
Там, где заканчивалась грунтовая дорога, я оставил машину и по знакомой тропе поднялся на высокое плато. У меня не было ни малейшего понятия относительно того, что делать дальше. Вдруг я обратил внимание на маленький участок слева. Он отличался от остальной поверхности замли цветом. Я заметил его краем глаза, а когда посмотрел туда прямо, не обнаружил никаких отличий. Я остановился в паре метров от пятачка и простоял неподвижно почти целый час. Мысли постепенно исчезали и, наконец, внутренний разговор с самим собой полностью прекратился. Затем я ушёл и бродил по плоскогорью весь день. Ночь я провёл на большом плоском камне. На следующий день я зашёл подальше в высокие горы, вышел на другое плато и весь день бродил там. Затем я улёгся на живот и положил подбородок на руки. Солнце клонилось к горизонту. Глаза устали. Я посмотрел на землю и заметил большого чёрного жука. Он выполз из-за камня, толкая перед собой шарик вдвое больше его самого. Я долго следил за жуком. Он игнорировал моё присутствие и упорно тащил свой груз через камни, корни и ямки. Жук вообще не осознавал моего присутствия. Я подумал о различии между миром жука и моим миром. Мы с жуком существовали в одном и том же мире, но вполне очевидно, что мир для нас не одинаков. Я углубился в созерцание жука и наблюдал за ним очень долго. А потом вдруг заметил царившее вокруг безмолвие. Я резко обернулся налево и чётко воспринял на камне бледную тень, которая диковинным образом скользнула по камню вниз и впиталась в землю. По спине пробежал холодок. В сознании мелькнула мысль: «Это смерть. Она наблюдает за мной и за жуком.». Я поискал насекомое взглядом, но его нигде не было видно. Через минуту жук вылез из глубокой трещины и замер в нескольких сантиметрах от моего лица. Я почувсвовал, что жук осознал моё присутствие, подобно тому, как я осознал присутствие своей смерти. По телу пробежала дрожь. Мы с жуком ничем друг от друга не отличаемся. Смерть, как тень, караулит за камнем и меня, и его. Я ощутил необычайный душевный подъём. Жук и я, мы стоим на одной доске и ни один из нас не может быть лучше другого. Нас уравнивает смерть.
Меня охватила радость и всё это настолько ошеломляло, что я заплакал. Дон Хуан прав. Он прав во всём. Я живу в таинственном мире и, как любой другой, я — существо таинственное, и в тоже время я не важнее , чем жук. Тыльной стороной кисти я вытер глаза и заметил человека или что-то по форме напоминавшее его силуэт. Справа, метрах в сорока. Я попытался рассмотреть, кто это, но мешало сияние висевшего над горизонтом солнца. В этот миг послышался странный гул, похожий на гудение реактивного самолёта. Он делался всё громче и пронзительнее, и постепенно перешёл в резкое металлическое жужжание, а затем смягчился и совсем утих. Я попытался ещё раз разглядеть человека, который словно прятался от меня. Я прикрыл глаза рукой от солнца и понял, что там никого не было, только игра света и тени в ветвях чапараля.
Я отвёл глаза и увидел койота. Он спокойно трусил по каменистому плато. Он бежал ко мне. Я забеспокоился. А вдруг он бешеный? Он замедлил шаг и остановился неподалёку от меня. Мы молча смотрели друг на друга, а потом койот подошёл ближе. Мне пришло в голову с ним поговорить. Я заговорил так, как разговаривают со знакомой собакой. А потом мне показалось, что койот отвечает. Я был абсолютно уверен, что он что-то сказал, но времени на то, чтобы разбираться, у меня не было, потому что койот «заговорил» опять. Он не произносил слова в том виде, как человек. Это было скорее «ощущением» того, что он говорит. Выглядело это примерно так:
 - Как поживаешь, койотик?
 - Нормально. А ты?
Я оторопел. Койот повторил. От удивления я вскочил на ноги, но он даже не шелохнулся и по-прежнему дружелюбно на меня смотрел. Потом он улёгся на живот и спросил:
 - Чего ты боишься? Что ты здесь делаешь?
 - Я пришёл в эти горы, чтобы «остановить мир».
 - Qua bueno! - ответил он по-испански.
Тут я осознал, что это какой-то двуязычный койот, потому что существительные и глаголы в его фразах были английскими. Вся несуразность происходящего вдруг разом обрушилась на меня и разум мой сник. Внезапно койот засветился. От него исходило мягкое сияние. Я видел мерцающее текучее светящееся существо. Его свечение ослепляло. Светящееся существо прикоснулось к чему-то во мне и тело моё наполнилось неописуемым теплом. Я не имел понятия, сколько прошло времени. И светящийся койот, и вершина холма уже давно куда-то исчезли. Не было ни ощущений, ни мыслей. Всё отключилось. Вдруг я ощутил удар. Что-то охватило моё тело и зажгло его. Я посмотрел на солнце и увидел «линии мира». Это были белые светящиеся линии, в изобилии протянувшиеся вокруг во всех направлениях. Линии были очень устойчивы и непрерывны, они лежали на всём и проходили сквозь всё. Я повернулся, разглядывая новый мир. В экстазе я стоял не вершине холма. Из всего мира истекало тепло. Я знал, что раскрыл тайну. Всё так просто. Поток неведомых ранее чувств переполнил меня. Никогда в жизни не испытывал я такой эйфории, такой умиротворённости, такого всеобъемлющего понимания. Но в тоже время тайна, которую я постиг, была невыразимой, её невозможно было облечь в слова. И даже в мысли. Это было знание, доступное лишь телу.
Я приехал к дону Хуану на следующее утро. Мир был таким, каким я привык его видеть. Я сразу же рассказал ему о том, что со мной приключилось. Он слушал с неподдельным интересом, а затем сказал:
 - Ну что ж, ты просто «остановил мир».
 - Но говорящий койот — это же непостижимо!
 - А он и не был говорящим. Вы не разговаривали.
 - Как не разговаривали? А что же тогда всё это означает?
 - Это означает, что впервые твоё тело смогло понять. Но тебе не удалось осознать, что прежде всего это был не койот, и что он, разумеется, не говорил с тобой так, как разговариваем между собой мы.
 - Но я видел — это был койот. И он действительно говорил, дон Хуан.
 - Говоришь ты. И делаешь это сейчас в своей обычной идиотской манере. Вчера ты «остановил мир». И может быть даже «увидел». Волшебное существо общалось с твоим телом и тело понимало его язык, потому что мир разрушился.
 - Мир был таким же, как сегодня.
 - Нет. Сегодня койоты ничего тебе не рассказывают и ты не «видишь» линий мира. Вчера это происходило потому, что просто нечто разрушилось в тебе.
 - Что разрушилось во мне?
 - Описание мира. Шаблон, который формируется в восприятии человека навязчивыми объяснениями людей. Нам объясняют с самого рождения — мир такой-то и такой-то. И у нас нет выбора. Мы вынуждены это принять. А вчера мир стал для тебя таким, каким его описывают маги. И там, в этом мире, живут говорящие койоты. И олени, и гремучие змеи, и деревья. Но я хочу, чтобы ты научился «видеть». «Видение» появляется только тогда, когда тебе удаётся проскользнуть в щель между миром людей и миром магов. Сейчас ты увяз в этой щели, в некой промежуточной точке. Вчера ты поверил в то, что койот с тобой говорил. Точно так же, как в это поверил бы маг. Но «видящий» знает — поверить в это, значит увязнуть в магическом мире. Но не поверить — значит, увязнуть в мире обычных людей. Ты видел линии мира. Ты видел светящееся существо. Ты уже готов к встрече с союзником. И ты, разумеется, знаешь, что именно союзник прятался в кустах, когда тебе казалось, что там человек. Ты слышал звук, похожий на рёв самолёта. Союзник ждёт тебя на краю равнины. Туда я отведу тебя сам.
Я сказал дону Хуану, что события последних трёх дней необратимо разрушили моё прежнее мировоззрение.
 - Тело должно осознать, что оно способно «видеть». Лишь в этом случае, - отвечал дон Хуан, - человеку становится ясно, что мир, на который он смотрит ежедневно, это не мир вовсе, а всего лишь описание. К сожалению, до встречи с союзником у тебя осталось мало времени. Очень скоро союзник встретит тебя.
 - А что, это так обязательно?
 - Иначе невозможно. Чтобы «увидеть», нужно научиться смотреть на мир так, как смотрят маги. Для этого необходимо вызвать союзника. А коль скоро вызов брошен, союзник явится непременно. Чтобы «увидеть», нужно научиться смотреть на мир каким-нибудь другим способом, а другого способа, кроме магического, я не знаю, поэтому без союзника не обойтись никак.

(К.Кастанеда)