Свидание

СВИДАНИЕ

                - Sed  alia  tempora!
                – Но  времена  иные.
                Латинское выражение
       Обретя вновь, временно ускользнувшее куда-то сознание, Эмиль обнаружил самого себя бездумно идущим куда-то по длинному узкому тоннелю, стены которого состояли, казалось, из множества необыкновенно подвижных, сплетающихся в непонятные узоры, световых струй. Было блаженно тихо, спокойно почти до полного умиротворения, и размеренные движения ног напоминали плавание по штилевым водам Леты…
       Эмиль машинально обернулся, что бы увидеть, откуда он идёт, но позади него был непроницаемый Мрак, который точно начинался от самых зрачков глаз. Он понял, чту путь его – только вперёд, но там тоже был малопонятный голубой круг без деталей, которым заканчивался туннель.
       Эмиль послушно шёл, подчиняясь не своей воле, не чувствуя запахов и не слыша даже собственных шагов. Все его органы чувств были сейчас точно в вакууме, кроме зрения, которое лишь показывало, ничего не объясняя.
       Он узнал тоннель, в котором уже бывал трижды вследствие своих регулярных инфарктов. Больное сердце опять остановилось, наступила клиническая смерть, и мозг, лишённый притока обогащённой кислородом крови, начинает выдавать шаблонные образы, связанные с недостаточностью своего питания.
       Значит, снова серьёзный приступ, уже шестой по счёту. Случился он, судя по остаточным воспоминаниям, дома, поэтому придётся немного подождать. Жена сейчас делает бесчувственному мужу фиксирующие мероприятия, которым её давно обучили врачи, скоро приедут кардиологи с их дефибрилляторами и адреналинами, начнутся интенсивные реанимационные действия, тоннель исчезнет, и появится интерьер родной квартиры, внутренний салон специализированного медицинского микроавтобуса, операционная, или больничная палата. В разных вариантах это с Эмилем за последние годы пять раз уже происходило.
       Что ж, подождём и слегка прогуляемся в межбытийном мире. Реально Прошлое чуть удалилось, непонятное Будущее слегка приблизилось, и как-то хорошо отдохнуть от житейских забот, ещё не думая даже о черновых набросках своей эпитафии себе…

       …Он как-то халатно проглядел тот краткий переломный момент, когда туннель исчез, скачком угаснув, и снова вспыхнул уже яркий свет, но вместо привычных в любом варианте декораций Эмиль вдруг обнаружил себя одиноко стоящим посреди бескрайнего зелёного луга, покрытого сочной высокой травой и яркими цветами. Сознание вновь обогатилось, на этот раз запахами не лекарств, а ромашек, васильков, мёда и солёной морской воды. Не писком контрольных медицинских приборов, а пением невидимых птиц, воркованием ветра и его лёгкими прикосновениями к коже тела. Луг уходил к горизонту, на котором обосновался лес, а слева он кончался берегом, скорее всего, чего-то морского или даже океанского.
       Эмиль оглянулся на туннель, к которому уже почти привык после неоднократных встреч с ним, но сзади тоже был луг с цветами, и так же - до горизонта.

       … - С тем - всё… Отныне и навеки – только это… - услышал он до боли знакомый сердцу женский голос, и обернулся на него, заранее ни чему не удивляясь.

       …Она стояла рядом, такая же, какой была почти сорок лет назад, когда они встретились впервые. Незабываемо очаровательная, грациозно хрупкая, с любимой причёской сессун, в сорочке без рукавов, и светлых затёртых джинсах. Она смотрела на Эмиля своими большими, колдовскими глазами олимпийского снайпера Любви, и насмешливо улыбалась.
       - Вот мы и встретились… - сказала она лукаво. – Вновь, снова и опять… Кто бы мог подумать об этом радостном событии всего лишь несколько десятилетий назад?.. Сбежавший от общего Прошлого, уже не оглядывается даже на своё Будущее…
       - Где это мы?.. – спросил он, пока не принимая язвительных условий её игры.
       - Не знаю… В Раю, я думаю, совсем по-другому, а в Аду – тем более. Чистилище, наверное, или что-то вроде того… Место для встреч душ навечно, или их расставаний на тот же срок. Буфер, пересадочная станция, транзитный вокзал…
       - Куда?..
       - По заслугам, как я полагаю. Обоюдным…
       Эмиль опять оглянулся, на этот раз уже почти затравленно, точно желая вернуться в тот мир, где можно ещё не думать о последствиях своих увлечений грехами и добродетелями.
       - Оставь, - сказала она с сочувствием. – Обратной дороги больше нет. Это - завершающий твою жизненную Судьбу вариант.
       - Значит, что, действительно, всё?.. – спросил он огорчённо самого себя. – Уже не какая-то там по счёту клиническая смерть, а последняя в их списке биологическая?.. Совсем не так всё это происходит, как всегда мечталось, и прогнозировалось… Завещание написать ещё успел, а вот проститься с женой, детьми и внуками – увы, нет. Жаль… Экспромты не всегда хороши как с рождением, так и со Смертью…
       - Самый лучший день для Смерти – тот, которого ты совсем не ждёшь. Раз не попрощался с ними, так хоть поздоровайся, – предложила она. - Со мной. Экспромтом. Я ведь тоже – Прошлое твоего бывшего Бытия, способное стать твоим же Настоящим и Будущим. Я здесь совсем не случайно, и вовсе не по своей воле. Ты хотел видеть меня в свои последние минуты Жизни, и потому я - вот она…
       - Здравствуй, Юленька… - он по старой, но вечно молодой памяти протянул вперёд руку, чтобы взять её кисть и поцеловать, но не увидел своей. Он удивлённо глянул вниз и не обнаружил даже себя самого; вместо тела была трава и цветы внизу.
       - Привет, Эмилио… - вспомнила она его романтическое прозвище, подаренное ему ею же. – Снова мы с тобой. Как говорится, вернулись на круги своя кругами Судьбы…
       - Почему?.. – спросил он растерянно, имея в виду отсутствие себя материального.
       - Это миражи, - сказала она. – Нас нет в этом мире – только наши души и то, что мы помним друг о друге. Я вижу тебя таким, каким ты был много лет назад, а ты меня – в то же время. Самих себя мы увидеть не можем, даже если бы здесь существовали зеркала, и даже если ты попытаешься посмотреть на себя в воде. Не будет в ней твоего отражения…
       Эмиль с удивлением чувствовал, что сожаления об ушедшей суетливой и болезненной Жизни как-то непонятно, но простительно не им, а кем-то третьим, быстро покидают его Душу. Он слушал, смотрел, чувствовал и обонял так легко и радостно, будто всё это было с ним здесь всегда.
       Что ж, и чья-то единственная, сознательная Мудрость, похоже, способна достаточно качественно компенсировать все твои глупости, совершённые по недомыслию.
       - Ты давно здесь?.. – спросил он.
       - Уже шестнадцать лет. Как будто… Тут с оценками Времени не всё и не до конца ясно. Оно здесь тоже – Фата-Моргана…
       - Значит, в пятьдесят пять? – вычислил он. – А я и не знал, прости… Мы ведь расстались, когда тебе было сорок пять, и после этого больше не контактировали. Почему так рано?
       - Рак поджелудочной, - сказала она равнодушно. – Проглядела его как-то, а потом пошли эти неугомонные метастазы…
       - Это было больно?.. – он с участием сморщился.
       - Сначала – просто неприятно, но потом – слишком да… Бог дарит старости большие страдания, чем юности – наслаждения.
       - Несправедливо это как-то, с его-то безграничным и бездонным человеколюбием…
       - Почему же? - не согласилась она. – Страдания предельно обостряют воспоминания о наслаждениях. Контраст потрясающий! А ты какими судьбами здесь, и когда? Мы тут не знаем о событиях  ТАМ  после нашей смерти. TABULA   RASA…
       - Инфаркт, как я справедливо подозреваю. Шестой по счёту. В семьдесят восемь лет.
       - Хорошо пожил… - сказала она с лёгкой завистью. – Всласть… Не то, что я, торопыжка во всём…
       - До шестидесяти пяти – да, – сказал он чуть грустно. – До первого по счёту инфаркта. А потом уже начались, извини за грубость, какие-то промежности между ними… Страх, боль, провалы, взлёты…
       - Смерть привлекает нас, как последнее приключение, - напомнила она ему братьев Гонкур. – А Душе, работающей на износ, Судьба не продлевает только ресурс тела…
       - Особенно это восхитительно, когда вся твоя Жизнь превращается в сплошные последние экстримы, идущие один за другим… - сказал он желчно. – Иногда хотелось просто лечь и сложить смиренно лапки на грудях…
       - Чьих?.. – спросила она, улыбнувшись.
       - А! – махнул он невидимой рукой. – После третьего инфаркта, как сказал мне врач, даже крамольные мысли о двух женских грудях становятся для нашего брата одним из факторов риска… Любовь к женщине – это для мужчины лучшая школа Жизни или Смерти…
       - До чего мы докатываемся… - сказала она огорчённо. – Сваливаясь с вершин…
       - Да уж… - согласился он ещё более желчно. – С секса без передышек до сплошных перекуров с простатитом…
       - И всё-таки… - восторженно сказала Душа Юлии. – Мы  БЫЛИ! Или я одна так считаю?..
       - Ты меня простила?.. – спросила Душа Эмиля, глядя в глаза своей Любви, с которой она так и не смогла расстаться ни умом, ни сердцем. – Ищущий самого себя, теряет вновь и вновь других…
       - Не проси прощения у Судьбы, которая предала тебя с твоего же согласия… Прощение – это извинение за непонимание. Кого-то или себя. А я всё понимала с самого начала. Я – это Любовь по определению, а ты – это тоже по определению, но только Дело. Где мы с тобой могли регулярно встречаться? В моей жаркой постели или в твоём холодном рабочем кабинете?
       - И рядовая чувственность женщины не компенсируется даже Гением мужчины… - сказал он с ностальгической грустью. – С точки зрения Вечности… А ты в этом всегда была исключительной…
       - Наибольшие страдания причиняют Любви не убившие её, а не давшие ей умереть… Так уж устроен наш мир. Мужчина стремится оставить свой след на Земле, а женщина помнит лишь отпечатки его тела в своей постели…
       - У меня было четверо детей, пятеро внуков и два правнука, - печально сказал он. – А ты как?
       - Не успела… - сказала она с затаённой тоской. – Две дочери, которые поздно вышли замуж. Мечтала о внучке в кружевах, но не увидела даже внучка с машинкой. Не Судьба, видать…
       - Опять несправедливо… - сказал он ещё печальнее. – Мужчина, созданный для Дела, успел многое, а женщина, рождённая для Любви… - он не смог договорить.
       - Не обещай Любви Вечности: она сама растянет на неё даже короткий Миг… А ты уверен в том, что от своего длительного Дела получил больше радостей, чем я – от нашей краткой Любви?.. 
       - Тут у нас разные точки зрения, которые были таковыми всегда. Мужчина дольше ждёт прихода Мудрости, чем женщина – ухода Красоты…
       - Слишком большие долги перед Прошлым иногда делают Будущее полным банкротом… - задумчиво сказала Душа Юлии. – И что это мы выясняем отношения, стоя тут миражными столпами, подпирающими нарисованное небо? Пойдём к морю, - вдруг предложила она. – Общаться в статике - это как-то не по нашенски. Мне хорошо помнится, что когда-то мы чаще всего делали это в движении. Лес, парк, берег озера, улицы города…
       - Пойдём, - легко согласилась Душа Эмиля. – Умная женщина без успеха приглашает мужчину в Рай, а за красивой он сам пойдёт хоть в Ад… Но здесь всё другое и совершенно неузнаваемое. Не было у нас с тобой прежде ничего подобного.
       - И этого тоже как бы не существует, - сказала Душа Юлии. – Это что-то вроде стартового трафарета, единого для всех. Место первого свидания, но не в прошлой нашей Жизни, а в теперешней.
       - Это что, можно изменить? – оживилась Душа Эмиля. - Чем? Усилиями мысли?
       - С лёгкостью! Пробовала и неоднократно. Так что впоследствии, если нам захочется продолжить общение, мы можем создавать коллективные интерьеры из наших раздельных былых воспоминаний. Пустые улицы города – это, конечно, в здешних местах - гипербола, но вот парк, лес и озеро – вполне хорошо. Пройти маршрутами нашей Памяти… Ты не против?
       - Я – только за!
       - Отрадно слышать, - сказала Душа Юлии. – Значит, мы будем творить памятники нашему Прошлому сообща. Значит, всё было когда-то не зря. Мы случайно сошлись однажды в Пространстве, чтобы узнать друг о друге, и разошлись, навечно сохранив Память о короткой Встрече…
       - Тебя это хоть немного радует? – спросила Душа Эмиля? – Или больше огорчает?
       - А тебя?..
       - Ты же заранее знаешь мой ответ. Удачно убежавший от своей Судьбы, достаётся другой уже в полном изнеможении… Я после тебя потерял одну семью, но так и не обрёл другой в новом браке. Когда мужчина разрывается между двумя женщинами, то третьей достаются уже только его обрывки…
       - Потому и спросила с подтекстом. Приятно не ошибиться ни в себе, ни в тебе. У меня ведь третьего брака так и не было. Женщина играет с Судьбой только в те игры, в которой проигрывает ей всех своих мужчин…

       Они какое-то время шли молча, слушая новый и удивительный Мир, который наконец-то объединил их, чтобы больше не разлучать по тем оскорбительным причинам, которых уже не существовало. Душа Эмиля видела рядом со своими несуществующими глазами нереальную, розовую щёчку Души Юленьки, покрытую нежным, бесцветным пушком, давным-давно так его умилявшим, и такое же нематериальное сердце его вдруг кольнула долгожданная игла, выпустив из него первую каплю слишком долго хранившейся в нём сладкой Любви, которую так и не смогло заставить горчить даже безжалостное Время…
       - Этот мир – только наш?.. – осторожно спросила Душа Эмиля. – Или тут много других, бестелесных, но видимых и узнаваемых?..
       - По желаниям и настроениям, - сказала Душа Юлии. – Я желала и встречалась здесь со своими ушедшими родственниками, и даже первым мужем. С прочими тоже увижусь, но только когда придёт их время. Выходили и на меня – разные и всякие, но никто мне почему-то не стал постоянным собеседником. Они остались прежними, а я после их ухода раньше меня становилась уже совсем другой. Ты мне интереснее. И потому, что недавно из того, уже далёкого от меня, Мира, и ещё по другим причинам… Надеюсь, я какое-то время продержусь с тобой, пока не покажусь тебе слишком архаичной, и не надоем… - в её голосе появились тихие нотки будущих огорчений, способных сложиться в аккорды Тоски.
       - А разве ты можешь кому-то надоесть? – удивилась Душа Эмиля. – Я что-то не припоминаю такого там, и не верю в это здесь… Я прекрасно помню наш давний девиз: не говори ни слова, если можно сказать больше, промолчав. Глаза Любви всё скажут и сделают. Там это прекрасно работало на нас, а здесь кто посмеет что-то творить против? Хотя бы здесь существует справедливость Судьбы или даже Рока?..
       - Не торопись с выводами и оценками… - Душа Юлии посмотрела на него безмерно печальными глазами. – Я так долго ждала этого момента, и если ты променяешь меня однажды уже не на что-то, а на кого-то, моя Душа будет развеяна по Мирозданию навсегда. Я исчезну, как  Я, останутся лишь некие флюиды и эманации, которые поглотятся другими…
       - Нет, Душа моя, Юленька! – страстно возразила Душа Эмиля. – Там было одно, связанное со смертным грехом Гордыни, а здесь пусть будет другое – вечной добродетелью Любви…
       - А ты уверен, что ещё способен на подобное?.. – в глазах Души Юлии появилась надежда. - Женщина идёт в Любовь, не оглядываясь, как и мужчина уходит из неё…
       - Да, и как никогда! Здесь я абсолютно свободен от довлевшего на меня, и обязательного мирского там! Пропади оно пропадом! Карьера, связи, быт! Ад, который мы почему-то называем Раем! Называли. Мужчина берёт силой женщину, но не её Любовь. Тебя я когда-то не слушал, но другие просветили меня в этом жёстче…
       Душа Эмиля вдруг почувствовала приступ неистребимой ностальгии по былому.
       - Жаль, что мы здесь – уже не мы… Вечность страдать от невозможности объятий и поцелуев… Мне мы с тобой в нашей Любви регулярно снились все эти бесконечно долгие годы! Наконец-то они закончились! Я вдруг понял, что видеть тебя и слышать твой голос – это неиссякаемое в Памяти наслаждение! Ладно, мне и этого хватит, если другого не заслужил!..
       Душа Юлии медленно подняла вверх просто видимую руку ладошкой вверх.
       - Я рада за тебя, Эмилио, и согласно с тобой во всём! Да будет так! По рукам!
       Душа Эмиля машинально представила свою руку, идущую на встречу с рукой Души Юлии, и вдруг она почувствовала в своих пальцах, которых у неё не было, её хрупкую кисть…
       Душа Эмиля от неожиданности споткнулась о себя самоё, остановившись и затормозив Душу Юлии.
       - Я тебя ощущаю! – со страхом, переполняющим его в смеси с Восторгом, сказала Душа Эмиля. – Я не вижу себя, но уже чувствую тебя!
       Душа Юлии с улыбкой смотрела на Душу Эмиля.
       - Ну, вот. Оказывается, не всё из безнадёжно потерянного невозможно вернуть…
       - Но нас же нет!
       - Кто тебе это сказал, Эмилио? Там, где есть наши души, присутствуем и мы…
       Душа Эмиля зажмурилась от хлынувших из неё неистощимых чувств, а когда открыла глаза, Душа Юлии с изумлением смотрела на две кисти рук – мужскую и женскую – её и его, - слившиеся в нежном рукопожатии.
       Уже опять Эмиль со страхом посмотрел вниз и увидел себя в том, в чём был, когда они когда-то впервые встретились. Юлия с не меньшим волнением разглядывала и себя, прежде для неё здесь отсутствующую.
       - Неслыханно! – с восторгом воскликнула тоже уже Юлия. – Что-то, совершенно новенькое в этом традиционном внеМире!
       - Похоже, мы кого-то убедили в том, что заслуживаем чего-то, неизмеримо большего, чем все прочие… Нам с тобой всё равно и там и здесь больше нечего было и будет делить, кроме нашей Любви, но не Ненависти…
       Эмиль вдруг отчаянно привлёк Юлию к себе, обнял, быстро пьянея от ощущений её незабываемого и безумно любимого тела под своими пальцами, и, закрыв от неслыханной дерзости глаза, провалился в долгий полузабытый, но всегда бывший для него священным, поцелуй. Тело женщины говорит Душе мужчины  ВСЁ  - и за Бога, и за Дьявола…
       Юлия без колебаний прыгнула за ним; они точно слились обеими душами во что-то единое, что не было ограничено их телами, и провалились в Бездну своего Прошлого, до краёв наполнившего их Память…

       …Мир вокруг них, превращённый их поцелуем в туман, стал медленно проясняться, обретая формы, цвета и расстояния. Они стояли, крепко обнявшись, посреди луга, в каком-то километре от берега моря или даже океана, уже слыша призывный плеск его волн, и никак не могли оторваться друг от друга, как это было с ними почти сорок бесконечно долгих своей жестокой разлукой лет тому назад. Для тех, кто упорно стучится в закрытые двери, однажды проламывают и стену… То, что слишком долго тормозили, потом сильнее делает рывок…
       - Пойдём к морю или океану, - предложил Эмиль. – Они хотят увидеть нас и отразить в своих водах. Вместе…
       - Побежали! Кто будет там первым?! – Юля осторожно разорвал их затянувшиеся первые, но не последние здесь объятия, и помчалась к морю или океану. Эмиль со смехом рванулся за ней.
       - Так не могло быть! – крикнул он радостно безоблачному небу над их головами. – Так быть не может!! – счастливо крикнул он цветочному лугу под их ногами.
       - Так уже есть! – не оборачиваясь, прокричала Юля морю-океану впереди. – И так бу-дет!!!
       БУДЕТ!!!

                Для  кого-то –
                целая  Жизнь,
                а  для  чего-то –
                лишь  часть
                Вечности…