Полития без политики

РФ-полития
Власть без политики
(Заметки о текущем политическом процессе)

 
 «междувластие было обусловлено прогрессирующим отделение власти
(способности заставить что-то делать)
от политики (способности решать, что делать)
/ «22 идеи о том, как устроить мир», с.226/


«Политпроцесс в эрэф» объясняется весьма просто: группа ворья, разграбившая советские активы и сумевшая сохранить их, держится за власть-собственность.  Какие «социальные теории» тут еще нужны?


«Экспортно-ориентированные» «ученые-обществоведы», вовсю критикуя нынешний режим в РФ, предпочитают не затрагивать его «политико-экономических основ». А без приХватизации разве объяснишь последующий «авторитаризм»? Неадекватный анализ ведет к прекраснодушным рекомендациям. Поможет ли тут «демократия»?


В демократических странах ротация элит осуществляется через выборы, у нас надо ждать репрессий, ибо традиционные аппаратные интриги/подсиживания к стратегическим изменениям «курса» не приводят (в нужной мере).


«Технологии» и технологии.
Поветрие «политтехнологий» охватило страну «после коммунизма». Считается, что грязный «мордодел» – это уважаемый член этого общества, поскольку он возле элиты и ей «обеспечивает уют», политический. Выборы еще проводились. Хотя их суть (отбор более эффективной группировки в элите через ее испытание властью и способности к обратной связи) все более выхолащивался. Считалось, что за миллион баксов любую обезьяну можно сделать депутатом, а за несколько губернатором. Пусть так. Но попав во власть, нужно же с ней что-то делать (а не только пользоваться, «пилить», хотя это – святое).
Нужно же принимать какие-то законы, составлять программы, «дело делать, вопросы решать». А как с этим справляться без технологий, разработанных на «проклятом Западе», например, без независимой экспертизы, парламентских дискуссий (хотя, как известно от Г., парламент для них не место, ибо там сплошное г…) или цивилизованного лоббизма. Природа человека ведь довольно порочна и не зря придумали способы, как ограничивая пороки пороками получать добродетели и управлять более эффективно. В противном случае, «суверенную демократию» в ближайшей же перспективе не спасти. «Дуркометр» будет просто зашкаливать (как это уже было с монетизацией пенсий, марками на алкоголь и т.д.) Сочетание бесконечного воровства и беспредельного кретинизма – это новый политический стиль благословенной путинской эпохи. В итого мы имеем то, что и не имеем … в общем, многого.
А как вы хотели. Если в «элиту», в «депутаты» или хотя бы в «политтехнологи» и прочую медийную обслугу усиленно прорываются те, коим «место возле параши», то ничего иного выйти просто не может.


Наша  «элита»? Самые крупные фигуры среди НИХ – это мелкие бесы.


Политологу, например,  как и другим ученым должна нравиться его профессия. Но, что именно в ней должно нравиться. Сам процесс познания! Интересно же, сколько чего там у этого ленточного червя. Но чтобы любить «глисту» как таковую – это надо же быть психом-извращенцем.
 
Политики наши страшно измельчали. Их даже с пресмыкающимися не сравнить (хотя они любят пресмыкаться перед вышестоящими). Но, скорее, они – это ленточные черви. Паразиты. Как их вывести из российского организма?
Представительная демократия, многопартийный парламент, конкурентные выборы и т.д. – это такая же черта цивилизации, как и, допустим, работающая канализация с водопроводом.
Почему у наших «самобытных» все это находится под подозрением и прямо отрицается. Родное гавно им дороже всего прочего. Державники-евГАВзийцы как политические копрофаги.


Дело не в идеологических разногласиях. Основные идеологии естественны и необходимы. Они должны допускаться как нечто неизбежное. Но и преступность в любом обществе неизбежный его спутник,  с которым не по пути, если хочешь жить нормально, но с ней надо бороться. У нас же  борются со «взглядами» оппозиции, но не с преступлениями власти.

 
В обществе и политике не бывает совершенных, рациональных решений. Никакой мудрец а приори их предложить не может. Рациональным может быть только наименее болезненный и безопасный способ согласования интересов людей и групп, законно признанных.  Почему эта банальность до наших людей никак не доходит?

 
У нашей «доминирующей партии» огромный административный ресурс, но ничтожный – интеллектуальный. Это хоть как-то уравновешивает ситуацию и уменьшает опасность существующего «доминирования».


Настоящее, реальное народовластие нужно нам самим. (И не потому что «суверенная демократия» вызывает истерику «европидеров»  из ЕС, а потому что она должна быть не пародией, СУВЕРЕННОЙ ДЕМОКРАТИЕЙ без кавычек). Настоящая законность, принципы правового государства должно распространяться на всех граждан России и власть должна быть ограничена законом.  (Но не потому, что лесбиянка-госсекретарь известной суперпупердержавы может нас пожурить за «нарушение прав человека»). Сталин и его банда, безусловно, должны быть признаны палачами и губителями русского народа и пропаганду сталинизма и прочего коммунизма следует запретить в любых формах, как гитлеризма в ФРГ. (Но не потому что в этом убеждает «влиятельная» т.н. «Новая газета»).
Не всякие принципы и положения надо отвергать только потому, что они исходят из рук и уст наших врагов и недоброжелателей. Но правдивыми и справедливыми эти принципы станут только после того, как окажутся в наших, собственных руках.

Политика в привычном понимании этого термина почти везде сейчас умирает… Сумерки свободы.


О ВОРОВСТВЕ
Правящие клики в постсоветской России воруют всё: материальные активы советского государства, вклады и накопления граждан в сбербанке, голоса избирателей на псевдо-выборах. Но еще больше они обкрадывают нашу текущую жизнь и возможности будущего наших детей. «Силовая» бюрократическая клептократия сжирает Россию без остатка. (Демотиваторы «Едим Россию» появились, кажется, позже?)
 

 Многие творческие достижения являются продолжением не «трудовой», а именно «праздной» жизни. Основой для жизни «Человека читающего и созерцающего, Человека грезящего и размышляющего» является не рабочее, а как раз Свободное время. И у него вряд ли возможна успешная служебная карьера, разве что в нескольких, весьма специфических областях. В умном полисе такие пути все же есть, а в «городе Глупове» нет. Потому и живут в городе Глупове так, как живут.

Политический расклад в РФ: в центре всего «едимроссию»:  жирик и зюган заблокировали каналы для реальной левой и национально-патриотической оппозиции. Есть всякая х… в виде «выхухолей», гнилых «яблок» и пр. Нациствующие мальчишки против либералов-каннибалов.
Проведем реформу политической системы?


Когда политики фактически нет, то имеет ли смысл «политический протест»? Или он должен развиваться в каких-то других формах?


Поклонники «сильной руки»: «После неизбежного и скорого краха нынешнего бардака, диктатура сможет по-настоящему модернизировать, ПОДНЯТЬ страну».
Мы: «Если от нее ещё что-нибудь останется».
Да и в этом случае цикл «авторитарная мобилизация – распад» ускоренно повториться.
 

Российская Федерация не может стать демократическим государством, потому что не является национальным государством.
 

Вместе с тем ненависть вызывает не «авторитаризм» сам по себе, а то, что не проводятся необходимые стране реформы, без которых уже в скором будущем не выжить.
 

Взять, к примеру, отказ от прямых выборов губернаторов РФ. Если бы сказали, что эти «заворовались», что, мол, временно, что надо поставить «двигателей» реформ и т.д., то люди бы аплодировали такому решению. А так, тех же самых почти назначают, чтобы воровскую ренту снимать было удобнее.
Но и сама эта надежда, если бы «по-настоящему власть проводила реформы» совершенно НАИВНА. Без демократии в наших условиях нет у нее для этого стимулов.


Нацию в России подменило собой государство.

 
Когда закрыли ЕУвСПб под предлогом пожароопасности, то, говорили, за анализ выборов в РФ. Европейцы получили еще один повод для презрения.

 
Снова «выборы». Кто победит? Все заранее понятно. Но потом не понятно, зачем так упорствовать в подсчете «действительно поданных голосов», когда институт выборов разрушен в своей основе. Ну, выведешь ты, что набросали по приказу сверху, допустим, столько-то процентов. А остальные – это что – результат «демократического волеизъявления?» Или – артефакты иного рода?


РФ воссоздала систему советского псевдофедерализма со всеми его пороками и ловушками, потенциально и фатально разрушительному.


В эпоху «медвепута» Тема нынешнего российского двоевластия, прозванного «тандемократией». Споры о реальном соотношении сил в связке Путин – Медведев, гадания на кофейной гуще о тенденциях трансформации этого союза и т.д. – всё это уже успело стать банальностью и набить оскомину. Тем не менее, вопрос о судьбе премьер-президентского тандема в обозримом будущем будет оставаться актуальным, и вызывать немалые опасения. Если подумать, то опасения эти обоснованы не только в связи с какими-то высокими гражданскими чувствами и идеалами; бояться состояния нынешней верховной власти в РФ, а пуще того – возможных изменений этой власти – заставляет элементарное чувство самосохранения.
Но начнем мы с того, что полагаем преувеличенными нынешние расхождения между официальным президентом и его шефом. Разглагольствования на эту тему являются чаще не анализом, а пропагандой, попытками «вбить клин», который никак не вбивается. «Ворон ворону глаз не выклюет», - говорит русская поговорка, а здесь речь даже не о воронах, а головах нашего двуглавого орла. Противоречия между Путиным и Медведевым проявляются пока только на уровне неких символов, стилистики властвования, медиакартинки и т.д.
Разумеется, в политической науке хорошо известно, какую роль в трансформации режима может сыграть раскол элит. Но настоящего раскола, то, как раз и нет. При нынешнем положении его и не может быть, ведь настоящая власть в стране находится не в одних руках «национального лидера»; её держат миллионы конечностей безликой, казалось бы, бюрократической страты. Элементарно, нет у Медведева в верхах и на местах достаточного количества «своих» людей, везде путинские, точнее, сейчас «путинско-медведевские».
Получается, что никакого раскола элит ждать не стоит? Если бы все шло, как шло, то и массам, и элитам в РФ оставалось бы спокойно дожидаться следующих президентских выборов, а там бы поучаствовать в ритуальном одобрении того или иного решения верховной власти. Но, к сожалению, для элит, а возможно, и для населения, вмешался мировой экономический кризис, который для России требует качественных изменений, в том числе, политических. Ну, или резко потребует на новом своем витке. И эта пугающая перспектива заставляет вспомнить не просто о странной конструкции премьер-президентской (именно в таком порядке) власти в современной России, но и о типичных образцах политического взаимодействия между властью и народом, характерных для российской истории. Для их символического обозначения хорошо подходят погодно-климатические сравнения. В свое время русский дипломат и философ Константин Леонтьев писал о необходимости «подморозить Россию», чтобы не гнила, а название повести советского литератора и публициста Ильи Эренбурга «Оттепель» стала метафорой смягчения тоталитарного режима в СССР после смерти Сталина.
Итак, если брать современную «реальную политику» в России, то расхождения между Путиным и Медведевым чаще всего выдумываются досужими комментаторами. Но если вести речь о возможных изменениях под влиянием внешнего, кризисного воздействия, то символические перспективы, связанные с фигурами высшей российской власти просматриваются однозначно. Возвращение всей полноты власти Владимиру Путину будет означать новое и полноценное «подмораживание»; а с фигурой Дмитрия Медведева уже почти с самого начала его назначения президентом всея Руси, некоторые связывали образ «оттепели». Этому образу сопутствовали и определенные либеральные надежды.
Для носителей и выразителей этих либеральных надежд худшим сценарием, пожалуй, является «возвращение резидента», то есть президента Путина, который снова займет свое место в Кремле, но действовать вынужден будет уже по-другому. Историки могут напомнить, что царь Иван Грозный вначале правил не так грозно, но после того, как передал царство на время С.Бекбулатовичу и затем вернулся на трон, совсем озверел.
 В принципе, Владимир Путин уже показывал свои подходы к антикризисному менеджменту. В конце лета 1999 года он начал гасить кризис в Дагестане, в начале лета 2009 года показал себя в Пикалево. Его стиль состоит в масштабной концентрации ресурсов для решения проблем в каком-то одном месте. Видимые проявления проблемы успешно ликвидируются, но корни самой проблемы остаются, и она потом продолжает проявляться с новой силой, но уже без прямой угрозы для московской власти. Однако действовать подобный образом в ситуации полномасштабного кризиса уже удастся, просто не будет ресурсов.
Даже тот же Северный Кавказ в текущем десятилетии, был для России хотя и очень болезненной, но локальной проблемой. Её решали, заливая пожар деньгами, фактически выплачивая «дань» кадыровым и пр., в обмен на видимость лояльности. В такой ситуации останется лишь с новой силой закручивать гайки, от авторитаризма с низким уровнем репрессий переходить к масштабному преследованию несогласных. Принципиально на демонтаж им же самим созданной и укрепленной системы Путин пойти не может. Тогда, если воспользоваться сравнением премьера-искусствоведа вместо короткого «ножика», которым только колбасу резать, власть возьмет в руки «настоящий меч», ведь «надо бороться за себя, за страну». Уже сейчас мы ежедневно убеждаемся в том, что неприкосновенность личности, свобода слова и т.д. для российских граждан являются фикцией. Но если протесты станут массовыми, в призрачности своих законных прав сможет убедиться гораздо большее количество наших сограждан.
Временная стабилизация на этом страшном пути, конечно же, возможна. Но в целом, тактика «подмораживания» – это тупик во всех смыслах. Не решенные вовремя проблемы превращаются в неразрешимые. Яркий пример из советской истории – это наше несчастное сельское хозяйство. В послевоенные десятилетия еще можно было вернуть на село нормальный хозяйственный уклад, было достаточно людей, которые хотели работать на земле, ухаживать за скотиной и т.д. «Волюнтарист» Хрущев все искал паллиативы: то целину придумает, то «квадратно-гнездовой». Когда же Хруща попёрли из Кремля и брежневская команда осуществила очередное «подмораживание», деревня успела обезлюдеть и спиться. Сколько не вкладывай в какую-нибудь Продовольственную программу – не помогает. При очередном ослаблении власти и/или обострении социально-экономического кризиса всё «плывет» и оборачивается новыми смутными временами. С непредсказуемо-катастрофическими последствиями начинается очередная «оттепель».
  Допустим, что под влиянием кризиса, и бюрократия, и теснейшим образом с ней связанное бизнес-сообщество решат, что для сохранения своих позиций им лучше согласиться на властное переформатирование, «перезагрузку» политическое системы. И тогда лучшей кандидатуры на роль козла отпущения, нежели бывший символ стабильности и вставания с колен» просто не найти. Разновидностью сценария «перестройка Медведева» может быть вариант, когда этот лидер будет искать для своей власти новую базу.
Допущений возникает слишком много, но позволим их себе, так как ситуация скорее резко изменится, чем останется в нынешнем состоянии. Если в рамках нынешнего правящего класса у Медведева позиции недостаточно крепки, то, значит надо их расширить, за счет каких-нибудь новых «демократизации и гласности». Где в таком случае могут найтись новые ресурсы поддержки. Ответ прост: на Западе, и в кругах «либерально-демократической общественности» (не подумайте на партию Жириновского). Как это было, многие помнят: «катастройка» означает и попытку государственного самоубийства. И снова она пройдет не безуспешно
Запад не поддержит российского лидера за его красивые глаза и демократические словеса, без масштабных и односторонних уступок. Из либералов» наверх опять будут рваться те, кто, мягко говоря, не любит «эту страну». Найдутся и те, кто будет бегать жаловаться на «немытую Россию» дяде Сэму. И уже даже не важно, будет ли во власти один из представителей нынешнего тандема либо же кто-то другой. Все опять пойдет в разнос. Как в свое время в борьбу «либерала» Горбачева и «консерватора» Лигачева вмешался «демократ» Ельцин, и негативно – разрушительные тенденции в стране получили новое «ускорение».
В такие критические периоды возрастает одновременно и роль личности, и роль случайных, внешних обстоятельств, и значение наличных условий. Кризис интенсифицирует все факторы. Однако есть важная закономерность – нельзя качественно изменить систему, не меняя принципиально ее основ, к чему, как правило, стремились отечественные реформаторы. Попытка, реформируя систему, оставить все как есть, не трогая интересы элит, ведет к разрушению. Не все, однако, это понимают.

Вот предпоследний вариант «оттепели» – Апрельский, 1985 года пленум ЦК КПСС. Трусливая и глупая советская интеллигенция бьется от восторженного энтузиазма, предвкушая возможность новой безответственной болтовни и новых подачек от власти (и то и другое, «нервные люди» получат); создается даже литобъединение «Апрель» (в честь того самого пленума). Но уже в период начала «перестройки» автор текстов легендарной группы «Наутилус Помпилиус» Илья Кормильцев напишет:
Страна умирает как древний ящер/ С новым вирусом в клетках.
Это – наиболее точный прогноз. И дело, возможно, даже не в каком-то новом вирусе (идеологии? «новом политическом мышлении»?), а в том, что у страны не нашлось адекватных институтов и даже их зачатков для адаптации к новой среде, выживанию в новых условиях. И сейчас их тоже нет.
Либеральная и демократическая риторика, воплотившись на практике, вроде бы должна привести к реальной политической конкуренции. Однако почему же в российских современных реалиях эта затея выглядит как весьма сомнительная. Ответ довольно прост. Выборы в России регулярно проводятся и сейчас, есть законы, и избиркомы, и урны для голосования с бросаемыми туда бюллетенями, но ИНСТИТУТА выборов нет, ибо нет реальной политической конкуренции, акторов и факторов, благодаря которым она станет возможной.
Допустим, объявят о новой демократизации (в теориях демократического транзита, это будет скорее фаза «либерализации») сверху. Но на какие институты она будет опираться в современных российских условиях? Что и кто сможет поддержать в России либеральную модель.
Парламент, конституционный суд и многие другие политические институты давно превращены в фикцию, в ширму для произвола недемократической власти. В случае с Думой можно надеяться на новые более свободные выборы. Однако при сохранении действия конституции 1993 года опять придем к тому, что на федеральном уровне такие выборы никогда не решали вопрос о реальной власти. Даже если побеждала оппозиция, то правительство свое сформировать она не могла.
Вряд ли стоит особенно уповать и на нынешние политические партии. Реальную альтернативу существующему курсу они предложить не могут и этого комментария достаточно.
Хуже всего, что население довольно сильно разочаровано в институтах демократии. И пусть, по различным социологическим данным от половины до 2/3 российских граждан хотят честных и свободных выборов, но на практике активно выступают за такую альтернативу для себя единицы. Население, скорее, «деполитизировалось». (Или жизнь в стране спустилась на какой-то до-политический уровень). Возьмем, к примеру, отношение к самому популярному российскому политику. Если кандидатура Путина будет настойчиво предлагаться электорату на следующих выборах, то его скорее изберут. Однако, как за год успели убедиться россияне, и без всякого Путина жить можно, его харизма была связана с президентским креслом и продолжает исчезать. Уйдет он – никто плакать особенно не будет. Но и альтернативы большого энтузиазма не вызывают. Отношение к политике как к чему-то чужому, от тебя не зависящему: «могу копать – могу не копать».
За внедрение в российскую жизнь принципа «не политизировать» (вариант: «парламент не место для дискуссий»). Приходится платить высокой ценой – ростом гражданской пассивности и безразличия к судьбе собственной страны. Трудное обучение россиян в «школе демократии» было при Путине грубым образом прервано, хотя, казалось, что кое-что уже начало получаться. Здесь особенно негативную роль сыграла отмена прямых губернаторских выборов. Если на уровне федеральном избирательный бюллетень мало что значил, то именно в регионах, пусть далеко не во всех, пусть и большими издержками («грязные предвыборные технологии», давление «административного ресурса» и т.д.), но россияне могли получить опыт смены руководителей, отстранения от кормила власти тех фигур, которых они считали неподходящими для занятия губернаторского поста. Губернаторы же хоть и не в полной мере, но все же привыкали к мысли, что народ кое-что значит и их самих на выборах может ждать поражение, если они не будут проводить более разумную политику. Именно поэтому путинское решение 2004 года было столь тяжелым для российской демократизации. Ссылки на мировой опыт здесь не подходят. Для РФ такие выборы имели принципиальное значение для «школы демократии».
Фактически, народ РФ правящий класс продолжает держать в роли «подготовишек». Участие в альтернативных выборах сейчас для россиян возможно только на муниципальном уровне, да и то лишь в тех случаях, если к данному МО не проявляют повышенного интереса какие-либо внешние игроки из правящей бюрократии или бизнеса.
Будем помнить, что развитие либеральной демократии невозможно без этого, как там его, «гражданского общества». Оно вроде бы есть, не может не быть, но состояние структур «третьего сектора» порой вызывает откровенную жалость. Россияне откровенно не могут защищать свои интересы и объединяться для этого. Примеры успешного развития неправительственных организаций зачастую связано с доступом их к каналам получения грантов (в данном случае не важно: от собственных властей или из-за рубежа). То есть больше похожи на разновидность предпринимательства. В качестве яркого примера можно сослаться на опыт «этнических предпринимателей», которые предпочитают бороться за права «коренных народов» и т.д., вытягивая из бюджета и из партнеров в других странах деньги на бесконечные «тусовки», предпочтительнее зарубежные.
Оказывается еще, что в России даже уровень «тред-юнионизма» оказывается пока мало достижимым. Почти нет сильных независимых профсоюзов, а те, что возникли в прошлые годы (прежде всего шахтерские) как-то быстро «сдулись». Для того, чтобы надеяться на защиту интересов работников со стороны шмаковской ФНПР надо обладать богатой фантазией.
Список этот можно долго продолжать, но здесь в нашем перечне последнюю (не по значимости) позицию займет отсутствие в России аналитических центров и экспертов, которые могли бы сопровождать и адекватно отслеживать и анализировать процесс политической трансформации. Отсутствие адекватной аналитики было кстати, и проблемой Горбачева. Окружавшие его аппаратчики, чтобы они потом не говорили и писали, были столь заражены идеологическими штампами, что даже в условиях демократизации продолжали снабжать руководство страны совершенно искаженной информацией о положении в стране и мире. Неудивительно, что на основе этих сомнительных материалов, принимались управленческие решения с катастрофическими для страны последствиями.
То, что сейчас выдается за аналитику – это чаще всего пропаганда, а лояльные эксперты нужны власти больше в качестве «пиарщиков». Но что они будут утверждать своей псевдоаналитической агитацией, когда кризис полностью войдет в свои права? Такова уж стандартная судьба авторитарных властей: рано или поздно они начинают верить в штампы своей собственной пропаганды, а забывая о том, что нельзя опираться на то, что полностью гибко и податливо – оказываются в ситуации кризиса без настоящей опоры.
Таким образом, даже при существенном упрощении модели будущего развития, сведенной к двум перспективам метафорам, мы видим, что хорошего и достойного выхода из нынешней политической ямы быть попросту не может. «Замораживание» развития социальных и политических институтов создает на время эффект псевдо-стабильности, но делает общество слабо приспособленным к ситуации серьезного кризиса. Попытка «оттепели» ведет к страшному наплыву новых проблем, с которыми система просто не может справиться в силу неразвитости соответствующих институтов, не говоря уже о том, что в такие эпохи наверх всплывает всякое дерьмо, порождая проблему «элит», вопросы лидерства, «системный кризис» и т.д.
Мы живем как будто в оккупированной стране. Значительная часть наших экономических ресурсов беззастенчиво присваивается олигархами и коррумпированной бюрократией; выборы превращены в фикцию и власть демократическим образом несменяема; представители правоохранительных органов ведут себя подобно полицаям на захваченных врагом территориях; над нами и нашими детьми издеваются при помощи вредительского ЕГЭ и еще сотнями других способов. Счастья в раю с «Единой Россией» и потребительскими кредитами не получилось. «Стабилизец» текущего десятилетия скоро окончательно закончится. Конечно, «пока вернуть эту землю себе». Но - как? Перспективы выхода из этого состояния обещают еще более безрадостную картину. Есть ли что-то другое? Опыт других стран, более успешно решивших задачу «выйти из социализма» (или из какой-нибудь другой разновидности авторитарного режима), говорит, что таким путем может быть национальное и демократическое государство. Теоретически это могло бы помочь и России, прервав дурную бесконечность чередования смут и (псевдо) имперских форм, перманентную кризисность «подмораживаний» и «оттепелей». Но успеет ли вызреть подобная альтернатива за оставшееся время более или менее спокойного состояния, связанного с «тандемократическим» равновесием?


О ВЫРОЖДЕНИИ ДЕМОКРАТИИ
Сторонникам западной демократии как образца не стоит рассматривать ее как нечто раз и навсегда достигнутое и гарантированное.
В последнее время она явно вырождается в строй, где превыше всего ценятся права для паразитов и бездельников, в защиту свобод диких животных и секс-меньшинств, в бесконечное потре****ство и манипуляции толпой.
Мы подражаем больному, а не здоровому.
 

О КРИЗИСЕ
Надеяться на то, что дальнейшее углубление социально-экономического кризиса в РФ поможет исправить и демократизировать политическую систему страны может только сумасшедший.
Система вообще не восприимчива к каким-либо «реформам» и изменениям, даже робким. Что и продемонстрировали попытки «сделать свободу лучше, чем несвободу».
На малейшее ограничение своих возможностей по бесконтрольному распоряжению властью-собственностью «элиты» в «этой стране» не пойдут. Они лучше согласятся с тем, чтобы все рухнуло (а они сбежали).
Этот сценарий и ожидается как более реалистичный.
А на обещания и политические заявления, интриги, перестановки и прочие треволнения   не стоит обращать внимания. Вообще.

 

То, что в демократических странах решается выборами и сменой правительственного курса, при других обстоятельствах требует революционного кровопролития или, по крайней мере, переворота, которых еще приходится слишком долго ждать. Про «наихудшую из возможных» банально, но верно.


Для того чтобы уважать чужие убеждения, надо иметь свои, и, тем самым, хотя бы допускать, что идеями можно руководствоваться.

Сталина можно было сильно бояться и ненавидеть, Горби и ЕБНа сильно ненавидеть и презирать. Но какие чувства может вызвать «превед-медвед»?


Бороться приходится не с авторитаризмом, а, в основном, с продуктами его жизнедеятельности. Здесь рывок «вперед – навстречу» невозможен. Никакой «зари» не просматривается.

Русский этатизм стал заложником антирусского государства.


Почему-то закрывали и закрывают в глаза на очевидный факт: в удивительном царстве-государстве не осталось никаких институциональных препятствий (и  вообще НИКАКИХ существенных преград, кроме разве что инерции разложения) для установления новой Диктатуры.


«Уши машут ослом», «хвост вертит собакой» – но ведь и политика такая же, как и политтехнологии. Получив власть в результате подобных манипуляций, сами «политики» становятся чрезвычайно манипулируемыми.


Занимайтесь любовью, а не политикой (пожелание студентам факультетов общественных наук). А кто же «сделает детей» политике? И – каких!

«Автономия» региональной власти окончательно разрушена. Любой губер пулей вылетит из своего кресла, как только посмеет хотя бы заикнуться против «питерских». Если уж Лужкова вышибли.


Катастройка 2.0: перезагрузка?


Насколько (НЕ)результативна и (НЕ)умна критика демократических выборов в России, которых в стране, за время ее «суверенного существования» НИКОГДА на федеральном уровне не было. Более или менее честное и свободное народное волеизъявление в России имело место только тогда, когда она еще входила в состав СССР: тогда прошли выборы на Съезд народных депутатов в 1990 году и президентские – в 1991. На последних неискушенный российский электорат ошибся – избрал Ельцина - себе на горе. Но ошибку ему исправить так и не дали: ни в 1993 году, когда Кремль не пошёл на одновременные перевыборы конфликтующих ветвей власти, а устроил лишь голосование в состав нового парламента, после расстрела предыдущего, ни в 1996 году, когда была развязана вакханалия под лозунгом «голосуй или проиграешь». В последующем, электоральный предпочтения дорогих россиян имели еще меньше влияния на состав власти и проводимый государством курс. Ну, так и где причина, и где следствие. Игра была сыграна еще в конце ХХ века. И – не в нашу пользу.


Премьер-президент и прочая «вертикаль» заставляют фальсифицировать выборы. Ректора давят, чтобы подделывали оценки ради лучших показателей численности и успеваемости – и во всем сейчас так. ПОРЧА идёт сверху.

Как «тандем» мог бы «заняться демократией»? Очень просто: Пу и Ме выдвинулись бы не президентских выборов по-настоящему «без дураков», вели бы, скажем, борьбу под более «патриотическими» и «либеральными» лозунгами. У каждого было бы свое электоральное ядро и силы поддержки. А там дальше могла бы и «пойти» плюрализация политики со стадиями либерализации-демократизации…
Но, это, разумеется фантазии. Ничего подобного не просматривается. Не в последнюю очередь, потому, что идеологические ярлыки, которые представители власти иногда на себя наклеивают, не имеют практически никакого значения. Есть только Власть и маячащие за ней преференции и биополитика запугивания-выживания для населения.


ГОЛОС (ассоциация). Стремится наблюдать за несуществующими на практике объектами (выборов как института сейчас нет). /Потом и её запретили, признав «иностранным агентом»/


Даже от подлинно великих политиков и настоящих героев-патриотов из Сопротивления за долгое время их пребывания у власти устают. А тут… (По поводу подхалимских сравнений ВВП с генералом Де Голлем).



«Выборы» как «скверный анекдот»…

Вопрос о перспективах авторитарных режимов (хотя бы о постсоветском электоральном авторитаризме) – это, во-первых, избитый, а, во-вторых, мучительный вопрос. Авторитарные режимы как раз отличаются тем, что могут казаться нерушимыми, тянуться долгие годы и десятилетия, а потом «вдруг слинять» в три дня (как было в истории с ГКЧП в августе 1991 года). Думается, что точный, «календарный» прогноз – и в российском, и в других случаях –  невозможен в принципе. Однако, политическая наука, изучая траектории авторитарных режимов, уже немало об этом знает. Например, момент передачи власти, даже постановочных «выборов», обладает для авторитарного   режима повышенной опасностью. Поэтому они в РФ так и нервничают накануне (и в ходе!) событий 11/12, хотя вроде бы «все схвачено, за все заплачено».


Спрашивают, «когда это кончится?» «Когда закончится нефть», – поет Юрий Шевчук и пишут многочисленные эксперты и обозреватели, имея в виду, что у «верхов» не будет средств для покупки лояльности «низов», при падении цен на углеводороды самим хватать не будет. Когда произойдет раскол в элитах (об этом мне хочется написать отдельно) или подломится под непосильной тяжестью «вертикаль» – утверждают политологи. Когда кризисные явления приведут к росту протестных настроений и люди плюнут на телевизор – нельзя же забывать о социальных и социокультурных основаниях нашей «суверенной демократии».
Всё это в принципе верно, но пока не позволяет ответить на вопрос, окончились ли в России политические «нулевые». Готовы ли подломиться опоры неозастоя и главное – потом – к чему все это приведет. От общих схем стоит перейти к конкретике и  упомянуть некоторые   события в РФ недавнего времени.  По субъективным ощущениям, при сохранении нашей вертикали во всей ее красе и величии, впервые за несколько лет протестные выступления перестали быть хобби, увлечением для немногочисленных групп несогласных, которых «оприходуют дубинкой по башке» и сажают на 15 суток. Риторика и поведение властей после отчаянных выступлений на Манежной начала меняться. Быть может снова, социальный протест и даже публицистическая активность оппозиции перестают быть только «криком души» и приобретают черты целерациональности.
Эти предположения высказываются здесь не безапелляционно, с сомнением и осторожностью. Принципиально в выстроенной в «нулевые» системе ничего еще не изменилось. Но среда, в которой она существует, фон, на котором разворачиваются нынешние события,  начинают заметно меняться.
Ой, чего будет!  чего будет?

 
Вспоминается конец «катастройки» и начало «лихих» 90-х. Тогда масштабная социальная контрреволюция сопровождалась развертыванием «сексуальной революции» в ее ново-русском варианте. Повышение степени свободы отчасти как-то компенсировало развернувший террор дарвинистов. («Переключало внимание на другое», так сказать. Помню, как в рижской газете «Советская молодежь»,  плывущей пару лет в авангарде «гласности», которую выписывала передовая перестроечная интеллигенция по всей стране,  материалы про «обиженного Ельцина»,  перемешивались с конкурсом «мисс фото-эротика» и прочей порнографией).
Но найдется ли какое-нибудь утешение в случае наступления ближайшей Смуты (или нового приступа все той же – здесь это не суть важно). Трудно сказать.


Протесты декабря 2011 года были несколько неожиданными, но при этом давно ожидаемыми.
Выхолостив выборы, российская власть («семей») была, тем не менее, заинтересована в сохранении их как ритуала. Как ширмы. Поэтому все «предвыборные интриги» выполняли роль привлечения доверчивых граждан. То же самое можно сказать и по поводу игр с айфоном; лозунг «свобода лучше, чем несвобода» - это такой рекламный слоган для легковерных. Увы и «ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад». Шоу будет продолжаться пока наша «Булгария» не налетит на что-нибудь, не попадет в шторм и не пойдет ко дну. И с этим ничего не поделать, остается лишь обреченно вздыхать. Как разъяснил недавно один косматый «гуру» (Дугин, кажется его фамилия) в своей книжке о «социологии глубин», большинство населения не может думать, и/или понимая что-то на рациональном уровне, отключает его, видя во власти строгого Отца, которому «низзя» возразить и которого нельзя ослушаться. Поэтому – продолжает смотреть телевизор и голосовать за «партию жуликов и воров» – и будет это делать до тех пор, пока не окажется в роли кандидатов в утопленники, и не будет пускать отчаянные пузыри на этих самых глубинах. Иного не дано. Амен.
Политическая (сверх)фрагментация нейтрализует протест. «Партий» много – толку мало. Те же националисты растопырили пальчики и без того слабого кулачка. Не «сжимаются»?..


С удивление и раздражением слушал призывы голосовать «за любую другую партию, кроме всем известной». За какую – другую? Неужели они есть (были). Потом еще больше раздражали восторги либеральных политических комментаторов (не только глупых ангажированных журналюг, но и допустим, Голосова) по поводу того, что якобы «тактика Навального» привела к блестящему результату. Ну, если «успех» состоит в том, чтобы прогуляться на давно не проводимые массовые митинги и подержать/прокричать лозунги, на которые власть плюёт, то тогда,  да – «успех». Но к политической победе отношения это не имеет. Не может иметь.
Когда я слышал «за любую (любого) другого (другую)», то мне почему-то вспоминались бойцы Красной армии летом 1941-го года, которым во время всеобщего разгрома и драпа было приказано поджигать и уничтожать имущество («ничего не оставим врагу»). Какой-то смысл это имело, но таким образом нельзя не выиграть войну (даже битву) и нельзя даже сколько-нибудь серьезно задержать противника. Через поспешное отступление войну не выиграть – надо иметь стратегию Победы.
А здесь зацикленность на электоральных процедурах (давно уже неважных при отсутствии условий для честных и справедливых выборах и отсутствия выборов) – можно ли видеть в марионетках Кремля – Зюгане или Жирике – какую-то альтернативы «партии власти» – и глупые понты «вождей оппозиции».
Неудивительно, что «болотное движение» не дало практически никакого реального результата.

 
Если вдруг произойдет возврат к электоральной практике «лихих девяностых», то плюрализм появится, и статистика выборов будет, во-многом, соответствовать реально поданным голосам. Но политической свободы НАМ не видать. Нам – особенно.

Многие из тех, кто выступает за демократию в России – в душе рабы. Можно ли освободить человека внешне, не освободив внутренне?

Для независимых политических партий («и вообще»!) нужны независимые деньги. А этого в России нет.


Не приступив к построению национального, демократического и правового  государства, Россия обречена болтаться в исторической проруби. Никакого выхода не просматривается.
Маразм крепчает и ситуация делается беспросветной. Протест маргинализирован, а власть ни на какие реформы не способна. Даже простое приспособление к текущей мерзости удается все хуже.


Применительно к теперешней России вообще и её регионам, в частности, мы, по возможности, стараемся избегать слова «современный», поскольку в социологии и других общественных науках, понятие  «модерн» и его производные имеет достаточно отчетливое значение отличающее «современные» общества от таковыми не являющимися. Нынешняя РФ всё больше впадает в политическую, социальную, культурную и прочую архаику. Какой уж тут «модерн». Объявленная Д.Медведевым, занимавшим в 2008 - 2012 гг. пост российского президента, пресловутая «модернизация» хотя и заставила вспомнить популярные в 1950-60-е годы теории «модернизации» оказалась, по большей части, пропагандистским пузырем и не привела к реальному движению в сторону «модернити». Поэтому мы будем говорить о «нынешнем», «теперешнем» положении в РФ и ее субъектах, имея в виду «отставание» от самих себя, в частности, от политики реальной демократии, как одной из базовых характеристик эпохи Модерна.


Политические партии в РФ, как и по всей стране – это вещь довольно условная. В России за четверть века так и не удалось создать (или сохранить) ни одной по настоящему автономной от властей политической партии, которая могла бы влиять на политику федерального или регионального уровня. НИ ОДНОЙ. Оцените своеобразный политический юмор в связи с развитием современной российской партологии. Практически эта субдисциплина (направление российской политической науки) не имеет своего реального объекта изучения, да и предмета исследований. Разумеется, материалов по «партиям» более чем достаточно, выходят статьи и книги, защищаются диссертации. Но все это можно сравнить с толстыми альбомами филателистов (наиболее известным мы бы назвали регулярные обзоры «партийной жизни» на протяжении многих лет составляемые Ю.Кургунюком и публиковавшимися в журнале «Полития»). Коллекции собраны самые разные, но беда в том, что по прямому назначению их использовать нельзя. То есть, как погашенные марки нельзя использовать для новых почтовых отправлений, так и российская квазипартийность сейчас не дает реальных шансов на политическую власть никому кроме самой «партии власти».


Распространенная характеристика нынешнего российского режима как «режима с малой степенью репрессивности» нуждается все же в уточнении. Да, под каток репрессий попадают вроде бы немногие.  Но сам этот «низкий уровень» репрессий обусловлен пока низким уровнем социального и политического протеста. Главное, что в этой реакции властей на «несогласных» пока доминирует мотив игнорирования/подавления, но никак не диалога власти и общества.



Мы исходим из того, что голосования в стране регулярно проводятся, но демократические выборы как политический институт не существуют.
В условиях либеральной демократии, выборы выступают способом менять во власти элитные группы через регулярное волеизъявление населения (к этому, по сути, сводится «минималистское», шумпетеровское понимание демократического метода). Напротив, в условиях «идентитарной демократии», к положению которой приблизилась путинская РФ (Практика «суверенной демократии» как движение в сторону «совка», управляемые выборы в РФ как ослабленный аналог голосования за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных» в СССР), выборы – это способ выражения и подчеркивания своей лояльности «партии власти», демонстрация преданности подчиненных  начальству.
Поэтому мы не видим особого смысла в том, чтобы «ломать копья» или «ломиться в открытую дверь», доказывая, что нынешние выборы в России и регионах, которые не свободны и несправедливы, итоги которых подтасовываются и т.д., что они не соответствуют стандартам либеральной демократии. Это просто «из другой оперы». Сравнения относительно свободного голосования (например, в прошлом десятилетии) и того, что происходит сейчас,  лишены теоретического смысла. Если угодно, можно привести еще одну аналогию, которая пришла автору в голову во время   заседания на … Условно говоря, когда берут живого барана и игрушку с синтетическим мехом, нет смысла сравнивать длину их «руна». В первом случае, этот показатель получился естественным образом, «вырос», так на демократических выборах процент поданных голосов – это результат политической конкуренции и волеизъявления электората. Во втором случае, результат «сделали», следуя инструкции сверху или в ходе соревнования по выражению верноподданнических чувств. Приверженность ряда российских политологов сравнению «естественных» и «искусственных» результатов, нам представляется затянувшейся инерцией и слишком большой зависимостью от заимствованных схем.
Тем не менее, «выборы» жизненно необходимы для российского режима и его региональных воплощений. Полученный (пусть и «синтетически», через манипуляции и административный ресурс) процент служит основанием для легитимации существующей власти.
 

В условиях выстраивания в «нулевые» годы бюрократически-коррупционной «вертикали» и оформления в стране системы зрелых форм так называемого «электорального авторитаризма», региональные особенности все меньше влияют на политические проявления в (квази) публичном пространстве. Вообще, то, что должно бы в условиях открытой политической конкуренции проявляться в результатах региональной политики, демонстрировать «расколы» и региональное многообразие, в условиях России последнего десятилетия уходит далеко вглубь и наблюдается иногда с трудом. Речь идет именно об обусловленной различными объективными факторами региональном политической специфике, которая «спряталась» под коркой повсеместного торжества «партии власти».


ОБ ОСВОБОЖЕНИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
Особой проблемой в развитии этнополитических отношений в РФ является также реальная автономия различных этнокультурных и этнополитических объединений, в том числе и автономия от государственного финансирования и, следовательно, плотного бюрократического контроля за их деятельностью. Также нужно твердо проводить принцип отделения государства от церкви и прекратить государственные заигрывания с религией (точнее, с бюрократией «жречества»); при сохранении свободы совести вопросы веры должны быть сугубо частным делом. Выяснение на политическом поле вопроса «какая дорога вдет к храму», способствует росту сепаратизма не только на этнической, но и на религиозной основе, раскалывает страну. Наряду с гундяевско-чаплинским фольклором, над которым ржет половина рунета, есть прямые призывы к «джихаду» и т.д. под религиозными знаменами. (Отговорки, что «джихад» - это какой-то «путь духовного усовершенствования» и пр. не принимаются; речь идет об изуверских убийствах). Возможно, стоит разработать специальный закон «О жречестве», где категорически запретить служителям различных религий и конфессий вмешиваться в этом качестве в политику и мешать ее с религией. При соблюдении российских законов любые объединения должны действовать самостоятельно в рамках гражданского общества, а не по корпоратистской модели. Изложенные предложения, носят, конечно, дискуссионный характер. Но принципиально важно понять, что если просто вернуться к федералистской и этнополитической практике «допутинских» лет, то это опять будет чревато рецидивами авторитаризма, плутократии, коррупции и бюрократического паралича в управлении и реформировании России. Но свободное гражданское общество в России не может состояться без формирования политической нации и национального государства. Иной путь – эта какая-нибудь имперско-евразийско-православная муть, прикрывающая олигархически-бюрократическую клептократию и измену госчиновников национальным интересам.



Федеральные округа и Кавказ 
 Важным является вопрос о целесообразности сохранения федеральных округов, и, соответственно, значительных трат на чиновничий аппарат окружного уровня. После приведения в соответствие федерального и регионального законодательства этот аппарат, похоже, не знает, чем ему заниматься и увлекся «самообслуживанием» (бюрократический онанизм). Особый округ, как и особый порядок управления, имеет смысл сохранить только в Северо-Кавказском ФО. В этой связи целесообразно также провести общероссийский референдум о целесообразности сохранения Северного Кавказа в составе РФ в нынешнем виде. По крайней мере, нужно перестать делать вид, что Дагестан и Чечня эта такие же субъекты РФ как, скажем, Калужская или Рязанская область и перестать закрывать глаза на идущую на Кавказе террористическую войну и злостное несоблюдение российских законов, а также принципиально изменить порядок финансирования северокавказского региона.
Но проблема в том еще, что если уж строишь Империю, то надо владеть имперскими технологиями. Знать и уметь управляться с окраинами, знать, что делать с "дикими племенами". Центр может их утратить - не справиться. На империю сил уже никаких нет, а цивилизованную федерацию тоже делать не хотят.
В итоге "пилят сук".



Сенаторы и МСУ 
Крайне необходимым представляется переход к прямым выборам сенаторов. Причем, учитывая практику «нулевых» годов, то есть засилье в Совете Федерации «питерских» и московских кандидатов, не имеющих отношения к региону, следует ограничить круг кандидатов людьми, прожившими в данном субъекте федерации, скажем, не менее десяти лет. Далее неизбежно станет вопрос о выборах в местное самоуправление. Хотя это и не имеет прямого отношения к взаимодействию центр-регионы, и при других условиях можно было бы обсуждать различные варианты, но при нынешней практике манипулирования, следует отказаться от иных форм проведения на пост главы МО, кроме прямых выборов населением соответствующего муниципалитета. Здесь, как и в других случаях должен соблюдаться принципиальная установка на то, что электоральные предпочтения являются главными при формировании того или иного государственного и муниципального органа.



ЗАКСы и партии 
  Пристального внимания требуют также реформирование практики выборов в законодательные собрания регионов. Фактически они проходят под почти полным контролем «партии власти». Необходим комплекс мер, для того, чтобы предотвратить это в будущем. Здесь, например, важно преодоление недопредставительство населения в региональных ассамблеях, изменение правил регистрации кандидатов, и, возможно, отказ от «партийных списков», там, где это себя не оправдывает. В любом случае, честное проведение выборов важнее той или иной электоральной формулы. Должны быть выявлены и наказаны организаторы фальсификаций и прочие «герои» «суверенной демократии» российского образца. Пусть даже это наказание будет мягким и символическим оно должно быть неотвратимым. В связи с тем, что за два десятилетия «партийное строительство» в РФ не может похвастаться особыми успехами – так и не удалось создать и зарегистрировать ни одной реально оппозиционной и влиятельной партии, может быть, стоит вернуться к выборам в Госдуму по одномандатным округам. Там кандидаты могут выдвигаться партиями, политическими объединениями и т.д., но это будет не обязательным условием при регистрации. (Вопрос о неудачах российской многопартийности очень сложен, чтобы здесь касаться его; заметим только, что среди прочего партийная структура чрезвычайно уязвима для «разложения», подрыва изнутри и извне – и это на фоне невозможности для выигравших выборы партий,  прямо влиять на формирование органов исполнительной власти и затруднения по сбору средств и распоряжению ими в целях своего политического успеха). Нынешние политические партии в РФ полностью дискредитировали себя, и придется пойти на новую политическую фрагментацию сильными элементами анархии, чтобы иметь надежду получить все же в будущем жизнеспособную партийную систему. Разумеется, развитие партий не может произойти без изменения конституции 1993 года с его «суперпрезидентством» и пр.


СУМБУР ВМЕСТО МУЗЫКИ
При обсуждении политических проблем политологам (любым – даже прозападным и охранительным!) принадлежит у нас далеко не первое слово. На телевидении вместо серьезного обсуждения проблем очередное дебильное теле шоу, где ловкий ведущий умело стравливает участников, заставляя говорить не по делу. «Пусть говорят», конечно, но – кто? Режиссеры, которые в силу специфики их работы свойственно мыслить не строгими понятиями, а образами-картинами; безбашенные журналистки-критикессы, засветившиеся еще с прошлой катастрофы; самоуверенно шумит публика явно космополитического типа и т.д. Голос русской национальной демократии среди этого гвалта почти не слышен. Наши настоящие боли и проблемы выразить некому.
Иногда  кажется, что возвращается пресловутая glastnost, как предвестник катастройки №2.


Тоска по  НАЦИОНАЛЬНОЙ политике
В России даже профессионально поговорить о политике мало,  ГДЕ возможно. Западные институции (всякого рода фонды и университеты) работают гораздо эффективнее, но – не в наших интересах. Мы же просто не можем или боимся сформулировать русский общественный и государственный интерес в политологических терминах, поэтому и терпим насмешки  всякого рода интеллектуальных компрадоров или  экспортеров «западной мудрости». Или же «патриотически» кидаемся возводить какую-нибудь новую идеологическую химеру, вроде «суверенной демократии». Нормальная программа социально-политических  исследований и их поддержки в России, исходящая из нашего национального интереса, потребностей русского национального государства, наших проблем и реалий сейчас в нашей стране практически отсутствует. 
А есть ли сейчас, она, «наша страна»?



ЦЕЛИ-СРЕДСТВА
Для обеспечения жизни нужно многое, но очень часто средства закрывают цель. Обеспечение нормальных условий существования и приличного уровня жизни – это, конечно, очень важно. Но сколько можно «обеспечивать»: вести бесконечные разговоры о том что-где-почём, проводить перманентный ремонт, лелеять транспортное средство и Т.Д., и т.п. Для чего спрашивается, в конце концов. А, «нравится сам процесс». Без конца.



Сегодня вряд ли многих увлекут высокие слова в политике, призывы к всеобщему счастью, манифесты о свободе и т.п. Помимо немногочисленных идеалистов за этим стоят. Как правило, корысть, извращенная природа и демон власти.


В Жежухе небезызвестного «акунина» основы «транзитологии». Он рисует схему дальнейших путей России: застой, революция мирная и немирная и перестройка номер два. Сам отдает предпочтение последнему варианту, хоть и жалеет, что путинга не накажут. Все это вписывается в «теорию демократических транзитов», где пакты и компромиссы рассматриваются как основа для дальнейшего демократического развития после «выхода из авторитаризма». Все это, возможно, и так, но в РФ такой вариант уже вряд ли возможен. Если бы речь шла, хотя бы «просто» о воровстве, коррупции, злоупотреблении служебным положением, тогда договориться и «откупиться от этой банды» было бы противно, но разумно. Но постоянно провоцируемая властями ненависть к себе и открыто демонстрируемая зоологическая русофобия (как кремлядью, так и либерастами – в этом они едины!) не оставляет места компромиссу. Страшно, но зоология сильнее политологии. Точка, когда еще можно было поторговаться, кажется уже пройдена, несмотря на ленивую апатию кругом. Кроме того, ведь соплеменный чхартишвили тоже-литератов ранее проболтался в «Старой газете», что новая «перестройка» нужна для «выпускания пара». Но сколько можно стравливать недовольство, так нас вообще после следующей катастройки не останется.
Что важнее сейчас? Ненависть!


Либеральное сознание  может быть не менее догматизированным и тупым, чем осуждаемые им течения.
Только недавно стали писать, что с демократией что-то не в порядке, но неужели отмеченные там тенденции стали очевидными лишь накануне кризиса 2008 года?Так называемая «третья волна демократизации» и свертывание реального народовластия и возможности населения выражать, хоть в какой-то степени, свои коренные интересы стартовали практически одновременно, с середины 1970-х годов. Возобладал процедурно минималистский вариант демократии, за фасадом распространения которой мировые элиты и глобальные корпорации обделывали свои грязные делишки.
Венец распространения и выхолащивания «третьей волны» пришелся на 1989-91 годы. Сначала обчистили, потом стали подбрасывать подачки. Но стоит помнить, что «стабильность нулевых» - это не только российская аномалия, но вполне себе глобальная тенденция. Везде народоправство вытесняется потре****ством, права и свободы вымениваются на чечевичную похлебку. Пока можно ездить за границу, покупать шмотки, авто и смартфоны, но при случае все это легко отберут.
Либеральные политОЛУХИ этого как будто почти не замечали. Они как болельщики или, точнее,    комментаторы сосредоточились на том, что происходило на спортивных аренах (кто выигрывает, кто забивает, какое место в рейтинговой таблице дома свободы, судью на мыло и пр.!). Но ведь за всеми этими играми, ведущимися по правилам или без, стоят интересы кланов, бизнес-спонсоров, мафий и прочих манипуляторов. Надо же смотреть и «за ареной», но представление об автономии политики и тупой позитивизм наших и не наших олухов не оставляли этому внимание. Но как, скажите, может распространиться единая политическая система при чудовищных экономических контрастах. Только по названию. Да и консьюмиризм американского образца нельзя выменять в других регионах, даже если возникнет такое желание. Можно лишь создать временную иллюзию, взяв кредит на дешевую иномарку и забыв про право голоса.
Протрезветь жизнь заставит жестоко, но будет уже поздно. Есть ли в этом какой-то «высший» смысл. Наверное, да. Если Запад и пристегнутая к нему РФ стремительно впадают в маразм, то это не значит, что так будет везде. Потому, нужно разнообразие, единый стандарт – это гибель. «Транзитология» ведь похожа на «научный коммунизм» - желательно, чтобы по всему миру была или электоральная коррупция или ГУЛАГ (в реальности так). Идет сопротивление этой унификации и чаще всего самыми варварскими способами, авторитарные диктатуры с самыми мерзкими и экзотическими предводителями, тем не менее, сопротивляются и мировому совку и глобальному пиндостану. Жертв и страданий не счесть, но земшарный военный коммунизм или глобальный ганстерский американизм были бы просто гибелью. Сказки про свободы и права человека оставьте для бедных – при мировой железной пяте (любо типа) им не останется места.


В «нулевые» годы, возможно, было ещё не поздно что-то менять. Какая-никакая оппозиция имела какие-то идеалы (без них политика невозможна) и могли еще побарахтаться. Когда же все выжжено … бессмысленность страшнее репрессий. Аналогия с 1960-ми годами. Тогда еще, возможно. Было избежать крупнейшей геополитической катастрофы.


НА ЗАСЫПКУ
Что является более зримым показателем деградации политики: конь Калигулы в сенате императорского Рима или ксюшадь в рашкинском координационном совете «оппозиции».


Партстроительство.
 Ни одной автономной, независимой и сильной организации за 20 лет. Если появляется хоть какой-то намек на борьбу за независимость и национальный интерес, как в случае НДР или «Новой силы», бюрократический молох перемалывает заявку на регистрацию. Раньше регистрировали, но разлагали изнутри. Чем же занимается тогда российская партология?

Да, Доминик Венер в своём предсмертном интервью был прав: сначала мистика (тайна, таинство), а потом уже политика.


Слова девальвируются – в дефиците действие.


Сознание масс вторично, сознание элит первично, если, конечно, речь идет о настоящих элитах, а не марионетках. («Базис и надстойка»).


Иллюзии 90-х рассеялись как дым. Оказалось, что «демократия» - это лишнее и без нее (такой!) вполне можно обойтись. Такая (колониальная) «демократия» в зависимых странах служит средством манипулирования их коррумпированными элитами со стороны Запада. Но есть и варианты: можно манипулировать и держать на коротком поводке и диктаторов, и носителей «суверенной демократии».
Нужна НАЦИОНАЛЬНАЯ демократия. Да. Но пример Украины показывает, что даже безобразный  разгул национальных чувств не улучшает положения. Вроде выборы и «свободы», а не лучше чем у «москалей».
Значит, нужен еще Суверенитет, то есть воля и ресурсы для его поддержания. Но возможно ли это при «глобализации»?
Этот вопрос остается, но формула в чистом виде выглядит так: Народовластие – Национализм – Самостоятельность.  Это условия свободного развития наций.


До начала «нулевых» шла борьба между удачными и неудачными коммуняками, то есть теми, кто наворовался и кому не досталось. Они расчистили площадку для молодых откровенных уголовников, хищников-колонизаторов, чистых предателей и агентов влияния глобальной олигархии – низшего звена, конечно. Регионы, например, стали колониями колонии. Партократы и хозяйственники  сами были задвинуты, вместе с «выборами», «плюрализмом СМИ». Остался лишь симулякр «державничества».


Красная армия было войском вооруженных и бесправных рабов. Но не воинов. Пушечное мясо гнали на убой: в самоубийственные лобовые атаки или заставляли лететь без подготовки на боевое задание и пр. Потом бесправие офицеров (без чести) и солдат (издевательства  в казармах).


Даже если многое из негатива относительно любого оппозиционного политика верно (что вряд ли) всё равно стоит ему пожелать успеха, так как это пока единственный политик, который может изменить ситуацию и появляется шанс (правда, мизерный) на вступление в игру. Если будет продолжаться прежняя политическая мертвечина, то произойдет уже окончательное социальное умирание. Силовая олигархия и коррумпированная бюрократия просто обожрут страну до косточек. И никаких, даже минимальных шансов на «возрождение» уже не будет. Вот чего, по-моему, не понимают призывающие «чуму на оба ваших дома». Или они «на подсосе»?


«Опрокидывающего эффекта» единый день голосования не приносит. Возможно, вообще проблемы страны сейчас через выборы решить невозможно.


Не политологи ли придумали «демократические выборы»? По крайней мере, часто так и  кажется.


То, что Д. Норт и его коллеги Д.Уоллис и Б.Вайнгаст пишут о «закрытом доступе» в книге «Насилие и социальные порядки» в нашем случае можно проиллюстрировать примерами из советских времен. Колбаса, апельсины,  кофе, масло и пр. было привилегией номенклатуры да еще иногда чмошных ленинградцев-москвичей. Сходным образом распределялись и символические блага, скажем, импортные фильмы, которые были хороши не сами по себе, а именно возможностью их увидеть на «закрытом показе» (совковый «жареный лед»). Сейчас это вроде бы попало в «открытый доступ», но выходцы из времен номенклатуры и ее прямые наследники не хотят расставаться с системой привилегий. Так возможность создавать партии, устраивать митинги, выражать свое мнение и пр. – пока в «закрытом доступе».


  К анализу партийных дискурсов  отношусь довольно скептически. Там многое верно, но почему эти идеи, если воплощаются, то с жуткой карикатурностью, как в случае с Жириком.
     Слова сами по себе мало что значат. Я думаю, почему у националистов мало что получается? Очевидно, что противодействие по этому направлению является наиболее сильным и к нашим идеям относятся как к главной опасности. В Европе это тоже так, какая-нибудь «Европейская Синергия» успешно расколота и маргинализована. Схватки за символический капитал отличаются ожесточенностью, но за ними стоят вполне реальные корыстные интересы. Ну, и массовая дурость, конечно. Думаю, что из остатков советского народа российскую нацию пока не создать. Слишком далеко зашло «интернациональное воспитание». К процессу партогенеза тоже приходится относиться, как к явлению более сложному, чем представлялось, учитывая неудачи партий с национал-либеральной идеологией. (Впрочем, независимых «партий» в РФ вообще нет).


     Создание полноценных партий вряд ли возможно без развития свободного предпринимательства уровня выше среднего. И – независимого от прямого давления и участия государства.
      Организация разветвленного бизнеса, и организации партийных отделений происходит по схожим алгоритмам. Но нельзя подменять дно другим. «Партия» как бизнес-проект выглядит отвратительной карикатурой, хотя и приносит некоторым дивиденды.


Нынешние россиянские выборы не как смена элит (при чем же тут Шумпетер!), а спектакль для легитимации власти. Другого пока нет, хотя клерикализация, возможно, приведет к появлению «помазанника».


По сути, мы в строительстве государственности пока на стадии олсоновского «стационарного бандита». И,  при чем, здесь «демократические выборы»? России (если наши боги ее сохранят, а чужие не добьют!) предстоит длительный период национально-освободительной борьбы, потом нечто похожее на «буржуазно-демократическую» и национальную революцию и только потом можно будет говорить о Демократии (в усеченном варианте, без всеобщего избирательного права, которое сам принцип демократии выхолащивает и дискредитирует).


Демократия, что там говорить, у нас не прижилась. Даже странно сейчас вспоминать, как в лихие девяностые голосовали за каких-то еблинских. Выборы – обман, а не ценность для общества. Свобода многим была попросту не нужна или о ней распространили неверную информацию.

После призрака «оттепели» ряд господ и товарищей ударились в «партийное строительство», с тем, чтобы потерпеть на этом поле поражение. Структура антироссийской «противопартийной полосы», в общем-то, ясна. Но, возможно, в этом есть и объективные факторы, ведь государство только-только ставшее «стационарным бандитом» вряд ли готово к демократии и, соответственно, к реальной межпартийной конкуренции. Нам бы доползти до интеллектуально-политических клубов со своими СМИ, но даже этого практически нет.


В «категориях политической науки» слишком увлекались «третьей волной» и позабыли про «политический порядок в изменяющихся обществах» (если экономно выражать свою мысль, ссылаясь на работы известного автора). Демократия – это далеко не для всех и далеко не сразу. Наш неудачный опыт делает гораздо более важным выяснение причин этих повторяющихся неудач.


В биографии кандидата в губернаторы полно сомнительных моментов. Тут и финансовые аферы, и попил бюджета, и участие в аферах-пирамидах, сотрудничество с ходором, другими темными личностями. Казалось бы, как можно такого пропускать во власть. Но, наоборот: этот – самый тот. Запятнан, значит управляем. Замаранность – залог успешной карьеры в РФ.

Если население оказывается вНЕ политики, то и избранные депутаты – НЕ настоящие.


Какие могут быть партии в РФ, в стране, где нет соответствующих демократических институтов. Это как автомобиль без дороги или самолет в вакууме.


Даже собственные плохие законы власть исполнять не хочет, постоянно нарушает то же законодательство о выборах, сделанное для «партии власти».


Элиты во всем мире хотят продолжения глобализации (мирового «Вавилона»), а обычные люди желают жить спокойно рядом с себе подобными. Но им не дают.

 
Авторитарные режимы бывают «закрытыми» и «открытыми». Долго бы в закрытом состоянии нынешний порядок не продержался.
 

Высказана идея, что понятие «гражданская война» относится сегодня не только к Украине, но и к РФ. Общества раскололись, «за и против» стали непримиримее и горе побежденным будет все больше. Можно воспринимать это как воспроизводство (или продолжение) гражданской войны после ленинского переворота в России. Собственно, те старые мины продолжают взрываться до сих пор.


«Либералов» из «креативного класса» на Болотной «кинули». Теперь «опускают» и «патриотов-державников». Показывают, что никакие самостоятельные идеологии, даже самые лоялистские НЕ нужны режиму. А нужно только не рассуждающее холопство и «колебания вместе с линией партии».


«Совок» берет реванш. Совкобесие нарастает и дальше будет только нарастать. А потом это внезапно кончится… И опять не без катастрофы.


Много ли политической автономии и программной самостоятельности в действиях какого-нибудь Миронова или хотя бы Жириновского. Смешной вопрос, им позволяют только болтать, чтобы отвлекать избирателя. Но в трудах «политологов» весь этот цирк предстает в виде «политического процесса», который трактуют и изучают со всей серьезностью политической науки, сравнивают там чего-то, применяют сложные методы исследования…
Но не публичные политики, ни избиратели не имеют свободы в своем выборе, (разве что не участвовать в повторяющихся фарсах), вопрос в том, а могут ли иметь при нынешнем социально-экономическом положении. При ответе на этот вопрос, стоит отказаться от профессионального кретинизма и кретинских же представлений об автономии политического действия, а рассматривать все это как раздел политической экономии, дабы не плодить псевдонаучные фантомы.


Эмпирическим путем установлено, сколько примерно стоят в среднем политические права «дорого россиянина» - в розницу где-то порядка десяти долларов. В грубой форме – это плата за участие в «карусели» на избирательном участке или тому подобное, а в более завуалированной: примерно столько можно выгадать, получая скидку в день выборов, если использовать в магазинах и аптеках календарик с избирательного участка. Причем «избиратель» на своем уровне рассуждает более рационально, чем какой-нибудь политический эксперт или, тем более, теоретик. С паршивой овцы хоть шерсти клок, пусть сегодня я поем чечевичной похлебки, которая завтра непременно подорожает.


А возможна ли вообще демократия в большинстве стран современного мира, при таком характере распределения собственности и все нарастающем культурном одичании. Беспрерывное внимание к футболам и пугачевым дает свои результаты. Наивно? Куда уж наивнее.


«Основной закон» 1993 года, как теперь выясняется, был написан не без американского диктанта. И конституционный порядок с «выборной монархией» и неподконтрольностью первого лица, а также с бесправием депутатов, которые не могут ни правительства назначить, ни повлиять существенно на проводимый этим правительством курс – всё это антидемократичное безобразие в переломный момент влетело в россиянские ворота с подачи «лидера свободного мира».
При этом другие западные эксперты вовсю обрабатывали своих российских учеников на предмет замечательности «демократического транзита» и наступления благодати после крушения авторитаризмов. Иногда правая рука не знает, что делает левая. Что ж, бывает.
(В такое можно поверить?)


Те же яйца. Только в профиль.
Справедливо критикуя российские порядки, не стоит не замечать того, что в «цивилизованных» странах распространена та же мерзость – «элиты» творят то, что хотят (это только для наших вестернизированных вестернизаторов солнце всходит на западе).
Несколько миллионов демонстрантов в Лондоне протестовали против вторжения в Ирак. Около миллиона в Париже вышло на митинги против однополых «браков» И – что!?
А уж про американскую «демократию» вообще лучше рассказывать языком советского агитпропа – и почти всё будет правдой.
Кое-где реальная демократия в ее минималистском (выбор между элитными группами) и даже расширенном (партиципаторном) понимании – все-таки возможна. Но возможности эти становятся всё более уникальными, несмотря на «волну демократизации».
В 1990-е годы (или в конце 2011- начале 2012 гг.) казалось, что некая реальная демократическая конкуренция возможна и в РФ. Но сейчас так не кажется, и это открытие на радует.


Какой там «навальный» – надо «стрелкова». Ну, или хотя бы определиться: кого из них? Отказ от обоих вариантов означает просто сгнить заживо.


«Поборники»
«Всеобщее избирательное право» - это абсурд, профанирующий демократию и сокращающий возможности реального воздействия на власть. Ответственный Избиратель тоже должен быть избран. Нормативная теория играется с опасной утопией. В реальности … напомним, что  стоимость чечевичной похлебки «демократии» примерно десятка баксов.

«Гражданское общество»
Вроде бы все должны понимать свой интерес и отстаивать его, но делать это эффективно в разобщенном и атомизированном состоянии невозможно. Но многие ли могут объединяться ради чего-то (мы даже не говорим о сложнополитическом) и чего-то добиваться на свободной основе? В основном, дальше организации совместной выпивки, иногда с выходом за обычные рамки, такие способности не распространяются. Ах, да, есть еще что-то вроде «любителей авторской песни» или что-то подобное  штампованное и затасканное. Но вот что бы было нечто оригинальное и не рассчитанное на непосредственную материальную выгоду – это редкое чудо. От большинства псевдо-активистов в квазиобщественных организациях не останется и воспоминаний, как только иссякает вытаскивающий их административный ресурс и заканчивается искусственная информационная накачка. Люди просто не могут ничего сделать свободно, сами по себе, без пропаганды и понукания, потому что они не умеют самостоятельно думать, всё уже придумано за них и остается лишь бродить по огороженным коридорам.
Не все? Пропорции называются здесь разные. Б.Шоу говорил, что 2% могут думать, 3% думают, что они думают, а остальные лучше умрут, чем начнут думать.
Похоже на правду.


Можно, конечно, сравнивать различные объекты и процессы, скажем выборы в Бундестаг и какую-нибудь Народную палату ГДР. Но это ведь явления разной природы (лучше-хуже, кто как думает, но это  – разное). С тем же «успехов» можно сопоставлять, скажем, выборы в регионах РФ в 1990-е, где кое-какая конкуренция еще «водилась» с фактической безальтернативностью «возвращенных» голосований за губернаторов.


«Элиты» уже везде обнаглели до такой степени, что никакие «выборы» больше ничего не решают. Надежда только на «ополчение».
Смута есть Смута.


С истериками либералов (Н.Пет-в) по поводу «жесткой силы» можно согласиться в том, что некая точка невозврата пройдена и никакими «честными выборами» накопившиеся проблемы уже не решить.


НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС – это не филологические упражнения, хотя дать определение, конечно, можно (попытаться). Однако, данное понятие относится к тем, что хорошо понятно, когда его слышишь, но которое тяжело объяснить. Тем не менее, это не проблема слов. В современных условиях нет механизмов, которые могли бы этот НИ определить. (Государство-то до-модерновое, и многие понятия в этих условиях попросту не работают). Как решить, скажем, форсирование «Евразийского союза» - это в национальных интересах или нет, отвечает оно нашим перспективным или текущим потребностям? А кто его знает! Как начальство скажет. А кто влияет на это. Нес же один новиоп плакат на марше сторонников бандер: «у России проблема – 84 %». Как этим Восьмидесяти четырем процентам заявить о своих проблемах и своих интересах? Отстоять их?


Госдума в политсистеме РФ после 1993 года мало на что влияла. Скажем прямо – орган почти декоративный. Никакой необходимости для режима массово фальсифицировать выборы в «парламент» НЕ было. Но ведь можно было рассматривать «выбора» как спорт. «Независька» бы читалась бы как «Спорт-экспресс», были бы болельщики. А так – местная инициатива и перестраховки  «верхов» убили даже азарт болельщика. Отказ от ничего не решающей, но  «честной игры» – вот чего нельзя простить этим ушлепкам. Дикие-с!


Происходящее в России не объяснить только глупостью или «коррупцией», или неправильными экономическими подходами и пр. Все это есть, но главное, что нет независимости страны и суверенитета народа. «Криптоколония» это или нет (уже и не «крипто-»), но когда «элиты» на крючке у неприятеля – они принимают самые дикие ( с точки зрения нормальной независимой политики) решения. И это – не «ошибки».
Понятно, что при таких раскладах самая невыгодная и уязвимая позиция – это быть патриотом такой «родины». Искренние патриотические чувства попросту выгорают.


«Недодемократические режимы» как «осетрина второй свежести».



При регулярных и честных выборах несообразными являются так называемые «цветные» революции. Наоборот, сомнение народа в выборах – это приглашение на Майдан или Болотную. В последнее время об этом написано очень много, но при всех издержках «оранжевых» и прочих подобных событий, при несомненном вмешательстве извне, такие сценарии разворачиваются в силу внутренних предпосылок: олигархической закрытости власти и заведомой уверенности населения, что результаты голосования подделают. «Цветные» революции – это кажущаяся возможность для населения хотя бы таким, далеким от либеральных образцов действиями выправить политический курс и подействовать на политический режим, который потерял чувствительность к импульсам «снизу», это напоминание власти, что есть еще и население, об интересах которого надо заботиться. Вряд ли внешним игрокам, заинтересованным в своём успехе (Запад), так уж интересно благополучие населения страны, где они помогают устраивать переворот. Верно, скорее, обратное.   Но такое вмешательство извне становится возможным в том, случае, если выборы реально фальсифицируются, то есть «демос» отделен от «кратоса», государство отделено от нужд населения, а последнее воспринимает госаппарат как чужую, коррумпированную силу и «ведётся» на посулы внешних игроков.
   В итоге, потом, когда корректировка курса станет вообще невозможной, государство оказывается еще в более безвыходном положении или может просто прекратить свое существование. Произойдет обрушение по примеру Российской империи и СССР. Затем историкам можно будет спорить о значении «пломбированного вагона», агентов влияния, роли ЦРУ или грантов Сороса… Или вот развивать «социологию революции», споря о ее «законах».


С 2014 года Российская Федерация под влиянием украинских событий, международного давления и экономического кризиса вступила в полосу перемен, драматических и, скорее всего, трагических по своим последствиям. Но эта новая и неприятная реальность возникла перед страной не вдруг и имеет отнюдь не только внешнее происхождение. Не надо забывать того, что предшествовало кризису во внутренней российской политике. Это ставит вопросы и  о том, можно ли было, если не избежать кризиса, то, хотя бы лучше к нему подготовиться, с точки зрения состояния политических институтов в РФ. Именно это состояние можно рационально просчитать и регулировать, в отличие от внешних вызовов, где нельзя «подстелить соломки». Увы, многие возможности в предшествующие годы и десятилетия были в России бездарно упущены – и это касается не только научно-технической модернизации и совершенствования инфраструктуры, но и выстраивания институтов современной демократии. Здесь, конечно, есть связь, пусть и не прямая, но очень прочная. Можно согласиться с тем, что в «тучные годы» высоких цен на углеводы большинство населения РФ вполне могло позволить себе «роскошь» обходиться без институтов демократии, в обмен на некоторое повышение уровня жизни и относительную стабильность. Плачевное состояние инфраструктуры, образования, здравоохранения российское «общество» тоже особенно не волновали. Беспокоили они отдельных людей, которые страдали от состояния дел в этих сферах, их среди населения было много, но «общества» они не образовали, дойдя, в лучшем случае  до состояния «массового общества», нацеленного на потребление и развлечения («хлеба и зрелищ»). Из «народа» в России так и не сложилась политическая нация, которая могла бы предъявить запрос на политическую демократию. Наоборот, те люди, вокруг которых мог бы кристаллизоваться соответствующий запрос на демократию, подавлялись, изолировались, удалялись во внешнюю или «внутреннюю эмиграцию». Иногда к ним применялись и прямые репрессии, хотя надо отметить, что такое происходило сравнительно редко, ведь «электоральный авторитаризм» сравнительно гуманен по сравнению с классическим тоталитаризмом; по сравнению с ГУЛАГом – это почти «свобода». Но настоящее «бегство от свободы»: гражданской и политической, как не нужно большинству потребителей и телезрителей, имело одним неприятным следствием «утечку мозгов» (и/или их вопиющую невостребованность на родине). Творческим и талантливым людям не очень нравится, когда необоснованно ограничивают их свободу, а именно это меньшинство и может обеспечить прорывные решения в различных областях. В итоге, тем в России, кто еще интересуется развитием науки и техники остается лишь удивляться развитием современных информационных и биотехнологий, достижений робототехники, трехмерных принтеров, электронных новинок и т.д., в повседневной жизни сталкиваясь с изношенным водопроводом, отвратительными дорогами, труднодоступностью медицинской помощи, превращением университетов в подобие ПТУ и тому подобное. Повторим, что прямой связи с демократией здесь нет, но когда власть на всех уровнях становится бесконтрольной, она же становится и безответственной, не склонной вовремя решать старые и новые проблемы страны, зачастую  доводя их до безнадежного состояния. Расплата за это бывает страшной.

 
О «бойцах».
Бойцы ли наши люди и ли нет – трудно сказать.  Личные психологические качества, трусость/храбрость, конечно,  играют роль, но «бойцам» нужны умные и решительные «командиры».  А в условиях, когда нет, не только «армий», но и даже «партизанских отрядов» - куда бедным волонтерам податься? Бунтовать по случаю? Отключить инстинкт самосохранения и бросаться под дубинки ментозавров? Даже это можно было бы назвать решимостью «бойцов», если бы такие перфомансы не организовывались козлами-провокаторами, откровенными ненавистниками «этой страны», зоологическими расистами-русофобами. Попробовали, посмотрели, почитали – больше нема дурных!
На роль современных политических «армий» более всего сейчас подходят партии. Но это, в принципе. На практике же, в реальных условиях сырьевой колонии никаких независимых и конкурентных партий возникнуть не может. Независимые финансовые источники, питающие политическую деятельность, обрезаны; внедренные провокаторы изначально разлагают оппозиционную организацию изнутри (честолюбивые идиоты им активно помогают). Если что-нибудь начинает всё же начинает получаться, то следуют прямые репрессии против лидеров. Обычно до такого не доходит; и «низкий уровень репрессивности авторитарного режима» объясняется не его вегетарианством, а ничтожным организационным потенциалом гражданского общества, которому просто нечего противопоставить полицейско-коррупционной «железной пяте». Но, наконец, сколько-нибудь опасным объединениям можно просто отказывать в регистрации и/или подвергать судебным преследованиям – своя рука владыка.
Так что надежда на создание партийной оппозиции сейчас – это очень наивная мечта. Не дадут, конечно, и сил нет, чтобы «взять». С «партиями» сейчас  не получается и не получится. Уровень концентрации присвоенной власти (и захваченной собственности) сейчас таков что прямо организовать ему политическое сопротивление не выйдет. Не стоит  надеяться и на пресловутый «раскол элит». Эти расколы всегда есть «под ковром», но они должны, во-первых, выйти в публичную сферу, а, во-вторых, представлять не просто персональные претензии на высшую позицию в рамках сохранения существующего режима, а предполагать некие принципиальные изменения в политическом и экономическом устройстве. Тогда – да, шанс у новых сил появляется. Но здесь придется ждать наступления существенного катаклизма, разрушающего устоявшуюся систему, ибо порядок сам по себе не разрушится, даже будучи неэффективным и лишенным стратегической перспективе. Некоторые надеются, что ждать осталось недолго. Трудно сказать. Но пока в надеждах и ожиданиях происходит слабо организованное роение: клубы, сообщества, «салоны», сети и т.д. И – маскироваться и маскироваться. Если этого не будет, то тогда и очередным шансом не воспользуешься, и массовые социальные страдания будут претерпеваться без всякой пользы.

 
«Планета обезьян».
Прочёл книгу «Политика у шимпанзе» Франца де Валя (из последних приобретений в «Фаланстере»). Если и есть что полезного от учреждения «колониальной» «вышки», так это ее издательский дом, который, наряду со всякой фигней, издает и интересные книги. По-моему, книга де Валя из числа последних. Автор в 1970-е году наблюдал сообщество шимпанзе в зоопарке Арнема, но в весьма благоприятных условиях: приматы жили на отдельном острове и чувствовали себя более независимыми, чем в обычном зоологическом саду. Не родина и свобода, конечно, но в естественных условиях для наблюдателя отследить важные связи в группе было бы несравненно труднее, если вообще возможно.
Выявленные у шимпанзе «макиавеллевские уловки» так характерны для людей, но обезьяны не маскируют их демагогией, так свойственной сапиенс-политикам, а проявляют, так сказать, непосредственно, хотя при этом и показывают незаурядные ум и хитрость (или «хитрость – ум животных»?).  Автору не нравится, когда человеческих политиков редуцируют к шимпанзе, но сама его книга посвящена выявлению существующих параллелей между политикой у приматов и людей. Общего очень много: формализация рангов, закулисное влияние, формирование коалиций, поддержание баланса власти, посредничество самок в интересах стабильности группы, обмен услугами,  манипуляции друг другом, возможные рациональные стратегии для достижения и удержания лидерства. В общем, иерархии и сети в политике – это отнюдь не человеческое изобретение. Наши возможные предки изобрели это миллионы лет назад.
Борьба за власть – это требование эволюции. Альфа-самец имеет больше возможностей для спаривания и реализует эти возможности, достигая репродуктивного успеха. В основе «либидо доминанди» лежит просто «либидо». Вот почему политики-люди  должны быть «секси» и высокий ранг придает больше сексуальной привлекательности. Однако имеет место  и сублимация: хороший семьянин часто – это плохой политик. Нашей страной в периоды двух ее трагических распадов в прошлом веке руководили как раз примерные мужья. Власть – дама очень ревнивая и не терпит лишней конкуренции. И «плейбои» могут расстаться с властью самым трагическим образом (пример застреленного Кеннеди). Правитель всегда находится под угрозой. В переиздании автор добавил эпилог, где описал трагедию: альфа-самец по кличке Лейт ночью подвергся атаке. Итог: откушенные пальцы и оторванные яйца – спасти его не удалось. «Основной инстинкт» жесток,  и борьба за власть это не только показательные драки, интриги, коалиции и ритуалы.
Для понимания политики у людей изучение политики у шимпанзе весьма полезно, книжку Ф.де Валя даже сенаторам рекомендую, а перевод выполнен с 25-го издания. Ну, и конечно, не только социология, в отрыве от социобиологии, превращается в идеологизированную ерунду, но и политическая наука должна учитывать, что объект её изучения – политика, присуща не только людям.


Вот работа по «политической науке», рассказывающая о  политической системе США. ФРС не упоминается. Пропаганда.

Выборы с реальной конкуренцией – это аналогия «демонстрационного прыжка» антилопы. Лев видит, что здоровое животное ему не догнать и «не заморачивается понапрасну». Справедливо подсчитанное большинство показывает остальным, что оно в данное время сильнее и не надо идти против него, устраивая «майданы» (в случае последнего это было неочевидно!). Хочешь выиграть, готовься к следующим выборам, создавая коалиции, лови противника на ошибках и скандалах – действуй цивилизованно. Демократические институты в действие – это и есть современная цивилизация.
 
Демонстративное сверхпотребление некоторых правителей может означать, что настоящей власти они не имеют.



«Деидеологизация», «смерть идеологии», ситуативно и конъюнктурно провозглашенная после войны на Западе, добралась/, наконец, и до нас и осталась неочевиднйо равзве только уже для совсем полных идиотов и упертых догматиков. Глупые мужики, поругавшись на политические темы, могут даже убить друг друга (известны случаи про сторонников Горбачева и Ельцина или поспоривших о конфликте на Украине), но политики давно лишь цинично меняют маски и носят ту из них, которая обещают им успех у публики. Верят ли они в провозглашаемые лозунги. Вряд ли. Да это и неважно, также как коммунистическая риторика былых «красных губернаторов» в РФ. Все равно бежали к одной кормушке и слушались одной плетки.
Но самое удивительное, что так было практически всегда, даже в эпоху наибольшего подъема интернационал- и национал-социализма. Вопрос был в степени зараженности масс, а они все еще (или всегда) склонны к эпидемиям массовых психозов.


Мы видим исчезновение привычной политики. Появляются новые кливажи – это расколы по этническому и расовому принципам; все остальное отходит далеко назад. У нас этому еще способствовала «деполитизация» последних двух десятилетий.


Прочел «прогнозы социологов» относительно «выборов» в единый день голосования, на котором «Единцы» должны получить до 75%. Странно, почему, так мало, а не 150 процентов или все двести. По-моему, очень вредно сейчас поддерживать иллюзию, что существуют «выборы» на которых можно кого-то «избрать»,  и те, кто публикуют подобную ерунду являются недобросовестными циниками или идиотами.


На региональных «выборах» некая «политическая партия» призывает снизить тарифы ЖКХ, восстановить все церкви и монастыри в округе, а также привлечь к суду олигарха Якунина за развал пригородного железнодорожного сообщения. Другие «политические акторы» не лучше.  Вообще, сейчас все эти кандидаты-депутаты не более чем клоуны, изрядно надоевшие, но все же отвлекающие еще внимание от реальных проблем и их истоков. Политика без политики, короче.
Но «деполитизация» на самом деле страшно опасна. Без политики руководство не думает о развитии страны, а правительство не борется с кризисом (словеса и имитация!); чиновники беспрепятственно воруют и плодят вредные бумаги и ограничения; коммуникации ветшают (те же железные дороги, над скорость передвижения по ним в мире смеются); здравоохранение не  лечит, а образование не учит – общество готово к распаду.


Депутаты в «количестве». Легко заменяемые, как шурупы. Никаких качеств у них нет


Вот критикуются «институты», «структуры». Но сами по себе они не такие уж плохие, хотя, конечно, видны неудачные заимствования. А что если дело, в обыкновенном вырождении. Ведь любое даже нормальное устройство дегенераты вывернут и подгонят под себя.

Предполагается, что в политике люди борются за власть или хотя бы пытаются воздействовать на нее. Но в рашкованских услових это далеко не так, причем, как со стороны «акторов», так и населения.
У оппозиционных деятелей (партий) участие в «политике» - это такой вид заработка, бизнеса. Ни Зюган, ни Мирон, ни Жирик реально власти никогда не получат, и они прекрасно это понимают (не идиоты же!). Но на имитации выборов  можно подзаработать им и некоторым «однопартийцам» – не кайлом же махать, в самом деле.  Да и большинство ЕРососов на принятие решений никакого влияния оказать не могут, их тоже держат-кормят для маскировки. Население тоже понимает (в основном), что на политический курс оно влияние оказать не может. На выборы ходит, чтобы не связываться с начальством (у многих с этим строго:- проголосовал – отзвонись!) или в качестве позитивной санкции хочет календарик для участие в лохотронном розыгрыше или получении скидки, которую вскоре компенсируют за счет них же.
Где здесь «политика», «электоральное поведение» или «рациональный выбор» и пр., которые изучают рассейские политОЛУХИ?



Постсоветская «политика» – это действия рабов, холуев, хамов…

Наш «политический класс» – это воровство, фальсификации, плюс часто еще ПГМ.
 
Расходящиеся «ножницы» для режима: между внутренней и внешней легитимностью (как на закате горбачевщины).


Во множестве книг, статей, комментариев и пр. относительно политики в постсоветской России, в том числе, о её региональных аспектах, их авторы – ученые, эксперты, аналитики – высказали немало ценных идей и метких наблюдений по поводу установившегося в РосФедерации и её регионах политического режима. Но при этом часто, например, проблема коррупции и т.п. выносится за скобки проводимого анализа и/или как-то стыдливо забывают про такую сторону существующего порядка как криминализация власти, и пытаются объяснить с помощью сложных схем и концептов, те явления и процессы, которые обусловлены именно проникновением уголовников во власть на всех уровнях. Это сопровождается соответствующим целеполаганием российских властей на всех этажах: спорить о целевых программах или идеологиях не вполне уместно там, где речь идет просто о «распилах и откатах».
Между тем, криминальные кланы, безусловно представляющие огромную угрозу национальной безопасности, встроившись в систему российской власти, неотделимы от природы существующего режима. Если, к примеру, взять уровень субъекта федерации, то фактическая невозможность поменять губернатора на свободных альтернативных выборах, прямо обусловливает чувство безнаказанности региональных «элит» в грабеже подконтрольных им ресурсов. В свою очередь, замешанные в антиправовых деяниях руководители и их обслуга-окружение в виде «депутатов», «общественников», «журналистов», криминальных авторитетов и даже клерков на «теплых» местах просто не хотят и не могут допустить проведения очередных выборов на демократической основе, дабы потом ненароком не попасть под статью УК. Таким образом, криминализация власти и ее авторитарный облик, в нынешней России, как, впрочем, и везде, являются сторонами одной медали и могут быть трансформированы только в комплексе, с учетом этой «двусторонности».


Посты идут всё о том, что экономика РФ – не жилец. А режим?
Скорее всего, ничего в нем принципиально не изменится. С населения только будут драть последнюю шкуру, пока не доведут страну до окончательного коллапса.

 

Слишком много говорят о падении нефтяных котировок, и слишком мало о беспрерывном воровстве.



Примерно в 2003-2005 гг. хиленький, но хоть какой-то политический плюрализм  (а значит – некая возможность  вариативности) в РФ  и регионах окончательно сменились  безальтернативной «вертикалью».  Какие-то люди еще по инерции писали о «политике», но и им стало очевидно, что «политологии» (а значит – теоретическая хотя бы возможность рефлексии и какой-то обратной связи) окончательно схлопнулись.  Более десятка лет было просто потеряно. Теперь какая-то «политика» вроде возвращается, но как следствие эскалации кризиса, в виде коррупционных скандалов, которые невозможно замолчать, в виде прорыва уголовщины, которую невозможно удержать. Стоит, по-видимому, ожидать нового витка экстремизма и терроризма, сращенного уже с откровенной психопатологией («узбекская няня»). «Стабилизец» в году «неозастоя потребует все более высокую цену. Другое дело, что кризису будет нечего противопоставить.


Беспредел с цирком (жизнь россиянская).


Жизнь в России
Постоянная нищета и бесправие для большинства. Возвращаются после коротких пауз.



Внутренняя «политика» не более чем плохая пьеса. И ожидать от нее чего-то большего, чем эффекты воздействия на зрителей не стоит. А – изучать (слова)? Это примерно как если бы к выдуманным персонажам относиться как к реальным историческим деятелям.


 
Проблемы все те же: «дороги» не асфальтируются, «дураки» не исполняют положенного, «кошмарят» проверками бизнес и пр. Несменяемость проблем как следствие несменяемости власти.


Если в некой стране население никак не может повлиять на решения власти и её смену, то суверенитет этого государства находится в руках внешних акторов, «подвесивших» местные элитки, с которыми они могут со временем сделать что угодно. В этом и есть основа «цветных революций», которыми нас стращают неустанно, одновременно создавая для них все предпосылки. Но это вовсе не значит, что «цветнушки» будут развиваться по какому-то единому сценарию («майдан» в столице и пр.). Нет, могут начать раскачивать периферию, тем более что она доводится до той степени нищеты и отчаянья, что сама готова «отвалиться». (Некоторые неглупцы предполают Ебург в качестве «точки приложения»)


«Борьба за мир» и всеобщая безоружность населения весьма поспособствовали росту сил Зла. Ведь даже при неравенстве сил ему раньше можно было нанести какой-то ущерб и отстоять некие рубежи. Теперь же оно господствует почти безраздельно и беспрепятственно растет. Война и опасность более «естественное» состояние для людей, чем всеобщее превращение в «овощей» при проповеди политкорректного «вегетарианства».


Если выкинуть из избирательной кампании (запретить) обсуждение (меж)национальных проблем и принять непогрешимость власти, то, что же тогда обсуждать! – ничего нельзя будет решить политическими средствами. Как же тогда можно? В частности, нельзя даже поднять вопрос об этнических мафиях, терзающих страну. В чьих интересах подобная толерантность – вопрос риторический.



«Всеобщее избирательное право» большинству не нужно (а бедные и некультурные стоят вне политики, и их все больше), но оно лишает тех, кто хотел бы реально участвовать в политике, партиципарных возможностей.


Нынешние политические названия буквально и практически не значат ничего. Неправильные имена! Но настанет ли время исправления имен? Где наш (собственный) учитель Кун!
 
Аналогия между «выборами» и «общественное мнение на существует» Бурдье. Населению далекому от политики навязывается политический выбор». Естественно сделать они его не могут,  и берут «календариками». Но весь этот избирательный фарс имеет серьезнейшие политические последствия. Понятно, какие.


«Общественные организации» в СССРФ – «чучела гражданского общества».


«Праймериз» ерососов проведен с чудовищными фальсификациями (по другому они не умеют), да и возможность отмечать сколько угодно фамилий, дает возможность добавлять сколько угодно галочек. ПЖиВ – что с них взять. Согнали бюджетниц, застращали их лишением премии, вот и массовка. Но поражает реакция рядовых, подбирающих крошки. Из обкрадывают и обманывают, а они … продолжают подбирать крошки, вместо того, чтобы бороться за свой законный кусок, если уж вид несчастных перспектив никак не доступен.

 
В выступлениях зимы 2011-2012 годов, несмотря на их хаотичность и отчасти спровоцированность, все-таки была еще попытка вести с властью хоть какой-то диалог, пусть и с трибуны митинга. Но оказалось, что это невозможно. Бессмысленно. Теперь это как будто злиться на ужасную погоду. Надо как-то переждать или избежать отсюда. Но пять лент назад была еще кое-какая надежда на начало исправления ситуации, сейчас все надежды на это потеряны. Только в омут масштабного кризиса под любимым руководством.



Связь между экономической и политической коррупцией очевидна. Конечно, и при демократиях воруют, но одним из важнейших стимулов для авторитарного правления является выгода для тех, кто пользуется им и остается безнаказанным. И не надо тут прикрываться «стабильностью», «высшими интересами», искать идеологические обоснования и пр. Все логично. Коготок увяз – всей птичке пропасть.


«Выборы по-«» (управляемые)  пока терпят и голосование кое-как проходит. То есть полная делегитимация  ещё не произошла. Однако, кажется,  что нынешний электоральный цикл – последний, когда этот фокус удается. («Допутина», конечно, будут тянуть из последних сил). Потом просто не хватит ресурсов для осуществления нынешний модели голосования, когда «мы правильно отдадим голоса, а вы нас подкормите из Центра». Ресурсов просто не будет: нефтегазовая рента скудеет, а внутреннее производство не развивается из-за безумной политики правительства и центробанка. «Колбасы на всех не хватит!».
Дальше возможны варианты: крах, диктатура или все же нормальные выборы и трудное совместное (власти и общества) решение проблем. Вот это и предстоит ВЫБРАТЬ.



Прошла зима – настало лето. «Верхи» и «низы» совершенно успокоились. «Собачки» вылезли на солнышко и помахивают хвостами. А о суровых предупреждениях прошлой и позапрошлой зимы все как будто забыли. Между тем, кризис не отступил, а только временно ослаб, да и «упыри лютые» никуда не делись – готовят населению новые гнусности и гадости. Но что волноваться – все равно сделать ничего нельзя.



Коррупционные дела.
Все было схвачено льдом, сейчас немного подтаяло и поплыла всякая гадость

Избирательная борьба с коррупцией – это дополнительный и пока эффективный способ контроля за региональными и местными элитами в условиях убывающего ресурсного «пирога», это также и способ удержания контроля за силовиками.


В криминальном государстве необходима, прежде всего, декриминализация. Все остальное, в том числе «реформы» и прочее – потом.


Тотальная деидеологизация в РФ связана с тем, что ВСЕ идеологии оказались дискредитированы.


Жирик, наряду с правильными лозунгами призывает «вернуть границы СССР». Безумный эпатаж. «Партии» в РФ совершенно «лишние», это не опора политической системы, а декорация. Партийцам только и остается, что быть безответственными клоунами.


Избирательные страсти.
Огромный щит о выборах и под ним остатки рекламы душевых кабин.
Получается: сначала проголосуй – потом срочно под душ!



Скоро выборы в Думу.
Граждане! К урнам спешите!
Ловите, ловите коварную пуму.
Ловите, ловите. Ловите!
(Буриме с участием А.Блока)


Какие структуры сохранились после разрушения «совка»? Клановые, криминальные и комсомольские.

Охранители, вошедшие в раж, могут быть опаснее всех вражеских «иностранных агентов». («Левада»)


Шел по улице. Увидел щит с надписью «Козёл-канатоходец».
Думал, что анти-губернаторский «пи-ар». Оказалось, реклама цирка.


Назначают мэра-варяга, находившегося под уголовным делом. Как будто своих уголовников мало.


Криминальное сознание госчиновников. Без чистки никакие «реформы» невозможны. Невозможны и «чистые» выборы.

«Элла Милосердная».
Используется для прикрытия грязных дел. В 92 году – грабежа «прихватизации», в 2016 – вбросов. 17 год – провалила Навального. 18 год – присматривала за позорным цирком в Приморье.


Бывает такое отношение со Властью («деспотическое» в терминах Монтескьё), когда власть полностью подчиняет себе жизнь Правителя. Эту власть уже не бросить, не рискуя быть уничтоженным, прежде всего, но страдают неисчислимо и подданные. Овладев, таким образом Властью, приходится думать лишь о ее сохранении, становясь ее рабом. Поэтому, часто диктаторы кончают как последние собаки. Но жалко не деспотов или их карикатуры, жалко страдающее от всего этого беспредела население.


«Либералы» и «консерваторы» в нынешней, бытующей у нас ситуации – это такие, очень условные обозначения. Собственно, под «либералами» у нас часто выступает «пятая колонна», «чужие», проводники внешних интересов. Но с ними как-то всё понятнее.
Но вот взбегались еще и «консерваторы». Среди них есть даже эрудиты. Но чаще всего это такие жалкие («за мелкий прайс») прислужники тех, кто национальные интересы никак не защищает, а историческое наследие охотно меняет на активы в оффшорах. То есть нашенские «консерваторы» прислуживают самым что ни на есть махровым «либерастам», прикарманившим и проматывающим  национальное достояние. Эти клоуны-пропагандисты пытаются доказать, что у воров и коррупционеров есть понятия «национального» или хотя бы «государственного» интереса. А  его –  нетУ! Вот и всё.


Все помнят «подвиг» Калигулы, введшего в Сенат своего коня. Но если предположить, что сейчас у безумного императора найдутся последователи, то разве какие-нибудь депутатики будут против животных в органах власти. Если им отсыплют еще корма и/или запугают, то они проголосуют «за» всеми четырьмя конечностями. Тогда только возникнет вопрос: кто тут животные.


Они не люди (в смысле «политических животных»).


«Посадки» активизировались. Образ «элиты»: хмыри в клетке, тырившие бюджет направо и налево.


Авторитаризм
… авторитаризму рознь. Некоторые «диктатуры развития» обеспечивают впечатляющий экономический рост. Но что их к этому побуждает? Возможно, таким образом они пытаются откупиться от своего «горячего» населения, оправдывают свое нахождение у власти, пусть и без демократических выборов. Если же население смиряется с безальтернативной властью, то ему и не надо «платить» экономическими успехами. Оно и так верит, что настоящая власть – это в порядке вещей. В первом случае диктаторов (даже выведших свои страны в лидеры мировой экономики ) могут осудить (как в Республике Корея). Во втором случае уделом народа являются бесправие и нищета. Без просвета.


Измерение рейтинга кота Барсика, которого шутники выдвинули кандидатом на Алтае, имеет больше смысла, нежели изучение электоральных результатов «партий» в РФ, существование которых сейчас  (в качестве автономных политических акторов) по определению невозможно.
Пока даже политические клубы и «салоны» (как площадки свободных дискуссий) оказались в нашей стране не вполне закрепленным достижением на пути к гражданскому обществу.
Есть, конечно, бесконечные онлайновые дискуссии, но при переходе из виртуальности в реальность возникают многочисленные препятствия. Политика – это вещь все же «живая», а не «цифровая».


Аресты губернаторов и министров как демонстрация контроля над правилами нарушения правил или же разрушение уже даже не формальных, а работавших теневых институтов?


Разумеется,  применительно к отечественной истории, можно говорить о травмирующем опыте неудавшихся революций,  и здесь сравнения с другими странами не прибавляют оптимизма, а служат, скорее,  причиной деморализации. (Одновременно и увеличивая осторожность, делая народ более пугливым: отмерь не семь раз, а семь раз по семь).
Однако известные авторы пишут не просто о неудаче революции в России, но и утверждают, что она вообще не состоялась. В следующей книге один из этих авторов доказывает, что революция  здесь все-таки и, скорее всего, состоится. (?)



Говоря о шансах революций,  нельзя, конечно, игнорировать силы контрреволюции. А они состоят не только в единстве элитных группировок и готовности держиморд разгонять  протесты, но и в господствующем общественном настрое. С другой стороны, «настоящие» революции – это не просто смена власти с изменением институтов и персон с опорой на массы. За ней должны идти какие-то важные структурные изменения и возможность их осуществить (типа истматовского «противоречия между производительными силами и производственными отношениями» и т.п.).
Ныне это скрытое противоречие связано с тем, что большинство людей, занятых, особенно в периферийных и зависимых экономиках, объективно НЕ нужны для развития цивилизации. Их ставшие архаичными трудовые функции легко могут быть заменены и автоматизированы уже на нынешнем уровне развития технологий, а завтрашние перспективы в этом направлении просто потрясают воображение. Также зависимые общества в отсталых странах весьма бедны, следовательно, их население не представляет особого интереса для мировой экономики и в качестве потребителей. И «лишние люди» это если не понимают, то «чувствуют каким-то местом», отчаянно цепляясь за статус кво и призрак «стабильности». Естественно, что такое упорство еще больше консервирует отсталость отсталых стран, лишает их перспектив, но, как ни парадоксально, укрепляет положение их «элит», которые не смогли решить задачи модернизации. Теперь им и поддерживающим их массам остается только «консерватизм», пропаганда и демагогия, субъективно защищающая от травмирующего столкновения с объективными раскладами в мировой экономической гонке. Естественно, правители в такой ситуации также форсируют и бюрократизацию всех сторон жизни, чтобы значительно увеличить численность чиновников, потратить как можно больше «рабочего времени» на исполнение ненужных бюрократических придумок – занять людей хоть чем-нибудь! Но за эти занятия люди, чья квалификация (вернее, отсутствие таковой) получают под видом «заработной платы» некое мизерное содержание, опасаясь, что в противном случае не будет и этого. Так что и авторитарные «верхи» и «низы», поющие бесконечно «старые песни о главном» едины в своем «контр-революционном» настрое – ни те, ни другие решительно не желают ничего менять, а тем более рисковать  в ситуации революционной непредсказуемости. Естественно, что в такой системе «рационализаторам и новаторам»  (революционерам и нон-конформистам) места нет, их выживают и давят; «верхи и низы»  в застойных аномалиях едины в стремлении к проведению «геноцида интеллектуалов», который, к счастью пока не осуществляется не физически, а в форме реализации опции Хиршмана «выход» (чаще всего как эмиграция). Но «консерватизм» здесь по мере исчерпания ресурсов для экономически неоправданного перераспределения, вполне может смениться «фундаментализмом»


Ситуация, таким образом, кардинально отличается от положения в начале прошлого века, когда страна стремительно развивалась, люди мечтали о «светлом будущем» и массово бросались «в революцию». Этот настрой, стремительное, хотя и очень неравномерное развитие, на фоне демографического перегрева и войны и привел к срыву в катастрофу 1917 года.


На наш взгляд, довольно наивно рассматривать выступления против фальсификации выборов в РФ, случившиеся в конце 2011-2012 года как опыт неудавшейся революции. Неправильно  также сводить причины ее неудачи исключительно к субъективному фактору.  Да он очень важен, и лидеры «болотных протестов» действительно трусили и допускали ошибки. Но можно ли вообще рассматривать этих персонажей, многие  из которых откровенно ненавидят и презирают большинство населения России (как «быдло» и «анчоусов» и пр.), «зоологически» ненавидят русский народ – как вообще можно их представлять во главе успешной революции под лозунгами социальной справедливости и т.д.?
С такими «вождями» выступления «белоленточников» были изначально обречены и в критерии потенциально успешной революции никак не вписывались.


Неудачи буржуазно-демократических попыток в России можно связать, в конце концов, со слабостью и политической скованностью отечественного бизнеса. Здесь ситуации начала прошлого и нынешнего века в чем-то схожи. Только тогда российская буржуазия не смогла справиться с радикалами, а сейчас пасует перед всепроникающей бюрократией.


Мы не можем забывать о травмирующем опыте двух российских Смут ХХ столетия, которые, на наш взгляд, нужно рассматривать как опыт неудавшихся революций. Несколько попыток так и не привели к достижениям в политико-правовой плоскости. Ещё во время первой русской революции великий немецкий социолог Макс Вебер писал о псевдоконституционализме в России. Во время векового юбилея этой и последующих революций, политический мыслитель мог бы написать то же самое. События времен Горбачева-Ельцина можно, разумеется, рассматривать по-разному, применительно к нашей теме и как «революцию», и как попытку «демократизации». Результат русской Смуты конца прошлого века известен, так же как и революционные итоги событий его начала.


Отрекаясь от старого мира, и выступая против самодержавия в Российской империи все эти милюковы-керенские-сорокины потом, пережив известные треволнения и даже трагедии, спаслись и  весьма неплохо устроились на Западе. Миллионам людей,  вовлеченным не без участия подобных деятелей в революционный водоворот, повезло гораздо меньше.


Если на смену одному диктатору приходит другой, одну криминальную «элитку» теснит другая, а социальные отношения и структуры трансформируются разве что в сторону дальнейшей архаизации, то можно ли это считать «революцией»? По отношению к ряду так называемых «цветных революций постановка этого  вопроса кажется нам вполне обоснованной.


В первые годы после перестройки тема революции не пользовалась в нашей стране особой популярностью в качестве предмета исследования и преподавания. Так, в ряде учебников по политологии, написанных в русле «парадигмы освоения» (западных знаний) разделы, главы и параграфы, посвященные революции вообще отсутствовали. Отторжение советского опыта восхваления «великой октябрьской» было весьма сильным. Но вместе с тем, изучение такой важной для политической науки темы как бы отчасти табуировалось. О революции (нашей) и революциях  несравненно больше писали историки. Но как об отдельных «извержениях».
А ведь действительно революция напоминает извержение вулкана. Сейсмическая активность заметна, но произойдет или нет извержение мало кто отважится предсказать. («Мы сидим на вулкане» - вспоминается фраза Токвиля времен  революции 1848 -51 гг.).


Силы контрреволюции строятся на негативном опыте вовлечения в процесс масс, которые потом за это расплачиваются. Ныне массы все меньше  хотят платить за амбиции прожженных авантюристов.

Ужас революции – царство Смерти. 1917 год. 
Снова о революциях.
Нужно понимать революцию, как разрушение прежнего государства (как аппарата управления и легитимного  насилия), произведенного внутренними силами.  То есть, политический порядок рушится и распадается не в итоге, скажем, внешней интервенции, а под влиянием, прежде всего, внутренних противоречий, хотя граница здесь подвижна и иностранное вмешательство во внутренний суверенитет – это, скорее, правило, чем исключение. Такой политический переворот может вести к трансформации политического режима (например, к демократизация), сопровождаться глубокими социально экономическими преобразованиями («революционными реформами»),  или являться выражением более глубинных, фундаментальных изменений (например, в процессе перехода от аграрного, традиционного к индустриальному обществу модерна). Разнобой в понимании революции связан как раз с тем, что речь идет о различной «глубине» этих революционных преобразований как следствии глубины кризиса, им предшествующего.


Чудны дела твои…
Даже либерасты и сопутствующие журналюшки начинают «прозревать» и осторожно заявлять, что укронацизм – это реальность, а не просто пропаганда российского ТВ…


Полное непонимание социально-политического контекста.
Дурачкам сказали, что быть «политологами» – это значит описывать выборы. И дурочки кинулись ловить кошку в пустой комнате.

Что же будет после долгожданного падения авторитарного режима. Предполагается, что пройдут честные свободные выборы и наступит демократия. Что же еще? Например, начнется гражданская война, как в 1918 г. И/или начнется резня и этнические чистки (которые пошли на Кавказе сразу после «катастройки»). Много вариантов – и все хуже имеющегося положения. Это тоже поддерживает авторитаризм.


Враг моего врага – мой друг?
Вовсе не обязательно. Взаимная ненависть и разделение могут быть сильнее. Так, различные группы оппозиции никак не могут прийти к негативному консенсусу. Пропасть между ними напоминает межвидовую борьбу. Да что оппозиция – там все зыбко. Но даже при наличии вроде бы власти сопля Керенский предпочел открыть дорогу большевикам, чем опереться на помощь Корнилова. «Чувства» сильнее рациональных раскладов.


Надежда появилась. Но пока она довольно призрачна. Теоретически, шанс есть, но на практике…
Самое страшное – это не олигархи и коррупционеры. С ними можно было бы справиться точечными репрессиями и конфискациями. Главное препятствие – эта масса «народа», привыкшая жить на помойке, в нечеловеческих условиях, ничего кроме этого не знающая и знать не желающая. Эта толпа и побежит «голосовать за стабильность» криминальной помойки, лишая последнего шанса своих детей.


Устремившись в Азию, оказываешься в «Африке» (евразийство).


Массовая идиотизация как первая ласточка революционной ситуации.


Сама по себе замена проворовавшихся «криминал-губернаторов» на (псевдо) «технократов» никаких проблем решить не может, а часто лишь усугубляет ситуацию в регионах. Надежду открывает лишь движение в сторону «государства открытого доступа» (Норт и др.), но можно ли сегодня разглядеть стимулы для движения в этом направлении?

Вместо решения реальных проблем – сражения с бумажными монстрами. Страна бьется в бюрократических тенетах, люди задыхаются от невозможности сделать что-то стоящее. Так у нас практически везде. В правовой сфере Есть масса мелких полезных инициатив, но, в принципе, философия законотворчества сейчас в РФ глубоко порочна – это стремление поставить все и всех под контроль. Вместо попытки перевязать какие-то узелки надо менять сеть, в частности, пересмотреть наиболее вредительские решения в важнейших областях.
Стратегически главное для РФ – это дебюрократизация. Поотменять к черту то, что принято раньше госдурой и писать законы под стратегические цели. Практический вопрос состоит в степени возможного сейчас в этом направлении.


Уже изгой Фукидид
Знал все наборы слов
О демократии,
И все тиранов пути,
И прочий замшелый вздор,
Рассчитанный на мертвецов.
Он сумел рассказать,
Как знания гонят прочь,
Как входит в привычку боль,
И как смысл теряет закон.
И все предстоит опять!
(У.Х.Оден)


«Варягов!»
Без демократии  легко потерять и суверенитет.  Происходит делегитимация власти.
Когда нынешняя волость себя окончательно скомпрометирует, пришлют какого-нибудь «майклакентского» володеть нами.  (Быть может, именно это и готовят). И народец, ошалевший от всяческих беспределов, вздохнет тогда с облегчением.  Лучше сильно не будет, но видимость порядка установится.
И кто, в принципе может установить чужеземных узурпаторов? Армия? Но после сирийского – она может дойти до состояния пост-афганского.
Парламент? После расстрела 93 года никакой самостоятельной законодательной власти в стране быть не может.
Независимые лидеры? Единичных – и то не допускают к выборам.
Свободные интеллектуалы? Загноблены.
Отказ от нормальных и современных политических порядков, как видим, возможнее, но имеет высокую цену, которая будет только расти.


«Законотворческий процесс» Госдуры:
«что бы ещё воспретить, ограничить и зарегулировать».


 «Не признавать» кризиса – это как бы переносить болезнь с температурой «на ногах». Тяжёлые осложнения для россиянского организма неизбежны.


Сделали из страны сплошной КПП (соответствующие специалисты).

мАсквабад – столица Азиопы.

Даже небольшое путешествие сопряжено с о множеством проверок, досмотров, запрещающих надписей и прочей «поднадзорности». Похоже на большой концлагерь, или, ладно, пока что на «химию». И множество людей не только страдают от сопутствующих неудобств, но и активно себя (а еще более других) ограничивают и ограничивают. Это продолжение тенденции писать доносы друг на друга. Но сегодня ты, а завтра (на) тебя.
Всеобщая «секьютиризация» – как принципиальное непонимание свободы  и ведёт как раз к ущемлению чаемой Безопасности
Больше всего угрозу для пресловутой безопасности несут как раз спецы в этой области.


Вопрос на засыпку.
Вот если кто-то помогает уголовникам, то его считают соучастником и судят. Но если граждане некой страны не только страдают от преступлений власти, но и во множестве её поддерживают, то являются ли они соучастниками?
Впрочем, наказания они в любом случае в большинстве своём НЕ избегнут.


Когда Люб-в, Кы-в, Шп-н и т.п. пишут и говорят о «нарушениях на выборах» пафос их понятен, но анализ является глупым. С таким же успехом можно говорить применительно к восковым фигурам и школьным «скелетам» о «нарушениях дыхания и кровообращения.


Псевдо-депутаты принимают постоянно ограничительные  законы, потому что не верят, что люди могут что то выбрать, ограничиться, принять решения и добиться результата самостоятельно. Их то (в Госдуру и т.п.) протащили и они САМИ ничего решить не могут.


Сейчас спецы спорят о содержании понятия «революция». Это – революция, а – то не революция? Или же нет?
Но это всё, по большому счету, вздор. Когда революция произойдет, то мы это сразу поймем и назовем. Как все поняли сто лет назад.


Когда «патриоты» и «либералы» станут ненавидеть друг друга меньше, чем власть, та сразу закачается.


«Гибка как гусеница гибридная Россия»…
В общем, с принципом гибридности можно согласиться. Но чего с чем? Есть случаи, когда этот режимный «гибрид» подразумевает смесь демократических и авторитарных признаков, в силу «застревания» в «транзите» (Наличие «выборов» часто вводит здесь в заблуждение). Однако, если актуальна угроза установления режима по типу фашистского, то речь должна идти уже о сплаве авторитарных и тоталитарных черт (При всех вопросах к слову «тоталитаризм»). А что остановит наступление таких порядков? Чистого» концлагеря не получится в силу «вяловатости» населения и неоднородности элит, затрудняющих «тотальную мобилизацию», ну, так она и не нужна при современных технологиях. А так  – может быть выбор между Мосулом и Пхеньяном.


«Ротация» губеров как судорога. Увы, далеко не последняя.


Эпидемия губернаторских отставок развеивает последние иллюзии и дезавуирует правовые  положения о «выборах» глав субъектов федерации, формально возвращенных после 2011 года. «Избранных» руководителей регионов можно пачками убирать с поста до окончания срока без внятного объяснения причин. А где же «воля избирателей»? Фарс.


Разрушение вкуса телеканалами – это тоже способ политического подавления. Эстетическое варварство сопряжено с нравственным одичанием, подразумевающим государственный беспредел.



Тутошние «элитарии» тешили себя мифом «трампнаш»; параллельно представители «контрэлиты» носятся с иллюзией про «180 дней», «конфискации счетов» и «принуждении олигархов к действиям». Ага.


Клин вышибают клином. И не надо иллюзий насчет демократических  методов, всяких там выборов и мирных демонстраций.


Факты широко известны и доступны. Положим нельзя на них открыто ссылаться. Но так что ж. Не означает же это, что можно писать так, как будто этих фактов нет, а замерзание всего происходит оттого, что оторвалась нитка в «новом платье короля».


Взяты в заложники быдломассой.  Не на годы уже, на десятилетия.


Поддержка Н невелика – и это следствие того, что в свое время поверили Ельцину.


 «Политический таксидермизм» (с) Кынев)


 «Гора родила 210 мышей». Стоило ли полгода нагнетать страсти и работать в обстановке полной секретности, чтобы воспроизвести справочные материалы. Бюрократия глобально тупа.
Квазиполит:
- Деды воевали, чтобы вы воровали?
- Любимцы публики – жадные и глупые шуты («с кем вы, мастера культуры?)
- Реклама протухшей сталинской грудинки. Продажа через забугорные счета.


Если воры и бандиты захватывают какое-нибудь государство, то объяснять и описывать их действия в терминах внутренней и международной политики принципиально неверно. Их действия – это преступления или прикрытие преступлений и для их характеристики лучше всего подходит язык уголовной хроники.


«Масса» недостойна жалости и сочувствия. Соучастники.


«Приватизация» государства ведет к его разрушению и исчезновению. Хождение позорными колоннами без национальных эмблем, бессилие унижения и гибели – это следствие рейдерского захвата государства, а более глубоко – обкрадывания нации, грабежа истории и лишения народа его настоящей жизни.


Политика – занятие для проституток, иногда, в узком смысле. Рыбка могла бы стать местно Чиччолиной и  от этого бы уровень «парламента» только поднялся бы. Рыбкина мораль горазда лучше, по крайней мере, человечнее неписанного кодекса корпуса … млекопитающих.

А может ли найтись хоть какое-то место для элементов «гражданского общества» в условиях мафиястейт?


Выборы как рождение доверия.
Многие интеракции в условиях  пресловутой «вертикали» чрезвычайно энерго-, ресурсоно-  и человеко-ЗАТРАТНЫ! Они напоминают напряженные  сцены из боевиков, где бандиты осуществляют бартер пакетов дури на сумку с деньгами. Преступление здесь – это главное, а для Доверия места, разумеется, нет.


В политике чрезвычайно опасно принимать желаемое за действительное. И убеждать в этом – тоже.
Авторитаризм парализует многие страны. В случае сильного кризиса они не могут ему противостоять по-настоящему, попадая как бы в положение обездвиженного больного посреди пожара.


Некий политтехнолог громко сокрушается по поводу коллапсирования в эрэфии рынка политконсалтинга. В свое время мордоделы-постмодернисты заявляли: дайте нам миллион и мы любую обезьяну сделаем депутатом госдуры (вариант: губером).  Но ведь и в этом постмодернизме надо доходить до логического конца. Зачем платить политтехнологам за выборы, когда «любую обезьяну»  можно просто назначить под видом «выборов». Бунины-минтусовы-сапожники – лишнее звено.


Пропагандонские штучки под видом экспертных заключений и наукообразных текстов ещё как-то прокатывали до четырнадцатого года и вызывали порой искренние, и даже горячие споры. Но ныне только те, кто лишен остатков здравого смысла и желания понимать будет обращать внимание на этот мусор. Нет, меньше этого добра не стало, но его чисто симулятивная природа превратила «дискуссии по социальным проблемам» в давно не чищенную помойку, содержание которой шевелится ветром.


Если перефразировать К.Шмитта (если народ отказывается от политики, то политики меньше не станет, но в мире будет одним народом меньше), то отказ России от ПОЛИТИЧЕСКОГО упраздняет не его, а Россию


Секацкий (Чаадаев): Россия как испытательный полигон для цивилизованного мира, бытие-для-другого.


Против диктатур (как чисто клептократических, так и с «идейным» элементом) народы практически бессильны, до тех пор, пока те не разрушат себя сами.



Говорят о «низкой политической культуре населения». Её состояние действительно ужасно. Но даже при всей замороченности вряд ли бы население выбрало бы тех губернаторов, которые сидят ныне, будь у людей такая возможность.



«Несовременность» той или иной страны (то есть отставание от современного цивилизованного мира и от самой себя) как правило связана с недостойным правлением. Как пишет современный политический ученый: «Констатация «недостойного правления» (bad governance) — неоправданно низкого качества государственного управления, которое носит преднамеренный и целенаправленный характер, заведомо не соответствуя уровню социально-экономического развития страны, — в случае России как будто становится общим местом…
Вот, действительно интересная тема для обсуждения и изучения. Иные к слову «недостойный» выдвинут претензии, дескать, на русском языке это звучит с очень сильным моральным оттенком. Но нам видится в этом большой плюс. Наука должна стремиться к объективности, но стимулом для размышления на ту или иную тему вполне могут быть сильные эмоции, возмущение, негодование по поводу узурпировавшей власть и собственность «элиты», совершенно НЕДОСТОЙНОЙ населения, истории, культуры, задач развития той страны, которую она захватила.
Да и невозможно изолировать друг от друга мораль, политику и право. Даже для чисто теоретических размышлений это вредно, а когда такой подход осуществляется на практике, то «юристы» устраивают полный «беспредел» во всех областях.



Политология failed state имеет свои особенности. Размышлять об отечественных и личных перспективах, конечно, очень тяжело. Но необходимо. Порой, в минуты слабости, закрадывается даже кощунственная мысль: а не будут ли скоро живые завидовать мёртвым. Не будем ли мы считать счастливцами умерших друзей, не оказавшихся посреди новой Смуты, по аналогии с теми русскими, которые не дожили до 1914 или 1917 года и поэтому не увидевших русскую Катастрофу, сопровождаемую чередой немыслимых социальных бедствий и человеческих страданий! Но так, конечно, думать нельзя. Пока живешь – надеешься. Надеяться на лучшее нужно даже в самых безнадежных обстоятельствах, если не для себя, то хотя бы для потомков. Ведь нескончаемый Кризис – это не только беда. В горниле кризиса улетучиваются многочисленные наивные предрассудки и сентиментальные благоглупости. Кризисный человек, если он не погиб и не сломался, гораздо больше знает о себе и о жизни и гораздо лучше понимает происходящее вокруг. Самым обидным было бы потеря этого знания, достигнутого столь дорогой ценой. Такое знание будет крайне необходимым для тех русских, кому выпадет шанс, а значит и надежда на освобождение от проклятья «несовременности». Возможно, хоть когда-то благодаря анализу печального опыта предшественников, хоть кому-то удастся не наступить на многократно опробованные грабли и зажить нормальной жизнью в экономически здоровой, политически свободной и культурно богатой, пусть и не «великой» России.
Ради такого стоит ещё постараться.

Перечитывал «Остров Россия» (сил, конечно, хватило только на краткий вариант). По-своему, очень стройно и интересно. Но В.Цымбурский как бы олицетворяет собой то, что я ненавижу в отечественной социальной мысли. О последней я говорю без всяких кавычек, вынося за скобки, рядом с этим незначительным островком (проникся образами, мдя!),  всю бессмысленную громаду механического эпигонства, модных заимствований, идеологического камлания, диссертационного и прочего пустословия. Цымбурский действительно думал; по-своему, он был весьма умным, оригинальным и эрудированным мыслителем, хотя и странным человеком. Но было в этом что-то сильно НЕ ТАК! Тонкость его анализов смогли оценить немногие подобные ему БЕСПОЛЕЖНО ЗНАЮЩИЕ старые московские мальчики. Зато сами по себе рассуждения о «геополитике» дали лишний пропагандистский повод для сирийской и прочих авантюр, огромного счета за которые мы пока даже не представляем, а ведь придется платить и платить по нему. Если кратко, то «геополитика» – это глупость. Цымбурский как будто опровергает Маккиндера и Савицкого, имплицитно давит «дугина», но на самом деле, двигается в их же русле, псевдонаучной «парадигме отвлечения», если угодно. Политика связана не столько с географией, ландшафтом, хартлендами и римлендами, «островами» и «лимитрофами», сколько с интересами и страстями, как правило, весьма порочными. Какая «геополитика» привела к убийству несчастных наемников под Хишамом – проливы, газопроводы, стремление к прорыву» из «островной» изоляции (от цивилизованного мира) или же просто желание бесконечного «попила-на-крови». В контексте реальной жизни все эти утонченные схемы становятся просто агиткой; и не надо говорить, что «ученый не в ответе за то, как используют его идеи». Оченьо даже в ответе – в данном случае, ВЦ – своей антизападной риторикой.
Ну, и еще штрих. Как говорится, «скажи мне, кто твой друг»… «Другом» нашего великого мыслителя оказался ГОП – беспринципный недоучка-провокатор с одесского привоза. Ему, в силу отсутствия на «острове Россия» нормальной системы организации знаний и фильтров против такого рода «идеологов-технологов» - удалось очень много тот наворотить для того, чтобы превратить местный «остров» в зараженную территорию в культурном и интеллектуальном, социально-политическом смысле. Или проще – в «хартленд», мало пригодный для сколько-нибудь нормальной жизни. «Геополитика» изоляции и превращения собственной (или не собственной!?) страны в подобие ада, оказалась весьма успешной.


Иногда и сегодня среди диссертационных мафий и в псевдонаучных журналах можно услышать бубнёж про «региональные элиты» РФ. Инерция слов действует. Ну, некоторое время, когда замаячили (или это была иллюзия) перспективы на какие-то перемены, действительно, изучение «элит» в российских регионах было интересным и полезным делом, даже несмотря на «запашок» и сильно страдающее эстетическое чувство. (Тогда выручал смех: разлагающийся совок гнал не только с ужасной вонью, но также телодвижения и звукоизвлечения партократов и хозяственников, ставших новыми «элитами» доставляли немало веселых моментов; казалось, мы со смехам расстаемся со своим прошлым – увы, расстались мы с надеждами от него освободиться). Но сейчас, в текущей ситуации, мусолить тему «региональных элит», или, скажем, «выборов», «партийной системы» и т.д. -  или даже просто смотреть на всё это – значит заниматься чем-то, в принципе, совершенно глупым и малопочтенным. Если эти «объекты» и нуждаются ныне в чьем-либо внимании, то разве что в усилиях психиатров и честных следователей.


Народ россиянский горюет, уму плохо и будет еще хуже.  С.Слепаков  с компанией поют про бесконечный  «тяжелый год» (типа «а новы годы приходят – они будут также трудны»).  Опять и опять, и в «мирное время»! Безнадега полная и «луч света» не пробивается нигде. Ничего кроме роста нищеты, произвола, цепи новых катастроф – россиянина в обозримом будущем не ждет. Стоит ли ему сочувствовать?* Не стоит. В большинстве своем сами виноваты, что не использовали шанс на освобождение, как непременное условие достойной жизни; что не слушали и даже слышать не хотели предупреждений, что погнались за химерами и пошли за проходимцами. А «кто виноват»? А «что делать» – так никто и не знает. Опять «так жить нельзя», но приходится.

Поиск аналогий.
Ирак или Северная Корея? Нет, что-то не то. Скорее, Венесуэла.


На самом деле
Вопрос стоит о продолжительности действия прививки (от революций).


Образ
Преследует вид загона при мясокомбинате.


Пропагандисты-апологеты.
Это как разновидность гипотетических «онкологов», которые бы ратовали не за спасение человека, а за рост опухоли.


«Недокатастрофа».
Оставили половину раковой опухоли и пошли новые метастазы. Мучения практически те же, а результат не половинный и даже не нулевой. А отрицательный.  Только лишь некоторый период подобия нормальной жизни и новый страшный срыв.


Институты
Почему вроде бы нормальные, неплохие  люди, попадая во власть в стране, где не соблюдаются принципы правового государства и разделения властей, очень быстро оскотиниваются, и, став бюрократами или депутатиками, в массе своей и довольно быстро теряют человеческий облик, совершают аморальные и противозаконные поступки.
Слаб человек, и если нет соответствующих структур и правил для поддержки нормальной жизни, то ее и не будет.  А отдельные, сумевшие подняться над этим люди, будут страшно страдать, испытывая со всех сторон давление инферно.


Особенности мышления и поведения
Если они состоят в том, чтобы  «в упор» не видеть наиболее важные проблемы, табуировать обсуждение их и, соответственно, не решать, запуская недуги, то это приведет к тому, что исходя из реалий современного мира, можно назвать «венессуэллизацией».
«Венессуэллизация» – это ведь не просто инфляция в миллионы процентов (она возникла далеко не сразу, и на этой земле тоже когда-то был потребительский бум). Полная безответственность власти, для обогащения которой подавляющее большинство населения страны НЕ нужно. И – согласие людей с ролью скота, которого будут забивать, когда у хозяев возникнет в это мпотребность.
Что же важно понять в катастрофе страны (или в её преддверии). Неразрывную связь объективных (структурных) условий и субъективных факторов. Можно, конечно, (как иные памфлетисты) сосредоточиться на обличении «рабско-холопской природы народа». Но, что это даст, ведь политика – это война, а как воевать без организованной армии. (Ситуация 41-го года!). Противнику нечем противостоять, если нет ни пехотных полков, ни кавалерийских эскадронов, ни артбатарей, ни групп разведчиков-пластунов… А в политике, оппозиционно настроенным гражданам за что «зацепиться» в условиях отсутствия автономных партий, независимых профсоюзов, муниципальных советов или даже площадок дискуссионных клубов. Ну, конечно, «это надо было создать»! Но если нету?.. Вопрос, следовательно, о структурных факторах так и не сложившегося и институциализованного раскола элит.
В причинах такого «отсутствия отсутствия», конечно, виноват субъективный фактор. В принципе (в принципе!) «дорогие сограждане» не отличаются здесь от обезьян, с полвека назад проводили опыты по вживлению электродов в мозг. Нажимаешь на кнопку, и раздражается центр удовольствия, питание и сон побоку!..
Не буквально, конечно, так, но если масса или просто уходит от понимания проблем или что-то читает-смотрит только для того, чтобы найти повод эти проблемы не понимать, обеспечить себе психологический и иной комфорт за счет ухудшения ситуации, близкой к катастрофической. (Если есть условия, когда период такой эскапизма длится долго, то катастрофа практически неизбежна). И она приближается. И тут пиши-не пиши, кричи-не кричи – уже бесполезно. Надежда на то, что «телевизор» все же проиграет «холодильнику», (куда заталкиваются упаковки уже не с десятью, а с девятью яйцами) – тоже призрачна. Ну, «проиграет», а с кем и чем «воевать»!

Мусорный спазм – девальвация государства. Характерный пример тупости, алчности и некомпетентности. Государство вообще стало «пустотелым»: не может решить удовлетворительно НИ ОДНОЙ задачи. Слуги-чинуши компрометируют себя многократно. Институт государства все больше воспринимается как вредный и ненужный. Прав ли Гильбо, считающий, что «корпоратократия» снесёт левиафана ко всем чертям. И уже сносит…


*
Завершился суперсериал об осьми сезонах. О чём он? Если убрать драконов, зомбаков и воинствующий феминизм, то это история взаимоуничтожения элит. А представьте себе, что вместо кровавой резни – выборы, а макиавеллиевский карлик выступает в роли политтехнолога-пиарщика. Претенденты были бы живы и могли в перспективе надеяться на реванш.  Безопасность – вот зачем нужна неприглядная демократия.


Нынешнее  государство – эта такая коррупционная клоака, где на ключевых позициях почти сплошь аморальные уголовники. Какая тут может быть «эффективность» (кроме эффективности воровства)? И как долго продлится еще господство этой формы организации, приносящей раз за разом отрицательный результат и для большинства отдельных людей и для развития общества в целом?


Сейчас центр военно-политической напряженности располагается примерно в тех же местах, где возникала держава Саргона Великого, а до того - враждовали шумерские города. Конечно, потом «вокруг» всего стало больше, ойкумена стала конечной, охватив весь «мир». Но зато проблемы остались, в принципе, теми же самыми: рост населения, нехватка ресурсов, зверская агрессивность сапиенсов, всяческие потери в периоды кризисов и смут – трагически-скучная «сказка про белого бычка» на основе колебания демографических циклов.
Уже мифологический пессимизм «Эпоса о Гильгамеше» был продуктом многовекового опыта и зрелого ума, «всё познавшего».  Но с тех пор появилось так много всяческой литературы, развились религиозные системы, были разработаны всяческие философии-идеологии. Люди научилось гораздо лучше не видеть правду и изощренно обманывать самих себя.

Тут жить – это как на корабле плыть, о котором знаешь, что он потонет; может быть, не завтра, но потонет обязательно!

Картинки с выставки (здешних достижений):
Зверьё защищает ворьё.

По поводу нашумевшей (на «тюбике») дискуссии ЕШ и ВС, замечу, что не впечатлен обеими «трещотками». «Революция или эволюция»? – да ни то, и ни другое (хотя вопрос в понимании терминов). «Революция» к демократическому транзиту и проведению первых свободных выборов (стадия «демократизации» в узком смысле) – не намечается ни сверху, ни снизу. А «эволюция», если иметь в виду приспособление режима к изменяющимся условиям и «стабилизация» на все более худом (для населения) уровне вполне возможно, но такое точнее называется деградацией.
Так что, деградация, развал и новая Смута – это более вероятные сценарии. Хотя вопрос о терминах опять-таки остается.
Другой вопрос – зачем еще оставшихся думающих людей оглушают всякими «трещотками»?

Сегодня желание «избрать или избраться» - это как волноваться о правилах поведения за столом на необитаемом острове без еды.

Периодические маргинальные шоу «утащат или не утащат» (в камеры под камеры) не дают положительного политического результата. «Народовольческого ресурса» нет, а эффективный «гандизм» здесь тоже не проходит. Вместо эффективного неучастия и т.п. тут олимпийская уринотерапия или мундиалистическая эйфория. С   т а к и м – чего можно добиться?


Московский ездец (Св. Георгий)
Протестующие не имеют ни стратегии, ни даже тактики. Выйти покричать – это просто выплеск эмоций. Надоело! – это понятно. Но что же «лидеры». Козлы провокаторы или комиссары с шапкозакидательскими настроениями?  А может просто, коллективно скрывающие от себя, что играя – не получится, а если, не играя, то придется решиться на серьезные жертвы - для себя любимых в первую очередь. Чуть ли не честнее те, кто молчит в тряпочку или ждет.  Но можно не дождаться. Или, скорее, дождаться НЕ того. Совсем не того.


Нет у нас порядочных «экспертов»: ни сообщества, ни нормальных обсуждений. А, к примеру, тараторящаяе про «гибридную гусеницу» шульман или революционно поющий соловей – это не свободный анализ, а политтехнологические проекты. Не совсем понятно только – чьи?


Часто статьи по социально-политическим наукам написаны с использованием такой терминологии и таким языком, что вообще не разберёшься, о чем идет речь без … значительных усилий. Иногда эта маскировка, но часто авторы вообще разучились писать и говорить русским языком и думают как «калька с английского».


Все эти бесконечные публикации про электронное правительство 2.0, электронное правительство 3.0, модернизацию и развитие, электронное правительство,  управляемости стратегическими ресурсами, блокчейн и т.д. выглядит в условиях bad governance как настоящее издевательство.


Очередные «посадки» и «реформы»
Политические вопросы нельзя решить чисто управленческими средствами, а проблемы управления – «при помощи правоохранительных органов».


Обсуждение проблем политико-экономического управления в наших условиях вряд ли полно без анализа теневых институтов (в рамках неоинстиционального подхода). Например,  как оценить «реформу» ЕГЭ без отсылки к рынку услуг репетиторов и тех, кто извлекает из всего этого выгоду.
Также обязателен и политический сюжет, связанный с организацией власти: прежде всего, учет положения «технического премьера» и невозможности для политпартий оказать сколько-нибудь заметное воздействие на policy.


Обсуждение проблем политико-экономического управления в наших условиях вряд ли полно без анализа теневых институтов (в рамках неоинстиционального подхода). Например,  как оценить «реформу» ЕГЭ без отсылки к рынку услуг репетиторов и тех, кто извлекает из всего этого выгоду.
Также обязателен и политический сюжет, связанный с организацией власти: прежде всего, учет положения «технического премьера» и невозможности для политпартий оказать сколько-нибудь заметное воздействие на policy.
Так, воспроизведение отношений правительства с царем или с компартией было снова закреплено в ОЗ 1993 года, а про затеянные в 20 году «реформы» нечего и говорить.


Да, к большому сожалению, проблематика bad governance не находится в центре снимания большинства российских политических ученых. Более того, она ими вообще не понимается и/или специально не учитывается (в том числе, по причинам стремления к личному комфорту или опасений за карьеру в условиях тоге же самого «недостойного правления»). Воспроизводятся и следующие поколения «специалистов», которые действуют в том же русле.  (Вообще; иногда создается впечатление, что «социальная наука» в РФ выхолащивается в содержательном отношении,  и ее представителей  заботят только индексы цитирования да правила оформления публикаций и диссертаций).
Однако, если сейчас не обращать внимания на такого рода актуальные исследования, в ожидании будущих «хороших времен», то вполне можно этого никогда не дождаться или же потерять тот ценный и дорого оплаченный опыт (который обобщается в редких достойных внимания работах), и который может пригодиться, если «история» даст нам еще один шанс на прорыв к достойной жизни, когда-нибудь откроется «окно возможностей» для «демократии и реформ». Если этот шанс будет снова упущен, как во времена перестройки (в том числе и из-за глупости и наивности местной интеллигенции), то, возможно, это будет уже навсегда.
*
Конечно, рассуждения о будущих шансах выглядят весьма спекулятивно и здесь мало в чем можно быть уверенным. Действительно, вряд ли люди добровольно будут менять свое, пусть  жалкое и нищее существование на действия с неопределенными последствиями, обладающими высокой степенью риска. Однако «стабильность» в условиях «недостойного правления» означает стабильное ухудшение ситуации (скольжение вниз по наклонной плоскости – с ускорением). И, рано или поздно, «ужас без конца» уступит стремлению к «ужасному концу», ибо «невозможно больше все это терпеть»!  Перспективы, повторим, выглядят крайне не определенными и пишущий о «недостойном правлении» это хорошо понимает. Сама по себе «демократизация» и то, что с ней связано – необходимые, но отнюдь недостаточные условия для перехода к «достойному правлению».
Возможно, что здесь просто недостаточно анализа только в плоскости политико-административных преобразований и одни «жулики и воры» после болезненной встряски просто сменят других (почему сейчас люди и не верят в либеральные призывы – в свое время чересчур доверились Ель-ну и Ко!). Но для более четкой оценки возможных перспектив разве нет смысла расширить поле анализа, включив в его политико-экономические факторы. Например, расширение возможностей для малого и среднего бизнеса, наряду с защитой прав и независимым судом сузят возможности олигархов, а, значит, могут сломать и механизм bad governance. Вполне можно подумать (или даже пофантазировать) о сдвигах гораздо большего масштаба, связанных, например, с изменением роли государства. Пока подобные сценарии, например, вытеснение некоей «корпоратократией» государства, опирающегося на «бюджетников» (Гильбо) – в нашем положении – выглядят как фантастика. Но роль национальный государств в глобальном масштабе меняется и – не следует ли учитывать также и этот фактор, и поразмышлять в этом направлении?
Наконец, (хотя, почему это должно быть концом?), можно ли просто противопоставлять bad  и  good governance. Что, если включить сюда и концепт «хорошего общества» (Федотова), а сами понятия «достойного и недостойного правления» расширить, не ограничивая их только 4-6 важнейшими индикаторами, предложенными Всемирным банком. Ведь слово «(не)достойный» относится к области этики, а саму этику можно понимать в смысле, приближенном к веберовскому пониманию («протестанская этика»).
Словом, работа с этим концептом обещает быть интересной, даже, несмотря на неизбежные расхождения между авторами. Это принципиально лучше, чем играть в фантики пустых понятий, удивляясь,  о чем вообще вещают и в какой стране живет, твои, так называемые «коллеги».


Концепт «хорошего общества» должен сочетаться с «достойным правлением» еще потому, что только «реформы», даже проводимые с добрыми намерениями без желания «народа» стать «свободным и счастливым» не принесут результата.
Ориентация на «хороший советский образец» была не только «сверху», но и «снизу», и они питали друг друга, создав нынешнюю безысходность.


От подхода к людям как «новой нефти» к принципу «нет налогов без представительства»?
- Не дождётесь!

Между сменой двух «стационарных бандитов» (если они существенно отличаются друг от друга), не вклиниваются ли бандиты «кочевые» - с соответствующими последствиями для страны и ее жителей?
Обладатели «абстрактного мышления» становятся заложниками массы, склонной к мышлению «конкретному» и жертвами носителей уже «чисто конкретных понятий».
Вот о чем стоило бы задуматься жителям «конго» и любителям пустословия о «модернизации», «цифровизации», «реформах и развитии», а также всяческом «величии».

В «лихие девяностые» лихие мордоделы-политтехнологи погубили робкие ростки демократии. Применяемые методы вызывали отвращение, а результаты «выборов» были соответствующие. От демократических институтов практически отказались при молчаливом одобрении разочарованных «масс». Между тем, нужно было законодательно регулировать технологии проведения избирательных кампаний и не формально, а по существу. Впрочем, по существу, этого делать не хотели.


Сейчас, в связи с известными событиями, уже заговорили о «постглобализации». Явно, что с прежней «глобализацией» покончено. Но ведь чего-то похожего мир не выдержал и перед Великой войной; тогдашняя глобализация (тоже) обернулась длительной катастрофой. Мб. Цивилизация наша принципиально не создана для такого глобального формата? А то, никогда не было и вот – опять!


Но зачем себя обманывать и вводить в заблуждение окружающих. В СССР не было, и быть не могло социальной и политической науки. Были только фрагменты и имитации, но ничего цельного и серьезного. Ряд интересных идей проскальнывало в там и самиздате, но это были «партизаны» со всеми вытекающими. Официальные доктора являлись идеологическими проститутками, получавшими от своего статуса немалое удовольствий и благ.
К примеру, преслувутые шахназаровы-бурлацкие НЕ были политическими учеными.  Подвизавшись (протолкавшись) на номенклатурные места идеологической обслуги вождей, геронтократов, их спичрайтеров и агитаторов в столичной интеллигентской среде, они порой кропали что-то наукообразное, но ни «современный левиафаны», ни членство в МАПН НЕ делало их ближе к науке. Это было просто допустимое ХОББИ. Вот, Г.Шах писал фантастические рассказы.
И что с того?.. Причислять его к литературной традиции?
Конкурирующие организации «политологов», сделав своими идолами вышеназванных товарищей, предопределили свою траекторию. Она состоит в конкуренции за грантовые подачки из того же здания. Новый Сюрприз со Старой сутью.
Только радикальная деконструкция данных традиций может в будущем дать какой-то результат. Пока – пародия на исследования посреди пародии на жизнь.


Одиночество власти
По поводу последней книжки Гр.Голосова
ГГ довольно жестко пишет о роли «выборов» в условиях персоналистской авторитарной диктатуры и т.д. (Ранее политолог в одном из СМИ довольно жестко «припечатал» трындеж о «гибридной гусенице» и т.п., которым занималась и занимается политтехнологический проект «Екатерина Шульман»).
Если находиться в поле современной политической науки, то с Голосовым можно согласиться процентов на 99. Но замыкание в одном поле порой чревато опасностью «профессионального кретинизма» (это не упрек, тем более грамотному автору, а, скорее, общее предостережение).
Проблемой в нашей истории является то, насколько «голосование» при данной разновидности авторитаризма можно описывать в терминах «политики». Ну, по случаю и «права». Какое там «право»! Право же не надо заниматься глупостями.
Теоретически это доказать весьма сложно (по крайней мере пока нечто подобное не будет опубликовано на «американском» языке), но приходит на ум следующая аналогия.
Вот в  банк  под видом клиентов пришли бандиты и потом начали его грабить. «Всем лежать, кассир, деньги давай!». Можно ли считать в данном случае передачу денег гангстерам, чем-то сопоставимым с выдачей неких сумм вкладчикам. Очевидно, что это совсем другой «коленкор». Но почему же тогда в случае, когда в некой стране под видом «политиков», депутатов, госслужащих к власти приходит ОПГ и начинает грабить национальные ресурсы и проводить «выборы», последние продолжают описываться в терминах электоральной «политики». В крайнем случае, можно считать «электоральный авторитаризм» амальгамой политики и уголовщины с решительным преобладанием последней!
Когда «системная оппозиция» рассматривает изнасилование электората в терминах «выборов», пусть даже и выявляя «фальсификации» (фальсификация разрушенного института – это его суть), она тем самым «подмахивает» грабителю, по сути, играя в его преступную игру.
Интересно, а что бы о данной ситуации писали бы «тоже-ученые». Ну, наверно, тексты типа «Пи-ар при столкновении с вооруженным клиентом» или же «Специфика связей кредитной организации в условиях грабительских ограничений взаимодействия кассир-клиент», ни и т.д.
Это – только замечания по ходу дела, никак не умаляющие труда Голосова и, тем более, не критика именно этого автора. Он делает то,  что может и даже больше. Но чем занимаются другие «ученые»: наукообразно оправдывают грабеж или делают вид, что в «обычной стране» все нормально?



Серьезной ошибкой является описание «июля» в политических терминах. «Право» тоже не при чём. Отношение к этому – вопрос этики, ну, или, может быть, уже генетики.

Неправильно называть сумасшедшего бандита «Ваше Превосходительство» и т.д.
Язык СМИ, использующий официальные наименования, склоняет к подсознательному рабству.
Нужно выражаться точнее, с оговорками и кавычками, пусть это и будет занимать больше места/времени.


В начале 1990-х годов с неприличным звуковым сопровождением рухнул мертворожденный проект коммунистического «Совка». Многие институты были разрушены почти «до основанья» (а многие и не существовали, а просто имитировались, например, в роковом вопросе с «Конституцией») и наступило очередное «весёлое время.
На месте совковой мертвечины возникали самые невероятные и уродливые формообразования, которые порой были причудливее овидиевских метаморфоз. Часто они были далеки от стандартов цивилизации, были опасными и/или нежизнеспособными. Но кое-что могло бы эволюционировать в сторону чего-то приличного и плезного, люди становились более похожими на людей (скажем, в «культуре потребления», в стремлении найти себе подобных по интересам и т.д.). И этот процесс, несмотря на многочисленные уродства и нелепости нельзя недооценивать.
Увы! Мёртвый опять схватил живого. Советикусы-хомо, объятые отчаянием и неуверенностью после разрушения своего (для них Родного!) тоталитарного муравейника, не хотели никакой свободы и хором отчаянно завопили: «Порядка! Хотим любого порядка!»
Любой порядок и установился. Авторитарный бюрократ, кафкианское насекомое опять запустил свои конечности во все щели и возжелал контролировать все. Остатки нелепой свободы последовательно скручивались. Жизнь снова была разрублена на мертвые куски, но с «правильными» этикетками… Нарубленное было распихано по полкам тоталитарного морозильника с запасами для «братвы». Ликуй, народ! Радуйся, урод!
Что до некоторых из нас, то в пресловутые «лихие девяностые» мы все-таки жили, пусть и в очень некомфортных обстоятельствах, а потом осталось  лишь доживать.


«Консерватизм» в наших конкретных условиях выглядит интеллектуально абсурдным и морально неприемлемым. ЧТО консервировать?!
Между прочим, классики консерватизма заявляли о недоверии к умозрительным схемам, а тут – жонглирование цитатами и камлание над тестами (желание примазаться к авторитету Бердяева, Каткова, Самарина, Солженицына, Розанова, Хайдеггера и др.). Консерватизм поднимает знамя Здравого Смысла (М.Оукшот), а тут оправдание или замалчивание откровенно идиотских решений, не желание замечать того, что «Кафка сделан былью». То есть над реальностью довлеет догма, понятное желание пристроиться (слаб человек!), но главное (и непростительное) стремление сделать хорошую мину при очень плохой игре,  проигнорировать окружающую мерзость, соблюсти приличия в явно и абсурдно неприличной ситуации ( с тем же «правом» и «законностью», не говоря уже про культуру и мораль).
Но, чорт бы с ними, с этими уродливыми интел-карликами (длинный список)! Это просто ходячие (и непрерывно треплющиеся не по делу!) симулакры.  Симуляции вокруг столь много, что еще несколько жуЛьнальчиков и сайтиков-блАжиков погоды не делают, Глупо сетовать на грязные осадки, когда собирается ураган…
Но и у более приличных версий консервативной идеологии есть противоречия, которые представляются неразрешимыми, например, между опытом пресловутого здравого смысла и религиозной иррациональностью. Но эта проблема лежит глубже… /О «Тетрадях по консерватизму»/.

Зависть
Автор книги о «недостойном правлении» и в тексте, и в ходе ряда презентаций, подчеркивал, что политические элиты на том же Западе завидуют возможностям московских… Пресловутые «элиты» стремятся к ослаблению контроля за расходами и внимания ко своим делишкам. Помочь могут только хорошо выстроенные и крепкие институты.
Но если нынешние события (с ковидом и погромами) рассматривать как подступ к демонтажу институтов либеральной демократии, то получается, что это вызвано завистью…


Свобода, как «субстанция» демократии  повсюду обмелела. Кризис демократии разразился и на пресловутом Западе (возможно, вследствие диверсии леваков), а уж про более близкие места и говорить нечего.
Мутировавшие семена падали в мерзлую почву. Наши, всякого рода либелизированные кривозащитники и пр., никак не вызывали к себе уважения. Они не понимали и не любили Свободы (зато любили гранты). Все было какое-то игрой в буковки, в желание покрасоваться, в чисто ритуальные действия, в поверхностную имитацию, в повторение не пережитых слов, чтобы понравиться «белым людям». Понятно, что за такую «демократию» никто серьезно вписываться не хочет, а другую – знают лишь теоретически.
Напрасно известный поэт некогда призывал писать слово «свобода» на всём подряд. Написать-то написали, да забыли, что это такое.


Некогда ненавидимая публицистка оказалась правой: «Проблема «Моего Карфагена» – в том, что его граждане не хотят быть свободными. Они не ценят свободы, не думают о ней – и вообще она в России не котируется».
/Странно, но в «лихие 90-е» автором была написана статья «Карфаген должен быть разрушен». Не опубликовали, конечно…/


Оппозиция «здесь и сейчас» может быть только несистемной.

Кризис демократии и поражение свободы в центрах цивилизации – и диктаторы по всему миру совсем распоясались.


Неудачи многих «транзитов» обусловлены тем, что во время быстрых перемен нужна также быстрая смена политической настройки, ротация элит и т.д., чтобы успеть за событиями, обеспечить адекватность принимаемых управленческих и политических решений. Когда же происходит наоборот…


Некоторые советские мифологии сами себя обнуляют… К сожалению, далеко не все и слишком поздно.


Минск.
- Не могут же они?..
Могут, могут!


Пресловутое «бегство от свободы» начинается с побега от реальности
(И всякие рапны-полисы стараются осуществить этот побег по принципу «а слона-то я замечать не хочу).


Hysteresis
Наиболее яркий пример гистерезиса – это умерший вроде бы sovok,  продолжающий успешно жить во всех областях в «постсоветский» период.


Н.
«Такой футбол нам не нужен».
Политические игры одни из самых увлекательных, интересных и азартных… Но когда счет заранее известен и тем, кто с ним не согласен вместо «футбола» ломают ноги или подбрасывают отраву…

Соответствующий "Список" уже, в принципе, готов. Это - персонажи роликов ФБК.


Гуляние с шариками и цветочками и т.п. проблемы не решает.
Но выросло целое поколение «эльфов», привыкшее жить онлайн.
Дубинки и пр. грубо возвращают их к зримому оффлайну.


Прочел «горячий» текст о грядущих «выборах» и остался равнодушен и скептичен. Почему?
Примерно по той же причине, по которой молодые девушки вызывают определенный интерес, а старухи –  нет (или только у очень специфической части аудитории).


"Шугалей".
Включение в региональный «партийный список» фамилии «социолога», пропавшего в чертовых ихтамнетных краях – это верх цинизма, стремление попиариться на беде конкретного человека.
А чо? Мордоделы-политтехнологи правильно рассчитали: сейчас рекламируют одноименный фильм; это дополнительно поспособствует раскрутке…


Политика ПОНАРОШКУ (Особенно «игра в демократию»). Сейчас почти повсеместно.


«Умное голосование» глупо.
Но в камере полезно делать зарядку. Помогает держать в тонусе, хотя положения и не меняет.


Рассматривать здешние события в парадигме «гибрида» сейчас еще глупее, чем в 90-е годы в парадигме «транзита».

Когда государство в своих действиях руководствуется уголовными «понятиями» - это и есть «фашизм» в широком смысле этого слова. «Амальгама политики и уголовщины», как говорил Иван Ильин. Но, боже мой, сколько «геополитических», «историософских», «культурно-этнографических» и, чёрт знает, каких ещё аргументов напридумывали для того, чтобы оправдать ту или иную разновидность этой «амальгамы»,  и доказывать, что она является неизбежной,  необходимой и благотворной.
*
Суффиксы.
Раньше весь мир знал русское слово «спутник», а теперь выучил – «новичок».
*
Книга – лучший подарок.
Для советских книгоманов последующие книжное изобилие было весьма болезненной психологической травмой (зря собирали-доставали, сдавали макулатуру на талоны и пр.). Но, с другой стороны, без этих энтузиастов «самой читающей страны» не было бы и (пост)перестроечного книжного бума. И «гласности» бы не было, и, быть может, самой «перестройки», ибо желание почитать недоступное, разлитое среди миллионов, способствовало их поддержке горбачевских преобразований. В конце концов, получили, что хотели и безмерно расширившийся доступ к информации – почитать/посмотреть  – это, пожалуй, единственное бесспорное достижение процессов, начавшихся в 1985 году. Другое дело – зачем НАМ оно?
*
ПЕРЕстройка как попытка ПЕРЕвоспитания рецидивиста.


Отечественная «философия»
Русская «социально-философская» болтовня – это или желание объяснить, почему нужно терпеть дикую мерзость «сверху» или мерзкую дикость «снизу» – либо – дурной, разрушительный нигилизм.
(Срв. Тн «Бердяевские чтения» –  повестка /настоящая/: почему власть ПЖИВ – это Хорошо?


Небезызвестный Янов путём невероятной мыслительной эквилибристики (книга «Где место России в истории?») пытается сохранить для объекта европейскую перспективу. Но наличие двух «ног» азиатско-ордынской  и европейско-либеральной, на которых стоит, по мнению этого эмигранта,  Россия, приводит к тому, что ордынская «нога», поздно или рано затаптывает европейскую,  и государственное тело рушится от страшной неустойчивости. Гибрид снова воспроизводится и продолжает существовать с дикими мучениями, совмещая несовместимые, в принципе, отрицающие друг друга элементы. (ЧТО могут «доказать» хотя бы нынешние «предательские либералы» «ватным державникам» и – наоборот!). Доколе - снова?


У Венички Ерофеева (в «Бесполезном ископаемом»): 250 миллионов заложников, захваченных террористами. Сейчас – 140 (или меньше).


Ещё у Ерофеева: «Рабинович, вы член партии? Нет, я её мозг».


Когда получаешь в месяц меньше тысячи, трудно продемонстрировать «искусство жить».


В противовес тупым охранителям или глупым подражателям, Василий Розанов, наверно самый оригинальный и главное – аутентичный для России мыслитель. Но ведь он – Протей.  (Не говоря уже о постоянном юродстве).


Агрессивное закрепление групповых идентичностей очень напоминает регресс к кастовому обществу.


Существование государства, которое перестает быть «национальным», то есть защищать и охранять СВОИХ, вообще теряет смысл существования; оно живет и растёт лишь для себя (то есть для захвативших его), как раковая опухоль. Современные государства компрометируют себя как только могут, и когда их уберут-отодвинут, почти все будут довольны. Но не будет ли власть корпораций, которые все больше утверждаются в качестве центра силы, еще более зверской.


Критикам «сливателя протеста». Что же ему Мисимой стать? Если нет поддержки и соответствующих настроений, то радикализм – это верный суицид.


Попытка конвергенции в духе либерального «конца истории» потерпела крах.
Нельзя объединить общества, где все-таки есть понятие о рацио, свободах и правах, пусть и обветшалое, с государствами, где травят оппозицию химоружием.
«Мирное сосуществование» тоже неустойчиво. Значит – война. «Бой абсолютно неизбежен»…


Если политические отношения становятся невозможными в силу запретов и репрессий, а также отсутствия фигуры Гражданина, то логичен перенос противостояния интересов в «оккультную» плоскость (шаманизм, фундаментализм, сатанизм и пр.).


«Мы шаг за шагом соскользнули в ад, даже не заметив этого» (П.Кингсли).


Основное средство для сохранения совести у людей «свободных профессий» и т.п. – это наличие альтернативных источников финансирования.


Демократия отступает во всем мире, ситуация не лучше, чем во время распространения диктатур первой половины прошлого века. Удастся ли спасти хотя бы остатки человеческой свободы?

Упырьков упорно рассматривают как «политиков», но они – уголовные преступники!


Диктатуры держатся на самообмане

Давид ошибся. Нет,  он не промахнулся, а ловко раскрутил свою пращу и пару раз метко попал. Но, увы, перед ним был не Голиаф, а Левиафан.


Титаники тонут не сразу.


«Политики».
Сродни пловцам посреди пустыни, а нек4оторые еще норовят заняться дайвингом в песках.


Дети, возвращайтесь домой до темноты. За включенный фонарик вас арестуют.


Прочел очередной том россиянских «политолухов» про «публичную политику». Ощущение такое, будто поел что-то жареное на просроченном комбижире.

Тоталитарный террор тлеет как пожар на торфянике. И вот – огонь вырывается наружу…


Помнится  в 90-е годы велись дурацкие дискуссии. Например, искали «национальную идею» или хотели дать научное определение фашизму. Но всякие галкины-пантины запутались в своих наукообразных размышлизмах. Нам кажется, то «фашизм» ( в широком смысле») - это просто. Фашисты – это те, кто проводит или поддерживает незаконное насилие (со стороны государства). Конечно, стоит оговориться, что не все «законы» основаны на праве (например сталинские законы о колосках» и т.п.


Эпоха уходит. Прежний баланс добра и зла – пусть и очень несправедливый – разрушается. И это крайне опасно. Многому и многим  не пережить «смену эонгов».

Сатрапы.
Присылаемых наместников можно, в общем, охарактеризовать как клептократов с ярко выраженными психическими отклонениями. В этой палате номер шесть попадаются разные типы: от традиционного «наполеона» до нетрадиционного банного мальчика, или, как мы знаем, от святоши до «доктора Айболита».


Точно ли здешний «левиафан» деспотичный? Прочтение «Узкого коридора» вызывает больше параллелей с «бумажным»: от неэффективности чиновничества, провала практически всех «реформ» до несвязнности дорожной сети, а также фактического и злонамеренного дефицита единого правового стандарта.


Государство преступно, а общество инфантильно – вот и живи как хочешь.


Курица и яйцо
Фашизм вылупляется из советского яйца, отложенного коммунистической курицей.


«Демократия» без общества – «политология» без политики.


Отрицание демократии в политических «теориях» - это аналог креационизма.

Какая «борьба с преступностью» может быть в государствах, ею захваченных?

«Пеньки» как «игра в кальмара». В такое нормальные люди не играют.

Наличие республик с титульными нациями – это потенциально путь к конфедерализации и сецессии.  Проворовавшиеся элитки будут разжигать национализм и «суверенизацию», чтобы закрыться от расследования своих делишек и ни с кем не делиться. Пример ССР – для подражания?

О «протагорах» и «парменидах».
Посмотрел фрагментарно (текст и видео) материалы конгресса, в котором как бы «участвовал». Довольно жалкое зрелище. Ораторы «поют» о своем заветном, как будто вокруг ничего особенно не происходит. Иные жульничают, «держа хвост пистолетом», пытаясь спрятаться за «методологию» и «научную сложность», которую, ах! - мы всё никак не можем освоить. Якобы проблема главная не в состоянии политического объекта, а в том, что научный субъект никак не может его глубоко познать и адекватно описать. Да уж! Как говорила телереклама: иногда лучше жевать, чем говорить. Действительно, говорить (и писать) стало ОПАСНО. Но это совсем не значит, что сегодня просто нет подходящих  слов. Нет, их достаточно, причем в рамках различных парадигм. Но если нельзя называть вещи своими именами, если не дают нормально разговаривать и обсуждать проблемы, то тогда уж лучше помолчать!

«ШваМбрания» - Лев Кассиль в названии ошибся на одну лишнюю букву.


Пресловутый «раскол элит» как шанс? Но на кого опираться «отколу» в условиях атомизации и маргинализации?

Как все дороги ведут в Рим, так и любые идеологии ныне (при посредничестве государства) приводят к той или иной форме фашизма.


Как много было сделано, написано и снято всего для пропаганды антиутопий. Эпидемии и мировые войны, постапокалипсис и киберпанк представлялись публике в самых разных аспектах. Ещё недавно это было так уютно – пощекотать нервы, а потом вспомнить, что все это  хоть и «актуальные», но фантазии, придуманные для зарабатывания денег и развлечения. И вот оказалось, что фантастические ужасы вполне могут воплотиться в реальности – здравствуй, Жопа, Новый год!..

Торговля страхом была до недавнего времени наивыгоднейшим бизнесом. Но теперь происходит переход от «торговли» к прямым экспроприациям и принуждению. Революционно.


«Перестройки», «идеологи», «транзиты» - это схоластические термины для прикрытия, маскировки (или даже искреннего непонимания) реальных процессов борьбы  монстров за власть и собственность.


По понятиям:
«Современность» как совершенно фейковый мир. Солипсисты правы?
«Авторитаризм» - это как-то слишком ласково.
«Жизнь» - То, за что больше всего цепляются самые никчёмные
«Война» ( с украми-метаморфами) – как возможность самосбывающегося (или специально программируемого) пророчества.
«Экология» - молоко без навоза не получить.



Почитал «Труды по россиеведению»  (№8- 21 г) с бенефисом улетевшего академика (Ю.С.Пив-ва). Пафос понятен, упреки и замечания, в общем, справедливы, «горечь изгнания» опять же… Но есть элемент истеричности, скажем, в ситуации с девятнадцатым вирусом. Некорректно сравнивать его с «черной смертью» или «испанкой», а вот посмотреть кто и как перераспределяет власть и капитал под предлогом  «пандемии» историкам-политологам следовало бы. Тут же и сильная  привязанность к совковой мифологии: даже попытка сочинить что-то в жанре «альтернативной истории» – это хождение по тому же самому коммунистическому террариуму – так ли уж принципиально, кто там когда исдох! А апология совковой интеллигенции? За что ее хвалить, ведь никакого рабочего и грамотного плана альтернативного развития «после коммунизма» эта публика так и не предложила, запутавшись в собственных предрассудках и мифах ДСП. Пока эти глупыши вели окололитературные споры и предавались псевдофилософской болтовне, хваткие носатые ребята (унюхавшие запах баблоса) вовсю тырили государственную собственность. После такого грабежа даже застойный совок стал казаться раем. Потом и вовсе все вернулось к прежней схеме, редчайший шанс на обновление и освобождение был профукан. Ну, и в чем тут заслуга и миссия интеллигенции? Цеховые предубеждения туманят взор даже неглупым и не подлым людям.
«Только с горем я чувствую солидарность».

О состоянии дисциплины
Совсем не верю в какую-то совсем объективную и абстрактную политическую науку. Если не личная  вовлеченность, то активная заинтересованность у политолога непременно должна быть. Зоон политикон – это не растение, не камень и не химический элемент. Политика – это не про слова и даже не про «методологию», а про баланс интересов. Эти интересы должны понимать не только заинтересованные пользователи, но и специалисты, иначе они будут постоянно обмануты. Если «слова» и методология объясняют про распределение интересов, то они полезна, если нет, то это болтовня, дурацкая игра в бисер или пропаганда - «политология без политики», как, в основном  у нас.
«Демократизация» – это не только одна из парадигм, а наихудший за исключением всех остальных способ обезопасить себя и обеспечить свои интересы, в том числе и для политических ученых. Если угодно, это возможность печатать свои труды в комфорте и безопасности, а не писать тезисы на пеньке в шалаше, опасаясь, что тебя арестуют и расстреляют, как в популярной револ легенде. Методологически – пусть расцветут сто цветов, но если это пустоцветы, не связанные с практикой, то практика быстро вернет научные дискуссии к методу допроса и «отеческого» внушения несогласным.
Между научностью и публицистичностью в социальных дисциплинах нет четкой линии, это широкий фронтир. Есть требования к строгости и доказательности, но это не совсем то. Посмотрите, как свободно в изложении своих идей чувствуют себя многие популярные и вполне ученые западные авторы – хозяева дискурса. И как зажаты и ограничены их российские подражатели; стремящиеся быть в области «научности» святее папы римского.
А в отношении всех практикующих «политологию без политики» – тамбовский волк им коллега.


До какого же ужасного абсурда дошло! Ведь по-хорошему, главнейшим политическим вопросом должен был бы выступать спор, как лучше организовать систему местного самоуправления, чтобы эффективнее решать муниципальные проблемы. Ну, или что-то подобное – существенное и полезное. Земство – вот хорошая проблема для обсуждения и решения! Но – нет. Муниципальной и региональной политики нет, национальной, по сути, тоже. Вместо этого осталась какая-то дурная «геополитика» с финальным вопросом, кому в рай, а кто просто сдохнет.
Вместо дискуссии о выборах муниципальных (и, разумеется, всяких других) депутатов, «политологи» судачат о подлетном времени ракет, развертывании войск и поставках вооружений.
Сумрачное сознание. Абсурдный ужас!


Столичное «обществоведение» как попытка при любых обстоятельствах пристроиться на тепленькое местечко. Отсюда у его представителей склонность к идеологическому риммингу.


Планета с жизнью  – это (сегодня и всегда) такой огромный ГУЛАГ с принципом «умри ты сегодня, а я завтра».  Меж- и внутривидовой отбор; уУстраиваются кризисы и войны с целью продлить собственное существование. Помимо угроз извне идет внутренняя утилизация…


«Консерваторы» - это почти всегда (по жизни)  комичные фигуры.  Правда, от реализации (хотя бы частичной) их главных идей, большинству бывает не до смеха.


Нацистский юрист Карл Шмитт воспевал Диктатуру. Но диктатура, по сути, это победа над культурой, прорыв звериной «природы человека», точнее, страшной ее стороны. Диктатура - это бесконтрольно е доминирование самых худших (самых жестоких, злых, аморальных, аморальных, дурных психопатов). Шмитты и прочие хайдеггеры – это образчики думкопфа, а почитатели их политических идей – просто дебилы без инстинкта самосохранения.

Хомосоветикус так и не смогли трансформироваться в Homo sapiens/

В нормальных условиях в естествознании  и технической практике неправильные гипотезы проверяются довольно быстро. Провели эксперимент  - не подтвердилось, сделали машину – не работает как надо и т.д. Как-то так. Но вот в гуманитаристике можно десятилетиями безнаказанно болтать ерунду и играться с химерами. Правда потом, когда соприкосновение с реальностью все же происходит – последствия ужаснее, чем от техногенных катастроф.

Евразийство как реакция
Верхний слой РИ довел страну до того, что сами пришлось спасаться массовым бегством и часто доживать на парижских чердаках.  «Евразийство» - это при-знак того, что «всё было неправильно».  Но Знак был заменен на противоположный. Вместо того, чтобы признать, что в России было слишком много «азии» (особенно во власти и системе управления), заявили, что «объелись Европой». Мурировав, этот духовный сорняк стал усиленно заглушать культурные ростки, которые могли бы принести нам плоды цивилизации. Так  и ведется.
Идя в Азию, попадаешь в Африку». (тм)

Из этой локации все хотят свалить индивидуально или коллективно, ибо жить здесь очень некомфортно. ..  Отсюда варианты «русской идеи». В чем-то  блоггер «Сапожник» с этой гипотезой прав.
Проклятье ужасного климата и огромных расстояний, Пожалуй, в этом есть доля истины. Недаром же очень долго цивилизации развивались вокруг Средиземноморья и т.п.  Но хорошие места были давно заняты и за них страшно дрались. Невезучим народам приходилось выживать в диких местах. А чего ожидать от диких мест?
Но неправда то, что все хотят эти места покинуть. Некоторым хотелось бы их обустроить по-человечески. Но не дают. Не свои.

Неподвиг Геракла
Авгиевы конюшни советской идеологии так и не были очищены.


Привычка жить понарушку или Проблема «идеального»
Ох, недаром знаменитой дискуссией среди совковых «любомудров» был спор о природе Идеального. Собственно этим «муды» и занимались и от этого так и не отошли…
А давайте поиграем в «гражданское общество», «публичную политику», «выборы», «молодежные движения», «партии и выборы» и т.п. Пусть это будет реально понарошку, но как бы понарошку реально. А мы напишем соответствующие «тексты», хочется ведь маслица. И – все здесь получалось. «Наука» развивалась. А давайте поиграем в военку, но без названия, да?..
Что до «текстов», то их даже макулатурой не назовешь – не более чем пипифакс для властных (у)пражнений…


И еще. Смысл – это то, что совершенно недоступно многим в данной локации: от «секьюрити» тупо отсиживающих смену в сторожевой будке до «ученых», кропающих диссертации о несуществующих объектах. Сначала отсутствие смысла – потом отсутствие жизни.

«Публичная политика» без «открытого общества» – это «сапоги всмятку».


«Электоральные процессы» – станции, которые давно проехали и рельсы разобрали.

Цитата:
«Положение домашнего животного влечёт за собой положение рабочего скота» (Э.Юнгер).


Юнгеровское.
Пассажиры «Левиафана» становятся пассажирами «Титаника».
Или: Ковчег становится Левиафаном, а потом становится Титаником.


«Мы продукты преднамеренного и случайного самоодомашнивания» (Джеймс Скотт).


Анархистское.
«Учредительно оформленная разновидность грабежа и вымогательства и утопического пр


Ситуация. «Безнадежно затяжной характер».


Эзотерика и прочая «духовность» в СССР – это как мираж с оазисом в пустыне.


ООО
Общество оглушено. Отключка.

Либерализм, может быть, и неплохая политическая философия, но агрессивная и стадная природу человека в нем часто не учитывается, а та (природы) снова и снова напоминает о себе вопреки упованиям либералов.


Цитируем:
«Фашизм и воображение несовместимы» (?) /Д.Фаулз/.


Интересна тема роста бюрократии и опасности фашизма.



Бермамыт
Реально опасно находиться среди Стада. Оно увлекает к пропасти.

 Интересно читать, как специалисты по истории политической философии обсуждают что-нибудь вроде ксенофонтовского «Гиерона».  Как правильно этого Гиерона обозначать: сначала «тиран», а потом «правитель», а, может быть, перводить  «вождь» или «лидер» или ещё как-нибудь. В истории философской и прочей мысли точность терминов – это весьма важная вещь.  Но вот только на этом фоне непонятно, почему «специалисты по современности» именуют то, тем, что этим совсем не является и имеет совершенно другую природу. Примеров, достаточно.

Пока империи воюют – племена богатеют.
*
Современность и Карл Шмитт? Зря его не повесили после войны, как нацистского преступника.  (Полистал тут по случаю его послевоенный дневник. Эрудиция океанская, но виляет вокруг вопроса о вине. Вроде бы на него набросились за то, что он указал на неуничтожимость в обществе вражды. Ага! Никакого раскаяния и даже понимания того, что сделали немцы - как и Юнгера,  да и не только у них). Тупая фашистская  немчура.
*
Нынешние «статьи» больше похожи на отчеты бизнес-компаний, сделанные, в основном, компьютером. Эти тексты мало напоминают плод игры человеческого ума.
*
Россия – Африка.
«Африканский» уровень нищеты, африканский соцполит – каких культурных  или прочих достижений можно ожидать от тех, кто окончательно решил превратиться в «белых негров»? (Это касается различных аспектов, кроме, разумеется, расистского).
 Когда идешь от «Европы» в «Азию», приходишь в «Африку». Да.
*
Должны ли рабы защищать имущество, славу и интересы хозяина, даже не за подачки, а  рискуя получить вместо жалкого вознаграждения серьезный ущерб?
*
Возможно, ковид и то, что связано  с ним, действительно открыл, если нее эпоху, то страницу в развитии (точнее, в деградации) цивилизации. Это видно по тому, насколько менее актуальными и ошибочными выглядят публикации по проблемам общества, сделанные до 2020 года.
*
Federatio
Семья живет плохо,  и дело идет к разрыву. Но тогда «супруг №1» говорит, что если кто заикнется о разводе, то он его так измордует, что живого места не останется.  Несколько раз эти угрозы подтверждаются на практике.  Семейный союз сохранен и выглядит даже благополучным, но старые противоречия никуда не делись, также нарастают и новые проблемы. Какие перспективы единства здесь, если страх  перед угрозой расправы будет  ослабевать?  Или, новые угрозы покажутся более опасными?
*
В романе Ефремова «Час Быка» дано впечатляющее описание запугивания, массового гипноза и психологического программирования, в результате которых население приучается к покорности, а «коротко живущие», соглашаются на добровольное умервщление. Любопытная параллель состоит в том, что весьма далекий от Ефремова, американский политолог и специалист по изучению коммуникаций Гарольд Лассуэлл, в своей классической статье «Гарнизонное государство», находясь под определенным  влиянием психоаналитической теории,  также придавал большое значение массовой психологии: «Каждый должен всеми силами держать под контролем любые порывы, сознательные или бессознательные, к непокорности, нарушению трудового кодекса, уклонению от беспрестанного требования приносить жертвы в интересах коллектива… характерным психическим паттерном военного государства является «паттерн испуга», который переводится во внешнюю и внутреннюю угрозу. 
Современные авторы, ученые, публицисты, блоггеры, деятели культуры и пр. сейчас, конечно, больше рассуждают об опасности  распространения китайского «социального рейтинга»,  глобального «цифрового ГУЛАГа» и т.п.  Но «цифра» сама по себе не ведет к новому тоталитаризму, без своеобразного массового гипноза, способного подавить даже базовые инстинкты – материнский, самосохранения  и т.д.  Классика остается актуальной; нынешние социальные сети, цифровое телевидение и гаджеты выступают как некий аналог  инструментов лассуэловского «гарнизонного государства» или  же «предбанника»  «храмов нежной смерти»  у Ефремова.
*
Как обычно, отечественные социологи вызывают у меня сильнейшее раздражение. Зря они «понты кидают» - ничего они не знают!  Свой огородик окучивают (гордясь, что  с иностранной рассадой), а теории, которая более-менее достоверно объясняла бы наше общество,  так и нет. Почему вот это все здесь?! Или о простом: структура экономики, пресловутая «ментальность» и т.п. Историки даже интереснее.
*
Сравнение теории «гидравлического государства» (Виттфогель) с проблемами «нефтегосудрств» может быть плодотворным.
*
Есть заложники со «стокгольмским синдромом», а есть без него. Первые ненавидят вторых за признание очевидных фактов.
*
У Фёдора Михайловича Достоевского тоже был сильнейший !стокгольмский синдром», хотя это тогда называлось как-то вроде «почвенничества».



Рис.Васи Ложкина