Человек

В голове снова возник образ его комнаты. Пожелтелые, облупившиеся обои, наклеенные с отступом в пару сантиметров, на которых словно умерли все изображённые животные. Краска на металлических поручнях двухэтажной кровати, отчасти служившей складом разномастного хлама, из когда-то ярко зеленого, обернулась в цвет болотной тины, затягивающей все вокруг в свою бездну. Линолеум был склеен скотчем горчичного цвета, а фигура, получавшаяся из швов, была похожа на пентаграмму, которую неумело соорудил какой-нибудь начинающий сатанист.

В свои двадцать семь лет он всё ещё жил в комнате своего детства. В доме своих родителей, которых не стало, когда он перешёл на второй курс в третий раз.  Нет, его не выгоняли из академии. Напротив, очень даже уважали: его первая курсовая была скорее не курсовой, а дипломной; он, порой перепутав аудитории, вел лекции по прикладной этике у четверокурсников вместо того, чтобы пойти на занятия английской фонетики. Свой “первый” второй курс он провел, сидя по ночам в библиотеке и читая учебник по антропологии, а днем отсыпаясь после изучения предмета, никак не относящемуся к его специальноси. Просто он не мог определиться в себе. Он не мог выбрать себе ни определенный род деятельности, ни сорт черного чая, который он пил по утрам, заваривая в соотношении 1 столовой ложки заварки и 120 мл кипятка. Именно потому, что он не мог выбрать сорт черного чая, он пил зелёный.

Он слушал музыку восьсмидесятых. Он не знал названий групп, которых слушал, потому, что вся его фонотека состояла из трех сборников “The Best Of...” на аудиокассетах без коробок и, соответственно, каких-либо плейлистов. Он ненавидел смотреть на небо, ведь небо голубое, а он был гомофобом. Ввииду его несостоятельности в отношениях с противоположным  полом, многие однокурсники подшучивали над его ориентацией, считая неспособность к отношениям с девушками нежеланием. Так у него сформировалось ненавистное восприятие геев. Когда он знакомился с каким-нибудь парнем, он проводил психологический тест из 50 вопросов (они были записаны у него в специальном блокноте-ведомости “нечистых” людей). Правда, уже на седьмом-восьмом пункте, подопытный изрядно бесился, и, такми образом, он лишался еще одного претендента на дружбу.

Он работал младшим менеджером в фастфуде, и должность была самым лучшим из всего присутствовавшего в этом заведении. Вместо лимонада официанты частенько приносили ему использованное масло от картошки фри. А он ничего не мог сделать. Его задачей было общение (!) с клиентами и постоянный контроль качества продукции. Он даже уволить никого не мог. На обидчиков он ежедневно писал тонны жалоб, но никто и не думал брать их во внимание, а чтобы не демотивировать его от работы, поднимали заработную плату, так как он был превосходен в исполнении своих обязанностей. Другого такого было просто не найти. Да и ему, человеку с неоконченным высшим образованием и неуравновешенной психикой, податься было некуда.