Рассказ про маленький стальной шарик

Я хорошо помню, как и когда он у меня появился, этот стальной шарик. Он очень гладкий и холодный, маленький, но тяжелый. Когда мне было 5 лет, я заикался. Заикание почему-то не освобождало меня от посещения детского сада. А там были дети. Дети всегда жестокие. Но умеют дружить. А еще лучше они дружат против кого-то.

Однажды во время тихого часа я услышал разговор мальчиков. Это были Дима, Женя и мой лучший друг Леша Карманов. Разговор был про оружие, а у меня дома был настоящий офицерский кортик. Дети ведь часто фантазируют и говорят о том, чего на самом деле у них нет, а у меня был, и притом настоящий. Хотел об этом им рассказать, разволновался, даже лоб испариной покрылся, но у меня получилось что-то вроде: «Ааааа...уууууу.Ааа ууу...мееееее!» И все стали смеяться. Смеяться и передразнивать. Даже мой лучший друг Леша Карманов. Он, казалось, смеялся громче остальных. В бессильной злобе я откинулся назад и накрылся одеялом. Но смех был слышен и через него. «Убью! Я их всех убью,» - думал я. «Возьму из дома кортик, так, чтобы не заметили папа с мамой. Принесу его в садик. Скажу что-нибудь опять и рассмешу их всех. А когда они будут смеяться, то подкрадусь и всех убью!».

И никто не знал, о чем я думал, а думать было приятно, потому что в мыслях не заикаешься. Сначала я даже улыбался своим мыслям, а потом захотелось плакать. Но плакать было нельзя. Мальчики ведь не плачут, тем более, такие большие, пятилетние. Дома можно, но тоже не всегда, только когда шлепнут. А при чужих детях – ни-ни. Во-первых, сразу поймут твое слабое место и потом загрызут. Во-вторых, расскажут родителям, а те – твоим. Можно пойти в туалет и поплакать там, сидя на горшке, но в туалет пускают неохотно – тихий час! И под одеялом тоже долго не полежишь: душно и все наверняка поймут, что ты плачешь.

И вот лежал на кровати (своей родной железной кровати с синей решеткой и пружинистым матрацем) с открытым ртом и хватал воздух. А куда деть слезы, если они уже вот-вот? И тогда мой взгляд упал на маленький стальной шарик, который венчал стойку кровати. Хорошо бы спрятать свои слезы в нем. Там ведь их точно никто не увидит. Так я и сделал. С тех пор все самое обидное, больное, страшное, затаенное, постыдное я прятал в этом маленьком стальном шарике. А когда я стал совсем взрослым, то детский сад закончился. Уходя, я отвинтил этот шарик от кровати и проглотил его. С тех пор он всегда со мной.