Глава 2. 16. Аромат гармонии

Глава 2.16. Аромат гармонии

Я вышла к девочкам в светло-бежевом сарафане в пол с тонкими бретельками. Сестричка оценила наряд сразу, а Надежда, которая не дождалась нашего приезда и прилетела раньше, сейчас явно довольна — она так удачно подобрала этот сарафанчик для меня.

Бабуля сидит поодаль от Милы, Вероники и Тиночки; рядом с ней — Надежда. Беседка большая, но коляска с малышом невольно разделила их. Моя подружка радуется, что может любоваться всеми, устроившись возле бабули, — совсем как я в детстве, когда та иногда находила минутку посидеть с книгой рядом с нами.

Да, бабуля — умница! На ней облегающие светлые джинсы. С утра ещё прохладно, и она набросила лёгкий кардиган, как и остальные девочки. Сестричка — в синей короткой джинсовой юбочке, демонстрируя свои умопомрачительные ножки. Я всегда любовалась её фигуркой. Светлый топ и серый кардиган, прикрывающий эту самую «юбчонку», как говаривала в нашей юности бабушка. Она не любила, когда мы выходили на улицу в коротких юбках или шортах. Тогда я ещё не понимала причину, но однажды заметила жадный взгляд мужчины постарше и содрогнулась. С тех пор за пределами дома я предпочитала летящие широкие брюки — они давали свободу от неприятных мужских взглядов, которые почему-то пугали юную девочку. Хороший вопрос сейчас задать сестричке.

— Виктория, можно прервать твой поток мыслей? И куда это ты так нарядилась с утра?! Ты же всегда отличалась вкусом. Хочешь спросить, можно ли сегодня пойти на пляж в этом прекрасном сарафане? Вполне!
—Нет, Вероника! Она сейчас сядет в машину и укатит с Вересовым в Испанию. У них там срочные дела.

Бабуля лишь улыбкой ответила Веронике, а Надежда, затаив дыхание, любуется всеми. Как же она скучает по России. Среди нас она забыла, что находится в Португалии. Это приятно!

Бабуля отложила книгу и уже активно включилась в общий разговор. В остроумии она не уступает моей сестричке, и Вероника старается не отставать. Мила вставляет иногда что-то оригинальное, а Тина больше молча наблюдает и любуется всеми, как и Надежда. Сестричка снова обращается ко мне.

— Ксения Евгеньевна, вы прямо подыгрываете своей любимой внученьке. Никогда не поверю, что она сядет в машину в этом сарафане. Сейчас натянет какой-нибудь топ, накинет умопомрачительный кардиган и будет рисоваться перед своим Николенькой. Интересно, о чём вы с ним можете говорить два часа, сидя в машине? Хотя, девочки, я представляю: она чаще молчит, ловя влюблённый и сверкающий взгляд своего главного поклонника, и в это время создаёт в голове новые шедевры для нас.

Все уже смеются с удовольствием. Надо остановить сестричку, хоть на мгновение.
—Нет, Вероника! Николенька очень аккуратно расспрашивает меня о нашем детстве.
—А ты, конечно, понимая, что он в этот момент любуется той девочкой, всю вину в наших спорах сваливаешь на меня. Хотя я догадываюсь, Ксения Евгеньевна, как она может всё это преподнести: буду сверкать я — своим лидерством, умом и красотой, а наша золушка будет сидеть в тени и с наслаждением вдыхать аромат жизни. Напрасно смеётесь! Я не раз видела, как она, Надежда, и на тебя такими же восторженными глазами смотрела, когда ты была за инструментом. А когда она встретила Франсуа, то радовалась вашему счастью больше, чем своему. Хотя, какое уж там счастье? Столько мужчин смотрят на неё и думают, что она им не принадлежит.
—А я никогда и никому не принадлежала!
—В этом даже Вересов не сомневается! Как смеётся Ричард: ты тело отдала одному, а сердце поделила на остальных своих поклонников.
—Вероника, успокойся! Она и себе не принадлежит. И это ты прекрасно знаешь.

Бабуля с облегчением посмотрела на меня после этих серьёзных слов Надежды. Она что, думала, я до сих пор замечаю грусть в глазах Серёжи Головина? Нет, сейчас я вижу в них скорее восторг и умиротворение. Он счастлив, что я любима и что я люблю. А кого больше — не знаю и сама! Но без Николеньки моя жизнь была бы неполной. И Серёжа это теперь хорошо понимает, поэтому и смирился. Осознаёт это сейчас и бабуля. А Вероника, видя всё это, пытается будто бы открыть ей глаза — той самой бабуле, к которой она с детства относилась с трепетом. Может, именно поэтому бабушка смотрела на меня настороженно и отдавала всю свою любовь Веронике? Потеряв рано папу, я оказалась в центре внимания взрослых. В детстве Вероника из-за этого и вредничала со мной, а теперь всем доставляет удовольствие, ненароком обнажая наши истинные чувства друг к другу. И в этом заслуга взрослых, в том числе и бабули. Она никогда не пыталась нас ни мирить, ни стравливать, в отличие от бабушки. Но в тех обстоятельствах никто не мог выиграть: одна пыталась защитить Веронику от чрезмерного внимания ко мне, а другая, видя всё, сознательно не вмешивалась, веря, что со временем все эти детские ссоры уйдут. И Вероника сейчас с благодарностью об этом говорит, хоть и сквозь улыбку. Но мы с ней о серьёзном иначе и не разговариваем. Вокруг и без нас хватает грусти.