5. Школьные розги Стефании

Глава 5. Школьные розги Стефании

Приключения Стефании  Stephanies Adventure (продолжение)
Автор: Konrad O’Brayan 
Перевод и тематическая редакция А. Новикова
Теги: ТЕМА, эротика, порка, мистика, БДСМ
Пожалуйста, кому не интересно – нажмите крестик в правом верхнем углу экрана.

Начало здесь: http://www.proza.ru/2014/08/01/603
Краткое содержание предыдущих глав: в гости к старой Стефании, наследнице старинного шотландского рода приехала на выходные внучка Джейн вместе с родителями и   братом.
Однако по старинному обычаю юную аристократку в старом доме бабушки ждет не только гольф и овсянка на сливках… Старая деревянная кобыла, обитая кожей, с фиксирующими ремешками стояла в библиотеке уже больше двухсот лет.
Стефания вспоминает, как ей самой доставалось розог по молодости лет.


«Nemo me impune lacessit», что в переводе с латинского означает, «Никто не тронет меня безнаказанно!» - наивная Джейн! Сколько раз я произносила эту фразу на кобыле! В школе я была наивной маленькой девочкой! – Подумала Стефания. – Джейн пока понимает, что чем больше при порке свидетелей, тем она эффективнее! Заодно при свидетелях она научится вести себя так, как подобает юной леди, а воспитатель – как истинный джентльмен!» – Оправдывая применения телесных наказаний в отношении детей и преступников, наши учителя обожали ссылаться на Библию. Разумеется, не на те эпизоды, где Христос проповедовал любовь к ближнему, и просил апостолов пустить к нему детей. Гораздо больше им нравились Притчи Соломона.

Уже очень давно, когда Стефании было двенадцать, в школе учитель всыпал ей шотландской розги из пучка тонких березовых  веток  перед всем классом.
Юное, сильное и стройное тело Стефании билось в путах, но она была бессильна против тонких прутьев, что больно впивались в тело. – Мне стоило больших усилий вести себя подобающим образом!»
В известной Эдинбургской школе «Дирдикон-скул» любой учитель мог высечь ученицу за любое нарушение, даже за очень небольшое.
Нарвалась Стефания  на следующий день после приезда: не застелила вовремя постель и опоздала к завтраку.

– Ступай в комнату для наказаний! – Приказал Шон О’Брайен. – К тому времени, когда я туда приду, ты уже должна  лежать голая и готовая к порке! Помни, за промедление, пререкание и непослушание наказание увеличивается!
«Тогда я боялась не меньше, чем Джейн сейчас! Тон старика-учителя был ледяным, но от меня не прошло мимо что-то зверино-похотливое во взгляде благообразного шотландца!»
В «Дирдикон-скул» была комната для порки, и Стефания без труда нашла туда дорогу.
– Мистер О’Брайен козел! – Успела ей шепнуть подруга. – Но старый козел!
«Козел он или не козел – мне от этого не легче! – Стефания осмотрела комнату. – Прислал отчим… Специально он эту школу выбрал?»

Посередине комнаты стояла деревянная, обшитая кожей скамья для порки, к которой привязывали провинившихся девочек. Рядом табурет для одежды. Почти такая же стояла в библиотеке родовой усадьбы Стефании.
 Стены комнаты были каменными, заглушающими  крики  несчастных не выходили из страшного помещения. В углу стояли стулья для зрителей.
«Вот и начинается превращение шотландской девочки английскую леди!» – Стефания разулась и подошла к школьной кобыле. Пол был покрыт ковром. С потолка струился мягкий свет.

Стефания, зная, что промедление может только ухудшить   вину, покорно сняла школьную форму, сложила  на табурет, рядом поставила туфли и легла на скамью, оставив все же чулки. Стефания знала, что Шон  пользуется  не ореховыми прутьями, а ротанговой тростью для наказаний, что гуляла по спине  Давида Копперфильда из  книги Чарьльза Диккенса, что стоит дома в ее родовой библиотеке. Боли от нее было намного больше, чем от известной с детства розги.
Время для девушки потянулось, очень медленно, сейчас юная Джейн ощущала что-то подобное.

– Мадемуазель Стефания, Вы замечательно выглядите! – произнес вошедший в комнату Шон О’Брайен.
Только потом Стефания поняла, что старый козел любовался ее обнаженным телом. – Сейчас приступим!
«Я была хорошенькая! Было чем полюбоваться!» – вспомнила Стефания.
Шон О’Брайен пристегнул девушку ремнями, погладил выдающуюся вверх попу.
– Дисциплина превыше всего! – Он провел пальцами между ягодиц. – Трость оставляет следы, которые ни с чем нельзя спутать. Их интенсивность зависит от силы удара. Сразу после удара появляется белый след, который через несколько секунд становится розовым, а потом фиолетовым. Там, где кончик трости впивается в кожу – появляется кровь! В этом ты сейчас убедишься!
«И это тоже входит в наказание? – успела подумать Стефания. – Кто дал право ему до меня дотрагиваться?»

– Начнем! – Он снял сюртук, аккуратно повесил его на спинку стула, закатал правый рукав у рубашки. Табурет с одеждой отодвинул чуть в сторону. Еще раз шлепнул по заднице Стефании ладонью.
– А розги? – Девушка обернулась и увидела во второй руке воспитателя широкий кожаный ремень.
– Розги будут, но позднее! – хлестнул сложенным вдвое по попе ремнем. - И ротанга отведаешь!
То, что ее накажут и накажут строго, Стефания знала, насколько сильно – обычно узнавали, уже лежа на скамье.
– Сегодня две английских дюжины ротангом! Ты вела себя за завтраком просто отвратительно! Поэтому тебе предстоит весьма суровая предварительная порка ремнем.

С этими словами Шон О’Брайен продолжил наказание.
«Козел вонючий! – Стефания шипя от боли терпела наказание с мужеством, достойным предков. – С каждым шлепком терпеть становилось все сложнее. – Сам бы эту прогорклую  овсянку на воде кушал!»
Наконец, О’Брайен решил, что попа стала уже насыщенного красного цвета и дошла  до нужного состояния.
– Что надо сказать? - О’Брайен потискал горячую попу.
– Спасибо, сэр! – Выдавила из себя Стефания.

– Вот теперь Вы приготовлены! – Он погладил горячую попку. И пора приступать к наказанию! – Шон О’Брайен подошел к старинному дубовому шкафу, и достал страшную ротанговую трость. Девушка получила минуту передышки.
– Стефания, – он несколько раз рассек тростью воздух, потом слегка постучал ею по напрягшемуся  заду. – Вы готовы?
– Да, сэр! – Последовал единственный приемлемый сейчас ответ.
«Тянет, похотливый козел!» – и кондрашка его не схватит!
Когда он слегка похлопал Стефанию по попе, она с трудом удержалась от того, чтобы не сжать ягодицы и не сказать вслух всего, что она на эту тему думает.

Она с детства терпеть не могла ожидания первого жгучего удара!
Шлеп! Шлеп! Шлеп! – После первых трех ударов Шон О’Брайен сделал паузу, поглаживая попу.
– Ну, Вы подумали о своем поведении, дорогая?
Одна за другой на ней вспыхивали и наливались первые полосы.
– Да, сэр! Я буду хорошей!
Попа была уже сильно истерзана, но, как Шон О’Брайен и обещал, он бил со всей силы, поднимая розгу над головой, и   обрушивая ее на ягодицы, не спеша, действительно очень сильно, заставив несчастною Стефанию разрыдаться, но криков и просьб о пощаде он так и не услышал. – Так говорят все негодные девочки, когда их секут тростью! –  он снова погладил тростью задницу.
 
«Грехи мои тяжкие! – Шон О’Брайен не торопился: в промежутке поглаживал Стефанию тростью, ожидая, когда девушка  отдышится и выровняет дыхание.
– Сегодня я Вас наказываю! Осталось – шесть, которые нанесу в полную силу! Вы готовы?
Зная, что это риторический вопрос, Стефания покорно ответила:
– Да, сэр!

«Шотландская упрямица!» – В два приема он дал двенадцать ударов ротанговой тростью, шесть сильных по попе и шесть по бедрам. Вся попа верхняя часть бедер была темно-красной и покрыта рубцами.
– Ну-с Стефания, что надо сказать? – Он погладил попу, такую горячую и истерзанную.
– Спасибо сэр! – Из ее глаз текли слезы.
«И это добрые английские порядки? отчим отдал меня сюда для исправления? Попу защипало, но потом по ей прошелся приятный холодок.
– Вы были умницей и вынесли наказание достойно!  Терпению истиной леди тебе следует поучиться! Вот этим мы и займемся!
–   После того, как наказание закончилось, Шон О’Брайен снял ремни разрешил Стефании встать.

«А ведь ему нравится меня лапать! Отмщу! Не знаю как, но отмщу! – Решила Стефания, одеваясь. – А отчиму направления в школу не прощу никогда!»
Она запомнила это наказание на всю жизнь потому, что приходя в чувство на кровати, она случайно коснулась мягко и деликатно окраины бугорка между ног кончиками пальцев, и смогла создавать наиболее изысканные ощущения, от которых все тело пронзало молнией, и боль в надранной попе уменьшалась.
И в католическом пансионе, и в разговорах с подругами Стефании не раз затрагивала запретную тему отношений между мужчинами и женщинами, хотя за такие разговоры можно было и угодить под розги. Они решили, что преподаватели раздевают их для порки не только для того, чтобы девичий стыд усиливал наказание, но и для собственного удовольствия.
Потом подруги научили Стефанию маленьким хитростям, которые много лет спустя, уже бабушкой, она хотела передать внучке по наследству (об этих грехах подробно будет рассказано в главе 14 http://www.proza.ru/2014/08/11/451)...