Сказка о маленьком Клаусе

         Эта удивительная история случилась давным - давно,  в городе, названия которого я уже и не вспомню.
Двери трактира « Медный грош» – были всегда гостеприимно распахнуты для посетителей: в нём призывно гремела музыка, и пьяницы со всей округи спешили сюда, чтобы пропустить стаканчик другой и повеселиться в хмельном угаре.

       А до чего вкусно готовила кухарка в этом трактире! Недаром она обучалась своему искусству у лучших городских поваров.
 
        Правда, с недавних пор,  жены местных пьяниц, проклинающие вино и оплакивающие свою горькую судьбу, стали, вдруг, в один голос утверждать, что в трактире происходит что-то странное и непонятное. И что они сами видели, как человек заходил туда, а обратно уже не возвращался. Желая докопаться до истины, иной почтенный и дотошный горожанин просил такую женщину назвать ему хотя бы одно имя исчезнувшего человека. Но та не могла ответить и в смущении отходила прочь.

      Но сколько бы не было разговоров, пьющим людям – всё было нипочем!

      В тот день, когда всё и случилось, погода с самого утра установилась самая прескверная!
      Осенний пронизывающий ветер  завывал и был такой сильный, что срывал черепицу с крыш и сбивал с ног прохожих.

      Треснувший разноцветный фонарь качался из стороны в сторону и жалобно скрипел над дверями трактира «Медный грош». Его тусклого света едва хватало на то, чтобы осветить небольшой кружок на каменных ступеньках. Но и этот свет никому был не нужен. Потому что, только глупец мог отважиться выйти на улицу в такую непогоду.

Маленький и нищий оборванец, который в этот момент стучался в дверь трактира – не был глупцом. Надвигалась ночь, и он искал себе кров.

      Оборванца звали Клаус. Отец его умер, а родную мать он видел только во сне. Мачеха, которую отец за год до смерти привел в дом, так и не смогла стать ребенку матерью, а оказалась воплощением зла и корысти.

      Два года назад в семье появился ещё один ребенок – маленькая Изабель, и мачеха невзлюбила пасынка ещё больше.

     Клаус привязался к сестренке. Он играл и нянчился с ней, когда мать девочки уходила. Малышка тоже платила брату горячей привязанностью. Когда её мать повышала на Клауса голос, она принималась горько рыдать. Изабель хотела защитить его, но была ещё слишком  мала, и её голосок не принимался во внимание.

     Крепко и нежно обнимала она шею брата своими слабыми и нежными ручонками, когда он ласково разговаривал с ней. А как больно дергала девчушка брата за волосы, стремясь показать любовь и доказать свое право на него. Изабель разрешала Клаусу играть своими игрушками. Но как только мачеха замечала, что Клаус берет в руки игрушку Изабель, она тут же отнимала её.

      Так они и жили, пока их отец не сорвался со строительных лесов и не разбился насмерть. После этого злая мачеха принялась выживать пасынка из дома. Часто она оставляла его совсем без ужина или давала на весь день одну маленькую краюшку хлеба и миску жидкого супа. А когда к ней приходили развлечься матросы или солдаты – могла запросто выгнать несчастного ребенка на улицу. И тогда мальчику приходилось ночевать в какой-нибудь водосточной трубе или под мостом.
 
      Чтобы прокормиться, Клаус вынужден был попрошайничать. Но и те деньги, которые он раздобывал и отдавал своей мачехе, не шли ей впрок. Злая женщина ни разу не поблагодарила ребенка за помощь, не удостоила ни одним ласковым словом.

      В этот день, простояв несколько часов на холодном ветру, возле сверкающего тысячами огней нарядного и дорогого магазина, мальчик смог набрать только несколько мелких монет. Дрожа от холода и страха, он вернулся домой и отдал деньги мачехе. Но та с криками и бранью прогнала его снова на улицу, крикнув вдогонку, чтобы он больше не возвращался обратно.
 
       Долго ходил бедный мальчуган по улицам, от одного дома к другому, плача и горюя о том, что больше никогда не увидит Изабель. Он не знал, что предпринять. Одна добрая женщина, открыв дверь  и сунув ему в руки краюшку хлеба,  посоветовала найти трактир под разноцветным фонарем и попроситься на ночлег.
– Ступай туда, малыш, и попытай счастья, – сказала она, – уж, я-то знаю хозяина. Он пускает каждого, кто к нему постучится.

Маленький Клаус так и поступил. Он уже потерял надежду, как вдруг за дверью раздались шаркающие шаги.
–Иду, иду, – проскрипел чей-то дребезжащий старческий голос.

       Дверь распахнулась, и перед ним на пороге появился трактирщик в спальном колпаке и длинном, волочившемся по полу, теплом халате. Лицо старика казалось сморщенным и высохшим, как старая груша. Длинный крючковатый нос выступал вперед и нависал над тонкими сжатыми губами. Черные глаза сверкали, как два раскаленных уголька под разогретой сковородкой.

    – Что нужно, оборванец? – спросил он,  недовольный тем, что его потревожили.

    –Пустите меня погреться, – сказал мальчуган.

    –Вот ещё! С чего я должен впускать тебя в дом? – засмеялся трактирщик. И смех его был похож на скрип заржавевшего колеса от телеги. Он стал закрывать дверь, но Клаус ухватился за его руку:

    – Прошу вас, добрый человек, не гоните меня. Ведь, вы не такой злой, как моя мачеха! – в страхе вскричал он. Провести ночь под открытым небом в такую непогоду – означало верную смерть.

    –Хм,…стало быть, ты считаешь, что я добрей твоей мачехи? – удивление проскользнуло в голосе у трактирщика.

     Клаус утвердительно кивнул головой.
    – А где же твой отец, который защитит тебя? – поинтересовался трактирщик.
    – Он умер, – грустно ответил мальчуган, и слезы покатились у него из глаз.
   –Не разводи сырость. Терпеть не могу плачущих и орущих детей, – сердито буркнул старик и ворчливо добавил:
   – Хорошо. Я впущу тебя, если мы с тобой заключим договор: ты задаром отдашь мне все свои тягости и лишения, которые терпишь, и ни о чем никогда не попросишь.  За это я сделаю тебя счастливым и богатым. По рукам? – спросил старик, и глаза его странно блеснули.
 
    И хотя маленький Клаус из всего сказанного понял лишь только, что ему ничего нельзя просить – он с радостью согласился.

   –Ну, что же. С этого мгновения ты заключил со мной договор, – обрадованно произнес старик-трактирщик и посторонился, пропуская мальчика внутрь.

    Клаус вошел и оказался в огромном зале. Раньше он здесь не бывал. Все стены вокруг были увешаны головами медведей с оскаленными пастями и головами лосей с торчащими рогами. С закопченного потолка свешивалась массивная бронзовая люстра. В камине ярко полыхал огонь. Под широкой винтовой лестницей, ведущей на чердак, виднелась кухня, в которой возле печи хлопотала толстая стряпуха.

     В зале стояло много столиков, за которыми сидели и ужинали посетители: мужчины и женщины. Все они громко переговаривались и поднимали вверх кубки, наполненные вином. Многие опьянели,  поэтому несдержанно и громко хохотали, отпуская различные шутки.
 
    –Подожди здесь, – приказал старик - трактирщик и направился на кухню.


    Чтобы не мешать, Клаус прижался к стене и с любопытством поглядел по сторонам. Мимо пробежал шустрый мальчишка – разносчик с едой и напитками на подносе.

     Внезапно, Клаус увидел, как за одним из столов завязалась драка. Началась суматоха. Раздались возбужденные голоса и крики. Разгоряченные вином посетители, сидящие за соседними столиками, повскакивали с мест и подбежали к дерущимся мужчинам, желая их разнять. Свалка оказалась всеобщей. В ход пошли кулаки и стулья. Пьяные драчуны с азартом награждали друг друга тумаками.

    В этот момент Клаус заметил трактирщика. Тот направлялся к нему, держа в руке огромную связку ключей. Проходя мимо катающихся по полу, пьяных драчунов, старик ничего не сказал и презрительно усмехнулся:

   – Иди за мной, – велел он. И Клаус понуро поплелся следом. Когда они проходили мимо столов, заставленных подносами с аппетитной и вкусной едой, мальчуган вспомнил, что не ел с утра. Однако, он не решился спросить трактирщика о еде. « Уж, если бы он решил бы мне дать что-нибудь поесть – то предложил бы сам. Старик молчит. А мне просить ни о чем нельзя, – подумал Клаус.

    Как будто прочитав его мысли, старик остановился и с насмешкой спросил:
   – Дать тебе еду?

   Клаус отрицательно покачал головой.
 
   Гремя ключами, трактирщик отворил потайную дверь, скрывающуюся за толстой портьерой, и стал спускаться по ступенькам. Вскоре они оказались в широком подземном коридоре. Здесь было сыро и мрачно. Со стен стекали струйки воды, вода хлюпала и под ногами у Клауса. Странно, но коридор оказался намного длинней, чем могло показаться на первый взгляд. Они уже миновали несколько поворотов, когда мальчуган заметил впереди мерцающий и слабый свет. « Что это там такое?» – с любопытством подумал он.   

    Показалась винтовая лестница, ведущая вниз. Перила её оказались красиво украшены сверкающими гирляндами из разноцветных огоньков.  Старик остановился возле лестницы и произнес:

   – Спускайся вниз, маленький Клаус. Там тебя ждет еда и постель. И много всяких игрушек.
 
    Клаус так и сделал. Вот это было чудо! Как только он поставил ногу на первую ступеньку, рядом с ним громко забили барабаны: « Бам! Бам! Бум!» Литавры загремели: « Трам! Трам! Дзинь! Дзинь!» И грянул торжественный марш.
А лестница сама поехала вниз вместе с ним.
 
    Когда он спрыгнул с нижней ступеньки сверкающей лестницы – то оказался в большой комнате, наполненной интересными и диковинными вещами. А на потолке крутился разноцветный фонарь, такой же, как над входом в трактир.

    Никогда в жизни маленький Клаус не видел столько замечательных игрушек. Вот перед ним  стройными рядами выстроился полк оловянных солдатиков, державших ружья у плеч. Рядом – расположились пушки и ядра. Впереди полка на конях, замерев, сидели бравые кавалеристы. В руках они держали поднятые вверх золотые трубы и  знамена.
 
    Клаус посмотрел в угол и увидел сад, в котором под цветущей акацией сидели три премиленькие кукольные барышни. Они весело болтали и смеялись. На маленьких стеклянных столиках перед ними стоял чайный сервиз, а на блюдечках – лежали румяные крендельки и рогалики.

    На другой стороне по пыльной дороге шел мальчик-пастушонок. В руках у него был кнут. А впереди шло стадо упитанных коров. Пастушонок был бос. Он насвистывал веселую мелодию и мечтательно глядел вверх. Неподалеку от него возле амбара стояла птичница в нарядно переднике и кормила кур и цыплят. На заборе сидел красавец-петух и важно оглядывался вокруг. Того и гляди, захлопает крыльями и запоет.

    На стене висели старинные швейцарские часы с кукушкой и домиком, за столиком возле дома сидели два мужичка, рядом стояла женщина в переднике и со скалкой, и вращалось мельничное колесо, а на чердаке сидели и болтали ногами игрушечные мальчик и девочка. Пробил час, кукушка стала куковать, раздалась приятная мелодия, мельница завертелась быстрей, мужчины за столиком стали поднимать свои кружки вверх, а женщина замахала скалкой.

    В старинном пузатом шкафу за стеклом сидели и лежали ещё игрушки:  фарфоровые фигурки собачек и кошек, лошадей и птиц, танцовщиц и трубочистов и много ещё всяких прелестных вещиц нашел маленький Клаус.
 
    Завершив осмотр, он сказал: «Вот как здорово ! Теперь я могу играть, сколько мне вздумается! И никто меня не прогонит! » – мальчуган был счастлив.

   В этой комнате не было окон. Вместо них – на шестах висели два огромных холста с изображениями дневного и ночного неба. Клаус догадался: если нужен день – достаточно растянуть вдоль стены холст, с нарисованным на нём синим небом, ярким солнцем и плывущими облаками, а если нужно, чтобы наступила ночь – надо всего лишь растянуть и хорошенько разгладить холст с изображением ночного неба.

    Приблизившись, Клаус с восхищением принялся рассматривать, как великолепно и тщательно прорисованы неизвестным художником небесные светила и звезды. Они были, точно настоящие.

    Обойдя комнату, мальчуган на цыпочках подошел к солдатикам. Ему хотелось с ними поиграть. И как только он прикоснулся к солдатику, как все остальные одновременно подняли вверх свои крошечные ружья и со стуком опустили их на плечо.

–Полк! Направо! Равнение на генерала! – громко выкрикнул старший офицер, и все солдаты дружно повернули головы в сторону оторопевшего мальчика.
–Ух, ты. Я буду генералом? – пробормотал Клаус и с уважением поглядел на бравого офицера.
–Какие будут ещё приказы, генерал?– вежливо спросил офицер.
–Маршируйте, – сказал Клаус, вспомнив, как однажды видел марширующих мимо дома солдат, возвращающихся из боевого похода. Солдаты были в дорожной пыли. Но выглядели бравыми молодцами.
 
И солдаты стали маршировать. Они с гордостью демонстрировали Клаусу свою военную выправку и умение стрелять: « Бах! Бах!» – палили ружья. « Бух! Бух» – грохотали пушки.

Наигравшись, Клаус вспомнил, что голоден. Как только он подумал об этом,  появился стол с тарелками и едой. Наевшись, Клаус прилег на мягкую кровать и сразу уснул.

На следующее утро, он снова играл уже с другими игрушками. Если он хотел есть или пить, перед ним тотчас появлялся стол с подносом, на котором стояли тарелки и чашки с едой и напитками.

       Время, как будто остановилось для маленького Клауса. Он забыл обо всем, играя в необыкновенные и замечательные игрушки. И точно не знал, что сейчас на улице – день или ночь? Но когда ему нужно, чтобы был день, он подходил к холсту с нарисованным днем и натягивал его во всю стену. А когда нужна ночь, чтобы лечь и поспать – натягивал холст с нарисованной ночью. Это оказалось легко.

    Так продолжалось довольно долго. Но вскоре маленький  Клаус заскучал. Игрушки уже не радовали и не веселили, как прежде, хотя они очень старались его развеселить: солдаты смело шли в бой и громко палили из пушек.  Кукольные барышни танцевали перед ним польку и мазурку, пастух пас своих упитанных коров, которые довольно мычали и жевали траву.
 
     Однажды Клаус не выдержал и поднялся по сверкающей лестнице. Но дверь оказалась запертой. Мальчуган стал стучать в неё кулаками. Спустя время в замке повернулся ключ. Дверь распахнулась, и перед ним появился знакомый старик- трактирщик:

     –Ну, что маленький Клаус. Я вижу, ты вдоволь наигрался и хочешь вернуться к мачехе. Но зачем тебе это делать? Оставайся у меня, мальчуган. И у тебя всегда будет теплый кров, еда и постель, и много игрушек.

    –Я хочу вернуться домой, – сказал Клаус и добавил, – ведь, меня ждет моя сестричка – малышка Изабель.

    –Тебя никто не ждет, – возразил старик, – как раз сегодня, когда я проходил мимо твоего дома, я заметил старуху в черной одежде. Это смерть стояла возле твоего дома и глядела через окно на малютку Изабель.  Ты знаешь, что это означает, –Твоя сестрица скоро умрет.

    –Неправда! – в отчаянии воскликнул маленький Клаус, – малышка Изабель не должна умереть, – и он заплакал, когда поглядел на лицо трактирщика. Потому что понял, тот не лжет, и маленькая Изабель, действительно, умрет.

    – Но ты можешь её спасти, маленький Клаус,– вкрадчиво произнес старик и добавил, – для этого тебе надо сделать самую малость - позволь забрать сердце у твоей злой мачехи. Вспомни, сколько огорчений, побоев и унижений ты получил от неё. Мы заключили с тобой договор. Соглашайся, Клаус! Тебе станет легче, если ты отдашь мне свою горькую долю и свои страдания. Вдобавок, малютка Изабель выздоровеет, а ты станешь богатым и счастливым человком.

      Мальчуган призадумался. Конечно, – хорошо, что маленькая Изабель выздоровеет – ведь это именно то, чего он желает всем сердцем! Но разве он сможет быть счастливым, если будет знать, что из-за него умерла его мачеха? – Нет. Так дело не пойдет!   

     И Клаус твердо сказал:
     – Я не могу разрешить тебе забрать её сердце.
     – Тогда умрет невинный ребенок, – безжалостно произнес старик-трактирщик.
     – Нет! – вскричал мальчуган, – неужели, нет больше средства, чтобы спасти Изабель?

    Старик помедлил и произнес:
– Есть одно. Ты можешь отдать свое сердце, взамен сердца своей мачехи. Но знай! Твое имя навсегда останется в забвении. Никто из людей никогда не вспомнит о тебе с благодарностью или добрым словом,  как будто ты и не жил на свете.

    – Моя сестричка Изабель меня вспомнит,– не поверив, сказал ему Клаус.
    – Она уже забыла тебя, – произнес старик и добавил, – ну, что ты выбираешь?
    – Забирай мое сердце! И сделай так, чтобы Изабель снова стала здоровой, - не колеблясь ни одного мгновенья, ответил Клаус.

    – И тебе не жалко отдать свое сердце? – с удивлением переспросил старик.

   –Нет, – ответил маленький Клаус.

   –Вот как ты рассудил, мальчуган,– с сожалением покачал головой старик- трактирщик, – поверь, мне жаль тебя. В твоей груди бьётся благородное сердце.  Но жизнь твоя была коротка и прошла понапрасну. Ты сам выбрал свою судьбу, пожалев свою мачеху. А что проку от её жизни? Она-то никогда не жалела тебя и никогда о тебе не вспомнит. Подумай ещё раз, хорошенько, – предложил старик в последний раз.

   И Клаус подумал: « Пожалуй, свое сердце – отдавать мне жалко и страшно, но сердце другого человека – отдавать ещё страшней и жальче». Вздохнув, он кивнул головой.

   – Ну, что же. Ты сам решил. А договор – есть договор! – усмехнувшись, сказал старик-трактирщик и протянул руку к Клаусу.

    И в тот же миг в его груди перестало биться сердце.

    Малышка Изабель выздоровела и весело засмеялась первому лучу восходящего солнца, скользнувшему к ней в окно.

   Спустя год под окном Изабель вырос и расцвел пышным цветом прекрасный розовый куст. Кустов в саду росло много: все они были – розовые, белые. А на этом кусте –  пламенели ярко-красные розы.

     Прошло время. Малышка Изабель выросла, превратившись в прелестную девушку. И вместе с ней вырос и похорошел куст с ярко-красными розами. Они так нежно благоухали по утрам. Изабель очень любила эти розы. Они навевали на неё какие-то печальные воспоминания. Но какие? – Она не могла понять…. Да и откуда ей было знать, что лепестки роз  – напоминают ей о благородном сердце маленького Клауса.