Тайна озера камышей. Часть 2. Глава 2

Последняя неделя августа, как прощание с летом, была солнечной и теплой. Нагнетание на небе кучевых облаков было умеренным. Среди них, то и дело, проглядывали голубые небесные занавески. Листья заметно желтели. Ветер с особым старанием тряс кроны деревьев, вырывая отдельные, почти, высохшие листочки.
Под этим "золотистым дождем" сидел и рисовал картину приближающейся осени Всеволод. Великолепные краски ложились на холст, расцвечивая природную красоту. Штрихами подчеркивая глубину передаваемого пейзажа, Сева подолгу всматривался в уже знакомые места, которые теперь определялись в красочном обрамлении. Покой и тишина скользили по его одухотворенному лицу, пластичным пальцам, когда он на минуту задумывался, глядя перед собой. Простор ландшафта раскрепощал молодого художника и мысленно уносил его в мир зеленых ветров, голубого озера, теплого дыхания солнца, бездонного синего неба, где рождаются и исполняются мечты. И если очень захотеть, они переселятся в реальность.
Открывшееся Анфисе чувство теперь восполняло его, отучая от сомнений, сонности,от скупого безразличия к переменам жизни. Ему странно было сознавать, что все это происходит с ним. Конечно же, все будет по-другому. Он любим прекрасной девушкой, которую сам любит. Его понимают, как никогда. Всеволод, наконец, обрел душевное равновесие. Вдыхая чудный воздух полей, это медовое разнотравье, над которым суетились бойкие пчелы, он чувствовал, что начинает жить заново.
Анфиса неподалеку собирала букет из полевых цветов.Она вдыхала этот дивный запах, который поднимал ей настроение."Как странно, - думала девушка, - я люблю Севку. Просто не верится. Ведь, мы столько с ним ругались, как будто, не переваривали друг друга. Ах, да... Он все с этой Ольгой не ладил. Это она его бросила..." Фиса вспомнила о записке, которую художник скомкал и бросил под кровать, а она достала и прочла. Теперь она понимала, для кого писалось письмецо. Но, дело прошлое.
Анфиса тряхнула головой, разбрасывая по плечам мелкие кудряшки. Что для нее та рыжая особа, о которой она была наслышана, но никогда ее не видела."Это его прошлое, и пусть та остается там, далеко от них... - думала Фиса, чувствуя ревностную волну, вдруг, нахлынувшую на нее. - Глупая я девчонка. Да нет же ее, нет, нет, нет..." Девушка несколько раз взмахнула букетом и посмотрела на Всеволода, который спокойно рисовал пейзаж. Она тихо зашептала, глядя ему в спину:"Я никому тебя не отдам. Ты только мой..." Анфиса повторяла эти слова, будто, заучивала. Крадучись, Фиса подошла к своему художнику и обняла сзади, прильнув к спине.
- Фиска, - сказал Сева, целуя ей правую руку, - не расслабляй меня. Сейчас важная тема... вся природа, каждое ее дыхание, наполнено любовью. Ты меня понимаешь?.. Ты это чувствуешь?..
Девушка заглянула в его глаза, полные восторга и жажды любви. Он перевел свой взгляд на картину. И тут его осенило: то, что упорно не мог понять, глядя на холст, сейчас прояснилось. Сева короткими штрихами набросал на зеленой траве фигуру женщины, лежащей на боку. На голове у нее был венок из полевых цветов. Она улыбалась прелестно и все больше походила на Анфису.
- Ты стал рисовать меня, - заговорила она, стоя рядом со Всеволодом. - Это новое продвижение в наших с тобой отношениях. Скажи, я, действительно, нужна тебе или ты снова ищешь свою музу, чтобы писать картины?..
Фиса запнулась на последнем слове и замерла в ожидании. Художник повернулся к ней лицом, на котором отразилось удивление от услышанных слов.
-Девочка моя, да ты что?! - произнес он, округлив свои большие карие глаза, - ты для меня значишь намного больше...
Всеволод поднялся со стула и приблизился к ней. Он обнял ее тонкий стан крепкими руками, и так они стояли долго, прислушиваясь к биению растревоженных любящих сердец. Анфиса молчала, чуть покачиваясь в колыбели его нежных рук, а он ей нашептывал красивые слова, уводящие от тревог, сомнений, непонятностей, нахлынувших в ее юную головку. Она , вскоре, успокоилась и улыбнулась ему.
- Уже вечер. Не пора ли нам возвращаться домой? - спросила Фиса нежным голоском, прозвучавшим, как колокольчик.
- Ты, моя милая, права... - ответил Всеволод, закрывая этюдник, - пойдем...

Они брели по полю, оставляя позади себя озеро и крикливых птиц, резвившихся над ним. Скоро они подошли к воротам дачи и ступили во двор. Козыревых, как видно, еще не было. Анфиса достала из кармана ключ и открыла входную дверь. Молодые люди вошли в прохладный широкий коридор.
- Сева, я на кухню. Сейчас что-нибудь приготовлю...
- А я отнесу свой этюдник наверх, в комнату... Потом спущусь к тебе... - ответил Всеволод, поднимаясь на второй этаж.
Фиса разогрела блины и котлеты, сварила макароны, затем, приготовила кофе. Она достала, зачем-то, из холодильника фруктовый сок. Машинально налила в стаканы и из одного стала пить мелкими глотками. Ожидая Севу, она прислушивалась к шагам на лестнице. Ей, даже, показалось, что он спускается. Да нет, это хлопнула скрипучая форточка, видимо, от ветра. Погода поменялась. Серые тучи затянули небо, и стал бойко постукивать об оконные стекла мелкий дождик.
Анфиса села за стол. Всеволод задерживался. Видимо, на это была причина. Над головой громыхнуло; в окне отразился свет от молнии. Дождь сильнее забарабанил по подоконнику, сливаясь вниз на землю. Скучно и тревожно стало Фисе, и она решила пойти наверх, к Севе.
В это время художник наблюдал из окна за грозой. Закрыв форточку, он повернулся лицом к двери. Обратив внимание на прибранную постель, он заметил под кроватью скомканную бумагу. Это же... Всеволод бросился за ней. Зачем он ее не уничтожил, несчастный?!. А найдет Фиса, что ей скажет? Записку надо сжечь. Он спрятал ее в карман.
За дверью послышались шаги, и в комнату вошла Анфиса. на ней был салатового цвета брючный костюм.
- Сева, что-нибудь случилось?.. - глядя на него, что-то не доброе почувствовала девушка. - Я все приготовила... Жду тебя...
- Все хорошо,Фисочка, не волнуйся... - прервал тревожные ее мысли художник. - Я немного замечтался. Это мне свойственно... Пойдем, я страшно голоден...

Он обнял девушку и вместе с ней спустился вниз. Оказавшись в коридоре, они услышали звук открывающегося дверного замка и голоса приехавших Козыревых. На этот раз они, почему-то, не пошли в дом через гараж.





продолжение следует...