Долгое эхо. продолжение

                начало здесь:            
                http://www.proza.ru/2014/08/14/2018

                часть 2

         Она отправила письмо на следующий день, не рассчитывая на ответ.
                А зима продолжала лютовать. На тротуарах намело сугробы, постоянно дул северо-восточный холодный ветер. В один из таких дней, в воскресенье, раздался звонок в дверь.
- Кто там? – удивилась Глаша.   
 - Здесь живёт «оцобая» муха, – услышала она в ответ, - «цокотуха»?
          Спеша и волнуясь, Глаша открыла дверь и ахнула: перед ней, словно два Деда  Мороза, стояли дядя Юра и двоюродный брат Петя, с мешками в руках, оба высокие, крепкие, в заснеженных одеждах.
        Встреча была короткой, но очень тёплой, радостной, насыщенной воспоминаниями о дорогих людях и мгновениях. За чашкой чая Юра рассказал, как получил письмо, прочитал  и сказал жене:
- Дитё одно, муж воюет, мальцы на руках – надо проведать.
       Он завёл машину, уложил в багажник мешки с картошкой, луком, капустой, морковью, утеплил одеялами и поехал в другое село, к племяннику, который был  лишь немного моложе его. Путь предстоял неблизкий, но доехали мужчины без приключений, попутный сильный ветер сносил снег с трассы и словно подталкивал  гружёный автомобиль.
        Глаша была непередаваемо счастлива. Полтора часа  пролетели незаметно.
       Отдохнув немного, гости засобирались в обратный путь.
- Спасибо вам огромное! – растроганно произнесла Глаша, прощаясь, - я буду молиться о вас, чтобы удачно добрались домой.
- Это правильно,  - согласился Юра, - только имей в виду: по паспорту я – Емельян. И крестили так. А Юркой звали, когда уже подрос, чтобы ребята на улице не дразнили и девушки  не отмахивались. Знаешь поговорку: «Мели, Емеля, твоя неделя»?
- Знаю, но мне кажется, наоборот, такое красивое  и редкое имя! - ответила Глаша.
- Тогда время другое было. Ну, присядем, на дорожку...
         Машину уже  изрядно занесло снегом.
         Глаша с тревогой провожала взглядом медленно удаляющуюся легковушку и махала рукой, прикрывая лицо от холодного ветра.

        Назад ехать было сложнее. В степи ветер поменял направление и дул теперь сбоку, наметая на шоссе невысокие сугробы. Без поклажи машина стала значительно легче, её то и дело уводило в сторону, продвигались медленно.
       Перед самым поворотом с трассы на боковую дорогу к селу, на большой скорости их обогнал внедорожник. Он проехал так близко, что пришлось резко крутануть руль, чтобы уйти вправо.  Автомобиль заскользил  и внезапно посунулся  с насыпи, мягко завалившись на бок.    
     С трудом выбрались из перевёрнутой машины в снег, осмотрелись и поняли, что им чудесным образом повезло:  руки-ноги целы, хоть и с ушибами, а стресс – дело привычное,  оба работали шофёрами с молодых лет, всякого насмотрелись. Никаких повреждений не было и на автомобиле.      
        Вдвоём они с большими усилиями перевернули машину, подложив под колёса одеяла и пустые мешки, но вытолкать её наверх  не получилось. Это вызывало тревогу, потому что погода ухудшалась, темнело быстро, а движение здесь было редким.
        Стали ждать проезжающий транспорт, чтобы просить о помощи. Через некоторое время на трассе показался мощный «ЗИЛ», водитель увидел  их и сам остановил машину. В кабине были ещё два попутчика – молодые весёлые парни, которые дружно выскочили на подмогу. Впятером удалось вытащить машину на шоссе, и путь был продолжен.
         Заночевать у племянника Юра отказался и возвратился домой уже глубокой ночью, не без приключений, потому что метров за тридцать до подворья машина заглохла.  Усталость взяла своё, Юра закрыл автомобиль и пошёл спать.
          Утром его разбудил односельчанин, который увидел напротив своего двора Юрину машину. Он очень удивился и встревожился:  где это видано, чтобы шофёр свою  четырёхколёсную «подружку» домой не прикатил?
           Вдвоём они «поколдовали» над техникой, машина ожила.
- Тебе повезло, что не заглох в степи, - подытожил сосед, - замёрз бы.
- Видно, племянница и впрямь молилась за меня, -  с улыбкой кивнул Юра в ответ.

         С той памятной встречи пролетело немало лет - столько произошло событий, сама жизнь  изменилась: детей вырастили, получили жильё в большом городе, где Глафира, наконец, смогла работать по специальности. Труд её не вписывался в рамки женского, и тем более – лёгкого,  но был любимым. Она стала скульптором, довольно известным и уважаемым среди коллег, потому что её  работы отличались особенным почерком: анатомической грамотностью,  портретным сходством  и динамикой скульптурных композиций. С Глафирой работала группа её талантливых учеников, поток заказов  не иссякал, словно чудесный родник. Они выполняли  рельефы  и круглые станковые скульптуры, монументальные памятники и небольшие фигуры людей или животных из гипса, бронзы, камня, дерева - для парков, площадей и зданий.
          Внимательный взгляд Глафиры с фотографической чёткостью отмечал неповторимость характеров героев, особенности их портретов, фигур, а послушный руке карандаш, резец и глина  воспроизводили  образ на листе бумаги или в объёме.
          Мама Глафиры, Мария Васильевна, жила со своей младшей сестрой в далёком от родных мест городе. После семидесяти пяти она никуда не выезжала, но осенью внезапно приехала, решив навестить  сразу всех родственников. 
           Глафира в это время была в командировке, работала над срочным заказом, но дорогую гостью встретила. Потом она поручила заботу о матери мужу и уехала ещё на три дня.
«К тому времени, как они всех повидают, и я успею вернуться, - мечтала она, - можно будет, наконец, послушать новости,  поговорить по-человечески за чашкой чая».
        У Ивана  как раз оставалось несколько свободных дней отпуска, автомобиль был на ходу, тёщу он уважал и ценил, поэтому охотно вызвался обеспечить ей комфортную поездку.
          Однако дальнейшие события разворачивались более, чем неожиданно.  В село, где жил племянник Петя и ещё трое родственников с семьями, Мария Васильевна  и Иван приехали вечером,  планируя с утра ехать в село, где жил Юра, одни – на своей машине, другие – с  Иваном, чтобы навестить остальных родственников. Радостные и оживлённые, все собрались ужинать  на просторном подворье, как вдруг возле ворот остановился мотоцикл. В калитку вошёл мужчина и коротко сказал, что звонили  дежурному в поселковый гараж, просили передать Пете, что не стало Юры.
         Внезапное известие оглушило всех, словно гром: невозможно было представить, что это не трагическая ошибка.
         Рано утром  в подавленном настроении все, кто собирался на встречу, поехали прощаться с Юрой. Когда приехали,  его жена сквозь слёзы рассказала, как он работал по хозяйству, потом пожаловался на усталость, прилег отдохнуть  и больше не встал. У него случился второй инфаркт, а о первом никто даже не подозревал, Юра перенёс его на ногах.
        Помянуть его добрым словом и попрощаться пришли практически все сельчане: Юра был щедрым, добрым и отзывчивым человеком.
        Обратный путь прошёл в подавленном молчании. Мария Васильевна смотрела на раскинувшиеся за дорогой поля и думала о том, что не случайно она так внезапно собралась ехать. Издалека никак не успела бы. Видимо, так нужно было - оказаться поблизости, чтобы проститься…
        Она решила ещё немного задержаться в родных краях, чтобы увидеть бронзовый памятник, над которым работала дочь. Его должны были установить перед центральным фасадом регионального университета к юбилею вуза. Церемония открытия совпадала с Днём города.   

        В те годы сотовой связи ещё не было, лишь телеграф, поэтому печальную новость Глафира услышала только по возвращении, на  следующий день. Потрясённая случившимся, она
испытывала  горькое чувство какой-то незавершённости,  словно  требовалось сделать нечто важное и доступное только ей одной. Полночи Глафира просидела над своими эскизами в глубоком размышлении.
        Только мысль способна поставить перед человеком вопросы и пробудить стремление к поиску ответов на них,  мгновенно преодолевая любые расстояния. Только перед ней нет преград ни во времени, ни в пространстве.  Она одна дарует человеку бессмертие, если плоды её нужны людям. Мысль – это судья, который знает о тебе всё.
         Размышления Глафиры не прощли даром: утром, неожиданно для всех, она объявила, что должна внести в скульптуру какие-то  изменения и, что называется,  с головой погрузилась в работу.
        Наконец, наступил день открытия памятника. Когда соскользнула ткань драпировки, взглядам горожан открылась великолепная скульптурная композиция, поражающая реализмом - пятеро студентов на невысоком плинте. Трое как будто обсуждали что-то, сдержанно жестикулируя, четвёртый слегка наклонился над листом ватмана, опустив на него острый конец бронзового карандаша, а пятый выровнялся во весь рост, словно замер на мгновение, делая шаг вперёд. Его красивое лицо казалось спокойным, даже несколько отрешённым,  и было обращено вверх, к небу, пальцы правой руки слегка касались лежавшего рядом баяна.
         Мария Васильевна, опираясь на дочь, смотрела только на этих двоих.  Перед ней, словно вернувшись из молодости, как живые, стояли юные Петя и Юра…
        Она посмотрела на Глафиру и встретилась с ней взглядом.  Глафира взяла мать за руку, тихо сказала:
- На ватмане под карандашом написано: « От «ОМ».
- Что это значит?
- От «Оцобой мухи»…
- Спасибо тебе, доченька! – растроганно произнесла Мария Васильевна. - Светлая память Емельяну!.. Словно эхо его жизни.
- Долгое эхо, - прошептала Глафира.

        Прошло много лет. Скульптурная группа перед университетом приобрела для студентов особенное значение. Самые дотошные разглядели на бронзовом листе таинственную  надпись со священным слогом «ОМ». Одни студенты считали его мистическим символом, способствующим углублению сосредоточенности,  и потому наиболее близким к Высшему разуму. Другие видели в надписи зашифрованную идею, что искусство и наука – от Бога. Но мнения всех сложились в незыблемую традицию: перед экзаменом необходимо обязательно прикоснуться  к карандашу, указывающему на знак мантры.
        От множества касаний бронза отполировалась,  и в солнечный день карандаш сверкал, словно был сделан из чистого золота, что ещё больше укрепляло веру студентов в правильность понимания смысла загадочных букв.      
              Наталья Коноваленко