В чём смысл фильма Цоя Конец каникул?

Вроде, как всем цоеманам нравится фильм «Конец каникул». Нравится, как они говорят, энергетика этого фильма, четыре песни в оригинальном исполнении группы «Кино».
Очень живо обсуждаются места съёмок в Киеве, в 1986 году.  Это озеро Тельбин, гараж в многоэтажном доме на массиве Березняки, вышка техникума связи на бульваре Шевченко, бетонная труба секретного метро на  Жуковом острове. Помнят и о разросшемся «Древе Цоя» на берегу озера.
А вот смысл этого очень искреннего откровенного фильма почему-то не принято обсуждать. То ли потому, что Виктор рассорился с начинающим режиссёром Сергеем Лысенко и не захотел, чтобы он был показан широкой аудитории, то ли по другим причинам, о которых можно только догадываться. Фильм показали уже после ухода Виктора 15 августа 1990 года.
Как пишет в своих воспоминаниях Марьяна Цой:
«Нас той весной доставал новоиспечённый киевский режиссёр, который хотел делать дипломный фильм непременно с этой группой. Он приезжал к нам несколько раз и, наконец, уговорил Цоя. Правда, перед самым отъездом в Киев случился Чернобыль, но рок-музыкантов такая ерунда остановить не может. Предполагалось проторчать под радиоактивными осадками месяц.
А мы с Сашей поехали на дачу и сидели там, среди сорняков в ожидании Вити. Съёмки, конечно, затянулись, и только месяца через полтора ребята, получив по три копейки за свои мытарства, вернулись домой».
Отметим, что киевский режиссёр хотел снять фильм о группе Кино и о Викторе Цое. На мой взгляд, Виктор очень серьёзно воспринял намерение Сергея Лысенко и с предельной откровенностью рассказал в этом двадцати минутном фильме обо всём, о чём мог нам рассказать.
Другое дело, что вот уже как тридцать восемь лет не возникло ни у кого желания вникнуть в то, что нам поведал гениальный певец, актёр и режиссёр. В этом фильме всё от начала и до конца принадлежит Виктору Цою. И сценарий, и режиссура, и работа оператора продиктованы Виктором. Виктор не стал бы сниматься иначе:
                « - Вы собираетесь ещё сниматься в кино?
                - В принципе мне было бы интересно, но это не от меня зависит. У меня свои идеи относительно кинематографа, а у режиссёра, как правило, свои. После этих фильмов мне много предлагали сниматься, но там я должен был действовать как профессиональный актёр, носить какой-то костюм, произносить реплики, полагающиеся по сценарию… Мне это не интересно» (6 мая, 1989).
                « -  Не будет ли кино доминировать в вашем творчестве?
                - Не думаю. Потому что противник перевоплощения. Главное, оставаться самим собой, а это невозможно для профессионального актёра» (март, 1988).
                « - Вы стремитесь создать какой-либо образ на сцене?
      - Я ничего не «создаю», просто выхожу на сцену и пою. Я сам – образ. (Смеётся)» (6 мая 1989).
Исходя из выше сказанного, не трудно догадаться, что Виктор сам руководил съёмками «Конца каникул» и обиделся на Сергея Лысенко  за то, что тот пытался ему в чём-то помешать. В чём, этого мы не узнаем, а вот последовательность сцен этого незаурядного фильма стоит вспомнить, раскрыть смысл и последовательность действия, - понять, почему именно эти, а не другие песни включил Виктор в фильм.
Сцена 1: Озеро Тельбин, на заднем плане трое: Цой, Каспарян и Гурьянов. Тихомиров отсутствует. Трое приближаются в строгом тяжёлом и тревожном ритме. Ничего искусственного. Каждый идёт так, что виден его характер. Подходят к Древу на переднем плане и останавливаются. У Древа Жизни Цой, в центре Гурьянов, Каспарян слева. Цой идёт с руками в карманах, и Каспарян, глядя на него, тоже сунул руки в карман.
Сцена 2: Огни ночного города. Камера плавно опускается с верхних этажей многоэтажного дома, фиксируя искусственное освещение квартирных клеток. У подъезда Виктор, сидя на стоящем вертикально ящике, отбивает правой ногой тревожный тяжёлый ритм. Справа от него на горизонтально положенном пустом ящике молодая пара. Она прижалась к нему. Он с гитарой, меланхолично и бессмысленно берёт аккорды. Она держит его за локоть. Затем, касаясь его шевелюры и отводя пряди его волос в сторону, спрашивает: «Сыграй ещё что-нибудь!» - «Ещё одну и пошли… » - отвечает смазливый юноша. Цой отбивает строгий ритм. Ритм гитары ему явно мешает. Виктор выхватывает из-под себя ящик и с треском бьёт им об асфальт.
Сцена 3:  Звучит песня «Дальше действовать будем мы». Виктор поёт её в очках, в которых ему женские руки меняют стёкла. Камера снимает Солнце, запутавшееся в высоковольтных проводах. Затем в кадре лицо Виктора, поющего и идущего на зрителя. Тихомиров, Гурьянов и Каспарян в гараже аккомпанируют. Лица растерянные, движения суетливые и бессмысленные. Появляется Цой. Трое стоят и молчат, а Виктор продолжает петь. Головы и взгляды вниз, - не понимают, что хочет Виктор от них. Затем Виктор поёт с экспрессией движения рук, ног и головы под тяжёлыми низкими балками гаража многоэтажного дома на фоне бессмысленных самостоятельных движений членов своей группы.  За группой Кино машины гаража. Затем камера снимает Солнце через высоковольтный стальной высотный столб.
Сцена 4:  Возврат к первой сцене. Молодая пара растеряна. Слышится идиотский смех. Ха-ха-ха… - смеётся молодой человек с гитарой. Ему вторит его знакомая.  Виктор выходит из победной позы над ящиком. - «Старик, ты куда? ... Ну, выдал! … Пошёл … пошёл … ой, не могу».
Сцена 5:  Цой идёт к большой стеклянной двери на балкон. Огни ночного города. Руки Виктора на стекле… отражение его в стекле… взгляд вверх, в глазах тоска и желание вырваться на свободу. А за стеклом киношники, на фоне софитов и белой вертикальной железобетонной панели, на которой намечены четыре звезды. Сверху голубая звезда Гурьянова, и сам он с  барабаном под ней в центре, справа, слева и внизу красные звёзды соответственно Каспаряна, Тихомирова и Цоя.
Виктор поёт, отвернувшись от своей группы. Затем он уже на фоне группы со своими знаменитыми взмахами рук, охватывающими как можно больше пространства. Рядом с ним танцует та же самая блондинка, которую мы уже знаем по первым кадрам. Блондинка почти такого же высокого роста, как Виктор Цой. Она очень старается, но движения её неуклюжи. Пытается копировать движения Виктора, но у неё получается бессмысленно и грубо. Цой берёт её обе ладони в свои руки в знак прощания и уходит. Звучит песня «Закрой за мной дверь, я ухожу». Виктор уходит в Ночь, выразительно оглядываясь на свою группу и высокую блондинку в белом.
Сцена 6:  Цой сидит на земле на корточках. Руки на коленях крестом, на них опущенная вниз голова.  – «Эй, эй, эй, - старик, - Эй, Что с тобой, Эй, старик, эй, эй, эй! Что-то ты нас пугаешь сегодня… Что ты себе в голову вбил?» - спрашивает Виктора, дёргая за плечо приятель…  Смешок высокой блондинки … «Музыку?... Хм… Музыка! … Знаешь что…, пошли с нами… вставай».  «Ну не надо… ну не расстраивайся. Дай руку» - говорит блондинка. Она прислоняется к его плечу. Приятель: «Ты дал!» … Они вдвоём берут под руки Цоя и, поднимая его, ведут куда-то с собой.
Сцена 7:  Скрежет железа. Аттракцион «Горки». Движения по кругу вверх и вниз под этот скрежет. Туннель. – Древо у озера, из-за него выходят опять трое. Первым Гурьянов, за ним Цой и Каспарян…  Цой со знакомой нам дамой, но одетой уже в чёрное платье и с детской коляской, в которую смотрят оба. Они идут по дорожке и разговаривают, но их не слышно … Снова скрежет «Горок», затем «Карусель». Бессмысленное движение по кругу…  Девушка, движущаяся по волнам на водных лыжах…  Звук вагонных колёс приближающегося поезда. Поворот, а за ним знакомый нам приятель приветливо и высоко машет рукой. Цой в ответ ему, скрывая досаду, обречённо машет рукой вниз.
Сцена 8:  Цой на кухне. Наливает воду из крана в чайник и ставит его на холодильник. Друг семьи бесцеремонно проверяет содержимое кухонного шкафа, затем садится за стол, укладывая ногу на ногу и посмеиваясь. На другом конце стола знакомая нам блондинка и Цой. Дама смотрит на приятеля и, разговаривая с ним и ему улыбаясь, одновременно треплет волосы на затылке Виктора. Вид у Виктора обречённый. Он садится к тумбочке кухонного современного гарнитура и с обращённым к зрителю печальным взглядом укладывает целлофановый кулёк, скомкав его и бросая в мусорное отделение. В это время заканчивается звучащая за кадром песня «Раньше в твоих глазах»,  началавшаяся с момента появления в кадре друга семьи. Опять камера останавливается на Древе Цоя у озера, но рядом уже никого нет.
Сцена 9:  Камера наезжает на магазинные весы и лежащие под ними кассеты, бутылки с пепси-колой. За стойкой кафе друг семьи положил руку на плечо Виктору: «Да, дайте, пожалуйста, нам три, три пепси…  -  снимает руку с плеча Виктора, - льда побольше, побольше, побольше».
Сцена 10:  Столик в кафе. Справа удручённый Виктор, слева оживлённо разговаривающие  дама и её приятель с гитарой: «Что-то ты отстала от жизни… Ты видео видела? – Видео не видела? … о дистанционном управлении… микросхемы» - его голос постепенно затихает.
Звучит стук сердца. Камера показывает хирургический стол. На столе лежит в одежде Виктор.  За столом трое в марлевых повязках на лице. В центре оперирующий. Хирург взмахивает скальпелем и начинает делать разрез на груди Цоя.
Виктор трижды снимает рубашку и укладывает её на стол перед другом семьи и дамой. Взлохмачивает себе волосы, обнажая огромный лоб.  Забирает у приятеля гитару, встаёт и направляется к выходу из кафе. У выхода оборачивается, и вновь видит круговое движение аттракциона «горки». В кадре снова появляется девушка на воздушных лыжах за скутером. Она падает в воду, не сумев удержаться на волнах.
Сцена 11:  На Цоя надвигается его группа. Они идут по полю. В центре Тихомиров, справа Каспарян, слева Гурьянов. Звучит песня «Попробуй спеть вместе со мной». Виктор поёт, а на него надвигается его группа. Гурьянов с ударными у озера. Вокруг него бегает с гитарой Каспарян. Вышка техникума связи. Отстойник на Жуковом острове, над протухшей водой на одной стороне Каспарян, на другой стороне Тихомиров. Опять вышка. Цой поёт, широко расставляя ноги и руки и подпрыгивая, охватывая максимально пространство на высоте. Затем видим вновь Гурьянова с ударными у озера. В заключение вся группа вместе с Виктором исполняет песню над трубой с затхлою водою.
Сцена 12:  В заключение вновь видим взгляд Виктора на выходе из кафе. Виктор окончательно уходит. Опять появляются люди у хирургического стола в белых халатах. Они снимают марлевые повязки. В центре мы видим Гурьянова, справа Каспаряна, слева Тихомирова. Их лица растеряны и обескуражены. Они так и не поняли свои роли в этом фильме. Белый экран и знакомый нам ритм начала фильма.  Вновь вдалеке три фигуры у озера Тельбин.

Как видим, Виктор обошёлся в этом очень искреннем фильме без пресловутой, якобы присущей ему иронии. Всё им сказано очень искренне и открыто. Было бы только желание его понять. Ясно, что Виктора уже тогда, летом 1986 года, не удовлетворяла его семейная жизнь и его друзья киношники. О том, что и как у Виктора не ладилось с Марьяной, если призадуматься хорошенько, видно из этого фильма.
А о киношниках очень точно в воспоминаниях А.Титова:
«Мне показалось, когда я в последние годы видел Витьку, что ему тесно в рамках той группы, которую он уже не контролировал. Ему бы надо было иметь побольше единомышленников, потому что Густав – человек совсем другого плана, а Игорь Тихомиров абсолютно нейтрален. При том, что он сильный музыкант, он не очень серьёзный человек…
Я знаю только одно – последние два года ему было очень одиноко. Не с кем было посоветоваться, приколоться к чему-нибудь… К нему все лезли, какие-то посторонние люди …
Когда я услышал первые пробные записи «Звезды по имени Солнце» - я почувствовал, что Витьке не сладко и по-человечески одиноко. Это даже не на бытовом уровне – что у него было в семейной жизни. Мы этого с ним не обсуждали. Бывает, что человек просто скучает без единомышленников, когда он вдруг чувствует, что по большому счёту то, что он говорит, – он говорит один. Это плохо. Я почувствовал это по его песням».
Фильм «Конец каникул» прошёл как-то мимо нашего сознания. Его затмили такие поделки, как фильмы «Мороз Рекордс» «Солнечные дни» и «Просто хочешь ты знать», в которых отношения в группе «Кино» и в семейной жизни Цоя представлены весёлыми и безоблачными, чего не было и в помине. Там , в этих фильмах течёт рекой с неба портвейн 72 и вылетают из пачки в небе над Питером сигареты, а Виктор в пьяном виде сплёвывает с утреннего перепоя… Это кому-то очень надо было Виктора представить именно таким эпатажным на социальный перестроечный заказ. 
Так о чём же фильм «Конец каникул»? – Да о том, что прежнюю свою «артистическую» андеграундную жизнь Виктор определил как каникулы перед новой серьёзной жизнью, которая у него началась ы 1986 году. Ничего не получилось с семьёй. Ничего не получилось с группой, друзья не придумали ничего лучшего, как препарировать внешние его достижения и нагло полезли к нему в душу. Жизнь пошла по кругу. В новом дне прежнему Цою места не стало, но в новых песнях появился другой подлинный Цой, и вот этого главного никто не заметил. Появился Цой, сумевший обратиться к детям проходных дворов. Появился певец, песни которого стали нужны миллионам. Нам осталось разобрать до конца эти песни в той последовательности, что они даны в этом фильме.
                ДАЛЬШЕ  ДЕЙСТВОВАТЬ БУДЕМ МЫ

В фильме "Конец Каникул" , где Виктор рассказал очень откровенно о себе и своей группе, всё начинается именно с этой песни. В каком-то смысле это Манифест Виктора Цоя, или же Ультиматум старшему поколению остановившейся в своём развитии Великой страны. Это - то, что советская молодёжь поняла сразу и до конца. В песне строгий и мощный, призывающий к переменам убеждающий ритм.
               
Мы хотим видеть дальше,
Чем окна дома напротив,
Мы хотим жить,
Мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"
Слышишь шелест плащей? 
Это - мы...

Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы!

Мы родились в тесных квартирах новых районов,
Мы потеряли невинность в боях за любовь.
Нам уже стали тесны одежды,
Сшитые вами для нас одежды,
И вот мы пришли сказать вам о том,
Что дальше...

Дальше действовать будем мы!
Дальше действовать будем мы!

                "Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив" - Мы не хотим, чтобы наше восприятие жизни заставляли нам схемами и канонами. Не хотим видеть из окна - окна. Мы и так уже видим только из своих "окон", а нас ещё к тому же ограничивают  чужими "окнами", разрушающими слабые возможности уже искажённого предыдущими поколениями сознания. Лишают жизненного пространства, застраивая жизнь под себя.
                "Мы хотим жить, мы живучи, как кошки" - Мы хотим жить естественной жизнью и быть чувственными и видящими свободно даже во тьме. Не внешнее знание и проповеди, но внутренняя собственная свободная убеждённость нужны "кошкам, гуляющим сами по себе".
                "И вот мы пришли заявить о своих правах: "Да!"  - Да, пришли сделать официальное политическое Заявление о том, что больше так - под прессом выморочной, отставшей от жизни идеологии жить нельзя! Пришли напомнить, что и мы - "дети проходных дворов" не бесправны.
                "Слышишь шелест плащей?  - Это - мы..." - Почему в плащах? - Да потому что на дворе непогода. Подразумеваются люди под дождём из туч, затмивших Солнце. Сравните: "Крыши домов под тяжестью дней, небесный пастух пасёт облака".

                "Мы родились в тесных квартирах новых районов" - Здесь ясно сказано о том, что речь у Цоя не идёт об андеграундной "золотой молодёжи", о битниках и фарцовщиках. Речь идёт о советской рабочей молодёжи, одинаково везде униженной и оскорблённой.
                "Мы потеряли невинность в боях за любовь" - Здесь о том, что лицемерная и убогая социальная нравственность не может устраивать открытого, искреннего человека, вступающего в бой за Любовь. Не в кошерной, убогой и библейской чистоте дело, не в "умерщвлении плоти" по монашескому образцу , но в честности и открытости Богу и людям, ничего и ни от кого не скрывающего искреннего сердца.
                "Нам уже стали тесны одежды, сшитые вами для нас одежды" - Одежды предыдущего поколения  не могут подходить для последующего. Тем более, когда эта одежда шьётся без размера, о котором портные даже и не догадываются. Одежда - это внешнее, накладываемая "на"... это как "наРОД", как РОД, на который наложили внешние для него социальные параметры. 
                "И вот мы пришли сказать вам о том, что дальше, дальше действовать будем мы" - Открыто "Иду на вы!". Потому что дальше.... развал Великой Страны. Цой правильно понимал, что только объединившись молодое, ещё не отравленное бюрократией и не умерщвлённое ложными социальными догматами и официально религиозными обрядами СВОБОДНОЕ  ПОКОЛЕНИЕ имеет право ДЕЙСТВОВАТЬ, а не прозябать, ожидая подачки со стола партийных функционеров и "энергичных людей" (В.М.Шукшин).
               
                ЗАКРОЙ ЗА МНОЙ ДВЕРЬ, Я УХОЖУ

Хочется вспомнить о том, чем отличались фанаты В.Цоя в недавние времена, от обычных, так сказать, советских людей.
                Точно можно сказать, что у фанатов Цоя была большая степень СВОБОДЫ. Помню, как я глупо выглядел, когда пришёл 37-летним мужиком на Подол в Киеве в Дом гетьмана Мазепы, который они охраняли от варварского уничтожения.
                Всё там было общее. Мальчишки и девчонки из семей советской интеллигенции и подольская рабочая молодёжь... Я сразу почувствовал свою ущербность, что не могу быть таким искренним, открытым, раскованным, как они.
                Там был мат и разговоры на самые возвышенные темы, было накурено, звучала музыка. Короче, это был совсем другой мир, чем за стенами этого дома. Помните В.Цоя:

И если тебе вдруг наскучит твой ласковый свет.
Тебе найдётся место у нас.
Дождя хватит на всех... 

                Ребята рассказывали друг другу, как они без единой копейки ездили автостопом по всему Советскому Союзу.
                Они "положили"... на все приличия, не стеснялись просить у незнакомых людей, потому что просто считали мир своим, родным... а тех, кто пытался что-то из себя строить презирали, как маменькиных сынков и дочек...
                Да, кстати,  они не боялись открыто любить друг друга и не желали иметь ничего общего с социальной лестницей и богатенькими предками... Помните В.Цоя:
И откроются двери домов.
Да Ты садись, а то в ногах правды нет (Апрель),

или

Я шагаю, не прячась под сенью зонтов.
И блестят от дождя,  словно зеркальца стёкла.
Я готов зайти в гости в любой из ближайших домов.

                Сейчас после так называемой "перестройки" очень сложно понять этот богатейший мир чистых человеческих отношений. Не было счётчика в глазах этих открытых людей, также как не было железных дверей на подъездах, появившихся совсем недавно.
                Этим светлым людям, которых объединяла любовь к В.Цою, выражавшаяся во вполне определённом образе жизни, можно было завидовать светлой завистью.
                Зависть тоже бывает разная. Бывает светлая зависть и ностальгия не проходит... по временам, когда не было посредника между людьми в виде валюты и корупционеров, разрушающих на корню праведные человеческие отношения.
                Не в материальных благах дело, хотя и их стало в разы меньше... Не хлебом единым жив человек. Вот об этом одна из самых моих любимых песен: "Закрой за мной дверь, я ухожу":

Они говорят: им нельзя рисковать,
Потому что у них есть дом,
В доме горит свет.
И я не знаю точно, кто из нас прав,
Меня ждет на улице дождь,
Их ждет дома обед.

Закрой за мной дверь, я ухожу.
Закрой за мной дверь, я ухожу.

И если тебе вдруг наскучит твой ласковый свет,
Тебе найдется место у нас,
Дождя хватит на всех.
Посмотри на часы, посмотри на портрет на стене,
Прислушайся - там, за окном,
Ты услышишь наш смех.

Закрой за мной дверь, я ухожу.
Закрой за мной дверь, я ухожу.

Закрой за мной дверь, я ухожу.
Закрой за мной дверь, я ухожу.

                "Они говорят, им нельзя рисковать, потому что у них есть дом" - То есть материальным добром эти люди оправдывают своё нежелание делиться с ближними.
                "В доме горит свет" - Даже свет Солнца себе присвоили в виде лампочки, дающий обывательский уют.
                "И я не знаю точно, кто из нас прав" - Ирония Цоя, ведь действительно есть правда разных по своей сути миров.
                "Меня ждёт на улице дождь" - Праведных людей в жизни ждут серьёзные испытания.
                "Их ждёт дома обед" - За ложь и приспособленчество и смерть Духа привычное обеденное вознаграждение.
            "Закрой за мной дверь, я ухожу" - Я ухожу из мира комфорта и обывательского уюта. Дверь должна быть закрыта согласно с моей свободной волей - сюда я не вернусь. Стена непонимания и отчуждения у меня с этими, продавшимися за удобства быта людьми. Тоже в песне "Танец":
      
Мокрые волосы взмахом ладони назад.
Закрыв свою дверь, ты должен выбросить ключ.
И так каждый день,
Так будет каждый день.
Пока не увидишь однажды небо без туч.

                "И если тебе наскучит твой ласковый свет," - тебе наскучит "приласкавшая" тебя чужая несвободная жизнь.
                "Тебе найдётся место у нас" - Ты увидишь тех, кто также свободен как ты и полюбишь ближнего.
                "Дождя хватит на всех" - Испытаний хватит на всех, как испытаний, так и всеобщей любви.
                "Посмотри на часы," - Будь естественным и ответственным за своё время. Частый Образ у Цоя, например: "Я знаю, как ставить часы" из песни "Верь мне".
                "Посмотри на портрет на стене" - Посмотри на своих славных предков. Они были другими, не такими маменькиными сынками, как ты.
                "Прислушайся, там за окном ты услышишь наш смех" - Хватит смотреть на мир из индивидуального окна! Будь с теми, кто живёт свободно и радостно, не боясь споткнуться в жизни и ошибиться. Как прекрасен смех искренних людей!

                В песне противопоставление обывательского мира и мира творческого, свободного. Трезвое и ясное разумение, что между этими мирами стена непонимания, и нужно выбирать, с кем мы рядом и не соглашаться ни при каких условиях на оскудение жизни во имя материальных благ.
                Удивительно романтичная, смелая и светлая ночная песня. Ночь здесь потому, что каждый сам должен сделать выбор. И ничто не должно мешать: "Пусть ночь будет с тобой!" ("Каким будет твой шаг" из "1000% не Цоя", или "Шаг за шагом" ???! в переименованном варианте изуродованного названия).

                РАНЬШЕ  В ТВОИХ  ГЛАЗАХ  ОТРАЖАЛИСЬ  КОСТРЫ
Раньше в твоих глазах отражались костры,
Теперь лишь настольная лампа - рассеянный свет.
Что-то проходит мимо - тебе становится не по себе.
Это был новый день - в нём тебя нет.

Раньше в твоих глазах отражалась ночь.
Теперь, когда за окнами ночь - твои глаза спят.
И вот на рассвете ты не заметил, как начался новый день.
Ты до сих пор в старом - там нет никаких преград. 

                Эта песня  не исполнялась на концертах, но она занимает центральное место в фильме "Конец Каникул". Под первый куплет этой песни Виктор вместе с дамой, похожей на Марьяну Цой, везёт коляску под стук колёс идущего где-то рядом поезда. А потом, уже под второй куплет на кухне Виктор отрешённо сминает  пустой пакет и укладывает его в мусорный ящик кухонного гарнитура.
                Под эту песню дама взлохмачивает ему волосы, а рядом с нею сидит приятель, до этого встретивший их на улице и приветливо помахавший Цою рукой. Виктор взмахнул обречённо рукой вниз, отвечая на его приветствие. О чём всё это? - Что хотел нам сказать этими интимными сценами Цой? - О какой тайне семейной жизни нам поведал?

                Это очень печальная, отрешённая от жизни песня. Песня о том, как останавливается жизнь, и уже ничем нельзя возродить её. Там в фильме "Конец Каникул" бессмысленно по кругу летят карусели, бессмысленно катаются по кругу на крутых горках любители аттракционов. Жизнь проходит мимо. Становится не по себе.

                Не случайно тонкий исследователь Зуфар Кадиков в самом конце своего незаурядного труда о В.Цое поставил после «Детей минут» более раннюю песню, родственную ей по смыслу «Раньше в твоих глазах». Это тем более ценно, что З.Кадиков сделал это интуитивно, не вдаваясь в глубину смысла, просто сердцем почувствовав их общую тональность:            
               
                «Раньше в твоих глазах отражались костры,  Теперь лишь настольная лампа, рассеянный свет.  Что-то проходит мимо, тебе становится не по себе.  Это был новый день – в нём тебя нет».  – О чём это? –
                Да о том, что советские люди чувствовали себя везде дома – в их глазах отражались костры таёжных романтических дорог, бескрайних просторов Сибири и Средней Азии, Алтая и Урала, Карелии, Кавказа и Карпат…
                "Теперь лишь настольная лампа осталась…да рассеянный свет" из надоевшего окна, из которого виден мир, в котором уже давно ничего серьёзного не происходит.
                Жизнь, явленная в судьбе твоего Рода «проходит мимо» не узнанная и не понятая, и маленькому одинокому человеку становится не по себе, его уже нет в новом дне, потому что он не свершил своё дело, более того, предал забвению себя и ближних…
 
                «Раньше в твоих глазах отражалась ночь,  Теперь, когда за окнами ночь, твои глаза спят.  И вот, на рассвете, ты не заметил,  Как начался новый день. Ты до сих пор в старом – там нет никаких преград» – Раньше ты мог видеть зло и нерешённые проблемы вне тебя, зло и ложь отражались в твоих глазах, не проникая в твою утробу.
                Теперь, когда безверие и безчестие повсюду, ты так испугался жизни, что идёт за окнами твоего дома, что заснул навсегда, и когда наступит рассвет нового дня, «вышедшего из сна» (другой вариант этой песни), ты этого не поймёшь никогда и не заметишь…
                Остаётся жить «старым – там нет никаких преград», - можно спокойно сортировать свои прежние впечатления, прощать себя за компромисс и ложь, и не судить слишком строго. Одно только ужасает, а так бы вроде всё и не плохо.
                Это то, что если ты умер для людей и Бога ещё при жизни, то уж наверняка не оживёшь. Не выйти тебе из затхлого «своего» мирка на «улицу», где «на Миру и смерть красна» и где «без музыки не хочется пропадать» («Пачка сигарет») и не пролить  живительные слёзы, раскаявшись в «своём» противоестественном и трусливом одиночестве…   

               Фильм "Конец Каникул" и эта песня знаменовала новый этап в жизни Виктора Цоя. Виктор вышел из семейного мирка на простор активной творческой жизни с такими шедеврами, как "Дальше действовать будем мы", "Закрой за мной дверь, я ухожу", "Попробуй спеть вместе со мной". Все четыре песни вошли в очень искренний фильм-исповедь "Конец Каникул".
               Виктор был недоволен этим фильмом. Рассорился с начинающим киевским режиссёром Сергеем Лысенко. Фильм так и не был тогда показан широкой аудитории. Я ещё вернусь к анализу этого таинственного и очень искреннего произведения Цоя в кинематографе. Там всё как это обычно для Виктора - Цоевское, от начала и до конца.

                ПОПРОБУЙ  СПЕТЬ  ВМЕСТЕ  СО  МНОЙ

На улице снег утратил свою белизну,
В стеклянности талой воды мы видим луну.
Мы идём,
Мы сильны и бодры...
Замёрзшие пальцы ломают спички,
От которых зажгутся костры.

Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...
Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...

Это наш День,
Мы узнали его по расположению Звёзд,
Знаки Огня и Воды, взгляды Богов!
И вот мы делаем шаг,
На недостроенный мост.
Мы поверили Звёздам,
И каждый кричит: "Я готов!"

Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...
Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...

А те, кто слаб,
Живут из запоя в запой,
Кричат: "Нам не дали петь!",
Кричат: "Попробуй тут спой!"
Мы идём,
Мы сильны и бодры...
Замёрзшие пальцы ломают спички,
От которых зажгутся костры.

Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...
Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной...

                Эта песня звучит, как манифест Виктора Цоя, как его призыв жить смело и открыто, несмотря ни на какие, самые, что ни на есть тяжёлые обстоятельства во внутренней и внешней жизни. Мощь и последовательность шага, чёткий, решительный ритм свободного праведного Пути вперёд и только вперёд.
                Путь вперёд мыслится Виктором только со своими ближними, потому в этой песне такую силу играет слово "Мы". Ничто не сможет нас остановить, если мы идём вместе.
               
                "На улице снег утратил свою белизну," - Холод человеческих отношений  сменился серостью их и грязью, да так, что в  упавшем на землю социальном "небе" - "стеклянности талой воды" (воды, подёрнувшейся коркой льда) видим обращённую ко злу в неверном свете Луну. В лужах на земле прежние идеалы, звавшие когда-то к Небу.
                "Мы идём, Мы сильны и бодры" - Здесь противопоставление жизни внутри нашего "Мы" всеобщему разложению того социального мёртвого общества, что вокруг нас.
                "Замёрзшие пальцы ломают спички, от которых зажгутся костры" - Речь о внутреннем огне. Ритмические резкие аккорды ломают стереотипы, зажигают как спички утробу человека. Хоть пальцы и замёрзли, как и всё в чуждом нам мире, но у каждого есть внутренний огонь его сердца, который как спичка, может зажечь костёр. Из искры возгорится пламя.
               
                "Попробуй спеть вместе со мной" - призывает Виктор тех, кто может и хочет жить самостоятельно, свободно, честно и открыто! Жить и петь для Цоя было равнозначно! "Вставай рядом со мной!" - это обращение ко всем без изъятия живущим внутренней праведной жизнью, несмотря ни на какие социальные перегородки.
               
                "Это наш День,
                Мы узнали его по расположению Звёзд," - В ночи социального бытия каждый из нас сумел разглядеть Звёзды естественной жизни. И по Их расположению понять указание Свыше!               
                "Знаки Огня и Воды, взгляды Богов!" - Здесь у Цоя понимание Веры, отличное от библейско-христианского. Здесь древняя языческая Вера и восприятие Живого Мира! Мира Звёзд и Богов стихий, связывающая нас друг с другом и со всем Мирозданием. Стихия Воды здесь, как Кровь мироздания, а стихия Огня, как его Душа. Боги смотрят на нас и ждут нашего свободного решения пойти в Единой Истине для Всех по праведному пути.
                "И вот мы делаем шаг
                На недостроенный мост" - Мы делаем первый шаг. Каждый из нас свободно делает шаг на мост - туда, где нет ещё никаких предубеждений (Пушкина слово), предустановлений, ложных авторитетов. Мост - это связь между землёй и Небом. Как мы знаем из песни "Война", мост этот разрушен: "Между Небом и землёй - война", а нового ещё нет, но то, что есть в нашем сердце, этого достаточно.
                "Мы поверили Звёздам,
                И каждый кричит: "Я готов!" - А вот и объяснение того, почему мы так смело идём в Несбывшееся. Это потому, что мы теперь, поверив Звёздам, пребываем в Единстве Мироздания. И каждый и нас выражает своё желание идти вместе открыто! Никто не прячется за чьей-то спиной.

                "А те, кто слаб,
                Живут из запоя в запой,
                Кричат: "Нам не дали петь!",
                Кричат: "Попробуй тут спой!" - Это ответ так называемой "советской интеллигенции" и битникам - всем, оправдывающим свою слабость и бездействие недостатками общественного строя. Цой отвечает им в привычном для него ключе: "Ведь я живу. На это не ответить никому" (из песни "Мои друзья идут по жизни маршем").

                Стоит обратить внимание на то, с каким вдохновением исполняет эту программную для него песню Виктор Цой, включив её, как заключительную в фильм "Конец Каникул". Дело, наверное, в том, что всё, что было до этой песни в жизни Виктора, он считал "каникулами". Настоящая деятельная жизнь началась тремя песнями: «Дальше действовать будем мы», "Закрой за мной дверь, я ухожу" и "Попробуй спеть вместе со мной" этого до сих пор не понятого никем замечательного фильма, во всех отношениях сотворённого именно Цоем.
               
                А теперь можно задуматься над тем, почему так настырно, вопреки очевидному свидетельству самого Виктора Цоя в его фильме «Конец каникул», цоеведы, так называемые «друзья» Виктора и киношники настаивали и настаивают на том, что Виктор работал только с группой «Кино»? Более того, смеют утверждать, что без Гурьянова и Каспаряна Виктор бы никогда не создал аранжировок к своим песням. А когда речь идёт о «Нерукотворном альбоме», или «1000% не Цое», приводят доказательство о том, что в группе «Кино» не было драм-машины и других технических усовершенствований, что использовались при более поздних записях «Нерукотворного альбома».
                Широко известно, что Виктор к 1990 году совсем почти рассорился со своей группой. Он даже вообще решил уйти из эстрады. Айзеншпис готовился его убрать задолго до 15 августа 1990 года. Откуда взялись плакаты, в огромном количестве распространённые на кладбище в день похорон? Их невозможно было изготовить за три дня!
                Как высказался Жоэль Бастинер в фильме «Еловая субмарина», Георгий Гурьянов сказал ему, что очень сожалеет, но обещал молчать, потому что получил машину – «девятку» всего лишь… Непонятно молчание группы «Кино», тем паче на фоне того, что по договоренности Айзеншписа с «Мороз Рекордс» были выпущены тысячи пластинок с музыкой «Кино» огромными тиражами. Они что, не хотели заработать?
                Вся история с «Икарусом» тёмная. Труп был одет не по солнечной тёплой погоде жаркого августовского дня. Странная спешка была проявлена при перевозке останков Цоя на кладбище в Ленинград.
                Много всего странного в уходе Виктора. Об этом можно было бы спорить, как спорят в группах Вконтакте и на сайте Р.М. Нугманова и по сей день. В том, что Виктор Цой жив, меня убеждают не сообщения, которые мне пишут в личку  Вконтакте, на Фабуле, на Прозе …  Эти сообщения многочисленны.  Есть и статья о том, что Виктор уехал в Японию и прямые указания на то, что его видели то тут, то там. Каждый конечно может отнестись ко всему этому по-разному …
                То, что Виктор не ушёл от нас 15 августа 1990 года меня убеждают гораздо более поздние по времени ШЕДЕВРЫ «Нерукотворного Альбома». Никто меня не сможет убедить в том, что кто-то ещё другой, кроме Цоя мог сотворить что-то подобное.
                Мне приятно верить в то, что ЦОЙ  ЖИВ, потому что его творчество безсмертно.