Way to Hell. часть1. 20

Дорога в Ад. психология. часть первая "возвращение"
--------------------

– «Никак. Как и прежде. С меня Луи оказалось по уши достаточно, а потом рейды и голливуд. В смысле, дома у экрана видео. Я так и работал дальнобойщиком, трейлер потом выкупил, ушёл в частные извозчики, а потом и на новый трейлер деньжат скопил. Право долго на нём покататься не довелось... аномалия. Вот добирался до дома... ай», - отмахнулся Ральф, давая понять, что дальше тему развивать не горит желанием. Но Монику так не укротишь, -
– «Что ай? Вернулся, а от дома руины остались? Да с твоей работой, город покидать было надолго нежелательно, но кто ж знал, что аномалия нагрянет. Вернее власти всяко знали, но виду не подавали. Неужели у тебя подруг вовсе не было? Не поверю в такое, ты паренёк хоть и скромный, но девчонке можешь удовольствие доставить»;
– «Не совсем, ты меня тоже знала всего ничего. Если тебе что про меня и наговорила Луи, то она сама держалась от меня как от зануды и так, лишнего груза на шее. Но честь ей было крайне терять нежелательно. И где ж она?», -
Ральф умышленно в конце не спросил, а типа сделал вывод, задумчиво, не думая о своих словах. Монику скорее интересовало что-то своё и отнюдь не Луи, и Ральф чувстовал, что она пока ходит кругами. А с чего она тут? Может тоже пристроилась в какую контору АКА, образование есть, туда набирать дурачков не станут. Последний раз он с ней встретился тоже случайно, когда после рейда, шёл домой с программкой тиви под мышкой, и это наверное было лет с десяток тому назад. Она выходила из фешенебельного бара на Уолкер-стрит с каким-то франтом под ручку, и заливисто хохотала. Но увидев Ральфа, с чего-то отвадила кавалера и стала расспрашивать как он сам, намекая, что Луи жалеет о том, что ушла тогда от него. Она хотела узнать его новый адрес, а значит наверное опять завалиться как-нибудь к нему под шафе. Вряд ли он бы поверил, чтобы она загорелась наведаться к нему на трезвую голову...
– «Забудь лучше про неё, она забыла и про меня, пошла на повышение и уехала в Детройт, вроде там какого богатого франта себе подцепила. Я ещё созванивалась порой с нею, но больше она меня с чего-то спрашивала по практике того факультета на котором мы учились вместе, по экономике короче. Словно институт уже подзабыла. А потом её номер перестал отвечать. Я бывала как-то в Детройте, но её и там не оказалось, она уехала куда-то дальше. Я не знаю, где она. Я забыла о ней тоже. Ты лучше скажи что дальше надумал делать?», - решила закрыть тему Луи, Моника и Ральф пожал плечами, но отмалчиваться тоже не имело смысла и ответил, - «Да вот, к матушке решил податься, давно как её не видел. Цела ли она? Думаю так и крутится на своём старом ранчо. Я пока ничего не решил, на распутье так сказать. Но моя участь – дорога. Намётки есть, там поглядим»;
– «Не густо... так ты родом с ранчо? Вот отчего в тебе такая крепкая жилка! Говорят природа всех лечит и делает здоровее, да и скромности от тебя было не отнять, что тоже свойственно сельскому бычку. У меня есть одна задумка на счёт тебя, но если тебе важнее дорога, вряд ли ты будешь крутиться на одном месте. Понимаю, профессия с годами приедается и формирует характер. Но, подумай, иногда и полезно сменить образ жизни», - это было не предложение от Моники, а только каков-то намёк, и скорее всего она хотела бы видеть Ральфа рядом с собой, если и не постоянно. Тоже самое, что он пожелал бы для Ханни, чтобы она, если станет его пассией, то хотя бы иногда будет с ним рядом. И тут он вспомнил слова Ханни, что ему нужна такая женщина как Луи или её подружка. Ибо с Луи он сошёлся в браке совсем не случайно. Однако Ральф уже давно понял для себя, что он Луи не пара, и что тогда значит «не зря» от Ханни? Чего-то он с Луи не доделал или не доиграл, пустив отношения с ней на самотёк. Теперь он скорее верил, что ему случайно досталась такая «принцесса» как Луи, ибо ей нужна была с ним ни семья, а именно вырваться из-под опеки своих суровых предков, для каких-то своих планов, но притом не потерять на том своей чести. Когда она обрела от него дочь, то затем, он для Луи больше нужен не был, - у неё было новое «оружие» против тирании предков. Ей похоже было куда важнее и интереснее воевать со своими предками, она прирождённый политик и игрок, и скорее она не хотела терять приданное от родителей и родни. Похоже Луи рвалась к власти...
– «Я потерял куда большее, я потерял себя. И мне сейчас важно вернуть себя, с того я и вернулся в своё прошлое. И я потерял давно, ещё при Луи. Хотя не думаю что это могла бы быть дочка. Чтобы у тебя там ни были за затеи, это сейчас не для меня. Может ты просто хочешь секса со мной? Я не знаю сейчас ничего не перёд, кроме пути», - не стал оттягивать диалог Ральф, но сказал в той свободной интонации, как примерное говорила Ханни. И Моника, -
– «Ну и это бы ни помешало. Сейчас качественные гены стоят весьма дорого. Вот то, что ты себя потерял из-за Луи, в это я ещё поверю. Она всегда была самовлюблённая дурочка, она рвалась не к женственности, а к превосходству, как мужчина. То время можно было понять – репутация, рейтинг – превыше всего. Ты бы всё одно, не смог бы ей дать того, чего она желала. Ты был лишь временной пешкой в её бонапартовских планах. Сейчас создаётся такая ситуация, что качественных женщин куда как больше, чем мужей, хоть мужи шибко и не усохли, да и морщины им порой к лицу, что не сглаживают их возраст. Женщинам всегда была важнее внешность, это закон самки, это закон секса. Женщины становятся и стали – умнее мужчин, но мужчины с того выросли в цене и авторитете. Женщины конечно могут плодиться партеногенезом, то есть без мужей, но... Тут есть одно но»;
Ральф молчал, это было для него что-то новое, но что отчасти объясняло и превосходство Ханни над ним. В этом действительно что-то есть, и военные тогда на трассе и бесы – были мужчинами. А потом те тряпки в кустах, где явно побывала мамаша... Но главное, это может именно объяснить, с чего он потерял себя. И ещё то, что Ханни ему даже ничего об этом не намекнула. И Сэми с того, усохла, но не померла... Что же тогда на деле происходит?
– «Эй, ау, приятель! Потом будешь думать. А сейчас послушай меня – на Землю приходит матриархат. Жертвы исчисляются сотнями миллионов, но на планете и так было перенаселение. А теперь будет наоборот – нехватка живых ресурсов. Значит надо плодиться как кроликам, чтобы восполнить дефицит. Есть шансы, что выживут некоторые типы мутантов, но какими они станут в будущем – неизвестно. Остальные, всё одно вымрут как динозавры. Аномалия сушит, но не убивает до конца, и даже похоже не позволяет развиться суициду. А для чего? А для того, чтобы эти старикашки имели столько времени, сколько надо для завершения цикла старой цивилизации. Ибо эволюция очень инертна, она не может так резко убить старое и заменить его новым. А потом нужна и связь материи прошлого с материей будущего, а для того тоже нужно время. Понимаешь? Так что партеногенез – может быть потом, но сейчас он не ко времени. Видишь, я была открыта перед тобой. И ты имеешь цену...», - не дала додумать Ральфу, Моника, занятно всматриваясь в его лицо, словно ждала от него самой неадекватной реакции, но Ральфа отчего-то это наоборот успокоило. И всё девки его дурака поучают и Ханни и теперь – Моника, и ему бы воспротивиться тому как мужу, но зачем? Какой смысл отрицать если всё так и есть, и не разрушает его опыта логических выводов. Аномалия – женского рода, и на орбите ждут вторжения женоподобные пришельцы...
– «Тут тоже в кофе добавляют антидепрессанты? Нет, я наверное откажусь навсегда от кофе и перейду на чай, который буду заваривать только сам. Я с тобой согласен на все сто... Только кого ты рожать собралась после приёма психотропных препаратов? Вас всё равно сделают зависимыми наркоманами, для какой бы то ни было власти. И насколько мне сдаётся – власть ныне удерживает некий сорт бесов... Нет, это не призраки и не бешеные. Аномалия расплодила много всяких сортов аборигенов... Так наверное и раньше было – эволюция имела определённый набор психо-типов человека для своих нужд, а ныне новый набор – значит новая эволюция. Только вопрос какой тип станет лидирующим, то есть – у власти. Если опять – хитрозадые бесы, то мне тут, в этом дурдоме именуемом – человечество, делать будет нечего, и аномалия, я всё более уверен, - тут не ад и не армагеддон. Я до сих пор не могу выбраться из блефа идеологии политики власти, что мне прививали с пелёнок», - Ральф потерял интерес не только к кофе что ему принесли за столик, но и к беседе с Моникой и пожелал от неё сбежать. Это уже была не та милашка, что в былые времена, его бытности с Луи. Пусть женщины стали умнее и мудрее и скорее это объясняет, отчего была столь «мудра» Ханни, но он тогда и вообще перестанет себя чувствовать мужем. У него родилась в голове бредовая идея, что судьба его специально породила таковым «мягкотелым» мужем в честь будущего матриархата. И чтобы сейчас не говорила Моника истинное и мудрое – ему надо идти против неё, как женщины.