Глава XXI Конференция

        Казань. Актовый зал Дома Культуры. На сцене стол с красной скатертью, графин воды, трибуна.

        - ...Нам предстоит долгий путь, решение большого пласта задач, - заканчивал речь Сорокин, - но у нас есть чёткое понимание, долгосрочная стратегия развития и вера в собственные силы. Как говорилось в замечательном советском фильме, мы умеем проходить сквозь стены. Для этого нужно-то всего три вещи: видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий! Всем этим набором качеств коллектив «Нагнетателя» обладает в полной мере.

        Громкие аплодисменты разрядили зал.
        - Спасибо, Станислав Иванович за содержательный и ярко-эмоциональный доклад, - поднявшийся из президиума ведущий пожал руку калтыжскому директору. - А сейчас, дамы и господа, мы пообедаем в ресторане на первом этаже и... продолжим.

        Спустившийся со сцены Стас попал в плотное кольцо делегатов, спешащих задать вопросы.
        - Можно подробности как вы планируете развивать информационные технологии на предприятии?.. Поделитесь программой мотивации сотрудников... Как собираетесь удерживать молодежь?..

        Сорокин широко улыбался:
        - Отвечу на все ваши вопросы, только давайте сначала... поедим.

        Толпа, выразив знак согласия, потянулась из зала, к директору протиснулась секретарша.
        - Юля, а где наш главный конструктор?
        - Побежал занимать места.
        - Как ребенок, всё боится остаться голодным.

        На входе в ресторан они увидали махавшего руками Глушакова:
        - Нагнетателевцы, сюда!

        «Вот позорник! Орёт, как в колхозе», - Стас быстро почесал под носом.

        Сорокин с Юленькой присели рядом с Борисом Герасимовичем, кричащим соседям напротив:
        - А я вам говорю, мы не сможем этого сделать! У нас единичное производство, понимаете?
        - О чём спор? - проголодавшийся директор взял приборы, намереваясь разделаться с салатом.

        Один из мужчин представился:
        - Антон Александрович, заместитель директора компрессорной станции под Томском. А это директор станции – Илья Ильич.

        Стас положил приборы, пожали руки. Две визитки выудились из кошелька, отправились к новым знакомым.

        Зам бегло взглянул, положил перед собой в качестве напоминалки и продолжил:
        - Дело в том, что нам нужно десять двенадцатимегаваттников...

        Сорокин поперхнулся от радостной неожиданности, секретарша любовно похлопала по спине.

        - ...По плану модернизации мы потихоньку выводим из обращения имеющиеся. Они уже выработали ресурс, прошли несколько капремонтов, ломаются, чуть ли не каждый день... В общем, намучились, но сейчас деньги выделены, только поставляй. Сунулись к питерцам. Те, понятное дело, задрали цены, и поставят только через пять лет - очередь. Мы только что переговорили с вашим главным конструктором. У вас нагнетатели практически один в один питерские. Если бы вы сделали подешевле, да чуть быстрее, контракт был бы за вами.

        - А я им объясняю... – захрустел листом салата Глушаков.
        - Подождите, Борис Герасимович, - красноречиво, но пока миролюбиво перебил Стас, - позвольте сказать гендиректору. Собственно, один нагнетатель уже готов, и он ваш! Рабочая КД отработана. Полагаю, изготовить и собрать ещё девять нагнетателей сможем намного быстрее коллег-конкурентов.
        - Ууу, - выдул главный конструктор.

        Сорокин пнул под столом ботинок Глушакова, снова обратился к потенциальным заказчикам:
        - Думаю, за четыре, четыре с половиной года управимся.

        Калтыжский «гулливер» раскрыл рот для возражения, но Стас упредил:
        - Борис Герасимович, пойдемте-ка перекурим.
        - Ты ж не куришь? - искренне удивился главный конструктор.
        - Ради такого дела закурю, - с нажимом выдавил директор и снова к заказчикам, - мы скоро. А вас мы оставляем в компании прекрасной дамы, уверен, вы не соскучитесь в наше отсутствие.

        Скрыться от участников конференции - дело трудное, делегаты собирались по коридорам и углам, активно обсуждали доклады.

        Сорокин завёл Глушакова в дальний угол курилки, зло переломил протянутую сигарету, зашипел:
        - Что вы делаете? Клиенты сами плывут в руки, а вы отталкиваете.
        - Мы не сможем сделать девять компрессоров за пять лет! А ещё испытания: везти в Питер, неизвестно как с загруженностью стенда, плюс установка, доводка на станции...

        Стас наседал:
        - Всё решаемо. Нам сейчас нужно заполучить контракт, а вы всё губите на корню.
        - И откуда ты такой выискался?! - справившись с испугом, Борис Герасимович перешёл в контратаку.
        - Некогда мне с вами препираться. Просто молчите в варежку, не помогаете, так хоть не мешайте!
        - А кто будет делать, ты?!

        К нервноподёргивающейся парочке, готовой сорваться в драку, подошел громадный мужчина, в незастегивающемся малиновом пиджаке с золотой цепью до пупа, словно привет из девяностых:
        - Я дико извиняюсь, но меня поразил ваш доклад.
        Рука директора «Нагнетателя» утонула в ручище подошедшего, хрустнули косточки.

        - Вы говорили про дивер... диверс...
        - Диверсию, - подсказал главный конструктор.
        - Диверсифицикацию, - зло буркнул Сорокин.
        - Точно! - мужчина обрадованно хлопнул в грудь Стаса, у того перехватило дыхание. - Мол, вы помимо компрессоров будете другое выпускать... Вот я и хотел поинтересоваться: что-нибудь для нефтянки есть? Нам нужен «кислотник».

        - Ооо... - закатил глаза Глушаков, остановившись лишь под прицелом насупленных бровей начальника.
        - Мы как раз об этом думали, - честно соврал молодой директор.
        - Отлично! - обнажил золотой рот незнакомец. - Будем вам очень благодарны.
        - ТЗ есть?
        - Что?
        - Техническое задание на «кислотник».

        «Привет из девяностых» активно зачесал с утра распетушившийся затылок.
        - Хорошо, - вывел из затруднения Сорокин, - сами составим... Оставьте ваши реквизиты.

        Из разрывающегося от долларов портмоне мужчина достал синюю визитку. «Гаврилов Анатолий Федорович, директор нефтяной вышки «Пухловская-2», - пробежался Стас.

        - Если хотите готов дать задаток, - мужик сплюнул на палец, приготовившись отсчитывать баксы.
        - Да бросьте вы, Анатолий Федорович, пришлем вам договор для согласования, обговорим стоимость... Мыло есть?
        - В гостинице. А зачем? - фары нефтяника ослепили дальним светом.
        - Да нет, - скулы калтыжанина растянулись в улыбку, - имелось в виду - электронная почта.
        - А чем обычная хуже? Только договор отправляйте курьером, так быстрее.
        - А электронной ещё быстрее... У вас на вышке есть компьютеры?
        - Обижаете, - лапы разошлись в стороны.
        - А Интернет?
        - А как же, молодняк играется.

        - Я вам позвоню, вы подскажите какого-нибудь толкового парня, он даст свою электронку… электронную почту. Мы отправим договор, он распечатает и передаст вам.
        - Как-то всё это запутанно... А вы точно уверены, что быстрее?
        - Абсолютно.
        - Ааа, - вновь добродушно показалось золото зубов, - новые технологии, да? Эти как их... ин.. инна…
        - Инновации.
        - Точно!

        Новый знакомец засобирался уходить:
        - Ну ладно, приятно было, - пожал руки обоим, - очень ждём. Если срастётся, то и «цементник» у вас закажем.

        Гаврилов направился к выходу, сделал пару шагов, но вернулся:
        - А насколько быстрее?
        - Что?
        - Ну это как её, мыло электронное…
        - На скорость света.

        Изумлённый коллега наконец-то ушел, качая головой, как медведь-шатун.

        - Ты хоть знаешь, что такое «кислотник», директор? - Глушаков закурил вторую сигарету.
        - Понятия не имею.
        - А берёшься...
        - В том положении, в котором находится завод, любому заказу обрадуешься, тем более такому денежному.
        - Тебе лишь бы продать…
        - Да будет вам известно, уважаемый Борис Герасимович, чем бы мы ни занимались, мы либо покупаем, либо продаем. Впрочем, у меня нет времени объяснять вам такие простые вещи.
        - Ну и делай сам, раз ты такой продавала, а я умываю руки.
        - Не стройте из себя Понтия Пилата, вам это не идёт.

        К Сорокину возвращались ироничность и расположение духа. Будут клиенты - будет пища!

        - Мы с вами расстаемся, уважаемый Борис Герасимович. Юленька сегодня же отправит вас домой, где вы напишите «по собственному». Я вас больше не задерживаю.
        - И кто же всё будет делать? Без меня завод сдохнет, - ухмыльнулся бывший главный конструктор, плевавший с башни Сююмбике на молодого директора и грозные слова.
        - Лучше кто-нибудь другой, менее грамотный, чем постоянно саботирующий процесс… трутень!

        Борис Герасимович до конца не поверил в эскападу, но впервые задумался о будущем, о грозящей пенсии, о трудностях трудоустройства в солидном возрасте.

        - Ладно, надо успеть пожрать, - бросил окурок мимо урны, заспешил в ресторан. – Потом обсудим.
        - Никаких переговоров с томичами!
        - Да понял...

        Продолжение - http://www.proza.ru/2014/08/15/501